Восстание Спартака

Однако и этот кошмар затмили новые, еще более  страшные известия: восставшие не уходили, а наступали на Рим.

Наиболее веско  звучит предположение о том, что Спартаку свою волю навязали повстанцы. Ему не удалось уговорить дикие орды, следовать ранее намеченному плану. Как и в первый год войны, Спартак скрепя сердце сдался под напором своих приверженцев и подчинился их воле. 

Поход на Рим. 

Спартак усиленно готовился к походу. Увеличил мобильность  своих войск (сжег ненужные вещи, забил  лишний тягловой скот, а также, по сообщению  Аппиана, приказал перебить всех пленных).

Страх и отчаяние воцарилось в городе, когда там  стало известно о походе к его стенах армии рабов. Но Спартак переменил решение, он повел армию в Южную Италию. Одной из причин этого решения была недостаточная военная подготовленность его армии. Но также существует и множество других версий.

Определенно известно лишь одно: Спартак прошел мимо Рима и вновь направился в, так называемую, Великую Грецию. Своей штабной квартирой он сделал город-порт Фурии.

В середине 72 г. до н.э. успехи и власть фракийца достигли своего апогея. Численность его армии  возросла. Шлейф грабежей, убийств и разгромных поражений римских легионов тянулся за армией рабов, прошедшей через всю Италию с юга на север и обратно. 

В дело вступает миллионер. 

Сенат снял командные  полномочия с консулов Лектула и  Геллия. Они не пользовались поддержкой народа, не верившего в их способность окончить войну рабов.

Однако страх  удерживал высокородных римлян от соискательства второго поста в римском государстве  – случай беспрецедентный в истории  Рима.

В столь сложной  ситуации свою кандидатуру выставил Марк Красс, "выдающийся среди римлян своим происхождением и богатством", и набрал подавляющее большинство голосов.

Итак, новым главнокомандующим  римской армией стал тот самый  Красс, который в 60 г. до н.э. заключит вместе с Помпеем и Цезарем  первый триумвират. До этого, однако, было еще далеко. Шла осень 72т г. до н.э. И с этого момента, как римский мультимиллионер стал новым противником фракийского вождя рабов, начался решающий период в развитии этой войны. 

"У  него сено на  рогах". 

Плутарх о Марке  Крассе пишет: "Римляне утверждают, что блеск его многочисленных добродетелей омрачается лишь одним пороком – жаждой наживы". "Если говорить правду, далеко не делающую ему чести, то большую часть этих богатств он извлек и пламени пожаров и бедствий войны, использовав общественные несчастья как средство получения огромнейших барышей". Конечно, Красс черпал свои богатства и из других источников. В Риме обычным делом были пожары и разрушения домов под собственной тяжестью. И Красс использовал их для увеличения своего огромного состояния. Несмотря на это, сам он жил довольно скромно.

Кроме того, ему  принадлежали многочисленные рудники, а также прекрасные земли вместе с людьми, их обрабатывавшими. Недаром  Марк Лициний Красс считался в  то время самым богатым римлянином.

Больших успехов  он достиг в ораторском искусстве и в воздействии на массы. Он готовился к самому незначительному процессу и брался за защиту в случаях, когда от нее отказывались Помпей, Цезарь или Цицерон. Готовность прийти на помощь и обходительность, соединенные с дружелюбностью и простотой, снискали ему всеобщую любовь. Он располагал также большими познаниями в области истории, и, как говорили, занимался аристотелевой философией.

Красса крайне огорчало то, что Помпей и Цезарь почитались стоящими выше него, но к  его честолюбию не присоединялось ни вражды, ни ненависти.

"Сила его  заключалась в умении угождать, но прежде всего – во внушаемым  им страхе".

Однажды, когда  народного трибуна Сициния спросили, почему он постоянно нападает на должностных  лиц и вожаков народа, но не трогает Красса, Сициний ответил: "У него сено на рогах"!

А дело тут в  том, что римляне имели обыкновение  навязывать бодливому быку на рога сено для предостережения. 

Ужасная участь десятого по счету. 

С присущей ему  энергией Красс тут же взялся за дело, и уже через несколько недель под началом его находилось шесть боеспособных легионов. Сенат передал ему остатки разгромленной армии обоих консулов.

Т.к. во всех предыдущих неудачных столкновениях с рабами римская армия показала себя недисциплинированной и ненадежной, то первой заботой Красса стала беспощадная борьба за восстановление ее былой боеспособности.

Красс разработал двойную стратегию. Сам он закрепился в Пиценской области, с тем  чтобы не допустить противника в  Кампанию, а своего легата Муммия с  двумя легионами он выслал вперед, приказав ему приблизиться к войску мятежников и следовать за ним по пятам, не ввязываясь в бой. Но Муммий нарушил приказ и бросился в атаку.

Но Спартак  был настороже. Он нанес римлянам сокрушительное поражение.

Желая восстановить былую дисциплинированность войск, он обратился к одному из законов военного времени. Наказанием части солдат Красс желал напугать всю армию. На заре существования римского государства провинившегося солдата по приговору военного трибунала выводили на середину круга, который образовывали его товарищи. После того, как трибун наносил ему палкой или прутом первый удар, остальные набрасывались на него и били до тех пор, пока он не падал наземь – чаще всего замертво. Иной раз этому наказанию подвергались целые воинские подразделения. В зависимости от вины и численности виновных наказанию подвергался каждый пятый или каждый двадцатый, но чаще всего каждый десятый человек. Поэтому казнь эта называлась децимацией (decimus – десятый). Этот древний закон показался Крассу единственным средством устрашения.

По-разному восприняли это событие. Одни ругали, другие хвалили  Красса. Но наибольшее воздействие  эта энергичная мера должна была произвести на Спартака. Спартак был предупрежден. 

Договор с морскими разбойниками. 

Желая как можно скорее использовать изменение настроений в армии, Красс искал решающей встречи. Однако Спартак почувствовал надвигающуюся опасность и стал отходить на юг, через Луканию к морю.

Как сообщает Аппиан, Красс однажды натолкнулся на отдельный лагерь в 10000 рабов и победил их, причем уничтожено было две трети повстанцев. После этого Красс бросился на Спартака и вскоре одержал над ним самим блестящую победу.

Вся предыдущая тактика Спартака говорит о том, что он не стремился вступать в  серьезный бой с Крассом. Теперь перед ним с трех сторон раскинулось, а единственный сухопутный путь вел на север, и он был прегражден численно превосходящими повстанцев римскими легионами.

Спартак решил  переправиться на остров. По мнению Плутарха, он желал переправить на Сицилию двухтысячный отряд, чтобы в третий раз взбунтовать местных рабов, ждавших, как казалось, лишь повода к восстанию. Однако большинство историков склоняются к тому, что он собирался спасти все свою армию.

Для переправы  на остров Спартак связался с киликийскими пиратами. Ему удалось связаться с экипажами нескольких кораблей и предложить им свой план. Он передал им огромную сумму и ценные подарки и заключил с ними настоящий договор, по которому киликийцы поклялись через несколько дней вернуться с большим флотом, который и переправит восставших рабов на Сицилию.

Так они отплыли  и больше их никто не видел. Корсары  прибрали деньги к рукам, но обещание свое не выполнили.  

Ров от моря до моря. 

После этого  вероломства разочарованный Спартак  отошел от побережья и закрепился со своей армией в Регии, на крайнем юге Италии.

Красс приблизился  к нему, но нападать не решался. У  него возник план. Он собирался захлопнуть западню и спокойно дожидаться, когда  голод поставит восставших на колени.

Поперек перешейка, от одного моря до другого, Красс вырыл ров длиной 300 стадиев, шириной и глубиной 15 футов (т.е. 53 км длиной и 4,5 м глубиной), "а вдоль всего рва возвел стену, поражавшую своей высотой и прочностью".

Спартак им в  этом не мешал, т.к. считал это дело малосущественным. Однако, приближалась зима, продовольствия было съедено. Спартак должен был действовать, не дожидаясь, пока осаждающие докончат свою работу: кроме того, за спиной рабов мог появиться римский флот. И, приняв крайнее решение, он бросился вперед. И был побежден.

Спартак приказал связать плоты из бревен, бочек  и досок и попытаться выйти  на них в море. Но от этой идеи пришлось отказаться из-за ее опасности. 

Прорыв. 

Теперь Спартак  попытался вступить в переговоры с Крассом, но был с презрением отвергнут. Рабам не оставалось ничего иного, как попытаться еще раз прорвать укрепления римлян.

Но вождь повстанцев решил обезопасить себя от неудач и выждать благоприятный момент. Постоянными стычками, которыми фракиец  беспокоил осаждавших, он отвлек внимание противника от места, которое предназначалось для прорыва.

"И однажды,  бурной зимней ночью, он быстрым  маршем подвел свое войско  к укрепленной линии, засыпал  небольшую часть рва землей, хворостом  и ветками и перевел через  него третью часть своего войска". Так описывает Плутарх удачный прорыв римских укреплений. Еще до того как наступило утро и Красс со своим спешно выстроенным войском смог перекрыть место прорыва, Спартак был уже по эту сторону рва.

Спартак совершенно неожиданно опять оказался в Лукании. 

Новый раскол. 

Новый раскол ослабил  армию Спартака и усилил Красса. Относительно конкретного повода для  раздора нам ничего не известно. Но очень скоро раскол обернулся  удачей для римлян и бедой для  рабов.

Под предводительством  Ганника и Каста, избранных вождями, галлы и германцы вышли из союза и устроили собственный лагерь на берегу Луканского озера. Как только произошел раскол Красс тут же бросился вдогонку за германцами.

Поражение рабов  казалось неизбежным, когда на помощь пришел Спартак. Таким образом Спартак  еще раз спас раскольников от разгрома. Но они продолжали упорствовать.

Желая ввести фракийца в заблуждение относительно своих  истинных планов, Красс приказал разбить  напротив обоих армий рабов два  лагеря – меньший напротив расположения отделившихся от Спартака галлов и германцев и больший ввиду самого Спартака.

Ночью перед  переходом в наступление сам  он с большей частью своих войск  перешел в меньший лагерь, оставив, однако, на старом месте свой шатер.

Кроме того, Красс  разделил свою конницу. С помощью  одной ее части легат Квинкций предпринял небольшое нападение на основной лагерь восставших, которое отвлекло внимание Спартака и связало его силы, а другую ее часть Красс использовал для того, чтобы выманить галлов из их укреплений.

Действительно значительным представляется сообщение о том, что после этой битвы Красс захватил 5 римских орлов-знамен легионов, 26 полевых штандартов и 5 фасиций, т.е. связок прутьев с воткнутыми в них топорами. 

Шесть тысяч крестов  вдоль Аппиевой дороги. 

Прежде чем  Спартак осознал, что стал жертвой военной хитрости, Красс уничтожил отколовшуюся часть рабов во главе с Кастом и Ганником. В начале 71 г. до н.э. Спартак отошел со своими отрядами в горы неподалеку от Петелии, нынешнего Стронголи, на восточном побережье Калабрии.

Красс приказал легату Квинкцию и Квестору Тремеллию Скрофе следовать по пятам рабской армии и постоянными нападениями препятствовать ее организованному отступлению. Когда нападения действительно превратились в помеху, Спартак развернул свои войска, и так ударил по врагу, что тот обратился в беспорядочное бегство.

Но как пишет  Плутарх: "этот успех и погубил  Спартака, вскружил головы беглым рабам". Дальнейшее отступление теперь они  считали позором.

Решающее сражение состоялось, очевидно, весной 71 г. до н.э. в Лукании.

И на этот раз  повстанцы бились с присущим им презрением к смерти, однако, после того как  ряды их пришли в беспорядок, началась самая настоящая резня. Напрасно искали потом на залитом кровью поле его труп – найти его под  горами мертвых тел оказалось  невозможным.

Однако еще 6000 рабов попали в плен. Красс приказал распять их для того, чтобы трупы, несколько месяцев висевшие потом  на крестах, служили доказательством  его победы и средством устрашения других рабов.

Тем не менее  эта беспрецедентная охота за людьми желаемого успеха не принесла. Ибо еще один отряд рабов продолжал прочесывать Луканию. Он-то и лишил миллионера и военачальника в последний момент той награды, которую он так ждал. Т.к. этот отрд уничтожил Помпей. 

Был ли "Интернационал  рабов". 

Время от времени некоторые исследователи усматривают в восстаниях I и II вв. до н.э. проявление некоего "Интернационализма рабов", который ставил своей целью объединение всего пролетариата античного мира в борьбе против тогдашней буржуазии и построении пролетарского общества.

Свободный пролетариат, распавшийся на нищих крестьян и  полуголодных горожан, никогда серьезно не поддерживал рабов. Хотя многие из них присоединялись к Спартаку, городской  пролетариат продолжал относится  к восстанию враждебно.