Политический и социальный кризис начала 17века «Смутное время»

Федеральное агентство по образованию

Государственное Образовательное  Учреждение

Высшего профессионального  образования 

 «Норильский Индустриальный  Институт»

 

 

Кафедра ФИиСЭН

 

 

 

 

 

 

 

 

Контрольная работа

По дисциплине «История отечества»

Тема : «Политический и социальный кризис начала 17века «Смутное время».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнил студент группы СМ-12 Б (з)

                                                                                  Гусейнов Элвин Этибар оглы 

                                                             Шифр 123368

 

 

Проверил : доцент

Смирнов Талибжан Анатольевич

 

  

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                     

 

 

Содержание

 

1. Правление Бориса Годунова                                                 3

2. Первые признаки кризиса                                                      5

3. Появление Лжедмитрия I и смерть Бориса Годунова          7

4. Смерть Федора Годунова  и воцарение Лжедмитрия I        12

5. Свержение Лжедмитрия I                                                       15

6. Воцарение Василия Шуйского                                               18

7. Восстание Болотникова и появление Лжедмитрия II          21

8. Польская интервенция                                                            23

9. Низложение Василия  Шуйского и «Семибоярщина»          25       

10. Изгнание интервентов  и воцарение Романовых                 26

11. Окончание Смуты                                                                  27

Список использованной литературы                                         28

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

        

 1. Правление Бориса Годунова.

 

Термином «Смутное время» в российской истории обозначается период с 1604 по 1613 годы, характеризующийся  тяжелым политическим и социальным кризисом Московского царства. Политические предпосылки этого кризиса, однако, появились задолго до начала Смутного времени, а именно – трагическое  завершение царствования династии Рюриковичей, и возведение на престол боярина  Бориса Годунова.

            Как известно, Борис Годунов был  приближенным советником царя  Иоанна IV Грозного в последние  годы его жизни, и вместе  с Богданом Бельским имел на  царя большое влияние. Годунов  и Бельский находились рядом  с царем в последние минуты  его жизни, и они же с крыльца  объявили  народу о смерти государя. После Иоанна IV царем стал его  сын, Федор Иоаннович, слабый  и безвольный, неспособный управлять  страной без помощи советников. Для помощи царю был создан  Регентский совет, в который  вошли: Бельский, Юрьев, Шуйский,  Мстиславский и Годунов. Путем  придворных интриг Годунову удалось  нейтрализовать своих недоброжелателей: Шуйского (отправлен в ссылку  в 1586 году, где и был убит  спустя два года) и Мстиславского  (изгнан из Регентского совета  в 1585 году, и умер в опале), и  занять главенствующее положение  в совете. Фактически, с 1587 года  Борис Годунов правил страной  единолично.

            Годунов не мог не понимать, что его положение у власти  устойчиво только пока жив  царь Федор. В случае смерти  Федора престол должен был  наследовать его младший брат, сын Иоанна IV, царевич Димитрий, а  учитывая слабое здоровье царя, это могло произойти не в  самом отдаленном будущем. По  всей вероятности, Годунов не  ждал от смены государя ничего  хорошего для себя. Так или  иначе, но в 1591 году, царевич  Димитрий погиб в результате  несчастного случая. Следствие по  этому делу вел боярин Василий  Шуйский, который пришел к заключению, что царевич играл со сверстниками  в ножички, когда у него произошел  эпилептический припадок. Случайно  упав на ножик, царевич  закололся  этим ножиком насмерть. Он прожил  на свете чуть больше восьми  лет.

            Современники Годунова не сомневались,  что этот несчастный случай  был на самом деле замаскированным политическим убийством, поскольку расчищал Годунову дорогу к трону. В самом деле, у царя Федора не было сыновей, и даже единственная дочь умерла в годовалом возрасте. Учитывая его слабое здоровье, было весьма вероятно, что и сам царь не проживет на свете долго. Как показали дальнейшие события, все именно так и произошло.

            С другой стороны, вина Годунова  в смерти Димитрия не представляется  такой уж очевидной. Во-первых, Димитрий был сыном шестой жены Иоанна IV, а православная церковь, даже и в наши дни, признает законными только три последовательных брака («Допуская повторные браки мирян, Православная Церковь не равняет их с первым, «девственным» браком. Прежде всего, она ограничила повторяемость брака лишь тремя случаями, и когда один император (Лев Мудрый) женился в четвертый раз, Церковь долго не признавала действительность его брака, хотя он был нужен в государственных и династических интересах. И продолжительная тяжелая борьба между Церковью и государством из-за этого брака закончилась актом, категорически запрещающим четвертый брак на будущее время» ). По этой причине, формально говоря, Димитрий не мог считаться законнорожденным сыном Иоанна IV, и следовательно, не мог наследовать трон. Во-вторых, даже в случае устранения Димитрия, перспективы самого Годунова на занятие трона, были туманны – он не был ни самым знатным, ни самым богатым из возможных претендентов, и то, что он в конце концов стал царем, это в значительной степени счастливая случайность.

            Так или иначе, в глазах современников,  эта смерть была настолько  на руку Годунову, что мало  кто сомневался в его виновности. Смерть царевича Димитрия стала  настоящей миной, заложенной под  режим Бориса Годунова, и этой  мине было суждено взорваться  через двенадцать лет, в 1603 году, не без помощи «друзей  России» извне.

            В 1598 году умер номинальный  государь, Федор Иоаннович, и Годунов  остался один на один с нарастающей  недоброжелательностью знати. Загнанный  в угол, он однако же сумел найти неожиданное решение: попытался закрепить трон за вдовой царя Федора – Ириной Годуновой, своей сестрой. Согласно обнародованному в церквях тексту присяги, подданным предлагалось принести присягу на верность патриарху Иову и православной вере, царице Ирине, правителю Борису и его детям. Иначе говоря, под видом присяги церкви и царице, Годунов фактически потребовал присяги себе и своему наследнику.

            Дело, однако, не выгорело – по  настоянию бояр, Ирина отказалась  от власти в пользу Боярской  думы, и удалилась в Новодевичий  монастырь, где и приняла пострижение.  Тем не менее, Годунов не  сдавался. Он, видимо, хорошо понимал, что ему невозможно в открытую тягаться с более знатными претендентами на опустевший трон (прежде всего – Шуйскими), поэтому попросту удалился в хорошо укрепленный Новодевичий монастырь, откуда и наблюдал за расколотой борьбой за власть Боярской думой.

            Благодаря интригам Годунова, Земский  собор 1598 года, на котором его  сторонники оказались в большинстве,  официально призвал его на  трон. Это решение не было утверждено  Боярской думой, но и встречное  предложение Боярской думы –  учредить в стране боярское  правление – не было утверждено  Земским собором. В стране сложилась  патовая ситуация, и в результате  вопрос о престолонаследии был  вынесен из думных и патриарших  палат на площадь. Противоборствующие  партии пускали в ход все  возможные средства – от агитации  до подкупа. Выйдя к толпе,  Годунов со слезами на глазах  клялся, что и не мыслил посягнуть  на «превысочайший царский чин». Мотивы отказа Годунова от короны нетрудно понять. Во-первых, его смущала малочисленность толпы. А во-вторых, он хотел покончить с обвинениями его в цареубийстве. Чтобы вернее достичь этой цели, Борис распустил слух о своем скором пострижении в монахи. Под влиянием умелой агитации настроения в столице стали меняться.

Патриарх и члены собора постарались использовать наметившийся успех. Убеждая Бориса принять корону, церковники пригрозили подать в отставку, если их ходатайство будет отклонено. С аналогичными заявлением выступили и бояре.

Общий клич создал видимость  всенародного избрания, и Годунов, расчетливо выбрав удобную минуту, великодушно  объявил толпе о своем согласии принять корону. Не теряя времени, патриарх повел правителя в ближайший  монастырский собор и нарек его  на царство.

Годунов, однако же, не мог  принять венец без присяги  в Боярской думе. Но старшие бояре  не спешили с выражением верноподданных чувств, что и вынудило правителя  вторично удалиться в Новодевичий  монастырь.

19 марта 1598 года Борис  впервые созвал Боярскую думу  для решения накопившихся дел,  не терпящих отлагательств. Таким   образом, Годунов фактический  приступил к исполнению функций  самодержца. Получив поддержку и  столичного населения, Борис без  кровопролития сломил сопротивление  феодальной знати и стал первым  «выборным» царем. Первые годы  его властвования не сулили  ничего плохого.

«Первые два года сего Царствования казались лучшим временем России с XV века или с ее восстановления: она была на вышней степени своего нового могущества, безопасная собственными силами и счастием внешних обстоятельств, а внутри управляемая с мудрою твердостию и с кротостию необыкновенною. Борис исполнял обет царского венчания и справедливо хотел именоваться отцем народа, уменьшив его тягости; отцем сирых и бедных, изливая на них щедроты беспримерные; другом человечества, не касаясь жизни людей, не обагряя земли Русской ни каплею крови и наказывая преступников только ссылкою. Купечество, менее стесняемое в торговле; войско, в мирной тишине осыпаемое наградами; Дворяне, приказные люди, знаками милости отличаемые за ревностную службу; Синклит, уважаемый Царем деятельным и советолюбивым; Духовенство, честимое Царем набожным - одним словом, все государственные состояния могли быть довольны за себя и еще довольнее за отечество, видя, как Борис в Европе и в Азии возвеличил имя России без кровопролития и без тягостного напряжения сил ее; как радеет о благе общем, правосудии, устройстве. И так не удивительно, что Россия, по сказанию современников, любила своего Венценосца, желая забыть убиение Димитрия или сомневаясь в оном!»

Ничто не предвещало беды, а  до начала Смутного времени оставалось всего лишь шесть лет.

 

2. Первые признаки  кризиса.

Инициатором кризиса стали  последовательные неурожаи 1601 и 1602 годов. На протяжении всего лета 1601 г. по восточной  Европе шли сильные холодные дожди, начиная с июля – вперемешку с  мокрым снегом. Весь урожай, разумеется, погиб.  По свидетельствам современников, в конце августа 1601 года начались снегопады и метели, по Днепру ездили на санях, словно зимой.

«Среди естественного  обилия и богатства земли плодоносной, населенной хлебопашцами трудолюбивыми; среди благословений долговременного  мира, и в Царствование деятельное, предусмотрительное, пала на миллионы людей казнь страшная: весною, в 1601 году, небо омрачилось густою тьмою, и дожди лили в течение десяти недель непрестанно так, что жители сельские пришли в ужас: не могли ничем заниматься, ни косить, ни жать; а 15 Августа жестокий мороз повредил как зеленому хлебу, так и всем плодам незрелым. Еще в житницах и в гумнах находилось немало старого хлеба; но земледельцы, к несчастию, засеяли поля новым, гнилым, тощим, и не видали всходов, ни осенью, ни весною: все истлело и смешалось с землею. Между тем запасы изошли, и поля уже остались незасеянными.»

Это же, хотя и в меньших  масштабах, повторилось в 1602 году.  Вследствие этого, не помогло даже теплое лето 1603 года, так как крестьянам просто нечего было сеять – из-за двух прошлых неурожаев, не было семян.

К чести правительства  Годунова, оно как могло пыталось смягчить последствия неурожаев, раздавая земледельцам семена для посадки, и регулируя цены на хлеб (вплоть до создания подобия «продотрядов», выявляющих спрятанные запасы хлеба, и заставляющих продавать их по установленной правительством цене). Чтобы дать работу голодным беженцам, Годунов начал перестраивать каменные палаты московского Кремля («…пристроил в 1601 и 1602 годах, на месте сломанного деревянного дворца Иоаннова, две большие каменные палаты к Золотой и Грановитой, столовую и панихидную, чтобы доставить тем работу и пропитание людям бедным, соединяя с милостию пользу, и во дни плача думая о велелепии!» ). Он также издал указ о том, что все холопы, оставленные своими хозяевами без средств к пропитанию, автоматически получают вольную. Но этих мер было явно недостаточно. Жертвами голода стало около трети населения страны. Спасаясь от голода, люди массово бежали «в казаки» - на Дон и в Запорожье. Надо сказать, что политика «вытеснения» криминальных и потенциально неблагонадежных элементов на северo-западные границы, практиковалась еще Иоанном IV, и была продолжена Годуновым («Еще Иоанн IV, желая населить Литовскую украйну, землю Северскую, людьми годными к ратному делу, не мешал в ней укрываться и спокойно жительствовать преступникам, которые уходили туда от казни: ибо думал, что они, в случае войны, могут быть надежными защитниками границы. Борис, любя следовать многим государственным мыслям Иоанновым, последовал и сей, весьма ложной и весьма несчастной: ибо незнаемо изготовил тем многочисленную дружину злодеев в услугу врагам отечества и собственным.» ). Действительно, вся эта огромная масса на рубежах России стала опасным горючим материалом, готовым вспыхнуть от малейшей искры.

Эти неурожаи закономерно  закончились крестьянским восстанием 1603 года под руководством атамана  Хлопка. Крестьянская армия направлялась к Москве, и разгромить ее удалось  лишь ценой больших потерь правительственных  войск, причем сам воевода Иван Басманов погиб в бою. Атаман Хлопок был взят в плен и, по одним источникам, умер от ран, по другим же был казнен в Москве.

Помимо крестьянских волнений, жизнь Годунову непрестанно отравляли  заговоры знати, как подлинные, так  и воображаемые. Можно было подумать, будто Годунов заразился паранойей  от своего первого патрона – царя Иоанна IV. В 1601 году был репрессирован  его старый соратник и друг Богдан Бельский – Годунов приказал пытать его, после чего сослал в «один  из низовых городов», где тот и  находился до самой смерти Годунова. Причиной репрессий стал пустяковый донос на Бельского от его слуг – будто бы тот, служа воеводой в городе Борисове,  позволил себе пошутить: «Борис царь в Москве, а  я – царь в Борисове». Незамысловатая шутка обошлась Бельскому  весьма дорого.