История конька горбунка

Шитый золотом  шатер 
Да обеденный прибор -- 
Весь заморского варенья -- 
И сластей для прохлажденья",

Вот Иван к  царю идет 
И такую речь ведет: 
"Для царевниной поимки 
Надо, царь, мне две ширинки, 
Шитый золотом шатер 
Да обеденный прибор -- 
Весь заморского варенья -- 
И сластей для прохлажденья". --

"Вот давно  бы так, чем нет", -- 
Царь с кровати дал ответ 
И велел, чтобы дворяна 
Все сыскали для Ивана, 
Молодцом его назвал 
И "счастливый путь!" сказал.

На другой день, утром рано, 
Разбудил конек Ивана: 
"Гей! Хозяин! Полно спать! 
Время дело исправлять!" 
Вот Иванушка поднялся, 
В путь-дорожку собирался, 
Взял ширинки и шатер 
Да обеденный прибор -- 
Весь заморского варенья -- 
И сластей для прохлажденья; 
Все в мешок дорожный склал 
И веревкой завязал, 
Потеплее приоделся, 
На коньке своем уселся; 
Вынул хлеба ломоток 
И поехал на восток 
По тое ли Царь-девицу.

Едут целую  седмицу, 
Напоследок, в день осьмой, 
Приезжают в лес густой.

Тут сказал конек Ивану: 
"Вот дорога к окияну, 
И на нем-то круглый год 
Та красавица живет; 
Два раза она лишь сходит 
С окияна и приводит 
Долгий день на землю к нам. 
Вот увидишь завтра сам". 
И; окончив речь к Ивану, 
Выбегает к окияну, 
На котором белый вал 
Одинешенек гулял. 
Тут Иван с конька слезает, 
А конек ему вещает: 
"Ну, раскидывай шатер, 
На ширинку ставь прибор

Из заморского варенья 
И сластей для прохлажденья. 
Сам ложися за шатром 
Да смекай себе умом. 
Видишь, шлюпка вон мелькает.. 
То царевна подплывает. 
Пусть в шатер она войдет, 
Пусть покушает, попьет; 
Вот, как в гусли заиграет, -- 
Знай, уж время наступает. 
Ты тотчас в шатер вбегай, 
Ту царевну сохватай 
И держи ее сильнее 
Да зови меня скорее. 
Я на первый твой приказ 
Прибегу к тебе как раз; 
И поедем... Да, смотри же, 
Ты гляди за ней поближе;

Если ж  ты ее проспишь, 
Так беды не избежишь". 
Тут конек из глаз сокрылся, 
За шатер Иван забился 
И давай диру вертеть, 
Чтоб царевну подсмотреть.

Ясный полдень  наступает; 
Царь-девица подплывает, 
Входит с гуслями в шатер 
И садится за прибор. 
"Хм! Так вот та Царь-девица! 
Как же в сказках говорится, -- 
Рассуждает стремянной, -- 
Что куда красна собой 
Царь-девица, так что диво! 
Эта вовсе не красива: 
И бледна-то, и тонка, 
Чай, в обхват-то три вершка; 
А ножонка-то, ножонка! 
Тьфу ты! словно у цыпленка! 
Пусть полюбится кому, 
Я и даром не возьму". 
Тут царевна заиграла 
И столь сладко припевала, 
Что Иван, не зная как, 
Прикорнулся на кулак 
И под голос тихий, стройный 
Засыпает преспокойно.

Запад тихо догорал. 
Вдруг конек над ним заржал 
И, толкнув его копытом, 
Крикнул голосом сердитым: 
"Спи, любезный, до звезды! 
Высыпай себе беды, 
Не меня ведь вздернут на кол!" 
Тут Иванушка заплакал 
И, рыдаючи, просил, 
Чтоб конек его простил: 
"Отпусти вину Ивану, 
Я вперед уж спать не стану". -- 
"Ну, уж бог тебя простит! -- 
Горбунок ему кричит. -- 
Все поправим, может статься, 
Только, чур, не засыпаться; 
Завтра, рано поутру, 
К златошвейному шатру 
Приплывет опять девица 
Меду сладкого напиться. 
Если ж снова ты заснешь, 
Головы уж не снесешь". 
Тут конек опять сокрылся; 
А Иван сбирать пустился 
Острых камней и гвоздей 
От разбитых кораблей 
Для того, чтоб уколоться, 
Если вновь ему вздремнется.

На другой день, поутру, 
К златошвейному шатру 
Царь-девица подплывает, 
Шлюпку на берег бросает, 
Входит с гуслями в шатер 
И садится за прибор... 
Вот царевна заиграла 
И столь сладко припевала, 
Что Иванушке опять 
Захотелося поспать. 
"Нет, постой же ты, дрянная! -- 
Говорит Иван вставая. -- 
Ты в другоредь не уйдешь 
И меня не проведешь". 
Тут в шатер Иван вбегает, 
Косу длинную хватает... 
"Ой, беги, конек, беги! 
Горбунок мой, помоги!" 
Вмиг конек к нему явился. 
"Ай, хозяин, отличился! 
Ну, садись же поскорей 
Да держи ее плотней!"

Вот столицы  достигает. 
Царь к царевне выбегает, 
За белы руки берет, 
Во дворец ее ведет 
И садит за стол дубовый 
И под занавес шелковый,

В глазки с  нежностью глядит, 
Сладки речи говорит: 
"Бесподобная девица, 
Согласися быть царица! 
Я тебя едва узрел -- 
Сильной страстью воскипел. 
Соколины твои очи 
Не дадут мне спать средь ночи 
И во время бела дня -- 
Ох! измучают меня. 
Молви ласковое слово! 
Все для свадьбы уж готово;

Завтра ж  утром, светик мой, 
Обвенчаемся с тобой 
И начнем жить припевая".

А царевна  молодая, 
Ничего не говоря, 
Отвернулась от царя. 
Царь нисколько не сердился, 
Но сильней еще влюбился; 
На колен пред нею стал, 
Ручки нежно пожимал 
И балясы начал снова: 
"Молви ласковое слово! 
Чем тебя я огорчил? 
Али тем, что полюбил? 
"О, судьба моя плачевна!" 
Говорит ему царевна: 
"Если хочешь взять меня, 
То доставь ты мне в три дня 
Перстень мой из окияна". -- 
"Гей! Позвать ко мне Ивана!" -- 
Царь поспешно закричал 
И чуть сам не побежал.

Вот Иван к  царю явился, 
Царь к нему оборотился 
И сказал ему: "Иван! 
Поезжай на окиян;

В окияне том  хранится 
Перстень, слышь ты, Царь-девицы. 
Коль достанешь мне его, 
Задарю тебя всего".-- 
"Я и с первой-то дороги 
Волочу насилу ноги; 
Ты опять на окиян!" -- 
Говорит царю Иван. 
"Как же, плут, не торопиться: 
Видишь, я хочу жениться! -- 
Царь со гневом закричал 
И ногами застучал. -- 
У меня не отпирайся, 
А скорее отправляйся!" 
Тут Иван хотел идти. 
"Эй, послушай! По пути, -- 
Говорит ему царица,-- 
Заезжай ты поклониться 
В изумрудный терем мой 
Да скажи моей родной: 
Дочь ее узнать желает, 
Для чего она скрывает 
По три ночи, по три дня 
Лик свой ясный от меня? 
И зачем мой братец красный 
Завернулся в мрак ненастный 
И в туманной вышине 
Не пошлет луча ко мне? 
Не забудь же!" -- "Помнить буду, 
Если только не забуду; 
Да ведь надо же узнать, 
Кто те братец, кто те мать, 
Чтоб в родне-то нам не сбиться". 
Говорит ему царица:

"Месяц  -- мать мне, солнце -- брат" -- 
"Да, смотри, в три дня назад!" -- 
Царь-жених к тому прибавил. 
Тут Иван царя оставил 
И пошел на сеновал, 
Где конек его лежал.

"Что,  Иванушка, невесел? 
Что головушку повесил?" -- 
Говорит ему конек. 
"Помоги мне, горбунок! 
Видишь, вздумал царь жениться, 
Знашь, на тоненькой царице, 
Так и шлет на окиян, -- 
Говорит коньку Иван. -- 
Дал мне сроку три дня только; 
Тут попробовать изволь-ка 
Перстень дьявольский достать! 
Да велела заезжать 
Эта тонкая царица 
Где-то в терем поклониться 
Солнцу, Месяцу, притом 
И спрошать кое об чем..." 
Тут конек: "Сказать по дружбе, 
Это -- службишка, не служба; 
Служба все, брат, впереди! 
Ты теперя спать поди; 
А назавтра, утром рано, 
Мы поедем к окияну".

На другой день наш Иван, 
Взяв три луковки в карман, 
Потеплее приоделся, 
На коньке своем уселся 
И поехал в дальний путь... 
Дайте, братцы, отдохнуть!

* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *

Та-ра-рали, та-ра-ра! 
Вышли кони со двора; 
Вот крестьяне их поймали 
Да покрепче привязали. 
Сидит ворон на дубу, 
Он играет во трубу;

Как во трубушку играет, 
Православных потешает: 
"Эй, послушай, люд честной! 
Жили-были муж с женой; 
Муж-то примется за шутки, 
А жена за прибаутки, 
И пойдет у них тут пир, 
Что на весь крещеный мир!" 
Это присказка ведется, 
Сказка послее начнется. 
Как у наших у ворот 
Муха песенку поет: 
"Что дадите мне за вестку? 
Бьет свекровь свою невестку: 
Посадила на шесток, 
Привязала за шнурок, 
Ручки к ножкам притянула, 
Ножку правую разула: 
"Не ходи ты по зарям! 
Не кажися молодцам!" 
Это присказка велася, 
Вот и сказка началася.

Ну-с, так  едет наш Иван 
За кольцом на окиян. 
Горбунок летит, как ветер, 
И в почин на первый вечер 
Верст сто тысяч отмахал 
И нигде не отдыхал.

Подъезжая к окияну, 
Говорит конек Ивану: 
"Ну, Иванушка, смотри, 
Вот минутки через три 
Мы приедем на поляну -- 
Прямо к морю-окияну; 
Поперек его лежит 
Чудо-юдо рыба-кит; 
Десять лет уж он страдает, 
А доселева не знает, 
Чем прощенье получить; 
Он учнет тебя просить, 
Чтоб ты в солнцевом селенье 
Попросил ему прощенье; 
Ты исполнить обещай, 
Да, смотри ж, не забывай!"

Вот въезжают на поляну 
Прямо к морю-окияну; 
Поперек его лежит 
Чудо-юдо рыба-кит. 
Все бока его изрыты, 
Частоколы в ребра вбиты, 
На хвосте сыр-бор шумит, 
На спине село стоит; 
Мужички на губе пашут, 
Между глаз мальчишки пляшут, 
А в дубраве, меж усов, 
Ищут девушки грибов.

Вот конек  бежит по киту, 
По костям стучит копытом. 
Чудо-юдо рыба-кит 
Так проезжим говорит, 
Рот широкий отворяя, 
Тяжко, горько воздыхая: 
"Путь-дорога, господа! 
Вы откуда, и куда?" -- 
"Мы послы от Царь-девицы, 
Едем оба из столицы, -- 
Говорит киту конек, -- 
К солнцу прямо на восток, 
Во хоромы золотые". -- 
"Так нельзя ль, отцы родные, 
Вам у солнышка спросить: 
Долго ль мне в опале быть, 
И за кои прегрешенья 
Я терплю беды-мученья?" -- 
"Ладно, ладно, рыба-кит!" -- 
Наш Иван ему кричит. 
"Будь отец мне милосердный! 
Вишь, как мучуся я, бедный! 
Десять лет уж тут лежу... 
Я и сам те услужу!.." -- 
Кит Ивана умоляет, 
Сам же горько воздыхает. 
"Ладно-ладно, рыба-кит!" -- 
Наш Иван ему кричит. 
Тут конек под ним забился, 
Прыг на берег -- и пустился, 
Только видно, как песок 
Вьется вихорем у ног.

Едут близко ли, далеко, 
Едут низко ли, высоко 
И увидели ль кого -- 
Я не знаю ничего. 
Скоро сказка говорится, 
Дело мешкотно творится. 
Только, братцы, я узнал, 
Что конек туда вбежал, 
Где (я слышал стороною) 
Небо сходится с землею, 
Где крестьянки лен прядут, 
Прялки на небо кладут.

Тут Иван с  землей простился 
И на небе очутился 
И поехал, будто князь, 
Шапка набок, подбодрясь. 
"Эко диво! эко диво! 
Наше царство хоть красиво, -- 
Говорит коньку Иван. 
Средь лазоревых полян, -- 
А как с небом-то сравнится, 
Так под стельку не годится. 
Что земля-то!.. ведь она 
И черна-то и грязна; 
Здесь земля-то голубая, 
А уж светлая какая!.. 
Посмотри-ка, горбунок, 
Видишь, вон где, на восток,

Словно светится зарница... 
Чай, небесная светлица... 
Что-то больно высока!" -- 
Так спросил Иван конька. 
"Это терем Царь-девицы, 
Нашей будущей царицы, -- 
Горбунок ему кричит, -- 
По ночам здесь солнце спит, 
А полуденной порою 
Месяц входит для покою".

Подъезжают; у ворот 
Из столбов хрустальный свод; 
Все столбы те завитые 
Хитро в змейки золотые; 
На верхушках три звезды, 
Вокруг терема сады; 
На серебряных там ветках 
В раззолоченных во клетках 
Птицы райские живут, 
Песни царские поют. 
А ведь терем с теремами 
Будто город с деревнями; 
А на тереме из звезд -- 
Православный русский крест.

Вот конек  во двор въезжает; 
Наш Иван с него слезает, 
В терем к Месяцу идет 
И такую речь ведет: 
"Здравствуй, Месяц Месяцович! 
Я -- Иванушка Петрович, 
Из далеких я сторон 
И привез тебе поклон". -- 
"Сядь, Иванушка Петрович, -- 
Молвил Месяц Месяцович, -- 
И поведай мне вину 
В нашу светлую страну 
Твоего с земли прихода; 
Из какого ты народа, 
Как попал ты в этот край, -- 
Все скажи мне, не утаи", -- 
"Я с земли пришел Землянской, 
Из страны ведь христианской, -- 
Говорит, садясь, Иван, -- 
Переехал окиян 
С порученьем от царицы -- 
В светлый терем поклониться 
И сказать вот так, постой: 
"Ты скажи моей родной: 
Дочь ее узнать желает, 
Для чего она скрывает 
По три ночи, по три дня 
Лик какой-то от меня; 
И зачем мой братец красный 
Завернулся в мрак ненастный 
И в туманной вышине 
Не пошлет луча ко мне?" 
Так, кажися? -- Мастерица 
Говорить красно царица;