Автор: Пользователь скрыл имя, 17 Марта 2012 в 16:10, автореферат
Актуальность проблемы. В условиях динамичного развития суверенного Казахстана происходит процесс становления национального самосознания. Комплекс геополитических факторов, связанных с определением роли и места Республики Казахстан в мировом сообществе, привел к возрождению интереса к древней и средневековой истории страны. Президент Казахстана Н.А.Назарбаев в послании участникам симпозиума «Степь и культура.
Наиболее инфомативными с точки зрения историографического анализа можно считать диссертационные работы В.И. Гребенюка «Семантический уровень исследований в историографии мезо-энеолита Казахстана» и С.В. Захарова по изучению энеолита Северного Казахстана и Южного Зауралья, но они рассматривают другой исторический период – эпоху камня [12].
Таким образом, источниковая база данного исследования состоит из нескольких различных по объему, но в целом представительных и содержательных массивов, позволяющих решить поставленную цель и задачи диссертационного исследования.
Практическая значимость работы. Исследование процесса изучения скифо-сакской эпохи Казахстана способствует дальнейшему развитию этой отрасли исторической науки, поскольку позволяет выявить наиболее перспективные направления дальнейших разработок. Теоретико-методологическая ценность данного историографического опыта состоит не только в осмыслении научных подходов в истории и археологии скифо-сакской эпохи Казахстана, но имеет и педагогический смысл – обучение студентов в процессе приобретения ими профессиональных навыков. Материалы исследования могут быть использованы в создании историографии археологического изучения Казахстана и степной зоны Евразии, а так же в лекционных и специальных курсах, преподаваемых на исторических факультетах вузов.
Большое значение, на наш взгляд, имеет осмысление процессов сохранения, консервации, реставрации и музеефикации памятников эпохи древних кочевников в рамках выполнения государственной программы «Культурное наследие», что может найти практическое воплощение в организации музейных экспозиций, музеев под открытым небом и активизации использования ярких памятников эпохи в историко-познавательном туризме в Республике Казахстан.
Апробация результатов работы. Основные положения работы отражены в 17 публикациях, в том числе в шести статьях, опубликованных в изданиях, рекомендованных ККСОН МОН РК, и апробированы в ходе участия в 11 научно-практических конференциях различного уровня.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех разделов, включающих семь подразделов, заключения, списка использованных источников и приложений.
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Первый раздел - «Теоретико-методологические основы исследования скифо-сакской эпохи Казахстана» включает два подраздела, логически связанных между собой их базовым значением для исследования эпохи ранних кочевников.
В первом подразделе «Общетеоретические проблемы скифо-сакской эпохи степной Евразии в отечественной и российской историографии» рассматривается проблема восприятия цивилизационной значимости номадизма.
В ходе проведения историографического анализа выявлено, что применительно к каждому выделенному в исследовании периоду развития истории изучения скифо-сакской эпохи соответствует определенная теоретико-методологическая платформа и выбор объекта познания. Для 50-х – середины 70-х гг. ХХ в. это был формационный подход и отражающая его постулаты теория «кочевого феодализма» с дискуссией о собственности на средства производства у кочевников (В.Ф. Шахматов, С.Е. Толыбеков, И.Я. Златкин, Д.И. Кшибеков, А.Н. Бернштам). Итогом научных поисков стало осознание невозможности переноса законов общественного развития оседло-земледельческих хозяйств на кочевые общества и механического сближения двух разных моделей общественного развития.
Следующий период (сер. 70-х – нач. 90-х гг. ХХ в.) допускал проявление в теоретическом фундаменте марксизма многолинейной интерпретации исторического процесса и привел к появлению концепции о «номадном» способе производства, имеющей как сторонников (Г.Е.Марков, С.И.Вайнштейн, Н.Э.Масанов и др.), так и противников (С.М.Абрамзон, Н.Н. Крадин, А.М. Хазанов и др.).
Характерными чертами номадного способа производства, по мнению Г.Е. Маркова, являлись племенная структура, коллективная собственность на пастбища, частносемейная собственность на скот, социальная дифференциация, основанная на имущественном расслоении и привилегированном положении военных предводителей [13].
Феномен номадизма А.М. Хазанов видит в его неразрывной связи с внешним миром, представленным некочевыми обществами, с иными системами хозяйствования, а существенными особенностями считает слабое развитие ремесел и невозможность создания собственных торгово-ремесленных центров [14].
Анализируя археологический материал, М.К. Хабдулина предполагает степень экономической самостоятельности кочевников более высокой, чем это было принято ранее в науке, и предлагает внести коррективы в оценку зависимости номадов от окружающего земледельческого мира. По ее мнению, при высокой моноспециализации экономика степных номадов располагала внутренним многоукладным потенциалом, достаточным для самообеспечения. Автор полагает, что если оценивать исторический опыт функционирования кочевого социума, как особый самостоятельный путь жизнеобеспечения, есть все основания считать номадизм особой цивилизацией [15].
Современный период развития исторической науки связан с активным внедрением методологического плюрализма и включает использование, как цивилизационного, так и формационного подходов, которые органично вошли в операционный инструментарий истории. В работах К.А. Акишева, М.К. Хабдулиной, А.И.Мартынова была сделана попытка многоаспектного анализа степной цивилизации и вполне убедительная доказательность применения этого термина к развитию скифо-сакских кочевых социумов.
Открытия последних десятилетий в археологии Казахстана и всего евразийского пояса степей позволяют наполнить внутренним содержанием триаду необходимых и достаточных признаков любой цивилизации, выдвинутую В.М. Массоном (монументальная архитектура, города и письменность), исходя из достижений скифо-сакского кочевого социума.
Таким образом, в теоретико-методологическом плане позиции исследователей в оценке номадизма претерпели существенные трансформации – от постулирования «варварства» в сравнении с традиционными приоритетами оседло-земледельческих культур и оценивания кочевничества как стагнационного явления, не имеющего внутреннего ресурса развития, до признания высокого уровня политогенеза кочевнических обществ, определяемых как раннегосударственные образования.
Второй подраздел «Интерпретация источников в историографии номадизма». Середина I тыс. до н.э. – первый период в истории Казахстана, который освещается древнеиранскими, древнегреческими, древнеримскими авторами и древнекитайскими летописями. В работе приведена их характеристика и история изучения крупнейшими учеными, начиная с В.В. Григорьева [16].
На первом этапе исследований в 1950-е-1970-е гг. актуальной и решаемой была проблема тождества этнических наименований по античным, древнеперсидским и древнекитайским источникам (В.В. Струве, И.М. Дьяконов, Э.А. Грантовский, М.А. Дандамаев).
С середины 70-х гг. ХХ в. приоритетным стало изучение проблем локализации древних племен по письменным источникам. Характеризуя проблемы этнической истории Ферганы, Б.А. Литвинский проводит детальный анализ расселения сакских племен и обобщает гипотезы исследователей в виде таблицы, отражающей этногеографию кочевого населения в VI-III вв. до н.э. [17,с.158-184]. Аналогичные исследования проводили И.В.Куклина, Л.А.Ельницкий, А.И. Иванчик, И.В.Пьянков.
В рамках третьего этапа истории изучения скифо-сакской эпохи в результате накопления археологического материала проводится идентификация древних этнических наименований и изученных археологических культур, которая стала предметом исследования С.И. Руденко, К.А.Акишева, Л.С. Клейна, Н.Л.Членовой, Н.В. Полосьмак, Р.Б. Исмагила и др.
Следует отметить, что большую сложность представляет изучение этнополитических событий скифо-сакской эпохи, детально изложенных у Геродота. Реальная политическая, экономическая и идеологическая жизнь кочевых племен Евразии в I тыс. до н.э. была гораздо сложнее, чем это отражено в письменных источниках и археологических материалах. Эти вопросы стали предметом исследования работ Д.Г. Савинова, Л.С. Марсадолова, Э.А. Грантовского, А.Ю. Алексеева, А.И. Иванчика, И.Н. Медведской, Т.Н.Кузнецовой.
Л.С. Марсадолов пытается синхронизировать изменения, прослеживаемые в археологических материалах, с данными письменных источников, сопоставляя скифо-сакские памятники Алтая с тумулусами Гордиона в Турции [18].
В работах Т.Н. Кузнецовой, которая использует структурный анализ астрономических, документальных, литературных и археологических источников, совпадающих во времени и пространстве, реконструировано скифское пребывание в Передней Азии (с 614-613 по 585 гг. до н.э.), Мидии (608 г. до н.э.) и время персидского вторжения в Скифию (509 г. до н.э.) [19].
Необходимо подчеркнуть, что исследования в данном направлении находятся в стадии разработки и требуют дальнейших усилий по выявлению и введению в научный оборот новых методических приемов по углублению источниковедческой работы как с письменными, так и с вещественными источниками.
Во втором разделе «Скифо-сакская проблематика в историографии второй половины ХХ – начале ХХI вв.» рассмотрены актуальные проблемы изучения этносоциокультурных процессов в регионах евразийского пояса степей в I тыс. до н.э.
Первый подраздел «Изучение проблем этнокультурной ситуации степей Евразии I тыс. до н.э. в историографии» – это анализ научных взглядов исследователей на проблему генезиса археологических культур скифо-сакской эпохи Казахстана. По данному вопросу в 50-х гг. ХХ в. в литературе утвердилась автохтонная теория, согласно которой саки Средней Азии и Казахстана были прямыми потомками племен поздней бронзы, обитавших на этой территории (А.Н. Бернштам, С.С.Черников, Б.А.Литвинским, К.А. Акишев, М.К. Кадырбаев и др.). Л.Р. Кызласов считал эту точку зрения ошибочной, называя прямыми предшественниками саков культуру дандыбай-бегазинских памятников - пришлую в Казахстане. Так, со второй половины 70-х гг. ХХ в. в научных публикациях распространяется миграционная теория. С учетом новых археологических материалов К.А. Акишев объясняет существенные изменения в погребальном обряде, материальной культуре и антропологии племен Центрального Казахстана проникновением (или вторжением) новых этнических групп и их смешением с потомками андроновцев в IХ - VII вв. до н.э.[20,с.57]. В ходе многолетнего изучения памятников нижней Сырдарьи Л.Т. Яблонский и М.А. Итина, поддерживая теорию миграций, сделали вывод о том, что на региональном уровне прямая преемственность населения двух эпох не фиксируется [21,с. 203]. Миграционные процессы древних кочевников Центрального Казахстана нашли новое обоснование в работах А.З. Бейсенова, А.Д. Таирова [22,23].
На современном этапе исследований вновь произошел возврат к теории автохтонизма. А.С. Ермолаева высказывает предположение о сосуществовании двух культурных традиций – позднебронзовой и раннекочевнической – на коротком хронологическом отрезке, оперируя хорошо документированными данными Измайловского комплекса из Восточного Казахстана [24, с. 362] Этого мнения придерживаются и другие ученые [25].
Изучение вопросов этнокультурной принадлежности сакских племен рассматривается исследователями с трех позиций: антропологической, историко-культурной, языковой.
Использование палеоантропологического материала по скифо-сакской проблемно из-за незначительного его количества и плохой сохранности. На основании изучения имеющихся краниологических серий выводы ученых 1950-1990 гг. однозначны: наблюдается антропологическая преемственность племен раннесакской культуры с их предшественниками андроновцами (Г.Ф. Дебец, В.В. Гинзбург, О. Исмагулов, Б. Фирштейн, В.П. Алексеев). Установлено, что расовый состав древнего населения был разнородным и монголоидный элемент играл незначительную роль в антропологическом облике ранних кочевников, появившись в результате последовательного проникновения в их среду мигрантов, морфологически отличающихся от ранних групп большей монголоидностью их антропологического типа.
В решении культурно-хронологических проблем раннего железного века участвовали М.П. Грязнов, С.С. Руденко, А.Н. Бернштам, С.П. Толстов, М.К. Кадырбаев, К.А. Акишев, А.З. Бейсенов, М.К. Хабдулина, А.Д. Таиров и др. В настоящее время большинство ученых поддерживают тезис о том, что в скифо-сакское время существовала этнокультурная общность, которую отличали тесные внутренние связи по всей территории распространения. Исследования последних лет позволяют включить в эту общность крупные археологические культуры – тасмолинскую, сакскую, сарматскую. Имея своеобразные признаки, они отражают единый характер происходивших эпохальных процессов на территории Казахстана и сопредельных регионов.
Исследованием языковой принадлежности скифо-сакских племен занимались историки и лингвисты (И.М. Дьяконов, К.В. Сальников, И.В. Пьянков, А.К. Акишев, В.И. Абаев, А.С. Аманжолов). В 50-е гг. ХХ в. в науке утвердилась точка зрения об ираноязычности саков, ставшая впоследствии традиционной. Эти представления базировались на упомянутой выше гипотезе о прямом перерастании степных культур эпохи бронзы в культуры скифо-сакского типа эпохи раннего железа. С учетом новых археологических и палеоантропологических данных исследователи показали, что тезис об ираноязычии саков не применим ко всем географическим районам восточного ареала евразийской степи [26]. Знаки, обнаруженные на чаше из кургана Иссык и на костяном навершии из могильника Сакар-чага-3, не удалось прочитать как связный текст (В.А. Лившиц, И.М. Дьяконов, С.Г. Кляшторный) и поэтому утверждение А.С. Аманжолова о том, что надписи были сделаны на древнетюркском языке рассматривается как гипотеза.
В настоящее время произошел «информационный взрыв», во многом дискредитировавший концепцию об ираноязычии саков. Учитывая новые данные тюркской археологии, связанные с массовыми находками орхоно-енисейских памятников письменности, активизируются исследования предполагаемой тюркоязычности сакских племен (И. Кызласов, М. Жолдасбеков, Р. Исмагил)