Врк-вчк в 1917-1922 гг

     Вопрос  о создании ВРК был рассмотрен руководителями военного отдела Петроградского Совета 11 октября и одобрен на заседании исполкома Петроградского Совета 12 октября, а также его  солдатской секции — 13 октября и  официально утвержден на пленуме  Петроградского Совета вечером 16 октября 1917 г. План работы ВРК, появившийся 16 октября, предусматривал создание комиссии для установления минимума боевой силы, необходимой для Петрограда, точного учета личного состава гарнизона, предметов вооружения и провизии и для разработки плана обороны столицы. В постановлении о создании ВРК также предусматривался созыв «гарнизонных совещаний», в первую очередь как ассамблей представителей всех частей гарнизона, которые проводились бы регулярно для укрепления связи ВРК с гарнизоном и между отдельными его частями[24,с.40-41].

     На  заседании 16 октября ЦК избрал Военно-революционный центр в составе Свердлова, Сталина, Бубнова, Урицкого и Дзержинского. Затем было подчеркнуто, что этот центр «входит в состав советского революционного комитета», тем самым впервые указав на возможность, что ВРК может стать руководящим органом в деле захвата власти[27,с.104].Однако ВРК провел свое организационное совещание лишь 20 октября; он избрал Бюро из 5 человек, в которое вошли три большевика (Антонов-Овсеенко, Подвойский и Садовский) и два левых эсера (Лазимир и Сухарьков). До этого момента предполагалось: может случиться так, что меньшевики и эсеры окажутся широко представленными в комитете, поэтому лишь после того, как выяснился вопрос о составе и руководстве ВРК, большевистские стратеги могли с достаточной степенью уверенности связать с ними свои планы по захвату власти[28].

     Важно отметить, что к этому времени  у Ленина также сложилось мнение о потенциальном значении ВРК, видимо, как о беспартийном органе восстания, хотя в отличие от Троцкого и многих других главных стратегов партии он оставался абсолютно непреклонным в вопросе о захвате власти путем вооруженного восстания и, что не менее важно, о необходимости  сделать это до II съезда Советов, открытие которого, намечавшееся на 20 октября, было 18 октября перенесено на 25 октября 1917 г. Поздним вечером, по-видимому между 20 и 23 октября, по настоянию Ленина руководителей Военной организации Подвойского и Невского вместе с Антоновым-Овсеенко (в качестве руководителя исполкома, образованного на I съезде Советов Северной области) вызвали из Смольного в небольшую квартиру на Выборгской стороне для срочных переговоров. Подвойский попытался добиться от Ленина согласия на руководящую роль Военной организации в подготовке свержения Временного правительства, но безуспешно. Более того, опираясь на недавнее решение ЦК, Ленин настаивал на том, что Военная организация должна действовать только через ВРК и не пытаться влиять на его деятельность, что ВРК должен быть связан с самыми широкими массами и что личная инициатива будет всемерно поощряться[25,с.17].

     В эти дни и ВРК, и гарнизонное  совещание, решение о созыве которого было официально одобрено Петроградским  Советом 16 октября, проявляли активность. Гарнизонное совещание заявило  о себе первым; представители основных военных частей в Петрограде и  его окрестностях положительно откликнулись на призыв военного отдела Петроградского Совета направить своих представителей в Смольный на совещание, открывшееся 18 октября. Главная его задача состояла в том, чтобы выяснить, в каком  объеме смогут оказать поддержку  Петроградскому Совету отдельные части, например в противодействии правительству  в вопросе о выводе основных сил  гарнизона из столицы. На этом совещании  каждый представитель сообщил о  политических настроениях своего полка, и в частности его отношении  к выступлению с оружием в  руках против Временного правительства. Результаты этого неофициального совещания, отразившие сдвиг солдатской массы  влево, что было вызвано угрозой  отправки на фронт, крайне встревожили  Временное правительство.

     После этого совещания меньшевики и  эсеры в Центральном Исполнительном Комитете полностью осознали опасность  того, что большевики с успехом  могут воспользоваться кризисом в гарнизоне для мобилизации  солдат для восстания. Желая предотвратить  такой поворот событий, они на следующий же день провели свое совещание  представителей гарнизонных частей. Помимо представителей частей, расположенных  в Петрограде, они тоже пригласили на эту встречу умеренно настроенных  военнослужащих, якобы представлявших фронтовые армейские комитеты. Однако, несмотря на все ухищрения, итоги  этого совещания оказались такими же малоутешительными для сторонников правительства, как и предыдущего[28].

     ВРК сформировался в период между 16 — 21 октября 1917 г. В его состав, который до свержения Временного правительства, видимо, насчитывал всего несколько десятков человек, вошли большевики, левые эсеры и несколько анархистов (меньшевики с самого начала не пожелали войти в ВРК), а также представители Петроградского Совета, Совета крестьянских депутатов, Центробалта, Областного исполкома армии, флота и рабочих в Финляндии, фабрично-заводских комитетов и профсоюзов. Как отмечалось выше, Бюро ВРК, состоявшее из большевиков и левых эсеров, было создано для содействия повседневной работе ВРК. С одобрения большевиков председателем Бюро и всего ВРК стал левый эсер Павел Лазимир, старший помощник военного врача, председатель солдатской секции Петроградского Совета; это усилило представление о ВРК как о беспартийном органе. Однако в наиболее критические дни Октябрьской революции в Петрограде, то есть между 21 и 25 октября, Подвойский, Антонов-Овсеенко и Троцкий исполняли обязанности председателя ВРК так же часто, как и Лазимир[7,с.47].

     Со  времени своего создания ВРК занимал  несколько комнат на третьем этаже  Смольного, вечно переполненных  снующими людьми; здесь встречались  руководители комитета, обсуждали последние  события. В полном составе комитет  собирался редко, и в самые  критические моменты тактика  ВРК, по-видимому, определялась присутствовавшими  здесь в это время членами  комитета, которые действовали в  соответствии с собственными оценками ситуации и собственными взглядами  на развитие революции.

     На  своем первом организационном заседании 20 октября перед ВРК прежде всего, по-видимому, встала задача защиты Петроградского Совета от нападок и дальнейшего укрепления его престижа в частях гарнизона. Членов комитета особенно беспокоила возможность возникновения беспорядков в воскресенье 22 октября. Руководители Петроградского Совета официально объявили 22 октября Днем Петроградского Совета с проведением митингов и концертов. Первоначальная цель этого мероприятия состояла в сборе средств на нужды Совета, но что более важно, еще в одной возможности проверить степень поддержки массами радикальной программы Петроградского Совета[8,с.287-288].

     В конце заседания 20 октября ВРК  постановил провести следующее гарнизонное  совещание утром 21 октября; на нем, а  затем на последующих — 22 и 23 октября  — был установлен тесный контакт  ВРК с отдельными частями гарнизона. Заседание 21 октября началось зажигательной речью Троцкого, который призвал рабочих и солдат объединиться вокруг Петроградского Совета, поддерживать ВРК и помочь Советам в борьбе за власть[34,с.65].

     Совещание завершилось принятием составленных Троцким резолюций о ВРК, Дне  Петроградского Совета и задачах  Всероссийского съезда Советов. Вместе взятые, все эти резолюции говорят  как об усилении активности Петроградского гарнизона в связи с угрозой  отправки на фронт, так и о замыслах комитета использовать лозунг защиты революции для мобилизации масс для поддержки Петроградского Совета и захвата власти. В резолюции  о ВРК, принятой 21 октября на гарнизонном  совещании, приветствовалось рождение этого комитета и выражалась полная поддержка «всем шагам, направленным на более тесную связь фронта с  тылом в интересах революции». Резолюция о Дне Петроградского Совета также предупреждала, что  любые попытки корниловцев и  буржуазии внести замешательство и  раскол в ряды революции встретят беспощадный отпор[28]. И наконец, резолюция о съезде Советов одобрила все политические решения Петроградского Совета, призвала предстоящий Всероссийский съезд Советов «взять власть в свои руки и обеспечить народу мир, землю и хлеб», в ней также говорилось, что «Петроградский гарнизон торжественно обещает Всероссийскому съезду в борьбе за эти требования отдать в его распоряжение все свои силы до последнего человека»[36,с.36-37].

     Заручившись заверениями о поддержке, ВРК  вступил в решительную схватку  с правительством за установление полного  контроля над гарнизоном. Во-первых, ВРК начал направлять своих комиссаров, заменяя ими тех, кто поддерживал правительство, во все части гарнизона и на все склады оружия и боеприпасов. Затем ночью 21 октября он послал группу своих представителей — в нее вошли Лазимир, Садовский и Мехоношин — в Генштаб, с тем, чтобы официально заявить о правах ВРК на верховную власть над частями гарнизона[11,с.298].

     В штабе ВРК Лазимир, Садовский, Мехоношин  встретились с Антоновым-Овсеенко, Свердловым и Троцким; они начали обдумывать, как воспользоваться  отказом от сотрудничества со стороны  командования Петроградского военного округа. Несколько лет спустя Троцкий размышлял о том, сознавал ли Лазимир, что, сотрудничая с ВРК, он принимал участие в заговоре свержения Временного правительства или же его участие лишь отражало неопределенные настроения левых эсеров. Троцкий считал, что второе предположение более справедливо, и, возможно, так оно и было в действительности. Однако вряд ли подлежит сомнению то, что Садовский, Мехоношин, Свердлов и, конечно, Троцкий рассматривали действия ВРК как часть осознанного, последовательного процесса подрыва власти правительства[34,с.53].

     Большинство советских историков приходят к  заключению, что Октябрьское восстание  началось 24 октября в основном в  силу сложившихся политических условий. Однако при этом упускаются из виду чрезвычайно важные шаги, предпринятые ВРК 21 — 22 октября. В воскресенье 22 октября, в День Петроградского Совета, наиболее популярные ораторы большевиков, в  том числе Троцкий, Володарский, Лашевич, Коллонтай, Раскольников и  Крыленко, выступали на массовых политических митингах, на заводах и в различных залах во всех районах столицы[13,с.385].

     Митинг, состоявшийся 22 октября в Народном доме на правом берегу Невы, был типичным в ряду других, успешно проведенных  в пользу Петроградского Совета. Еще  задолго до его начала громадная  масса заводских рабочих, солдат и незначительное число горожан  из среднего сословия заполнили колоссальный зал, чтобы, прежде всего, увидеть и услышать легендарного Троцкого, главного оратора. В своем выступлении Троцкий не сказал почти ничего сверх того, что неоднократно говорилось большевиками. Утверждая, что Петроград находится на грани сдачи немцам, он заявил, что сами рабочие и солдаты должны взять на себя ответственность за защиту подступов к столице. Революционный пожар, разожженный большевиками, продолжил он, будет настолько сильным, что охватит не только Россию, но и весь мир. Взяв власть в свои руки, Советы прежде всего дадут мир, отменят частную собственность, конфискуют зерно, припрятанное помещиками, излишки денег, одежды, обуви у буржуазии, раздадут землю крестьянам[28].

     Возможно, предчувствие неизбежности грозных  событий или же ораторское искусство  Троцкого, а может быть, и то и  другое вместе взятое, но его речь крайне возбудила аудиторию.. Присутствовавший корреспондент газеты «Речь» озадаченно отмечал, что после того, как Троцкий  призвал дать клятву поддержать Петросовет, когда он перейдет от слов к делу, вся громадная масса людей  подняла руки и закричала: «Клянемся!»  Суханов, один из участников митинга, позже  писал:

     «Вокруг меня было настроение, близкое к  экстазу, казалось, толпа запоет сейчас без всякого сговора и указания какой-нибудь религиозный гимн... Троцкий  формулировал какую-то общую краткую  резолюцию... Кто за? Тысячная толпа  как один человек подняла руки... Троцкий продолжал говорить. Несметная  толпа продолжала держать руки. Троцкий  чеканил слова: «Это ваше голосование  пусть будет вашей клятвой  всеми силами, любыми средствами поддержать Совет, взявший на себя великое бремя  довести до конца победу революции  и дать землю, хлеб и мир! Несметная толпа держала руки. Она согласна. Она клянется...»[33,с.90-91].

     Весь  день и ночь с 22 на 23 октября Керенский  обсуждал со своими главными советниками  вопрос о надвигавшемся кризисе. Из всех районов города поступали  сообщения о массовых митингах, организованных большевиками, с выражением широкой  народной поддержки левых. И все  это в дополнение к прямому  вызову ВРК правительству в отношении  руководства гарнизоном. Вечером  начальник штаба Петроградского военного округа генерал Я. Багратуни  отдал распоряжение штабу Северного  фронта о подготовке к быстрой  отправке в столицу пехотной бригады, кавалерийского полка и артиллерийской батареи. Войтинский с Северного  фронта ответил, что такая заблаговременная подготовка без знания целей использования  военных сил абсолютно невозможна. Подобный ответ следует понимать как опасение того, что солдаты  заподозрят неладное и воспротивятся этому шагу[23,с.277]. Через некоторое время Керенский предложил генералу Черемисову срочно прибыть в Петроград, очевидно для обсуждения вопроса о немедленной посылке в столицу верных правительству воинских частей. Кроме того, обсудив положение со своими коллегами-министрами, Керенский внес предложение направить воинские части для ареста членов ВРК и ликвидации комитета. Однако Полковников убедил его повременить с этим. Командующий Петроградским военным округом выразил надежду, что на следующий день при встрече с ВРК удастся убедить его членов изменить свою непреклонную позицию. Затем премьер-министр отдал распоряжение генералу Багратуни направить Совету жесткий ультиматум: или он немедленно отказывается от своего заявления от 22 октября, или военные власти примут любые меры, необходимые для восстановления закона и порядка[16,с.151-152].