Редактирование детских книг

Мир живой  природы раскрывается здесь в своей подлинной, реальной основе. Увиденные острым глазом художника и натуралиста персонажи, со всеми своими характерными индивидуальными и общебиологическими черточками, оживают на страницах сказок²⁸.

Но как же в них  будут соседствовать – и даже не просто соседствовать, а даже сливаться – фантастическое, сказочное с точным знанием? И что поможет такому слиянию? В руках писателя испытанное веками средство  - антропоморфизм, очеловечивание природы. В научной сказке Виталия Бианки именно это средство определяет и композицию, и характеристику художественного образа, и развитие сюжета, и язык, помогает органическому слиянию научного материала и искусства. И если это очеловечивание природы остается приемом искусства и не вторгается в область научных объяснений, между ним и наукой не возникает конфликта. В процессе своего психологического развития ребенок легко отделит сказочное от реального, фактического. В его сознании останется научно-познавательный материал, ради которого и была создана научная сказка.

И, конечно, его не собьет с толку ни то, что животные в  сказках разговаривают, ни то, что  муха ищет хвост для украшения («Хвосты»), ни то, что муравей ездит верхом на жуках, а мухоловка выбирает себе лучший нос («Приключения Муравьишки» и «Чей нос лучше?»).

Сказочность сюжета, с  одной стороны, и точность познавательного  материала  сказки -  с другой, создают ту легко ощутимую грань, которая дает детям возможность  во всем этом отлично разобраться.

Типичным примером традиционной композиции  народной сказки, со всеми присущими ей чертам – повторами, простой сюжетной линией, народным языком – могут служить многие сказки В. Бианки: «Сова», «Теремок», «Хвосты», «Лесные домишки». Вообще же писатель в этом жанре использует самые разнообразные композиционные построения, если они отвечают его замыслу. То он строит сказку на чисто фольклорной основе («Теремок», «Сказки зверолова»), то создает своеобразную  литературную ироническую сказку («Золотое сердечко»), то большую сказку-повесть («Оранжевое горлышко»).

Сказочный сюжет помогает связывать ряд разрозненных явлений  в логическую цепь и доводить их до обобщения.

Сила и привлекательность  сказок В. Бианки еще и в другом. Так же, как и народные сказки, они пропагандируют активность, стойкость, смелость, стремление к достижению цели, утверждают торжество разума и победу добра над злом. Они всегда оптимистичны и жизнеутверждающи.

Каким удивительным теплом родственного внимания к природе  согрета, например, большая сказка о  жизни куропачьей семьи и ее друге жаворонке («Оранжевое горлышко»). Сколько было пережито трудных, трогательных, опасных, грустных и радостных событий! Как помогли ее героям взаимная дружеская поддержка, доброта отношений, забота и товарищество, смелость и уменье. Каким светлым чувством пронизана эта сказка-быль! Ведь это те большие человеческие чувства, которые, быть может, впервые пробуждает в ребенке прочитанная сказка. Они откладываются в его душе, создавая будущий характер²⁹.

Или вот трогательная сказка о самоотверженной птице  Люле-Нырце («Люля»), которая, рискуя своей жизнью и кровью, добыла со дна моря для зверей землю, а сама осталась без нее. «И с тех пор нет ей места на земле, вечно плавает Люля, и только как память о подвиге птички осталась на кончике клюва у нее красная капелька. Это одна из самых любимых нами сказок В. Бианки», - пишет один из критиков.

И дальше: «...птичка Люля с кровинкой на носике, - может  быть, для маленького читателя это  первые слова о беззаветном подвиге  для других, во имя общего счастья».

По оптимизму и доброму, светлому настроению примыкает к «Люле» и «Оранжевому горлышку» сказочный рассказ об утенке, перед которым последовательно открывались «круги жизни»,  -  миры познания («Гоголенок»). И какой глубокий смысл вложен писателем в заключительные слова маленького героя: «И вот тут я узнал, что три мира, в которых мы родились и выросли, были совсем маленькие, детские миры: яйцо, потом гнездо, потом лесное озеро, где нас учила мама уму-разуму. Теперь, когда у нас отросли сильные, крепкие крылья, нам открылся настоящий мир – огромный, неведомый... Какое счастье жить и летать в этом огромном мире!»³⁰.

Мотив очень характерный  для многих произведений писателя, особенно последних лет творчества,  - вести юного читателя сначала  по малым мирам природы, а, в конце концов ввести его в большой мир жизни.

Более трех десятков сказок, посвященных природе, написал Виталий  Бианки. Это первая для детей маленькая  азбука лесной жизни, азбука самых первоначальных биологических знаний. Так приоткрывается дверь в большой мир родной и очень близкой природы. Ребенок учится видеть, сравнивать, наблюдать. Это его первые самостоятельные шаги, радость первых самостоятельных открытий. И что еще важнее: это первые страницы поэтического «самоучителя любви к природе» – как записал однажды в своем дневнике В. Бианки.

2.2.Сказка и живой  образ

С книгами Виталия  Бианки в советскую детскую литературу  пришла правда живой природы, правда науки.

Природу родной страны, особенно средней полосы ее Европейской части, писатель знает прекрасно. И хотя его личный научный интерес лежит в области орнитологии – науки, изучающей птиц, - он хорошо знаком с жизнью зверей, ему близки и общебиологические проблемы. Это не сумма книжных сведений, а профессиональное знание натуралиста, следопыта, охотника.

Все, о чем он пишет, ему известно по личному наблюдению, личному переживанию, непосредственному опыту, подчас даже научному эксперименту.

Будет ли это большая  повесть о лосе («Одинец») или  маленькая новелла о моржихе, которая приняла человека за своего детеныша («Моржиха»), драматическая история саянского соболя («Аскыр»), приключения мышки-малютки («Мышонок Пик») или рассказ об облаве на тигра («Джульбарс») – всегда в основе всех его вещей лежит точный факт, документальный, экспедиционный материал, точное наблюдение, проверенный случай.

Подлинность материала  определяет в произведениях В. Бианки и географическую точность места  действия, конкретность обстановки –  календарную определенность времени  года, и прежде всего биологически-видовую  точность персонажа – зверя, птицы, насекомого, растения.

 К сожалению, и  в наши дни многим книгам  о природе свойственны неконкретность, неточность в характеристике, обрисовке  «портрета» литературного персонажа.  Вместо реально существующих  животных и растений часто  действует некое среднее биологическое существо, без «имени-фамилии», вообще «бабочка», «жучок», «птичка», «червячок», «мышка», «травка» – то, чего в природе, с ее многообразием условий обитания, определенной приспособленностью организма к среде, не существует, не может быть.

Зло высмеивает эту неконкретность В. Бианки в своем рассказе «Глупые  вопросы».

Девочка говорит отцу, ученому-зоологу:

« – Птичку вижу...

- Птичку, - поправляет  отец, не поднимая головы от  бумаги. – Какую птичку?

- Да просто птичка  маленькая.

- Просто птичек не бывает».

И отец по этому поводу сам рассказывает сказку: «Жила-была птица. Спросишь какая? Да никакая. Просто птица, и все тут. У нее имени  не было, одно название – птица. И  жила она знаешь где? У человека в  голове».

И вот, вылетев из головы, эта задуманная «обобщенная» птичка попадает в различные условия обитания. Ни к одному из них эта «птичка вообще» не подходит потому, что она не создание природы, не результат воздействия среды, а плод выдумки.

«А крылышки у нее  ни длинны, ни коротки, ни круглы, ни остры – средненькие... А хвост у нее ни длинен, ни короток, ни широк, ни узенький – средненький... А... нос ни крепок, ни мягок, ни тупой, ни остренький – средненький».

«Да тебя и вовсе нет, - говорят ей белые чайки. – Ты кругом средненькая. Ты выдуманная. Таким под солнцем места нет»³¹.

Неточность в характеристике персонажа воспитывает ту общую  природоведческую неграмотность, которая  свойственна подчас, увы, не только детям, но и взрослым, даже некоторым  авторам художественных произведений.

Природоведческая неграмотность порождает сентиментальное сюсюканье, суеверия, предрассудки, от которых потом приходится с трудом освобождать сознание ребят.

Точность в описании явлений и закономерностей природы, точность в характеристике персонажей и фактов, обязательная в любом жанре литературы, особенно в природоведческих книгах для детей.

Любое биологическое  явление или факт, которые послужили  темой, сюжетным стержнем, фоном, канвой рассказа или сказки В. Бианки всегда научно достоверны и правдивы.

Но художественное произведение о природе – не фотография, не страница учебника. В основе его – подлинный материал, художественно отображенный.

Превосходное знание родной природы, географии своей  страны, профессиональное знание жизни  животных дают возможность добиваться такой конкретности, точности изображения, такой силы художественной образности, при которых мы имеем право говорить о настоящем синтезе науки и искусства в литературном произведении.

Прежде всего, это относится к образам животных. Биологическая точность во внешней характеристике сочетается здесь с внутренне правдивым, психологически верным описанием поведения животного.

Таков один из самых любимых  детьми персонажей – мышонок Пик («Мышонок Пик»). Нигде и ни в чем  не отступая от биологической точности, автор  в небольшой, приключенческой по жанру повести сумел создать художественно яркий образ маленького «путешественника - робинзона». Внешний портрет зверька и его характер даны не в статическом описании, не в авторских ремарках, а в действии.

Развертывающийся занимательный сюжет помогает созданию образа Пика, определяет то внутренне движение повести, без которого нет художественного произведения.

За судьбой Пика юный читатель следит с неослабленным  интересом, для него это настоящий  «герой». И пусть Пик всего-навсего только маленький мышонок, - читатель вместе с ним совершает длинное путешествие, попадает в различные приключения, открывает в природе для себя много нового и к концу чтения как бы сам входит в эту повесть одним из участников ее событий, как вошли в нее брат и сестра, приручившие Пика.

Художественный образ  мышонка, созданный писателем, не самоцель, но средство ознакомления читателя с  какой-то определенной частицей природы. Писатель, выразительно нарисовав все  злоключения мышонка, раскрыл суровую  правду борьбы за существование, которая постоянно происходит в царстве живой природы. Образ животного создается всегда в движении, согревается теплым дружественным вниманием, любовным отношением автора.

Естественно, что для  самых маленьких первой приходит книжка-картинка. Текст помогает понять рисунок («Снежная книга»), раскрывает сказочное действие («Лис и мышонок»), передает незамысловатую историю («Соня Маша»). Но текст может стать не только пояснительной, но и сюжетной связкой, тогда он превращается в коротенький рассказ, существующий уже на равных правах с рисунками («Мал, да удал»). Но и тут Бианки ищет выход из круга традиционных форм. Так, в соответствии с духом времени и новыми понятиями, вошедшими в обиход ребенка, он создает своеобразную книжку-телевижку. Их задумана целая серия. Но успела выйти одна,  «типовая» – «Репортаж со стадиона Жукамо» (1957). Как в телевизоре, сменяются кадры-картинки с лаконичным веселым текстом. Краткость и динамика здесь, конечно, от сказки, жанром которой писатель владел в совершенстве³².

Не избегал Бианки и жанра очерка. Им он начал свою литературную деятельность. В 1923 году был написан очерк – «Зимние  наблюдения над миром птиц». Эта  научная беседа и две рецензии появились тогда в первом советском  научно-популярном журнале «В мастерской природы». Выбор места для печатного дебюта был не случаен. Журнал этот уже успел войти в круг чтения детей и юношества. Он ставил своей задачей, как было объявлено в нем: «... воспитывать дух любознательности, возбуждать интерес к активному изучению природы, руководить научной самодеятельностью читателей в области естествознания, наполнять их досуг полезными занятиями и образовательными развлечениями».

Это вполне соответствовало  духу и стремлениям тогда еще  начинающего писателя. Задачи журнала стали как бы принципом творческого действия,  они легли в основу всех очерков Виталия Бианки, - будь то книжка-картинка для младших ребят о вьетнамских слонах – «Сюн и Кунг», или записки путешественника – «Клуб Колумбов». Шли поиски. Они относились к разным этапам творческой жизни писателя. К сожалению, большинство из них остались незавершенными – в планах, неопубликованных рукописях, замыслах.

Написан для малышей  большой географический очерк о  советских республиках; придумана  серия маленьких лесных фельетонов; начата работа над книгой «Сто радостей», с которых начинается познание детьми родной природы; разработан план и собран материал к своеобразному «Опознавателю птиц на воле»; задумана книга о природе для «Манатов» – маленьких натуралистов-дошколят. А сколько еще замыслов, предложений, планов разбросано им в письмах к друзьям и в редакции журналов!

Но, конечно, не очерк  был главным жанром писателя.

Виталий Бианки – мастер сюжетного рассказа. Для его повестей, новелл, рассказов характерны быстрый  темп развертывания сюжета, неожиданность поворота событий. Все здесь захватывает и держит читателя в напряжении до последней страницы. Очень часто это рассказ-загадка («Роковой зверь»), иногда – приключенческая повесть, любимый детьми жанр («Мышонок Пик», «Аскыр»), или традиционная для зоологического материала форма «биографического» описания животного, сюжетно усиленная драматическими положениями («На Великом морском пути»). Но и эти традиционные жанры Виталий Бианки пополняет новым содержанием, новым материалом.

«Так рождается, - пишет  один из критиков, - новый жанр или,  вернее, новый творческий метод активного  завоевания мира в детской литературе – познавательный детектив. Существенное достижение познавательного детектива  в том, что, сохраняя всю увлекательность детектива обычного типа, он переносит центр тяжести на предмет познания... Исчезает самоцельная  интрига. Фабула перестает работать на холостом ходу. Читатель уже не впустую захлебывается волнующим вопросом «что дальше?» Вся вещь заряжены огромным пафосом овладения новыми  знаниями, творческого овладения, при котором новые ценности открываются не только автором, но и читателем, напряженно следящим за ходом авторских мыслей и наблюдений».