Этикет при дворе Людовика XIV

РОССИЙСКИЙ  ГОСУДАРСТВЕННЫЙ  УНИВЕРСИТЕТ ФИЗИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ, СПОРТА И  ТУРИЗМА 
 
 
 
 
 
 
 

Реферат на тему:

«Этикет при дворе Людовика XIV» 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Выполнил: студент

Организация работы с молодёжью

II курс, группа 7 «Б»

Сабанин А.С. 
 
 
 
 

Москва

2010 г.

Содержание 

1. Введение
2. Большой стиль
0. Эстетические идеалы
0. Основные принципы стиля
3. Людовик XIV
4. Этикет Людовика XIV
5. Этикет при французском дворе 17 века
6. Литература

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1. Введение 

Родиной светского  этикета по праву считают Италию, так как именно в этой стране, начиная с XIV века, правила поведения стали строго регламентироваться. Во многом это было вызвано началом эпохи Возрождения и напрямую связанным с ним повсеместным расцветом науки и искусства. Из этой страны этикет распространился в другие страны: Францию, Германию, Англию. Для других стран был характерен достаточно низкий уровень массовой культуры: везде царили грубость, невежество и ханжество. До середины XVI века Франция, Англия и Германия находились под влиянием Италии. Но позднее стали формироваться собственные поведенческие кодексы, разработанные в соответствии с национальными особенностями и обычаями этих стран. Законодательницей моды и этикета со второй половины XVI века стала Франция, это было вызвано не только политическим могуществом страны, но и расцветом науки, культуры и моды. Изысканные манеры и модная одежда стали своеобразным символом времени.

Этикет формировался под влиянием различных факторов. Немаловажное значение имел политический строй, уровень развития культуры и искусства, внешняя и внутренняя политика и многое другое. После Французской революции придворный этикет был существенным образом переработан, например, было отменено принятое ранее обращение на «вы», всем следовало говорить только «ты» и т. д. В Германии в начале XVI века Эразмом Роттердамским было написано сочинение, посвященное правилам поведения детей, «Гражданство обычаев детских». В этой книге подробно описывались правила поведения детей в школе, дома, в церкви, в гостях и за столом. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Большой стиль.

Большой стиль – художественный стиль одного из самых ярких периодов в истории Франции, «золотого века» французского искусства второй половины XVII столетия. 
Связан с годами правления короля Людовика XIV (1643-1715), отсюда название. В этом стиле соединились элементы Классицизма и Барокко. Своим образным строем «Большой стиль» выражал идеи торжества сильной, абсолютной королевской власти, национального единства, богатства и процветания, отсюда его эпитет «Le Grand».

В 1643 г. во главе  Франции оказался пятилетний наследник  престола Людовик XIV, регентшей стала его мать, королева Анна Австрийская. Политику определял первый министр, всесильный кардинал Мазарини. Несмотря на ненависть народа к кардиналу-итальянцу и нелюбовь к «королеве-австриячке», мысль о необходимости прочной абсолютной власти как непременного условия развития французской нации и объединения страны сплотила вокруг трона передовые умы того времени - политиков, дворянство, литераторов и художников. В 1655 г. молодой король на заседании парламента произнес знаменитую фразу: «L'Etat, c'est moi!» («Государство, это я!»). А придворные, не без лести, конечно, прозвали его «Roi Soleil» - «Король-Солнце» (которое всегда светит над Францией). Министр финансов «Короля-Солнца» Ж.-Б. Кольбер «курировал» развитие архитектуры, деятельность Академий. В 1663 г. Кольбером была организована «Академия надписей», специально для сочинения надписей к памятникам и медалям, прославляющим короля. Искусство было объявлено государственным делом. Художникам давались прямые указания прославлять неограниченную королевскую власть, не считаясь со средствами.

2.1 Эстетические идеалы.

 
Новые идеалы абсолютизма и должен был отразить «Большой стиль». Им мог  быть только классицизм, ассоциирующийся с величием древних греков и римлян: французский король сравнивался с Юлием Цезарем и Александром Македонским. Но строгий и рациональный Классицизм казался недостаточно пышным для выражения торжества абсолютной монархии. В Италии в это время господствовал стиль Барокко. Поэтому закономерно, что художники Франции обратились и к формам современного итальянского Барокко. Но во Франции Барокко не могло столь мощно, как в Италии, вырасти из архитектуры Классицизма.

С эпохи французского Ренессанса XVI в. в этой стране утвердились идеалы Классицизма, влияние которых на развитие искусства не ослабевало вплоть до конца XIX столетия. В этом состоит главная особенность «французского стиля». К тому же классицистические формы привились на иной, чем в Италии, почве сильных национальных традиций романского и готического искусства. Это объясняет, почему у итальянского Барокко были заимствованы лишь отдельные элементы, а главными формообразующими принципами искусства эпохи Людовика XIV оставались идеи Классицизма. Так, в оформлении фасадов зданий сохранялась строгая классицистическая ордерная разработка стены, но в деталях оформления интерьера, шпалерах, мебели присутствовали барочные элементы.

Влияние государственной  идеологии было столь велико, что  именно с этого времени отдельные этапы развития искусства во Франции стали обозначать именами королей: стиль Луи XIV, стиль Луи XV, стиль Луи XVI. Обычай такого наименования был позднее обращен и назад, во времена до правления Людовика XIV. Другая важнейшая особенность эпохи заключалась в том, что именно во Франции второй половины XVII столетия сложилось само понятие художественного стиля. До этого, в Италии, идеи Классицизма, лишь начав формироваться, тут же были потеснены Маньеризмом и Барокко.

Классицизм  как художественное направление оформился во Франции и с тех пор не Рим, а Париж стал диктовать моду в искусстве и его роль не ослабевала на протяжении последующих XVIII, XIX и XX вв. Впервые в истории, во Франции эпохи Людовика XIV, стиль стал осознаваться важнейшей категорией искусства, эстетики, стал нормой жизни, быта и нравов, пронизывая все стороны придворного этикета (слово, также появившееся при дворе Людовика XIV). Вместе с осознанием стиля приходит эстетизация отдельных формальных элементов, воспитание вкуса, «чувства детали». Эта особенность стала традицией, которая создала за несколько десятилетий особенное «чувство формы», пластическую культуру, тонкость мышления, присущие именно французской школе. Но складывалась эта культура непросто. Вначале на смену ренессансному идеалу целостной, статичной, уравновешенной в себе формы (несколько расшатанному искусством Маньеризма и Барокко) пришла идея эстетизации «случайных прелестей» и отдельных средств достижения красоты: линии, краски, фактуры материала. Вместо категории композиции (compositio), выдвинутой итальянским архитектором и теоретиком Л. Б. Альберти, вводится понятие «смешанного соединения» (лат. mixtum compositura). Начало такому дроблению положили итальянские художники-маньеристы, работавшие при дворе Франциска I, а затем Генриха II в школе Фонтенбло. Их французские ученики, трудившиеся в графских и королевских замках по течению р. Луары и в самом Париже, постепенно формировали аристократическую культуру формы, блиставшую позднее в стиле Рококо XVIII столетия, но свои первые плоды она принесла в XVII в. «Может быть, влияние французского искусства на быт высших слоев европейского, в том числе и русского общества, было сильнее в XVIII в., но основы супрематии французского языка, манер, мод, удовольствий были заложены, несомненно, временем «Короля-Солнца».

Не случайно именно вторую половину XVII столетия называют «самым блистательным периодом французской  истории». Наиболее распространенные, часто повторяющиеся в мемуарах и эстетических трактатах того времени  слова: великий, величие, роскошный, праздничный... Вероятно, пышность стиля придворного искусства действительно создавала впечатление «вечного праздника жизни». По свидетельству знаменитой мемуаристки госпожи де Севинье, двор Людовика XIV все время пребывал «в состоянии удовольствия и искусства»... Король «всегда слушает какую-нибудь музыку, очень приятную. Он беседует с дамами, которые привыкли к этой чести... Празднества продолжаются каждый день и полночи». В «блестящий семнадцатый век» стиль, этикет, манера стали настоящей манией. Отсюда мода на зеркала и мемуары. Люди захотели увидеть себя со стороны, стать зрителями собственной позы. Не заставил себя ждать расцвет искусства придворного портрета. Роскошь дворцовых приемов поражала посланников европейских дворов.

В Большой  галерее Версальского дворца зажигались тысячи свечей, отражавшихся в зеркалах, а на платьях придворных дам было «столько драгоценностей и золота, что они едва могли ходить». Ни одно из европейских государств не смело соперничать с Францией, находившейся тогда в зените славы. «Большой стиль» появился в нужное время и в нужном месте. Он точно отражал содержание эпохи - но не ее действительное состояние, а настроения умов. Сам король мало интересовался искусством, он вел бесславные войны, истощавшие силы государства. И люди как будто старались не замечать этого, они хотели выглядеть такими, какими казались себе в своем воображении. Какая самонадеянность! При изучении этой эпохи возникает ощущение, что самыми большими ее художниками были портные и парикмахеры. Но история со временем все поставила на свои места, сохранив для нас великие произведения архитекторов, скульпторов, рисовальщиков и граверов. Мания стиля, французской «большой манеры» стремительно распространялась по Европе, преодолевая дипломатические и государственные барьеры. Сила искусства оказалась сильнее оружия и перед ней капитулировали и Берлин, и Вена, и даже чопорный Лондон.

2.2 Основные принципы стиля.

 
«Стиль Людовика XIV» заложил основы интернациональной европейской придворной культуры и обеспечил своим триумфом успешное распространение идей Классицизма и художественного стиля Неоклассицизма во второй половине XVIII - начале XIX вв. в большинстве европейских стран. Другая важнейшая особенность эпохи «Большого стиля» состоит в том, что именно в это время окончательно складывается идеология и формы европейского академизма. В 1648 г. по инициативе «первого живописца короля» Лебрюна в Париже основана Королевская Академия живописи и скульптуры. В 1666 г. в Риме создана Французская Академия живописи. В 1671 г. в Париже организована Королевская Академия архитектуры. Ее директором был назначен Ф. Блондель Старший, секретарем - А. Фелибьен. «Большой стиль» требовал больших денег. Королевский двор, придворная аристократия, Академии и католическая церковь сумели создать среду, хотя бы и в радиусе столицы, в которой возникали дорогостоящие шедевры. В первую очередь требовалось возведение грандиозных архитектурных ансамблей. Были введены официальные должности «архитектора короля» и «первого архитектора короля».

Все строительные работы находились в ведомстве Двора. В 1655-1661 гг. архитектор Л. Лево построил для Н. Фуке, «королевского контролера финансов», дворец Во-ле-Виконт. Парк регулярного стиля разбил А. Ленотр, интерьеры с блеском оформил Ш. Лебрюн. Дворец и парк вызвали столь сильную зависть короля Людовика, что министр Фуке под первым же предлогом был брошен в тюрьму, а Лево и Ленотру приказано построить нечто более грандиозное в Париже и Версале. В 1664-1674 гг. возведением восточного фасада завершен архитектурный ансамбль Лувра - главной королевской резиденции в Париже. Восточный фасад называют «колоннадой Лувра» из-за мощного ряда сдвоенных колонн «большого ордера». Колонны с коринфскими капителями подняты над цокольным этажом и охватывают второй и третий этажи, создавая мощный, строгий и величественный образ. Колоннада протянулась на 173 метра. Интересна история создания этого шедевра.

3. Людовик XIV

Людовик обладал приятной, располагающей к себе внешностью и придворным шармом. В общении с придворными, министрами, дипломатами он выглядел всегда очень сдержанным и демонстрировал удивительную вежливость, в которой в зависимости от ранга, возраста и заслуг его визави различалось множество оттенков. Он четко, свободно и ясно излагал свои мысли. Кроме того, у него была великолепная память, которая очень пригодилась ему, например, на заседаниях «Conseil d’En Haut», политически самой важной секции королевского совета, а также на многочисленных обсуждениях с министрами. Его поведение в обществе было осмотрительным, тактичным и в высшей степени умеренным. Однако эти характерные для короля достоинства на четвертом или пятом десятке его жизни если не исчезли совсем, то все же были значительно подавлены его убеждением в собственной политической непогрешимости. К негативным чертам его характера относилось также проявление явного эгоцентризма. Если, например, Кольбер открывал мануфактуру, то «король-солнце» (с 1662 г. Людовик XIV использовал солнце как свою эмблему) считал, что эта инициатива исходила от него. Он стремился внушить это всем. Скромность, без сомнения, не являлась его сильной стороной. По крайней мере, это относится к 1690— 1695 гг., когда он начал сильно преувеличивать свои достоинства. Людовик XIV правил с необычным профессионализмом. Этот профессионализм основывался на природных способностях и на том практическом опыте, который Мазарини сумел передать ему, целенаправленно привлекая к участию в заседаниях и совещаниях королевского совета, а также многочисленных поездках по стране. Многократно цитировавшаяся поговорка «Точность — это вежливость королей» в особой степени относится к Людовику XIV. Он был всегда пунктуален, слушал внимательно и не уставал на самых долгих заседаниях. Он обладал исключительно развитым чувством долга. Наряду с напряженной придворной жизнью король ежедневно посвящал от 5 до 10 часов, а впоследствии и больше, интенсивной работе за письменным столом и на конференциях. Он интересовался деталями происходивших процессов и всегда мог выделить существенное и основные направления развития. В этом ему помогали его политический инстинкт и способность к быстрому восприятию. Вместе с тем он был не очень силен в выдвижении собственных конструктивных идей. Отсюда попятно, что в области внутренней и внешней политики он следовал долгосрочной программе, некоему «Большому плану» (grand dessein). Людовик XIV проявлял себя как прагматик, который использовал текущие политические события в интересах короны и государства. При этом он никогда не выжидал, а старался создать благоприятную для Франции конъюнктуру, подавить в зародыше антифранцузские коалиции или — если для этого не было возможности — разгромить их превентивными военными акциями. Он всегда был тверд в вопросах сана, этикета и церемониала. Все исследователи едины в том, что король был очень неравнодушен к славе. Лейтмотивом проходят в его «Мемуарах» и других документах такие понятия, как «мой сан, моя слава, мое величие, моя репутация». Личная слава, личное достоинство для Людовика XIV были связаны с властью и благополучием государства самым тесным образом. Но интересы государства всегда были выше интересов короля. Именно так следует понимать его утверждение: «Интересам государства принадлежит приоритет... Имея в виду государство, действуют для себя самого. Благополучие одного составляет славу другого». Хотя нельзя отрицать, что у Людовика XIV была тенденция приравнивать свою репутацию и свои интересы к государственным, все же — как показывает эта цитата — он был вполне способен видеть разницу между своей персоной и государством. Это различие он еще раз подчеркнул на смертном одре: «Я ухожу, но государство будет оставаться всегда». Людовик XIV в большей степени был человеком поступка, чем абстрактных идей. Тем не менее в решении государственных вопросов он всегда придерживался нескольких общих принципов. Это были его глубоко прочувствованная ответственность за свои действия перед Богом, его высокое мнение о своих обязанностях как короля и его решимость всегда учитывать интересы государства. Уже отмечалось, какое большое значение он придавал своему личному авторитету и репутации государства у современников и потомков. Но такие взгляды были характерны не только для Людовика XIV. Они были широко распространены в то время как вне, так и в самой Франции. Король активно участвовал в придворной жизни. Он был великолепным наездником и любил охоту. Он охотно танцевал, ценил театр и придворные праздники, Зато у него отсутствовали достоинства солдата и военачальника, хотя в ситуациях, связанных с опасностью для его личности, он выказывал замечательное бесстрашие. Людовик XIV имел хорошую, здоровую конституцию, соединенную с исключительной силой воли. Со стоическим самообладанием он переносил сильные боли, моментами даже смертельные опасности. Эта черта характера проявилась еще в детстве, когда в ноябре 1647 г. он заболел ветряной оспой и некоторое время даже был под угрозой смерти. С удивительной выдержкой переносил он лечение, когда ему многократно отворяли кровь. По мнению многочисленных современников, он достиг преклонного возраста благодаря своему могучему организму, а не искусству врачей, которые опасными для жизни методами лечения могли доконать более слабого человека. Версаль считается образцом двора и придворной культуры. Людовик XIV внес существенный вклад в создание мифа о Версале. Это повлекло за собой некоторое искажение реальности. Чтобы избежать подобных недоразумений, нужно постоянно помнить, что почти полувековой период личного правления короля не был единым. И при Людовике XIV двор вначале не имел постоянного местопребывания: Фонтенбло (1661, 1679), Лувр (1662- 1666) и Тюильри (1666-1671) в Париже, где он проводил зиму, Сен-Жермен-о-Лэ (1666-1673, 1676, 1678-1681) и Версаль (1674, 1675, 1677), который с 1682 г. стал постоянной резиденцией двора и правительства. Кроме того, двор пребывал до этого и в Шамборе на Луаре и в Винсенне. Примечательно, что Людовик XIV между апрелем 1682 г. и днем своей смерти был в Париже в общем сложности 16 раз с короткими визитами. Сравнительно частая до 1682 г. смена местопребывания двора была сопряжена с большими расходами. Все, что было необходимо двору и делало его жизнь удобной, переносили из одного дворца в другой: мебель, белье, ковры, светильники, столовую посуду, кухонную утварь и т.п. До 1682 г. Людовик чаще всего находился в Новом дворце Сен-Жермен-о-Лэ, принадлежавшем Генриху IV, где родился его внук. Здесь он велел построить великолепную террасу длиной 2,5 км, с которой открывался беспрепятственный обзор окружающего ландшафта. По его указаниям, и Шамборе, Венсенне, Фонтенбло, Сен-Жермен-о-Лэ, Лувре и Тюильри были произведены значительные улучшения. Перестройку и изменения оставшегося от Людовика XIII охотничьего дворца в Версале Людовик XIV начал уже в 1661 г. Прошло более 5 десятилетий, пока великолепный дворец был готов в своих основных частях. С начала своего царствования в 1661 г. король там находился, может быть, 20 раз. Первые изменения начались вскоре после смерти Мазарини и больше касались парковых насаждений, чем дворца. Знаменитый создатель парков Андре ле Нотр (1613 — 1700) с 1658 г. был назначен «генеральным инспектором зданий и парков короля».  
Большие перестроечные работы ил новые сооружения начали приобретать форму лишь со второй половины 60-х г. и находились под непосредственным и постоянным контролем короля. В этом его поддерживал самый значительный и влиятельный министр Жан-Батист Кольбер (1619 — 1683). Ответственным за строительные работы во дворце был знаменитый Луи де Во (1612—1670). Многочисленными работами по украшению и интерьеру руководил Шарль ле Брун (1619 — 1690), командовавший целой армией художников, штукатуров, ковровщиков, скульпторов Версаля. Даже в 1685 г., когда двор уже давно находился в Версале (с 1682), на огромном дворцовом комплексе еще было занято около 36 тыс. рабочих и 6 тыс. лошадей. Возведение ансамбля стоило примерно 77 млн. ливров. Между 1661 и 1683 гг. расходы на двор и королевские дворцы составляли 12 — 14% всех государственных расходов (от 10 до 15 млн. ливров в год). До 1684 г. было израсходовано на Версаль около 30 млн., Лувр — 10, разрушенный во время революции 1789 г. Марли — 7, Сен-Жермен-о-Лэ — 5 и заложенный в северо-западной части Версальского парка «фарфоровый Трианон» — 3 млн. ливров. В среднем расходы на Версаль с 1678 г. по 1682 г. составляли 3 853 000 ливров в год, а в 1685 г. — более 8 млн. Без сомнения, сооружение дворцового комплекса в Версале поглощало немыслимые суммы. И все же, бросая взгляд в прошлое, это можно рассматривать как рентабельные инвестиции. Единственный в своем роде по пропорциям, соединяя игру всех искусств, отражая культуру неповторимой эпохи, Версаль оказывает воздействие и через столетия. В то время как в Германии расцвет придворной жизни происходил либо до, либо одновременно с переходом от патриархального государства к абсолютной монархии, во Франции этот структурный переход к моменту восшествия на престол Людовика XIV уже был завершен. Поэтому придворная политика «короля-солнце» в основном имела задачу не только укреплять эти завоевания, но и расширять их, придавая необходимый блеск. С этой точки зрения, двор служил королю инструментом контроля над мощной и влиятельной частью дворянства, «великих» страны, которые могли в своих провинциях мобилизовать значительные силы. Это высшее дворянство различными методами, в том числе раздачей прибыльных доходных мест и пепсин, привлекалось ко двору, где оно, учитывая высокие расходы на представительство и соответствующий их рангу образ жизни, все больше и больше зависело от короля. Мадам де Ментенон (1635 — 1719) в 1678 г. оценивала минимальную сумму, необходимую бездетному дворянину с 12 слугами для жизни в Версале, в 12 тысяч ливров в год. Такие суммы длительное время могла тратить только небольшая часть дворянства. Таким образом, у двора была еще и задача как можно больше включать высшее дворянство в сферу влияния короля, привязывать его к личности короля через этикет, придворную жизнь и обусловленный ими контроль. Королевский двор и находившиеся в его распоряжении дворцы, особенно Версаль как основная резиденция, в значительной степени служили тому, чтобы демонстрировать величие, власть и репутацию короля и монархии всему миру. Версаль с парковым ансамблем и проложенными через него при Людовике XIV каналами во всех своих деталях был рассчитан па производимое им впечатление. Например, знаменитая «лестница послов» во дворце, которая вела к парадным покоям. Она была из разноцветного драгоценного мрамора, и ее фрески изображали представителей всех народов мира. Эта лестница вела к величественному бюсту короля. Наконец, король решил собрать вокруг себя лучших деятелей искусства, архитекторов, художников, поэтов, музыкантов и писателей Франции, а не только придворное общество. Людовик XIV преследовал при этом цель оказывать влияние на все искусство Франции, направлять его и использовать в интересах своей политики. В этом аспекте следует рассматривать поручение, данное Жану-Батисту Кольберу, организовать поощрение представителей литературы, искусств и науки и использовать их для прославления абсолютизма Людовика. Этой цели должны были служить также существовавшая с 1635 г. Французская академия, основанная Кольбером в 1663 г. «Academic francaise» в области культуры и науки, названная современниками «Малая академия», реформированная в том же году Академия живописи и ваяния, основанная Кольбером в 1666 г. Академия наук, созданная в 1671 г. Академия архитектуры, а также открывшаяся в 1672 г. Королевская академия музыки. С 1683 по 1690 г. постепенно произошли изменения в специфическом значении и внешнем воздействии двора. Поверхностному наблюдателю-современнику превращения Версаля в 1682 г. в постоянную резиденцию двора казалось продолжением и кульминационным пунктом тенденции прошедших десятилетии. Но Версаль постепенно превращался в обманчивый, внешний фасад, потому что двор начал все больше отгораживаться от внешнего мира. Из Версаля по внешний мир поступало все меньше импульсов, он перестал задавать тон. После 1690 г. меценатство короля практически уже не имело значения. Жизнь из Версаля уходила, чтобы переместиться в Париж и провинциальные города. Причинами изменений были финансовые трудности из-за войн и экономических проблем, старение короля и не в последнюю очередь растущее влияние мадам де Ментенон. Повседневная жизнь короля протекала в основном публично, среди большого придворного штата, насчитывавшего около 20 тысяч человек. К знатному придворному обществу в обширных замковых помещениях примешивались посетители, любопытствующие и большое число просителей. В принципе каждый подданный мог воспользоваться правом передать королю прошение. С 1661 г. Людовик XIV поощрял эту практику. Монарх видел в этом возможность познакомиться с непосредственными заботами и нуждами своих подданных. Позднее в Версале каждый понедельник и помещении королевской гвардии выставляли большом стол, на который просители складывали свои письма. До 1685 г. маркиз де Лувуа (1641-1691), государственный секретарь по военным делам и министр (с 1672 г.) был ответственным за дальнейшее прохождение этих прошений. Они обрабатывались государственными секретарями и, снабженные соответствующим рапортом, передавались королю, который выносил решение по каждому случаю лично. При дворе организовывались большие праздничные представления, театральные и музыкальные спектакли, но было много и других возможностей развлечься. Наряду с большими великолепно поставленными праздничными представлениями в памяти придворного общества, благородных семейств Парижа и потомства остались «Большая карусель» в Тюильри в июне 1662 г., устроенный в садах Версаля весной 1664 г. многодневный придворный праздник «Забавы заколдованного острова», «Большой дивертисмент» 1668 г., а также «Версальский дивертисмент» июля и августа 1674 г. Увеличение числа участвовавших в этих празднествах придворных позволяет ясно увидеть растушую привлекательность двора. Если в 1664 г. на празднике «Забавы заколдованного острова» присутствовало лишь около 600 «куртизанов», то 4 года спустя на празднествах по случаю заключения Аахенского мира их было уже более 1500 (кстати, была представлена комедия Мольера «Жорж Данден»). В 1680 г. в Версале в качестве долговременных гостей жило около 3000 дворян. Приток дворян, а также растущее число придворного персонала и прислуги вызвали необходимость расширения официально основанного в 1671 г. города Версаля.