Содержание 
 

Введение

     Российская  революция 1917 года, безусловно, была крупной вехой не только российской, но и мировой истории, вехой, положившей начало грандиозному эксперименту создания нового общества, отношения в котором должны были соответствовать многовековым чаяниям различных слоёв российского общества, определять вектор мировой цивилизации. Методологический аспект проблемы получил достаточно широкое освещение в трудах П.В. Волобуева, И.Д. Ковальченко, Б.Г. Могильницкого, А.Я. Гуревича. Однако стоит отметить, что первым специальным исследованием, целиком посвященным разработке теоретических вопросов изученияореволюции, была работа П.В. Волобуева - «Выбор путей общественного развития» . Несмотря на то, что в монографии автор не выходил за рамки классового подхода, публикация этой книги стала заметным событием в научной жизни страны. Во многом именно ее появление послужило поводом для начала дискуссий по данной проблеме. Обобщая исторический опыт России, а так же опыт других стран, П.В. Волобуев раскрыл вопросы диалектики возможности и действительности, исторической закономерности и свободы выбора обществом дальнейшего пути развития. В данной монографии, а так же в последующих своих работах автор пытался доказать, что альтернативы и возможность выбора заложены в самой исторической действительности и «историк обязан видеть весь спектр реальных возможностей, фиксируя свое внимание не только на состоявшихся, но и на упущенных возможностях, объясняя в силу каких причин это произошло». Социальные законы, проявляясь на практике только как господствующая тенденция, открывают достаточный простор для свободной деятельности людей, в том числе и для выбора ими разных вариантов социального бытия. Идеи, высказанные П.В. Волобуевым, нашли живой отклик среди широкого круга историков и публицистов.

     Анализ  исследований по истории революции 1917 г. показывает, что многие аспекты, непосредственно касающиеся данной темы, нашли свое отражение в историографической литературе. Работы, в которых содержались оценки взглядов отечественных авторов на проблему альтернативности в революции, появились в 20- е гг. Это были, главным образом, критические статьи, брошюры, сборники, выходившие из-под пера советских историков. Направленные против "буржуазных фальсификаций" русской революции, содержавшихся в трудах кадетских, меньшевистских и эсеровских авторов, эти работы носили не столько исследовательский, сколько пропагандистский характер. Стоит отметить, что в условиях относительной свободы, существовавшей в исторической науки в 20-е гг., исследователи располагали достаточно большими возможностями для изучения работ своих идейных противников. Как известно, сочинения ведущих политических деятелей, активных участников и свидетелей революции, стоявших по другую сторону революционных баррикад, содержали прежде всего поиск ответа на вопросы, как можно было v предотвратить Октябрьский переворот, кто это мог сделать, и почему такая возможность была упущена. Дискредитация подобных идей являлась одной из главных задач первых историков-марксистов.

     Именно  эта задача лежала в основе рецензий М.С. Ольминского, В.И. Невского, М. Левидова, Н.И. Смирнова и многих других историков, публиковавшихся на страницах исторических журналов «Пролетарская революция», «Летопись революции», «Красная летопись», «Книга и революция», «Печать и революция». Главной целью авторов этих публикаций было доказать враждебный характер буржуазной литературы, ее антиклассовую направленность. Обвиняя своих идейных и политических противников в сознательной фальсификации фактов, классовой ненависти к широким народным массам, искажении истории революции, их авторы отрицали положительное значение эмигрантской литературы в изучении событий 1917 г.

     С критикой историко-мемуарных работ  русских эмигрантов выступил в 20-е  гг. известный советский историк М.Н. Покровский. Его небольшая брошюра под названием «Противоречия г-на Милюкова» по сути дела является одной из самых ранних историографических работ в советской исторической науке. Объектом критики М.Н. Покровского стала книга Милюкова «История второй русской революции», написанная кадетским ученым в первые послереволюционные годы. Сам М.Н. Покровский называл эту книгу одним из лучших источников для выяснения позиции русской буржуазии в 1917 г., которая как отмечал он, является своеобразным памятником «понимания - или, лучше сказать, непонимания - революции 1917 года одним из главных ее противников.

     С 30-х гг. разработка историографических проблем истории революции 1917 г. происходила интенсивнее. Дальнейшее накопление исторических знаний, издание  новых трудов делало необходимым  систематизацию и обобщение уже накопленного опыта в изучении данной темы. В период 30 -40-х гг. были опубликованы историографические статьи Е.Н. Городецкого, Г.Н. Голикова, Е.М. Найденова, JI.B. Иванова, Г.Д. Алексеева. Исследователи все больше обращаются к историографической разработке отдельных вопросов, связанных с предпосылками, движущими силами, этапами революционной борьбы. Тем не менее, вплоть до второй половины 50-х гг. основным критерием оценки и характеристики исторической литературы оставалось ее соответствие идеологическим постулатам и официальным схемам, изложенным в «Кратком курсе истории ВКП (б)». В этих условиях изучение идей, не вписывавшихся в рамки официальной доктрины даже с точки зрения критики, считалось ненужным. Лишь со второй половины 50- х гг. на волне критики культа личности Сталина, постановки новых проблем в исторической науке, были созданы благоприятные возможности для последующей разработки историографических исследований. Значительно расширилась тематика работ.

     Так, в 1966 г. в четвертом томе «Очерков истории исторической науки в СССР» была помещена обзорная статья Г.Н. Голикова, посвященная становлению и развитию советской историографии 1917 г.

     В статье содержится характеристика историко-партийных  работ активных участников событий 1917 г. и известных деятелей большевистской партии: B.А. Бысрянского, В.А. Карпиннского, В.И. Невского, М.С. Ольминского Н.И. Подвойского, М.Н. Покровского, а также первых обобщающих исследований и монографий С.А. Пионтковского, А.Г. Шляпникова, A.M. Панкратовой, C.М. Дубровского. Положительно оценивая результаты, достигнутые советской исторической наукой в рассматриваемый период, Г.Н. Голиков указывает на некоторые серьезные, по его мнению, методологические и фактические ошибки, допущенные первыми советскими исследователями. К главным из них автор статьи относит неправильное определение характера Октябрьских событий, переоценку стихийности движения масс в феврале 1917 г., недооценку политической и организационной деятельности большевиков.

     Среди многих историографических исследований посвященных революционным событиям, необходимо особо выделить, опубликованные в 1981 г. монографии Е.Н. Городецкого: «Советская историография Великого Октября (1917 - средина 30-х годов.)» и «Историографические и источниковедческие проблемы Великого Октября (1930-60-е годы). Очерки»1. В отличие от большинства подобных исследований, работы Е.Н. Городецкого представляют собой глубокий, всесторонний анализ истории изучения октябрьской проблематики. Исследователь подробно рассматривает специфику выходившей литературы, организацию научных центров по изучению революции 1917 г, источниковую и методологическую основу исследований. Основываясь на конкретных фактах, Е.Н. Городецкий стремится показать качественные изменения, происходившие в отечественной историографии. Существенные изменения в изучении историографических проблем русской революции 1917 г. произошли во второй половине 80-х -90-е гг. Важной особенностью данного периода стал отказ историков от прежних стереотипов и подходов в освещении исторической литературы, когда оценка предшествующего опыта изучения событий прошлого строилась исключительно на принципе партийности. Стремление ученых критически подойти к оценке научного вклада своих предшественников в изучение ключевых проблем советской истории, нашло свое отражение в многочисленных публикациях, тематических сборниках, результатах дискуссий. Правда в отличии от прежних лет эти публикации касались, как правило, отдельных вопросов историографии 1917 г. В тоже время, именно во второй половине 80-х - 90-е гг. исследователи непосредственно обратились к изучению взглядов историков на проблему альтернатив общественного развития в 1917 г.

     В этой связи стоит отметить статью А.П. Логунова «Кризис исторической науки или наука в условиях общественного кризиса: отечественная л историография второй половины 80-начала 90-х гг» . Рассматривая процессы, происходящие в отечественной исторической науки за последние годы, автор статьи высказал ряд интересных суждений относительно постановки и изучения современными исследователями проблемы выбора в истории. А.П. Логунов полагает, что основная причина обращения ученых к этой проблеме лежала не столько в научной, сколько в политической области.

     Среди историографических работ последнего времени стоит особенно выделить статьи Н.Т. Кудиновой. На сегодняшний день это единственные исследования, в которых подробно анализируется результаты научных изысканий современных исследователей по данной теме. Основу статей Н.Т. Кутдиновой составили дискуссии и публикации известных отечественных историков: П.В. Волобуева, В.И. Старцева, Ю.А. Полякова, Г.З. Иоффе, В.И. Логинова и других ученых. Важно отметить, что Н.Т. Кудинова не только рассматривает выводы относительно противостоявших тенденций в революции, высказанные в литературе последних лет, но и характеризует подходы, с позиции которых ведутся научные дискуссии. Принципиально важным на наш взгляд является указание автора на то, что появление в отечественной историографии противоречивых трактовок исторической альтернативы 1917 г. обусловлено не только различными подходами исследователей, но и неразработанностью теоретико-методологических принципов к анализу «альтернативных ситуаций» а также неопределенностью самого предмета исследования. Наиболее интересной в этом плане, представляется содержащаяся в статьях интерпретация выводов исследователей по проблеме социально-экономических предпосылок в России. Н.Т. Кудинова отмечает, что стремление ученых подойти к решению вопроса о предпосылках социалистической революции на основе старых методологических принципов, зачастую приводит к противоречивым выводам.

     Доказывая данное положение, исследователь подробно останавливается на характеристики суждений, высказанных в ряде статей П.В. Волобуева. В частности, Н.Т. Кудинова обращает внимание на тот факт, что соглашаясь с тезисом об отсутствии в России необходимых условий для перехода к социализму и незавершенности буржуазной эволюции страны к 1917 г., историк, не только не ставит под сомнение положение о закономерности октябрьских событий, но и не подвергает сомнению ее социалистический характер. Подобные противоречия, по мнению историка, подтверждают необходимость пересмотра старых принципов и поиска новых подходов к освещению событий прошлого. Интересные выводы высказывает Н.Т. Кудинова и относительно постановки отечественными исследователями вопроса о политических альтернативах в 1917 г. Знакомства с работами по данной теме позволили автору сопоставить положения, на которые опираются историки различных направлений, обращаясь к проблеме альтернатив 1917 г., а так же обобщить результаты, к которым пришли ученые в ходе изучения событий Февраля 1917 г., корниловского мятежа, попыток создания однородного социалистического правительства. Исследователь отмечает, чтоученые за последнее время поднимают проблемы, которые раньше не рассматривались в советской историографии. К наиболее важных из них она относит проблемы, связанные с выявлением исторических шансах представительной демократии, пересмотром роли большевистской партии в Октябрьской революции, изучением социальной психологии, настроения и поведения масс в революционный период.

     Актуальность  выбранной темы курсовой работы обусловлена  тем, что  осмысление исторических уроков истории отечественной интеллигенции должно помочь осознать место и роль интеллигенции в современной России.

          Трудно, противоречиво и болезненно  принимала основная часть российской  интеллигенции Октябрьскую революцию.  Некоторые из них встретили  ее отрицательно, рассматривали  как разрушительную силу, несущую  гибель России и ее культуре, другие - всесторонне поддерживали.

        Слово интеллигенция является одним из важнейших концептов русской культуры XIX - XX веков, ему посвящена словарная статья в "Словаре русской культуры" Ю. С. Степанова, в которой содержится весьма ценный материал по семантической истории слов интеллигенция и интеллигент.

     Одно  из наиболее полных учений об интеллигенции  находим у последнего схоластика - Николая Кузанского. Наверное, первое употребление слова интеллигенция  находим у В. А. Жуковского, вероятно, позаимствовавшего его у кого-то из своих немецких учителей, в дневниковой записи от 2 февраля 1836 г: "Через три часа после этого общего бедствия ... осветился великолепный Энгельгардтов дом, и к нему потянулись кареты, все наполненные лучшим петербургским дворянством, тем, которые у нас представляют всю русскую европейскую интеллигенцию". У Жуковского носителем интеллигенции оказывается уже не народ в его целом, а его культурный слой, европейски образованная элита общества.

     В советские годы б интеллигенции  много пишет Д.С. Лихачев.

     Начало XX века явилось переломной эпохой в  судьбе России. Революция, Гражданская  война изменили не только социально-политическую обстановку в стране, они сильно повлияли на мысли, настроения людей. Многие потеряли веру, опору в жизни. Все  вокруг перевернулось с ног на голову. Каждого затронули революционные события, и поэтому естественным было желание осмыслить происходящее. Большинство писателей не могли не отразить случившееся в своих произведениях, потому что сами часто являлись участниками революций, свидетелями коренных изменений. Как творческие личности, они стремились дать оценку сложившейся в стране ситуации, когда были подняты многочисленные проблемы, когда люди оказались разделенными на два лагеря и их отношения стали строиться на основе выработанных новой эпохой законов, по принципу классовой ненависти и неприятия инакомыслящих.

         Часть писателей в своих книгах  писали о бессмысленности происходящего.  К ним относится И. Бабель. В новеллах “Письмо” и “Смерть Долгушева” И. Бабель пишет о страшной реальности, когда жестокость становится нормой жизни, когда брат убивает брата, сын — отца, отец — сына.  Другое отношение к интеллигенции испытывает Фадеев. Он был писателем новой эпохи, участником революционных событий и событий Гражданской войны. В своем произведении Фадеев создает определенное настроение для понимания революции, утверждает идеалы нового гуманизма. В “Разгроме” явно ощущается его презрительное отношение к интеллигенту.  Можно провести параллель между произведением Фадеева и Пастернака. В “Докторе Живаго” автор тоже поднимает проблему “лишнего человека”, стремится понять, какова роль интеллигенции в происходивших событиях. Но Пастернак писал в пятидесятые годы, то есть у него была возможность посмотреть на случившееся как бы со стороны, более объективно. Его отличает совершенно другое мировоззрение, он подходит к личности с общечеловеческих позиций, с точки зрения вечных ценностей.