Суд и уголовный процесс в Афинах

 

СУД И УГОЛОВНЫЙ  ПРОЦЕСС 

В АФИНАХ 
 
 
 
 
 
 
 

Содержание

Гелиэя фесмофетов 3

Суды об убийстве (ареопаг и эфеты) 3

Уголовный суд и  уголовный процесс эпохи расцвета афинской демократии. 6

Формы процесса 6

Обвинение. Обвинительный  акт 7

Гелиэя 8

Ход процесса. Предварительная  подготовка дела. Доказательства 10

Судебное разбирательство 12

Упадок гелиэи 15

Суд в народном собрании 15

Суд диэтетов 16

Другие виды судов 17

Исполнение приговоров 18

Коллегия одиннадцати 18 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Гелиэя фесмофетов 

В VII—VI вв. до . э. в греческих городах-государствах еще сохранилась древнейшая форма суда — суд в народном собрании. В Афинах народные суды (дикастерии) сохранили до V в. древнее название—«гелиэя фесмофетов». Гелиэя—старинное название народного собрания в греческих городах-государствах. Происходит оно от слова гелиос — солнце, так как народные собрания происходили только днем и заканчивались с заходом солнца. Будучи собрано архонтом под его председательством, оно называлось «гелиэей архонта» и занималось политическими делами; созванное басилеем под его председательством, оно называлось «телиэей басилея» и занималось религиозными делами; созванное под председательством полемарха, оно называлось «гелиэей полемарха» и занималось военными делами, наконец, «гелиэея фесмофетов» под председательством фесмофетов занималась судебными делами. Гелиэя ко времени. Солона потеряла какое бы то ни было реальное значение: вытеснила «экклесия» — собрание вызванных архонтами лиц лиц числа знати и более зажиточных людей. Солон, описывая положение, бывшее до него, противопоставляет «демосу»— горожанам, участвовавшим в народном собрании, «бедняков». Очевидно во времена Солона фактически созывался для обсуждения государственных вопросов только один вид народного собрания—экклесия, в котором беднейшая часть граждан не могла участвовать.

«Гелиэя фесмофетов» из полновластного народного судилища превратилась теперь в простое окружение, в людей, присутствующих на суде шести фесмофетов.

Этот присутствовавший на суде фесмофетов народ не принимай никакого участия в рассмотрении дели и вынесении приговора. Суд творили архонты-фесмофеты. Они не были связаны народным одобрением, однако, как можно полагать, нередко вынуждены были счи-таться с ним. Компетенция гелиэи фесмофетов с течением времени все более и более сужи-вается. Ее деятельность в VI в. до н. э. тесно связана с наиболее демократичной из мер, про-веденных Соленом, с установленным «правом апелляций на решения аристократических должностных лиц в это последнее общенародное учреждение — гелиэю фесмофетов. К раз-бору апелляций на решения должностных лиц, вероятно, и вводились по реформе Солона все ее функции.

Суды об убийстве (ареопаг и эфеты) 

Для истории уголовного судопроизводства наибольший интерес  представляют суды об убийствах. Древнейшим из них и вместе с тем, по свидетельству  Демосфена, наиболее свя-щенным и непререкаемым был суд ареопага. Ареопагиты, аристократические пожизненно заседавшие советники, отправляли суд на холме Арея, где, по преданию, Афина вместе с двенадцатью богами судили Ореста, которого обвиняли богини мщения — эринии, а защи-щал Аполлон. Орест убил свою мать Клитемнестру и ссылался в оправдание на обязанность мести за убитого ею мужа, а его отца Агамемнона. Он был оправдан.

Суд ареопага был  окружен в глазах греков священным  ореолов. Так как в Афинах убий-ство предумышленное, непредумышленное и дозволенное законом различалось как по пра-вилам производства дела, так и по последствиям обвинительного приговора, то, каждый же-лавший преследовать убийцу судебным порядком, обращался к трём «истолкователям свя-щенного права», которые обязаны были объяснить ему, каким путем вести дело. Суду арео-пага подлежали дела о предумышленных убийствах, предумышленном нанесении ран или увечий с целью лишения жизни, отравлениях, кончавшихся смертью, и поджогах.

Ход судебного, преследования  был следующий. После похорон  убитого, на которых в знак того, что он погиб насильственной смертью, несли копье и затем вонзали  его на могиле, ближайший родственник  убитого подавал жалобу архонту-басилею (царю), у которого возбуждались все  дела об убийстве, так как они  были связаны с совершением религиозных  церемоний.

Архонт публично объявлял, что убийце запрещается  являться в храмы и на площадь  и что он лишается покровительства  богов. Затем архонт производил предварительную подго-товку дела (опрашивал свидетелей, собирал иные доказательства), повторяя это три раза в три следующие друг за другом месяца, причем определял, какому именно суду подсудно дело (ареопагу, эфетам или гелиастам) и только на четвертый месяц передавал дело в суд. Обычай требовал, чтобы один и тот же архонт довел дело до конца; поэтому три последних месяца в году нельзя было начинать процессов об убийстве.

Суд в ареопаге отличался  строгим соблюдением ритуала. Он происходил только в три последние дня каждого месяца, непременно под открытым небом, чтобы присутствующие не осквернились, находясь под одной крышей с преступником, суд, по-видимому, происходил ночью, чтобы судьи не видели выражения лиц ораторов, а только слышали их слова. Председательствовал в суде ареопага архонт-басилей. Стороны приводились к особой, весьма торжественной присяге: «Тот, кто обвиняет другого в совершении чего-нибудь подобного, прежде всего даст присягу, призывая гибель на себя, на свой род и на дом; затем он сделает это не каким-нибудь случайным способом, но так, как никто не клянется ни в чем другом, — став. над внутренностями кабана, барана и быка, притом закланных кем следует и в какие дни подобает, так, чтобы со стороны времени и со стороны исполнителей было сделано все, что требуется священным обычаем».

Подсудимый, отрицая  обвинение, произносил такую же присягу. Затем обвинитель и обвиняемый произносили  лично по две речи, причем они  не должны были прибегать к рито-рическим прикрасам, действовать на судей просьбами и слезами, а должны были говорить только строго по существу дела. Поэтому у греческих судебных ораторов в речах, произне-сенных в ареопаге, нередко встречаются места, вроде следующего: «Я мог бы рассказать про него еще много другого, но... закон не разрешает у вас говорить о том, что не относится к делу...» Обвинитель и подсудимый стояли на двух необделанных камнях; первый — на камне непрощения, второй —на камне обиды.

После первой речи всякий обвиняемый, кроме убийцы родителей, мог добровольным изгнанием избавиться от наказания.

На третий день ареопагиты постановляли приговор, руководствуясь, главным образом, своим усмотрением, а не речами сторон и свидетельскими показаниями. Ареопагиты не могли ни оправдать человека, уличенного или признанного виновным в убийстве, ни смягчить приговор; они могли приговорить только к смерти виновного в умышленном убийстве и только к вечному изгнанию с конфискацией, всего имущества виновного в умышленном нанесении ран, какие бы оправдания подсудимый ни выставлял.

При равенстве голосов  за и против обвинительного приговора  подсудимого оправдыва-ли. Дела о непредумышленном убийстве разбирались коллегией эфетов под председатель-ством басилея. Эти судьи даже в IV в. выбирались исключительно из знати. Учреждение этого судилища предание приписывает Драконту. Однако правильнее полагать, что Драконт лишь закрепил в своих законах сложившиеся традиционные, освященные религией обычаи.

Коллегия эфетов судила в трех священных местах, в каждом решалась определенная ка-тегория дел.

Формальности процесса в подробностях неизвестны, но, по всей вероятности, они были те же, что  и в ареопаге.

При  Палладии (то есть при храме Афины-Паллады) эфеты решали дела о непредумыш-ленном убийстве, подстрекательстве к убийству или увечью и об убийстве метека или раба. Как и в суде ареопага, тут полагалась «во-первых, клятва, во-вторых, речь, в-третьих—дознание суда».

Наказанием служило  удаление в изгнание, продолжавшееся до получения прощения от родственников  убитого. «Что же повелевает закон? Повелевает, чтобы уличенный в непре-думышленном убийству в течение некоторого определенного времени шел по указанной дороге и был в изгнании, пока не примирится с кем-нибудь; из родичей пострадавшего. Тогда закон дал способ, чтобы вернуться, но не так как придется, а определил и совершить жертвы, и очиститься, и исполнить еще некоторые обязанности...». Подстрекатели наказывались так же, как и исполнители.

При Дельфинии (то есть при храме Аполлона Дельфиния) рассматривались дела о так называемом «справедливом», то есть дозволениом законом убийстве, когда обвиняемый, признаваясь в совершении убийства, в то же время утверждал, что совершил это на закон-ном основании. Таковы были дела об убийстве преступника, приговоренного к смертной казни и скрывающегося от правосудия, об убийстве в целях самообороны, об убийстве вора, пойманного на месте преступления, об убийстве любовника жены, о нечаянном убийстве во время состязании или товарища по войне. Признанный виновным в таком убийстве присуж-дался только к совершению очистительных религиозных обрядов.

У Фреатто, к востоку от Пирея, у самого моря подле гавани при храме Зеи эфеты судили тех, кто, будучи изгнан за непредумышленное убийство и еще не примирившись с родственниками убитого, обвинялся в новом, предумышленном убийстве. Так как изгнаннику нельзя было ступить на почву Аттики, то судили его у самого моря. «Подсудимый защищается, подъехав на лодке, не касаясь земли, а они слушают и судят, находясь на суше. И если он будет осужден, он несет наказание, полагающееся за предумышленное убийство, ...если же будет оправдан, отпускается свободным от этого преступления, но продолжает нести изгнание за первое убийство».

Басилей (царь) и басилеи  фил судили, как в глубочайшей  древности, при Пританее*. Су-дили они животных, камни и металлические орудия (ножи, топоры, мечи), которые причи-нили смерть без доказанного участия человеческой руки. «Если камень, или дерево, или же-лезо, или что-нибудь подобное убьет при своем падении, или если не будут знать, кто нанес удар, а будут знать и иметь налицо самый предмет, причинивший убийство, тут начинается дело об этих предметах» . Если вина была доказана, то животное убивалось, а неодушевлен-ные предметы—«преступники» после совершения определенных обрядов выбрасывались за границу Аттики.

В основе существования  этого судилища лежали религиозно-мистические  воззрения. По представлению древних  греков души убитых незримо блуждают среди ближайших род-ственников и сограждан; они садятся им на шею и душат их, насылают на город чуму и дру-гие несчастья до тех пор, пока убийство не будет отомщено и души убитых не найдут успо-коения в могилах. Поэтому общество было заинтересовано в том, чтобы непременно разыс-кать виновника, наказать и удалить его из пределов страны, хотя бы это были камень, топор или копье.

Как уже указывалось  выше, в V веке эти древние суды об убийствах в значительной ме-ре утратили свое значение; дела, составлявшие прежде их исключительную подсудность, рассматривались в суде гелиастов. 
 
 

Уголовный суд и  уголовный процесс эпохи расцвета афинской демократии.

Формы процесса

В V веке основными  терминами для выражения понятия  права у греков служат по-прежнему дикайон и дике, но между ними уже намечается различие, и если дикайон остает-ся для обозначения права, то дике принимает значение  процесса.

Это появившееся  в V веке различие в терминологии отражает развитие правового созна-ния греков, различавших уже право в материальном смысле и право в процессуальном смысле. Действительно, в V веке мы встречаем развитые и сложные процессуальные формы, в основе своей общие для различных видов суда.

Возбудить судебное дело в любом суде мог только совершеннолетний, не лишенный прав афинский гражданин. Ответчиком могло быть любое лицо. По доносу, сделанному ра-бом, начинались дела только о государственных преступлениях. Если донос подтверждался, раб получал свободу и государство уплачивало владельцу его стоимость.

По форме процесса все дела делились на два рода:

1. Государственные - такие, в которых были затронуты интересы государства, непосред-ственно или посредственно, в лице отдельного члена его, пострадавшего от нарушения госу-дарственных законов.

2.   Частные  - возникавшие вследствие нарушения  чьих-либо личных интересов.                        

Начать государственный  процесс мог всякий гражданин; начать частный процесс могло только непосредственно заинтересованное лицо или его законный представитель (муж за жену, отец за .сына и т.д.).

В государственных  процессах обвинитель не получал  никакой материальной выгоды в случае выигрыша процесса; если присуждался  штраф, он поступал в доход государства.