Культура Древнего Двуречья в I I I-I I тыс. до н.э

здоровый глаз и...»

А вот фрагмент текста, описывающего обряд военной магии: «Когда враг против царя и его страны... царь должен идти справа от войска». (Принеся жертву) «ты сделаешь из сала изображение врага и повернешь при помощи улинну (?) его лицо на спину (чтобы обратить его в бегство)». Вероятно, после этого фигура врага сжигалась или уничтожалась как-нибудь иначе; обычно колдуны сжигали, топили, зарывали в землю, замуровывали изображение своей жертвы, но это уже не военная, а вредоносная магия.

Чрезвычайно развита  была в Вавилонии система мантики — различных гаданий. Среди жрецов были особые специалисты-гадатели (бару); к ним обращались за предсказаниями не только частные лица, но и цари. Бару толковали сны, гадали по животным, по полету птиц, по форме масляных пятен на воде и т.п. Но самым характерным приемом мантики в Вавилонии было гадание по внутренностям жертвенных животных, особенно по печени. Техника этого последнего способа (так называемая гепатоскопия) была разработана до виртуозности, каждая часть печени имела свое название, существовали графические схемы, глиняные модели человеческой печени с гадальными знаками. Впоследствии эта техника была заимствована — вероятно через хеттов и этрусков — римлянами.

Представления о загробной жизни.

Представления о загробной жизни были в вавилонской религии весьма смутны. По господствовавшим поверьям, души умерших идут в подземный мир, где ведут унылую жизнь без всякой надежды. Идеи загробного воздаяния вавилонская религия не знала. Даже представления о неодинаковости судьбы душ за гробом были, в отличие от египетской религии, не разработаны. Вся религия народов Месопотамии была ориентирована на земную жизнь, она не обещала человеку награды или утешения в потустороннем мире. Это очень характерно. Ведь и египетская религия лишь в слабой степени и лишь в позднейшее время давала человеку какое-то утешение, какую-то надежду на лучшую жизнь за гробом в награду за заслуги в этой жизни. На раннем этапе истории классовых обществ, как и в доклассовом обществе, этот момент утешения загробной наградой вообще обычно отсутствует; он появляется лишь позже, в связи с гораздо более обострившимися классовыми противоречиями.

Ассирийская эпоха.

В эпоху Ассирийской  империи (VIII—VII вв. до н.э.) религиозная система Месопотамии изменилась мало. Ассирийцы не внесли почти ничего нового ни в экономический уклад, ни в культуру. Они лишь заимствовали у покоренного вавилонского населения его высокую культуру, письменность, а также и религию. В эпоху ассирийского владычества господствовали те же шумеро-вавилонские боги. Могущественное вавилонское жречество сохранило свои позиции. Завоеватели-ассирийцы учились у

него мудрости и накопленным знаниям, переписывали религиозные тексты, мифы, заклинания. Значительная часть шумеро-вавилонских религиозно-мифологических текстов дошла до нас как раз в ассирийской редакции, они хранились в знаменитой «библиотеке Ашшурбанипала». Но пантеон богов был пополнен племенными и национальными божествами самих ассирийцев. Их племенной бог Ашур (Ассур) — типичный бог-воитель — превратился в официального покровителя государства, что нисколько, правда, не помешало сохранению культа всех прежних богов. Широкому распространению культа Ашура мешало то, что ассирийские жрецы никогда не пользовались таким могуществом, как вавилонские. Главным служителем Ашура считался сам царь, якобы находившийся под особым покровительством этого бога. Культ Ашура был чисто государственный. Среди ассирийцев был популярен и культ бога грозы Раммана (он же Адад).

Интересно, что ассирийцы пытались придать некоторым вавилонским божествам черты, более соответствующие воинственному характеру ассирийского народа. Богиня плодородия и любви мягкая Иштар превратилась у них в грозную воительницу.

С крушением  ассирийского владычества быстро сошли на нет боги — покровители Ассирии, и прежде всего Ашур. От ассирийского наслоения в религии Месопотамии не осталось и следа.

Наследие  вавилонской религии.

Сама же вавилонская  религия держалась долго и прочно, может быть, потому, что она была связана с действительно обширными знаниями вавилонских жрецов, особенно в области астрономии, времяисчисления, метрологии. Вместе с этими знаниями вавилонская религиозно-мифологическая система распространилась и за пределы страны. Она повлияла на религиозные представления евреев, неоплатоников, ранних христиан. В античную и раннесредневековую эпоху вавилонские жрецы считались хранителями какой-то небывалой, глубокой мудрости. Особенно много ядовитых семян оставила вавилонская демонология: вся средневековая европейская фантасмагория о злых духах, вдохновлявшая инквизиторов на их дикие преследования «ведьм», восходит преимущественно к этому источнику.¹

Справедливости  ради надо заметить, что отнюдь не все стороны жизни, не вся система идей и институтов древнего Двуречья обусловливались религиозными представлениями. Например, тексты законов Хаммурапи убеждают в том, что нормы права были практически свободны от них. Этот весьма существенный момент свидетельствует о том, что религиозная система Двуречья, по образу и подобию которой впоследствии формировались аналогичные системы других ближневосточных государств, не была тотальной, т.е. не монополизировала всю сферу духовной жизни. Она оставляла место для взглядов, поступков и порядков, не связанных непосредственно с религией, и именно эта практика могла повлиять на характер религиозных представлений народов восточного Средиземноморья, начиная от семитских племен Сирии и Финикии и кончая крито-микенскими предшественниками античных греков. Не исключено, что она сыграла определенную роль в появлении свободомыслия в античности. На это стоит обратить внимание потому, что второй вариант древнейшей религиозной системы мира, древнеегипетский, практически одновременный с месопотамским, привел в этом смысле к другим результатам. 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава II. Архитектура, скульптура и искусство.

Архитектура

        Из древнейших шумерских городов  известны Эриду, Урук, Ур, Лагаш,  Ларса, Умма, Ниппур, Кута и др. Древнейший период развития этих  городов, который историки называют  раннединастическим (2750-2300 до н. э.), изучен еще недостаточно, однако некоторые характерные черты архитектуры Двуречья сложились именно в эту раннюю эпоху. К таким характерным чертам можно отнести овальные очертания плана города в целом, ориентацию главной оси овала на северо-запад и юго-восток, расположение святилища в центре или в северо-западной части города на холме или искусственной возвышенной террасе, прямоугольную форму святилища в плане, появление зиккурата как главного здания храмового комплекса, нерегулярную систему улиц, отсутствие городских площадей и наличие многочисленных дворов, вокруг которых группировались жилые, дворцовые и храмовые помещения.

          Ур XXI в. до н. э. хорошо изучен  благодаря раскопкам, которые  производились в 1922-1934 гг. под  руководством английского археолога  Л. Вулли. Город достиг своего расцвета при урском царе Урнамму и его сыне Шульги. В этот период в Уре насчитывалось 5250 жилых домов, что соответствовало населению, с учетом домашних рабов, 40-50 тыс. жителей. Ур был ограничен с запада старым руслом Евфрата, а с северо-восточной стороны искусственным каналом. Городская территория имела размер 1000 х 700 м. Это был город, построенный в шумерских традициях, овальный в плане с главной осью, ориентированной с юго-востока на северо-запад. Мощные стены, сложенные из сырцового кирпича, достигали толщины 25-32 м. В северо-западной части города на холме, искусственно расширенном в виде террасы, размещался дворцовый и храмовый комплекс Ура, посвященный культу особо почитавшегося у шумеров бога луны Наннара. Главный вход в святилище находился с северо-восточной стороны, откуда через монументальные ворота можно было попасть в священный двор Наннара и далее в следующий двор, на котором располагался зиккурат.²

          Из всех сооружений официально-культовой  архитектуры Древнего Востока  зиккурат (храмовая пирамида) наиболее полно выражал идею возвеличения и обожествления монарха и был ведущим архитектурным типом, композиционным центром ранних городов Двуречья. Вокруг зиккурата группируются дворцовые сооружения, образуя священный участок, окруженный прочными стенами. Зиккурат Ура находился в центре городской застройки с тесными кварталами и представлял одно из древнейших сооружений этого рода. Он был сложен из сырцовых блоков, и лишь внешний слой толщиной в 2,5 м был построен из обожженного кирпича, скрепленного битумным раствором. Зиккурат имел основную платформу высотой 15 м и размерами 62,5 х 43м; её грани, облицованные обожженным кирпичом, были слегка наклонены внутрь – для большей устойчивости; наверх вели три лестницы, соединявшиеся у каменной террасы. Он был трехъярусным, нижний сохранившийся ярус имел высоту 15 м, парадная лестница была расположена с северо-восточной стороны. На верхней площадке располагалось святилище бога Наннара, а рядом с замкнутыми дворами святилища Наннара и зиккурата на открытой площадке располагались еще два храма, посвященных культу того же бога луны и его жены богини Нингал, и отдельный храм, посвященный Нингал, кроме того, здесь же находился царский дворец. И дворец, и храмы имели почти одинаковые размеры и представляли собой квадратные в плане монументальные объемы, лишенные оконных проемов на фасадах, расчлененные лишь вертикальными углублениями в кладке стен. Большая часть зданий белилась известковым раствором и лишь зиккурат и особенно его увенчание могли быть подцвечены в соответствии с существовавшей у шумеров цветовой символикой.

        Жилые дома Ура, согласно шумерской  традиции, имели внутренние дворы,  вокруг которых группировались все помещения. В центре двора иногда находился колодец, здесь же часто располагался очаг. Дома, перекрытые плоскими кровлями, выходили стенами без оконных проемов на узкие извилистые переулки и тупики. Улица в полном смысле этого слова была лишь одна и предназначалась для процессий и вела к главному святилищу города. Расцвет Ура завершился в 2000 г. до н.э. в ходе войны с соседним государством - Эламом и пришлым народом аморитами. В дальнейшем Ур оставался важным торгово-ремесленным центром Вавилонского царства, но навсегда потерял свое прежнее величие.

        О погребальных сооружениях Двуречья всех периодов известно очень мало, за исключением захоронений в саркофагах, помещенных в подземных камерах, над которыми насыпались курганы.

        На территории Двуречья довольно  рано возникли города, имевшие  прямоугольные планы и одним из древнейших примеров такого рода можно, назвать шумерский город Ниппур, который по своему предназначению был городом-святилищем. Основная причина появления в этом же географическом районе городов с прямоугольной конфигурацией плана - прямоугольные в плане платформы святилища.

        В период Шумеро-Аккадского царства  Ниппур был главным религиозным  центром этого государства, в Ниппуре находилось святилище одного из главных богов шумерского пантеона - бога земли Энлиля, здесь венчали на царство шумеро-аккадских царей. Ниппур располагался на одном из рукавов Евфрата. Город имел в плане форму неправильного прямоугольника, был окружен толстыми, сложенными из сырцового кирпича крепостными стенами, прерывавшимися там, где проходил пересекавший его канал. Святилище Энлиля занимало почти половину городской территории. Оно состояло из храмов и зиккурата, а рядом располагались жилища жрецов и большая библиотека, известная во всем древнем Двуречье огромным количеством ценных клинописных рукописей на глиняных дощечках. (на одной из таких дощечек и был обнаружен план Ниппура, изображенный неизвестным художником XII в. до н.э.).³

       Дальнейшее развитие градостроительства  Двуречья связано было с разработкой  прямоугольной схемы городского плана и наиболее совершенным в этом отношении был план города Борсиппы, расположенного южнее Вавилона. Борсиппа была уже известна в эпоху Древневавилонского царства во II тысячелетии до н. э. Город был расположен на берегу озера, образовавшегося в разветвленной дельте Евфрата, и имел правильный прямоугольный план 1406 х 1760 м, т.е. его территория равнялась 250 га. Традиционно для Двуречья город был ориентирован углами по странам света. В него вело семь ворот, из которых на северо-восточной стороне находились ворота бога Сина и ворота Лапис Лазур, на юго-востоке - ворота богини Иштар и бога Эа, на юго-западе - ворота богов Ану и Адад, на северо-западе были расположены седьмые, безымянные ворота. В соответствии с воротами город пересекали главные улицы, соединявшие их. В центре города располагалось святилище, очертания территории которого также представляли собой квадрат. Весьма примечательно, что в основе планировки Борсиппы, по-видимому, лежал модуль, равный 176м, или 3 ашлу (древневавилонская мера-«веревка», равная примерно 59 м). Во всяком случае, если принять за модуль 176 м, то три таких модуля точно укладываются на юго-западной стене между углом города и воротами, а также между двумя воротами этой стены. В том, что разбивка территории города производилась на основе модульной системы, не было ничего удивительного, если учесть высокий уровень развития математики и геометрии в древнем Двуречье.

          Основные строительные материалы,  применявшиеся в народном строительстве  Двуречья, были глина, тростник, мелкий речной кустарник. Циновки и плетни из тростника и лозы, обмазанные глиной, использовались как ограждающие конструкции домов, каркас которых состоял из плотных связок-фашин того же тростника. Для более ответственных сооружений применяли сырой, только что отформованный кирпич; уложенный в стену без раствора, он, высыхая, слеживался в монолитную массу. Для лучшего просушивания стен такой кладки большой толщины в них устраивали дренажно-вентиляционные каналы, а для большей прочности их армировали циновками из тростника или пальмовыми стволами. Применение высушенного на солнце кирпича (его изготовляли в виде широких плит и укладывали на глино-известковом растворе) повысило прочностные качества стеновых конструкций, расширило возможности сырцовой кладки. Зубчатый в плане профиль стен имел не столько декоративное назначение, сколько позволял облегчить кладку без потери прочности, а также избежать перегрева стены сочетанием освещенных и затененных участков.

         Использование стандартного прямоугольного  кирпича открыло возможность  регулярной модульной кладки и геометрической упорядоченности планировки. Для производства обожженного кирпича не хватало топлива, поэтому применялся он редко, в основном как облицовочный материал для сырцовых конструкций или кладки цокольных частей зданий, которым угрожала сырость.

        Для гидроизоляции в Двуречье  использовался битум, его выходы  на поверхность образовывали целые озера. Битум применялся также как связующее для кирпичной кладки, для окраски и улучшения осадки стен, устройства асфальтовых полов. От солнечного перегрева дома защищались толстыми стенами, часто двойными. Площадь теплоотдачи увеличивала сотовидная облицовка стен небольшими глиняными трубками, открытыми отверстиями наружу. Окна в стенах делали небольшими, под самым потолком; в сущности, это были вентиляционные отверстия.

        Под отвесными лучами солнца  сильнее всего прогревалась, конечно,  кровля; здесь толстый земляной накат крыши засевали травой, испарение которой давало дополнительный эффект охлаждения. Кроме того, крышу затеняли навесами, образующими террасы и павильоны, используемые как спальни. Чтобы усилить воздухообмен в жилище, над ним вместо крыши-наката возводили глиняный купол вытянутого силуэта.

        Недостаток дерева ограничивал  его использование устройством  крыш и столярными изделиями. Стволы местной пальмы позволяли перекрывать только небольшие пролеты 3—4 м, и часто вместо пальмового наката помещения перекрывали сводами из сырцового кирпича; в этом случае помещения были еще уже. Ограниченные возможности конструкций перекрытия придают и особый характер планировке хозяйственной и жилой застройки Двуречья в виде системы смежных тоннелеобразных помещений. Во дворцах, где применяли балки из привозного ливанского кедра, залы достигали ширины 7—10 м.