Военные реформы Петра первого

     Маневры 1692 года велись с целью обучить  пехоту действиям на судах. Но Переяславское озеро, где шли маневры, было очень тесным даже для речного флота (размеры озера всего 8 x 6 верст). Поэтому Петр пришел к необходимости строить морской флот – на Белом море. С этой целью царь в 1693-1694 гг. посещает Архангельск, единственный крупный порт России. Но и Архангельск для мореходства был не совсем удобен, потому что на долгое время сковывался льдом. Но выбирать не приходилось. В Архангельске Петр I впервые увидел большие, настоящие морские купеческие иностранные суда и понял, как много теряет Россия без развитой морской торговли. Петр немедленно приказал архангельскому воеводе Федору Матвеевичу Апраксину (будущему генерал-адмиралу) построить возле города, на Соломбальском острове, судостроительную верфь. На этой верфи заложили первый 44-пушечный корабль. Так рождался русский военно-морской флот…

     Вернувшись  из Архангельска, осенью 1694 года Петр проводит грандиозные маневры под Москвой возле села Кожухово. В излучине Москва-реки построили пятиугольный ретраншемент (укрепленный лагерь), укрепили его валом в 5 аршин высоты и рвом в 4 аршины глубины. Маневры продолжались 3 недели. В итоге «царь Федор Плешбурской» (Ромодановский) разбил «царя Ивана Семеновского» (Бутурлин). Бои шли безо всяких условностей: «убито с 24 персоны  пыжами и иными случаями и ранено с 50» [15;166] свидетельствовал князь Куракин. В маневрах участвовало до 30.000 человек! Русская армия активно готовилась к азовскому походу.

     Первый  азовский поход Петра состоялся  уже в 1695 году. Весной 31-тысячное регулярное московское войско с 201 орудием, с запасом  пороха в 30.000 пудов и 32.700 гранатами, ядер и бомб [16;37], начало поход. В конце июня осадили Азов. Однако армия сильно страдала от недостатка провианта, в то время как 6-тысячный гарнизон Азова получал поддержку с моря. Стрельцы и поместная конница дрались «по прадедовским обычьем». [17;78]. Поместная конница шла на пункты сбора неохотно, тащила за собой огромные обозы (хотя, может быть, именно эти обозы помогли избежать голода). При атаках она не могла выдерживать строй и порядок, сильно напоминая татарскую орду…  Еще больше русская армия страдала от «многовластия»:  в поход армия вышла будучи разделенной на 4 отряда. У каждого отряда – свой высший командир: Алексей Шеин, Патрик Гордон, Франц Лефорт и Артамон Головин. Сам же Петр I числился только капитаном бомбардирской роты Преображенского полка в отряде Головина. Под Азовом русская армия простояла до осени, захватив лишь 2 каланчи (их построили турки на Дону в 6 верстах от Азова с целью не дать русским судам подвозить припасы для армии). Петр отступил…

     Главное внимание теперь царь уделил постройке  флота в Воронеже. И к весне 1696 года там было построено 2 фрегата, 4 брандера, 2 гальета, 23 галеры и до 1.000 речных барок. В мае 1696 года. Петр начал второй азовский поход. Во главе 70-тысячной сухопутной армии стоял Шеин, а во главе флота – Лефорт. 19 мая армия Шеина прибыла к Азову. Русский флот блокировал город с моря. Начался штурм. 18 июля Азов сдался. Начавшаяся реформа армии дала первые блестящие результаты. Петр I еще раз убедился в правильности выбранного пути.

     Значение  азовской виктории заключалось даже не столько в самом взятии Азова, сколько в том, что новый подход Петра I к армии и флоту доказал на практике свою верность. 
 

     Глава III Реформа армии Петра I

1. Реформирование стрелецкого войска.

     До  взятия Азова петровские нововведения в армии не были всеобщими, не касались всей армии в целом. И только с 1698-1699 гг. непосредственно начинается всеобъемлющая полномасштабная военная реформа.

     Стрельцы  участвовали в обоих петровских походах на Азов. В первом походе – 12 стрелецких полков, во втором – 13 полков. В походах стрельцы участвовали  и раньше, но тогда дело ограничивалось летними месяцами, а на зиму они возвращались в Москву к привычным занятиям торговлей и промыслами. После взятия Азова в крепости были оставлены 6 солдатских и 4 стрелецких полка. Общая численность стрельцов: 2659 урядников и рядовых, 8 полковников и подполковников и 30 капитанов. [18;83]. На них возлагались обязанности не только отражать возможные попытки османов вернуть крепость, но и восстановить ее бастионы и построить новые.

     Летом 1697 года стрельцам, перезимовавшим в  Азове, было велено идти к Москве. Но уже в пути случилось новое  распоряжение: полкам надлежало отправиться на польскую границу – в Великие Луки. Вместо встречи с семьями предстояли новые испытания – жить в малонаселенной местности, терпеть голод и нужду. «А в Луцком уезде для прокормления хлеба по миру многие просились, и нас не отпускали; а которые наша братья ходили кормиться именем Христовым, и те от нас многия батоги биты перед Разрядом», [19;40] - писали челобитчики-стрельцы в июне 1698 года.

     Среди стрельцов разносятся слухи о  том, что их навсегда вывезли из Москвы и что стрелецкому войску грозит гибель. Виновниками своих бед стрельцы считают бояр и иностранцев (Петр I  в это время в составе «Великого посольства» был в Европе). Стрельцы самовольно идут в Москву. Но по дороге их встретили и разбили регулярные войска под командованием Шеина, Гордона, Кольцова-Мосальского (всего 3700 ратников и 25 пушек). [20;87]. После этого Шеин проводит расследование и казнит 722 бунтовщика. Потом в Москву вернулся Петр, было казнено еще более 1.000 стрельцов. Жизнь сохранили только стрельцам в возрасте от 14 до 20 лет – их били кнутом. [21;118]

     Этот  последний стрелецкий бунт еще больше усилил настоящую ненависть и страх Петра к стрельцам. Поэтому царь решает раз и навсегда уничтожить «воров и изменников и крестопреступников и бунтовщиков». [22;91]. Всего за участие в бунте было казнено более 1.700 стрельцов, остальных разослали по разным городам и записали в другие полки.

     Таким образом, некогда знаменитое имя  стрельцов жило еще около трех лет («… стрельцов, которые уже 3 раза 19 лет бунтовали и воистинно только пакостники, а не воины были, которых мы при возвращении своем иных казнили, иных наказанием смирили, прочих же с двадцать тысяч принуждены были отставить, опасаясь впредь смятения, и по отставке оных новых лутчайших в службу выбирать, которых уже ныне нарочитое число при помощи Божией имеем, и едва сего году в доброе состояние привести возмогли», [23;381] - писал Петр летом 1700 года). А позже и верные царю стрелецкие полки получили новые названия. Стрелецкое войско прекратило существовать.

     Вместо  него в конце 1699 года были сформированы сначала 2 дивизии – Автомона Головина и Вейде (состоявшие из 18 пехотных и 2 драгунских полков). Позже создали еще 1 дивизию – под командованием Никиты Репнина. [24;500]. На укомплектования этих дивизий были направлены офицеры и солдаты расформированных рот полков нового строя (в основном 1-го и 2-го Московских выборных полков). Они составили костяк создаваемых дивизий. Остальная часть солдат пополнялась путем набора даточных людей (с 1705 года их стали называть «рекрутами»).

     Сам уклад жизни стрельцов, склонных более преуспевать в хозяйских  заботах, нежели в военных, способствовал  выполнению ими полицейских функций  в столице. Но даже в качестве полицейской  силы стрельцы показали себя ненадежными – потому что превратились в орудие дворцовых интриг. Именно поэтому замена стрелецких полков новыми военными частями представлялась Петру I мерой неотложной. Стрелецкий бунт 1698 года только ускорил «раскасование» стрелецких полков и их замену. В это же надо понимать, что стрельцы принимали незначительное участие в активных военных действиях (А.В. Чернов, изучавший вооруженные силы России XVII века, считал: «в походах участвовало 5-10% всех стрельцов, которые составляли от 4 до 12% общей численности войска») [25;162] и их расформирование вряд ли ослабило обороноспособность страны. 

2. Рекрутские  наборы.

     В 1699-1700 гг. Петр I провел централизованный набор рекрутов для пехоты, что явись предпосылкой окончательного перехода к рекрутской системе (введенной в 1705 году). Новая система комплектования армии явилась закономерным итогом развития национальных особенностей русского военного искусства. Ее появление было исторически подготовлено наборами даточных людей еще в XVII веке.

     Юридически  начало регулярной армии Петра I положено было указами царя от 8 и 17 ноября 1699 года, где были определены источники формирования новых полков:

     первый  источник – «охочие люди» из числа лично свободных подданных разных званий, служивших за высокое звание – 11 рублей в год (это почти вдвое выше бывшего стрелецкого жалования). Это высокое денежное жалование должно было позволить заниматься только военной службой;

     второй  источник – «даточные люди», т.е. собственно сами рекруты. По указу от 17 ноября от монастырских крестьян надо было поставлять 1 рекрута с 25 дворов; дворяне, находившиеся на гражданской службе, поставляли 1 рекрута с 30 дворов; с 50 дворов 1 рекрута  давали дворяне, служившие в армии. [26;296].

     Для проведения наборов, комплектования частей, обучения рекрутов в селе Преображенское была учреждена комиссия («Генеральный двор») во главе с Федором Головиным и Вейде (вместе с ними работал и Иван Суворов – дед будущего полководца). В штатах «Генерального двора» числилось 76 дьяков и подьячих. В итоге из охотников и даточных людей было создано 27 пехотных и 2 драгунских полка (общая численность – 32.000 человека). [27;102]. Их свели в 3 дивизии (командиры – Автомон Головин, Никита Репнин, Адам Вейде). 25 июня 1700 года в селе Преображенском состоялась торжественная передача первых 14 полков командирам дивизий – это день принят русской военно-исторической наукой как дата учреждения регулярной армии России (это официально было подтверждено даже при Николае I в «Хронике Российской Императорской армии 1852 года»).

     Заметим, что реформа на этом этапе не коснулась  конницы: она, как и прежде, состояла из дворянского ополчения.

       «Теперь он (Петр I) весь ушел в дело организации своей армии; свою инфантерию он желает довести до 50.000 человек кавалерию – до 25.000», - писал в 1700 году датский посол Пауль Гейнс. [27;101-102].

     Рекрутские  наборы проводились по мере надобности, о чем объявлялось в специальных указах. Количество набираемых рекрутов каждый раз определялось заново (по мере):

     в 1700 году набор дал 30.000 рекрутов,

     в 1702 году  -  11.500,

     в 1703 году  -  12.000,

     в 1706 году  -  34.000,

     в 1707 году  -  35.000,

     в 1708 году  -  36.400… [28;84] 

     С 1705 до 1713 года (разгар Северной войны  на суше) было проведено 10 рекрутских наборов, которые дали армии 337.196 человек [29;59], что полностью удовлетворяло потребности армии в рядовом составе. До 1709 года рекрутские наборы проводились ежегодно – шла изматывающая Северная война. Распространение воинской повинности на самый многочисленный слой населения – крестьянство – необычайно расширило базу комплектования армии. Одновременно служба становится пожизненной и постоянной.

     Новая система комплектования давала большое  преимущество русской армии перед западноевропейскими, основанными на базе наемно-вербовочной системы (как правило, вопрос о том, что это преимущество достигалось путем насилия в расчет не принимался – дескать «Россия – страна огромная и люди в ней никогда не кончатся»).  Она позволила создать армию с однородным национальным составом. Надо заметить, что в это время в Западной Европе установился иной взгляд на комплектование армии. «Фридрих Великий … в 1742 году выдвинул задачу, чтобы 2/3 роты состояли из иностранцев и только 1/3 - из собственных солдат». [30;220].

     Рекрутские  наборы забирали из народного хозяйства  лучшие кадры, ведь набирались только здоровые мужчины в возрасте от 15 до 32 лет, не опороченные никакими преступлениями.

     Новая система комплектования позволила  в ходе Северной войны создать не только большую регулярную армию, но и подготовить обученный людской резерв для ведения долгой кровопролитной войны. Так, перед Полтавской битвой, когда Карл XII испытывал сильные удары русской армии (Лесная, Веприк), в крупных городах России проходило обучение 40.000 рекрутов для пополнения регулярных полков. [31;746].

     Для руководства государства и армии  рекрутская система была более удобной, чем наемно-вербовочная. Однако рекрутские наборы ежегодно безвозвратно забирали до 40.000 трудоспособных молодых мужчин.

     Судьба  рекрутов была тяжелой. В народе возникло сопротивление рекрутским наборам. Поэтому новобранцев заковывали в колодки как преступников, строили для них станции (места сосредоточения войск, мало чем отличавшиеся от этапных тюрем), клеймили специальными наколками, которые староверы называли «печатью антихриста»:

       «А для знаку рекрутам значить на левой руке накалывать иглою кресты и натирать порохом. И сказать всем губерниям, в уездах явственно, в городах и по церквам, и на торгах, кто где увидит такого человека, который имеет на левой руке назначенный крест, чтоб их ловили и приводили в городы. А кто такого человека увидит и не приведет, и за такое противление оной непослушник истязан будет, яко изменник и беглец и может потерять все свое имение и написан будет сам в рекруты. А для образца послать в губернии начертанные руки с назначенными крестами, каков образец вложен в сем письме», - говорилось в правительственном предписании. [32;302].