Иван Грозный. Упрочение Российского государства

     Рассмотрение  вопроса о законодательстве в  Русском государстве второй половины XVI века дает возможность сделать еще один вывод большой важности. Это вывод об огромной роли приказов в законодательстве. Сосредоточивая свое внимание на вопросе о Боярской думе и ее роли, дворянско-буржуазная историография недооценила роль приказов. Между тем именно приказы, в частности казначеи, фактически держали в своих руках московское законодательство как в подготовительной стадии, разрабатывая проекты законов, так и в заключительных этапах законодательного процесса, где именно в руках казначеев находилось формулирование и редактирование текста законов на основе норм царского приговора.

     В этой роли приказного аппарата в законодательстве нашло свое яркое выражение развитие и укрепление централизованного  Русского государства.

Приговор  о местничестве.

     Местничество  являлось одним из тех институтов феодального государства, которые  обеспечивали монопольное право  на руководящую роль в важнейших  органах государства представителям феодальной знати. Сущность местничества состояла в том, что возможность  занятия тем или иным лицом  какого-либо поста в административных органах или в армии предопределялась местническими счетами, то есть взаимными  соотношениями между отдельными феодальными - княжескими или боярскими - фамилиями, а внутри этих фамилий - взаимными соотношениями между  отдельными членами этих фамилий. При  этом исключалась возможность изменения этих соотношений, так как это означало бы изменение порядка мест в служебной, придворной или военной иерархии. Это приводило к тому, что для занятия каким-либо лицом того или иного поста нужно было, чтобы положение данного лица в местнической иерархии соответствовало тому положению, какое занимал в этой иерархии тот пост, на занятие которого претендовало данное лицо.  

     Московские  великие князья (а затем цари) вели упорную борьбу против местничества, так как местничество связывало  их и ставило их действия под контроль феодальной знати. Однако феодальная знать в свою очередь упорно боролась за сохранение местнических привилегий. Выражением и проявлением этой борьбы вокруг проблемы местничества являются местнические счеты, рост которых на протяжении XVI века отражает в себе усиливающееся стремление русских государей к слому местнической иерархии.

     Особую  остроту местничество и местнические счеты приобрели в области  военной, в армии. Здесь с особой очевидностью выступала реакционная  роль местничества.

     Основным  недостатком в организации русской  армии того времени было то, что  управление армией было построено на местнических началах. Это лишало командование армии возможности оперативного руководства войсками и, напротив, позволяло  княжатам и боярам, недовольным политикой  правительства Ивана IV, саботировать путем местнических счетов и распрей распоряжения верховного командования. Местнические счеты лишали правительство возможности руководствоваться при назначении на посты воевод соображениями политического и персонального порядка, а требовали предоставления воеводских постов тем, кто имел на них привилегию в соответствии с местнической иерархией.

     В ноябре 1549 г. был издан приговор о  местничестве. В “Вопросах” Ивана  IV Стоглавому собору обстоятельства и мотивы издания приговора о местничестве изложены следующим образом: “Отец мой, Макарий митрополит, и архиепископы, и епископы, и князи, и бояре. Наряжался вместе Казани со всем христолюбивым воинством и положил  совет своими бояре в пречистой и соборной перед тобою, отцом своим, о местах в воеводах и в сяких посылах в всяком разряде не местничестве, кого с кем куда ни пошлют, чтобы воинскому делу в том порухи не было; и всем боярам тот был приговор люб”. Таким образом, целью издания приговора “О местах” было создать условия, позволяющие не допустить “порухи” “воинскому делу” во время похода, проистекавшие от местничества в “посылках” и в “разряде”.

     Приговор  о местничестве от ноября 1549 г. состоит  из двух частей. Первая часть приговора  посвящена воеводам основных пяти полков, на которые делилась армия: Большого, Правой руки, Левой руки, Передового и Сторожевого. Во второй части речь идет об остальных служилых людях - невоеводах. По своему содержанию приговор 1549 г. формально представляет собой акт, определяющий местнические соотношения между отдельными воеводскими должностями. В рамках признания правомерности местничества находится и другая группа норм, формулируемых приговором: о порядке регулирования тех случаев, когда служебные отношения между теми или иными служилыми людьми не соответствуют местническим счетам между ними. Однако существо приговора 1549 г. о местничестве заключалось не в простой регламентации местнических счетов в полках, а в борьбе против местничества.  

     Для понимания политической направленности приговора о местничестве очень  много дает то толкование, которое  было дано этому приговору во время  похода 1549-1550 гг. после приезда во Владимир митрополита Макария, когда вопрос о местничестве являлся предметом обсуждения царя, митрополита и бояр, и только что принятый приговор о местничестве был вновь подтвержден. Опираясь на это подтверждение, Макарий в своем обращении к служилым людям следующим образом сформулировал тот порядок, которым должна была определяться служба всех категорий служилых людей во время похода: “А лучица каково дело, кого с кем царь и великий князь на свое дело пошлет, а хотя будет кому с кем и не пригож быт своего для отечества, и бояре б, и воеводы, и князи, и дети боярские для земского дела все ходили без мест. А кому будет каково дело о счете, и как, даже даст бог, с своего дела и с земского придет, и государь им счет тогда даст”.

     Речь  Макария, внесенная в текст официальной Разрядной книги, может рассматриваться как своего рода официальный комментарий к тексту приговора о местничестве. Совершенно так же излагается существо приговора 1549 г. и в “Царских вопросах” Стоглавому собору, где приговор о местничестве характеризуется как закон, устанавливающий принцип: “О местах в воеводах и в всяких посылках в всяком разряде не местничестве, кого с кем куда ни пошлют”.

     Таким образом, как по свидетельству Макария, так и по заявлению самого Ивана IV, смысл приговора о местничестве заключался в установлении службы в полках “без мест” и в запрете “местничаться” во время похода. Будучи одной из наиболее ранних по времени политических реформ 40-50 годов, приговор о местничестве отразил в себе общий характер политики правительства и продемонстрировал формы и пути реализации этой политики.

Земельное законодательство.

     Одним из важнейших актов политики правительства  Ивана IV является приговор 11 мая 1551 г. Значение этого приговора заключается в том, что он формулирует основные принципы политики правительства Ивана IV в отношении двух важнейших категорий феодального землевладения: монастырского и княжеского. Приговор устанавливал целый ряд мер, направленных против монастырского землевладения. Во-первых, запрещалась покупка монастырями (и другими представителями церковного землевладения) вотчин “без доклада” царю. Другой пункт приговора распространял обязательность “доклада” и на земельные вклады в монастырь: “а кто без государева ведома в которой монастырь вотчину свою даст по душе, и та вотчина у монастырей безденежно на государя”. Третье положение приговора устанавливало особые ограничения для вотчинников ряда местностей, для князей в первую очередь. Наконец, особый раздел приговора регулировал порядок “выкупа” родичами вотчин, данных в монастыри.

     Перечисленные пункты, однако, не исчерпывали содержания приговора 11 мая 1551 г. Более того, можно  сказать, что основное политическое острие приговора заключалось не в них.

     Регулируя вопросы монастырского землевладения  на будущее, приговор 11 мая 1551 г. одновременно включал в себя и ряд пунктов, направленных на ревизию прошлого в  вопросах развития монастырского землевладения. И здесь перед нами вновь выступает  тот основной политический мотив, который  с неизменностью обнаруживается во всех мероприятиях 50-ых годов в  области земельной политики, - ликвидация в интересах дворянства результатов  земельной политики времен боярского  правления.

     Приговора 11 мая 1551 г., - это последовательно  проведенный принцип восстановления “старины”, понимаемый как восстановление тех порядков, которые были при  Василии III, и ликвидации тех “новшеств”, которые относятся ко времени после Василия III. Приговор дает яркую характеристику монастырской экспансии в земельном вопросе, которой отличалась деятельность монастырей во время боярского правления. Деятельность шла по четырем направлениям:

1) приобретение  поместных и черных земель  за долги; 

2) насильственный  захват земель “у детей боярских  и у христиан”; 

3) расширение  владений путем подкупа писцов;

4) постановка  монастырских починков “на государевых  землях”. 

     Эта характеристика методов и путей  увеличения монастырями своих земельных  владений, применявшихся монастырями  в годы боярского правления, дается в приговоре 11 мая 1551 г. с вполне определенной целью - полной ликвидации результатов  монастырской экспансии: в отношении  всех земель, приобретенных монастырями  в годы боярского правления, предписывалось “сыскать, чьи земли были исстари, за тем же земли и учтены”.

     Ставя под правительственный контроль дальнейший рост монастырского землевладения, приговор одновременно устанавливает  ряд мероприятий, сводящих на нет  все те успехи, которые сделало  монастырское землевладение за годы господства княжеско-боярской реакции.

     Наряду  с монастырским землевладением другой категорией земель, о которых идет речь в приговоре 11 мая 1551 г., является княжеское землевладение.

     В вопросе о княжеских вотчинах и вотчинах Твери и других городов, как и в вопросе о монастырском землевладении, приговор 11 мая 1551 г. восстанавливал нарушенную после Василия III “старину” и означал возвращение к той политике по отношению к княжескому землевладению, которая проводилась до времени господства княжеско-боярских группировок 30-40 годов XVI века. Сформулированная в приговоре 11 мая 1551 г. эта политика характеризуется одной особенностью. Вводимые приговором 11 мая ограничения относительно вотчинного землевладения не носили всеобщего характера, а распространялись лишь на три княжеских рода и на определенную группу местностей Русского государства. Такой “местный” характер приговора 11 мая не являлся случайным. Ярославские, Стародубские и Суздальские князья “были особенно густо разросшимися ветвями генеалогического дерева северо-восточных Всеволодовичей”. Таким образом, приговор 11 мая, знаменующий собой начало политики борьбы правительства Ивана IV за ликвидацию экономической основы мощи княжат, - их вотчин, - наносил первый удар по наиболее мощной группе бывших независимых феодалов - княжат.

     Выражением  той же самой политики являются и  положения приговора 11 мая, направленные против всех вотчинников в целом  Твери и других перечисленных  в нем местностей. Все эти местности представляли собой территории бывших самостоятельных феодальных государственных образований, вошедшие в состав Русского централизованного государства во второй половине XV века и в первые десятилетия XVI века, и установление контроля центрального правительства над вотчинным землевладением этих местностей выражало собой политику борьбы за подчинение бывших феодальных землевладельцев удельных княжеств правительству Русского централизованного государства.

     Следующим этапом в законодательстве о княжеских  вотчинах явился закон 15 января 1562 г. По сравнению с приговором 11 мая 1551 г., закон 15 января 1562 г., во-первых, охватывал  более широкий круг княжеских  родов, во-вторых, еще больше стеснял  права распоряжения княжескими вотчинами  со стороны их владельцев. Закон 15 января не только запрещал мобилизацию земель для основного ядра княжеских  вотчин, но и устанавливал возможность  ликвидации княжеских вотчин путем  понимания их “на государя” в случае отсутствия у владельца вотчины сыновей, которые только и могли наследовать княжеские вотчины. Развивая постановление приговора 11 мая 1551 г. о княжеском землевладении, закон 15 января 1562 г. продолжает и ту линию приговора 1551 г., которая состояла в борьбе за ликвидацию мероприятий в области земельного вопроса, осуществлявшихся княжеско-боярскими группировками в период боярского правления. Законы о княжеском землевладении, будучи ярким выражением земельной политики правительства Ивана IV, определили принципиальную линию этой политики, выражавшуюся в стремлении к ликвидации княжеского землевладения. И хотя окончательная реализация этой политики относится уже ко времени опричнины, тем показательнее то, что начало и общая формулировка политики правительства Ивана IV в отношении княжеских вотчин падает именно на период реформ 50-ых годов.

     Завершением земельного законодательства 50-ых годов  является “Уложение о службе” 1555 г Будучи издано одновременно с приговором об отмене кормлений, точнее говоря, являясь составной частью единого “Приговора царского о кормлениях и о службе”, как этот законодательный акт назван в Никоновской летописи, “Уложение о службе” по своему содержанию и значению выходит за рамки земельного законодательства, представляя собой в такой же степени земельный закон, как и закон об армии.

     “Уложение о службе” 1555 г. завершает не только выработку правовых основ поместного землевладения, но вместе с тем является и завершением процесса перестройки  армии Русского государства - процесса, начало которого падает еще на вторую половину XV века и который заключался в создании армии нового типа на месте старых военных дружин времен феодальной раздробленности. К середине XVI века эта армия окончательно определяется как “дворянское войско”, армия, центральной фигурой которой является служилый человек - помещик, отражая своим классовым обликом и социальную природу Русского государства как крепостнического государства, и тот факт, что именно помещики, дворянство составляли главную политическую силу в этом государстве.