В пограничные провинции назначаются  также губернаторы, а во внутренние – воеводы. «Воеводе надлежит наипаче быть его царскому величеству и высоколюбезнейшей его государыне царице и кровным наследникам верным, справедливым и добрым слугою; пользы их и благополучия всякими образы и по крайней возможности искать и поспешествовать, а шкоды, убыли и опасности отвращать, и о том заранее объявлять, яко оное честному слуге и подданному пристойно и надлежит, и как он в том пред Богом, его царским величеством и пред Сенатом и пред всем честным светом ответ дать может; и того ради он как письменно, так и словесно обыкновенную присягу учинить должен»¹⁴.

     И хотя губернии продолжали существовать, но за губернаторами остается командование войсками, общий надзор за управлением, а основной единицей местного управления становится провинция. В каждой из них  создается аппарат управления и  назначаются чиновники, отвечавшие за сбор налогов, набор рекрутов и  т.д. Они помимо губернатора и  воеводы подчинялись также соответствующей  коллегии в центре.

     Несмотря  на эту сравнительную дробность  основной областной единицы управления, каждая губерния и провинция была подразделена на дистрикты, нормальным объемом которых считалось 2000 тяглых дворов , следовательно, уезды и доли вновь подвергались перестройке. Таких  дистриктов было разное число в разных провинциях, в зависимости от их населенности. Так, в Московской было 19 дистриктов, а в Угличской – 4. Дистрикт был почти втрое меньше замененной им "ландратской доли" (5536 дворов).

     Дистриктом  управлял земский комиссар, назначенный  Камер-коллегией и подчиненный  непосредственно провинциальному  воеводе. Земские комиссары отвечали за своевременный сбор налогов и  непосредственно подчинялись камериру. Земские комиссары, кроме того, выполняли  полицейские функции: вылавливали  беглых крестьян и дезертиров, бродяг и преступников, а также должны были следить за состоянием дорог, мостов, постоялых дворов.

     В эту бюрократическую иерархию гражданской  администрации вторглась военная. Поначалу на военную администрацию  возлагалась временная обязанность  проверки ("ревизии") результатов  подушной переписи населения, проведенной  на основе "сказок", подаваемых самими помещиками. На переписные канцелярии, возглавляемые высшими армейскими чинами, была возложена еще одна обязанность — расквартирование полков по дистриктам. В итоге возникла новая административная единица, существовавшая параллельно гражданскому дистрикту,—  полковой дистрикт. Их размеры не совпадали: основанием для гражданского дистрикта  являлось 2000 дворов; размеры полкового  дистрикта колебались в зависимости  от того, какой полк размещался на его  территории. Дело в том, что содержание драгунского полка обходилось в 44 945 рублей 80 копеек, в то время как  на содержание пехотного полка требовалось 37 795 рублей 77 копеек, а гарнизонного и того меньше — 16 200 рублей 31 копейка. Следовательно, количество налогоплательщиков, а также размеры полкового  дистрикта драгунского полка  были почти втрое больше полкового  дистрикта гарнизонного полка.

     Полковые  дворы внесли существенное изменение  в структуру низшего звена  областной администрации: в полковом дистрикте появился свой земский  комиссар, причем не назначенный Камер-коллегией, а избранный местным дворянством. Казалось бы, выборный земский комиссар должен был заменить комиссара, назначенного Камер-коллегией, но они существовали одновременно, причем оформленного законом  разделения их обязанностей не существовало. На деле избранный дворянами земский  комиссар подчинялся полковому двору  и являлся сборщиком подати, шедшей на содержание полка. Он же выполнял и  полицейские функции. За старым земским  комиссаром оставался сбор мелочных налогов: с бань, рыбных ловель, мельниц, винокурен, а также сбор недоимок прямых налогов за прошедшие годы.

     Комиссар  был главным агентом воеводской власти в дистрикте, объединяя в  своих руках все управление дистрикта, кроме суда. Администрации вообще приказано было "до юстиции не касаться".

     Таким образом, ко времени проведения второй областной реформы на местах была создана трехзвенная система: губерния, провинция, дистрикт. Реформа 1719 года установила двучленное деление: провинция –  уезд.

     Правда, губернаторы сохранились, но их власть простиралась лишь на провинцию, возглавляемую  губернским городом. Провинция была наводнена учреждениями и многочисленными  правительственными чиновниками. Главными из них были воевода, камерир, ведавший сборами налогов, и рейнтмейстер, возглавлявший рентерею, или казначейство, куда стекались все прямые и косвенные  налоги с населения провинции. Кроме  того, в провинции существовали канцелярии: вальдмейстерских дел (охрана лесов), рекрутских дел, розыскных дел, таможенная изба, магистрат, фискалы и др.

     Города  имели свое городское управление: в губернских городах – магистраты, в уездных – ратуши. Общее руководство  магистратами и ратушами осуществлял  Главный магистрат, действовавший  на правах государственной коллегии. Его деятельность регламентировалась Регламентом Главному магистрату.

     Областная администрация была разделена на специальные органы управления и  приняла такой вид. Главным ядром  областного управления была провинция  во главе с воеводою, которому принадлежало общее руководство управлением  провинции. Ближайшими его сотрудниками, исполнявшими, так сказать, черновую работу управления, были: 1) камерир  – заведовавший сборами податей  в провинции и казенными имуществами; 2) рейнтмейстер – казначей, принимающий  и выдающий провинциальную казну  по ордерам и квитанциям строго определенной формы; 3) провиантмейстер – заведующий натуральными сборами провинции. Каждый из этих администраторов имеет свою канцелярию и ведет дела под общим  надзором воеводы.

     Так устроенная провинция подчинена  только центральным органам управления – коллегиям и Сенату. Прежние  губернии хотя и остались, но они  были сокращены в территориальном  объеме и уравнены по компетенции  и в порядке субординации провинциям, так что воевода ни в чем  не зависел от губернатора.

     Областные учреждения в описанном выше виде существовали до 1727 года, когда была проведена новая реформа центральных  и местных учреждений, но это произошло  уже после смерти Петра I.

     Для суда была устроена самостоятельная  система учреждений. Первой судебной инстанцией были так называемые «нижние суды» - единоличные в малых городах и коллегиальные (из председателя – обер-ландрихтера и 2-4 асессоров) в больших. Эти суды были независимыми одна от другой инстанциями; на них можно было апеллировать только в следующую инстанцию "надворных судов", которые были учреждены в главнейших городах России. На решения дела в надворных судах можно было жаловаться в юстиц-коллегию, которая, таким образом, была третьей судебной инстанцией и министерством юстиции.

     Здание  суда увенчивалось Сенатом, решения  которого в порядке апелляции  были окончательны и не подлежали  отмене.

     Из  очерченной административно-судебной системы были взяты и получили самостоятельную организацию управления:

     1) церковное ведомство, "синодальная  команда", со времени учреждения  Синода;

     2) дворцовое;

     3) городское самоуправление, получившее  в виде городских магистратов,  во главе с главным магистратом,  подчиненном Сенату, минуя коллегии, самостоятельное управление по  всем отраслям посадской жизни.

     Таким образом, особенностью нового устройства местного управления была не только его  разветвленность, неизвестная ранее, но и единообразность, строгая иерархичность.

     Заключение

     Преобразования  Петра I начались на рубеже двух веков и продолжались до его смерти в 1725 году, неожиданно прервавшей исполнение задуманных им планов. В своей реформаторской деятельности Петр I опирался на европейский опыт (Швеции, Германии, Франции, Голландии), но действовал, исходя из практических потребностей, не имея строгой системы и программы преобразований. Реформы начались в армии в связи с войной за выход в Балтийское море (1700 год), за ними последовали другие.

     Преобразования  Петра I коснулись всех областей государственного управления. Они были подготовлены всем ходом развития страны в предшествующем столетии. Орудием преобразований стало государство (государь), которое одновременно реформировало себя само. Преобразования госуправления, осуществленное Петром 1, имели прогрессивное значение для России. Созданные им институты государственной власти просуществовали более двух веков. Сегодня, как и при Петре I, современная Россия осуществляет преобразования в различных областях госуправления.

     Общее преобразование учреждений, составлявших часть правительства или элементов  его могущества, никогда не входило  в планы Петра I. Даже довольно долгое время — в течение всей Северной войны — его усилия и заботы ограничивались в этом направлении  разрешением задачи сравнительно несложной: стремлением иметь армию, способную  разбить шведов, флот, пригодный  для плавания по Северным морям, и  достаточное количество денег на их содержание. Лишь между прочим, случайно и непоследовательно, он обращал  внимание и энергию на отправление  главнейших обязательств своего самодержавия — власть исполнительную, юридическую, законодательную, стремясь одновременно изменить ее характер и исправить  слабые стороны и недостатки под  влиянием соображений, часто недостаточно обдуманных. Он управлял — и преобразовал администрацию; судил — и устроил суды; в изобилии, как нам известно, создавал законы и, придерживаясь в основании своего управления принципа личного и деспотического, зависевшего от происхождения, изменил в некоторых отношениях его внешнюю архитектуру по новому рисунку.

     Реформы органов управления являлись косвенным  плодом войны. Старые, обветшалые органы, не пригодные для дальнейшего  употребления благодаря слишком  долгому применению, умирали, и жизнь  перешла в новые органы, вызванные  из небытия настоятельными потребностями  данной минуты. Несколько швов тут  и там, и вот одной реформой больше.

     Смысл реформы состоял в том, чтобы  перенести центр тяжести в  управлении на места и упорядочить  финансы. Результатом реформы стало  установление более четкого административно-территориального деления.

     Используя шведский административный опыт и беря за основу шведские образцы («шведские уставы»), Петр, как правило, вносил в них обусловленные особенностями России структурные изменения. Иногда же изменения не касались существа дела, носили чисто косметический характер. Свои реформы он старался осуществлять с учетом русских обычаев, допуская при этом сочетание старых и новых порядков. Особенностью нового устройства местного управления была не только его разветвленность, неизвестная ранее, но и единообразность, строгая иерархичность.

     Список  использованной литературы

1. Алексеева Е.В. Использование европейского опыта  управления государством при Петре I // Вопросы истории. – 2006. - №2. –  С. 15-30.
2. Анисимов Е.В. Время петровских реформ: Монография. – М., 1998.
3. Буганов В.И. Петр Великий и его время. – М., 1989.
4. Володарский Я.Е. Петр I // Вопросы истории. – 2003. - №6.
5. Готье Ю.В. История областного управления в России от Петра I до Екатерины II. – М., 1941.
6. Ерошкин, Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России (XV — начало XX в.). М., 1998.
7. Законодательство Петра I. – М., 1997.
8. Омельченко, Н. А. История государственного управления в России: учебник. М., 2007.
9. История России с начала XVIII до конца XIX века / Л.В.Милов, П.Н.Зырянов; отв. Ред. А.Н.Сахаров. – М., 2008.
10. История государственного управления в России / Под ред. В.Г. Игнатова. – Ростов н/Д.: Феникс, 2005.
11. История государственного управления в России: учебник / под общ. ред. Р.Г. Пихои. М., 2008.
12. Каменский А.Б. От Петра I до Павла I: реформы в России XVIII века (опыт целостного анализа). – М., 2006.
13. Лобачев В. Как управлять в России: вариант Петра Великого // Наука и религия. – 2003. - №5. – С. 34-36.
14. Мавродин В.В. Рождение новой России. – Л., 1988.
15. Медушевский, А. Н. Административные реформы в России XVIII—XIX вв. М., 1990.
16. Павленко Н.И. "…На троне вечный был работник" // Наука и жизнь. – 2006. - №2. – С. 90-95.
17. Павленко Н.И. Петр Великий. – М., 2004.