Особливості фразеологізмів англійської мови з зооморфічним компонентом

II. С другой стороны, возможно наличие в русском языке двух и более эквивалентов английской фразеологической единицы, из которых для перевода данного текста выбирают лучший или любой в том случае, если они оба или все равноценны. Такие эквиваленты называются выборочными [11, c. 4].

Помимо данного деления, мы вслед  за Куниным можем классифицировать эквиваленты следующим образом:

I. Полные  эквиваленты – это русские эквиваленты, в большинстве своем являющиеся моноэквивалентами английских фразеологизмов, совпадающие с ними по значению, по лексическому составу, образности стилистической направленности и грамматической структуре. Это то, что А. Д. Райхштейн называет тождеством, т.е. полное совпадение аспектной организации и совокупного значения [22].

Число подобных соответствий немногочисленно, к этой группе относятся фразеологические единицы интернационального характера, основанные на мифологических преданиях, библейских легендах и исторических фактах. Например: Augean stables – «Авгиевы конюшни»; Pyrrhic victory – «Пиррова победа»; Achilles’ heels – «Ахиллесова пята»; the apple of discord – «яблоко раздора»; the salt of the earth – «соль земли».

Из фразеологизмов других типов  А. В. Кунин отмечает:

– сравнения: as bold (brave) as a lion – «кроткий (храбрый) как лев»; as free as a bird – «свободный как птица»; as cunning as a fox – «хитрый как лиса»; as busy as a bee – «трудолюбивый как пчелка».

– пословицы: extremes meet – «крайности сходятся»; habit is a second nature – «привычка – вторая натура» [11, c. 5].

II. Частичные  эквиваленты – это не означает какой-либо неполноты в передаче значения, а лишь содержит лексические, грамматические или лексико-грамматические расхождения при наличии одинакового значения одной и той же стилистической направленности. Поэтому частичный эквивалент по степени адекватности перевода следует считать равноценным полному эквиваленту [27].

Частичные эквиваленты в свою очередь  делятся на следующие группы:

1) Частичный лексический  эквивалент.

А. В. Кунин, как и В. Н. Комиссаров, подразделяют их на две подгруппы:

– русские эквиваленты английских фразеологизмов, совпадающие по значению, стилистической направленности и близкие по образности, но несколько расходящиеся по лексическому составу. Примером могут служить следующие обороты: light as a feather – «легкий как перышко»; put by for rainy day – «отложить на черный день»; a dog in the manger – «собака на сене»; like a tired butterfly – «как сонная муха»; as flies to sugar – «как мухи на мед»; а также некоторые пословицы: hawks will not pick hawks’ eyes out – «ворон ворону глаз не выклюет»; don’t count your chicken before they are hatched – «цыплят по осени считают».

– русские эквиваленты английских фразеологических единиц, совпадающие с ними по значению, по стилистической направленности, но разные по образности. Это явление В. Н. Комиссаров называет аналогом [10, c. 149]. Примером могут служить следующие обороты: to be born with a silver spoon in one’s mouth – «родиться в сорочке»; when pigs fly – «как рак на горе свиснет», «после дождичка в четверг»; he that sleeps with dogs must rise up with fleas – «с кем поведешься, от того и наберешься»; put the cat near the goldfish bowl – «пусти козла в огород»; all is fish that comes to his net – «доброму вору все впору»; the dog that fatches will carry – «тот, кто сплетничает с вами, будет сплетничать о вас»; we don’t kill a pig every day – «не все коту масленница».

2) Частичный грамматический эквивалент.

К этой группе относятся русские  эквиваленты английских фразеологизмов, совпадающие с ними по значению, по стилистической окраске и образности, но отличающиеся числом, в котором  стоит существительное, или порядком слов:

Расхождение в числе: fish in troubled waters – «ловить рыбу в мутной воде»; play in somebody’s hands – «играть на руку»; catch old birds with chaff – «провести старого воробья на мякине».

Расхождение в порядке слов: all is well that ends well – «все хорошо, что хорошо кончается»; a hungry fox dreams about chicken – «голодной лисе все куры снятся»; strike while the iron is hot – «куй железо, пока горячо».

III. Калькирование или дословный перевод фразеологизмов при наличии полного или частичного эквивалента.

Несмотря на наличие полного  или частичного эквивалента, устойчивые сочетания слов иногда приходится переводить дословно. Такой перевод особенно важен, когда образ, заключающийся  во фразеологизме, небезразличен для  понимания текста, а замена его  другим образом не дает достаточного эффекта. Например: the lion’s share – «львиная доля»; love me – love my dog – «любишь меня – люби и мою собачку» (т.е. все, что со мной связано); crawl along like a turtle – «ползти как черепаха» [27].

Дословный перевод часто применяется  при наличии расширенной метафоры, фразеологических синонимов, игры слов и каламбуров. Оборот care killed a cat переводится «заботы до добра не доводят»; «не работа старит, а забота». Однако наличие противопоставления в следующем отрывке из Шекспира требует дословного перевода:

Claudio, what! Courage, man! What care killed a cat, thou hast mettle enough in thee to kill care [33].

(Клавдио, подбодрись, дружок! Хоть говорят, что забота и кошку уморить может, у тебя такой живой нрав, что ты можешь и заботу уморить).

Согласимся с точкой зрения С.В. Влахова и С.С. Флорина, утверждающих, что предпосылкой для калькирования является достаточная мотивированность значения фразеологической единицы значениями ее компонентов. Т.е. калькирование возможно только тогда, когда дословный перевод может довести до читателя истинное содержание всего фразеологизма (а не значения составляющих его частей) [27]. Это осуществимо, во-первых, в отношении образных фразеологических единиц, главным образом фразеологических  единств, сохранивших  достаточно свежей  метафоричности. В истинных идиомах – фразеологических сращениях – образная основа почти не воспринимается, и кальки с них кажется бессмысленными, например: let the cat out of the bag – «разболтать секрет»; enough to make a cat laugh – «курам на смех»; wait for cat to jump – «занимать выжидательную позицию»; that cock won’t fight – «этот номер не пройдет» [6, с. 195].

Во-вторых, калькированию подвергаются ряд пословиц, которые не обладают подтекстом: extremes meet.

В-третьих, калькой можно передать и некоторые устойчивые сравнения, но только убедившись, что носитель ПЯ воспримет их правильно: заячья душа, например, будет понятна для тех народов, у которых заяц – символ трусости; но у индийцев этот зверек символизирует мудрость, так что в Индии перевод калькой будет непонятен читателю. Англ. bite the hand that feeds you («кусать руку, которая тебя кормит») вызывает представление о неблагодарности; английскую пословицу fish and visitors smell in three days можно также перевести калькой: «рыба и гости протухают через три дня», такой перевод, несмотря на наличие подтекста («нельзя злоупотреблять гостеприимством»), будет понят каждым. Иначе, чем калькой, которая здесь сближается  с лексико-фразеологическим и свободным переводом и не переведешь характерных английских пословиц типа правил гигиены: After dinner sleep a while, after supper walk a mile может принять, например, такой вид: «Пообедавши – вздремни, ужин съел – гулять иди» [6, с. 195].

IV. Буквализм. Калькирование принципиально отличается от буквализма тем, что калькирование – оправданный дословный перевод,  буквализм же – дословный перевод, искажающий смысл переводимого высказывания. Например: in a bee line – «напрямик»; dog my cats! – «черт возьми!»; see the elephant – «приобрести жизненный опыт»; to eat crow – «признавать свои ошибки».

Если перевести данные фразеологические единицы дословно, то получится бессмыслица, так как буквализм нарушает языковую форму, т.е. стремится к линейному  построчному механическому замещению  элементов исходного текста [27].

V. «Обертональный» перевод – это своего рода окказиональный эквивалент, используемый для перевода фразеологизма только в данном контексте.  И. Я. Рецкер называет это «контекстуальной» заменой. Следует учитывать, что окказиональность данного эквивалента определяется исключительно особенностями контекста, и в другом контексте перевод может и не быть «обертональным», а полным или частичным эквивалентом.

To have a bee in one’s bonnet обозначает «носиться с какой-то идеей», «быть с причудой», но этот перевод должен быть заменен «обертональным» в следующем отрывке:

Everybody knew that «young Mont» had a bee in his bonnet about children immigration [31, с. 1]

(Все хорошо знали, что иммиграция детей – конек «Молодого Монта»).

VI. Описательный перевод  фразеологической единицы сводится, по существу дела, к переводу не самого фразеологизма, а его толкования, как это часто бывает с единицами, не имеющими эквивалентов в ПЯ. Это могут быть объяснения, сравнения, описания, толкования – все средства, передающие в максимально ясной и краткой форме содержание фразеологической единицы. Этот вид перевода применим к пословицам и поговоркам. В различных вариантах описательного перевода наиболее полно отражается творческий подход автора к предлагаемому материалу. В данном случае наиболее интересным является перевод пословиц с русского языка на английский, где в некоторых случаях используются компоненты английской пословицы или поговорки, например: truth will out – «шила в мешке не утаишь» (ср. англ. пословицу – «murder will out»)

Привлекает внимание также и  другой вид описательного перевода, в котором полностью или частично передается образность русской пословицы  или поговорки, например: I sell my goods at the price I’ve paid for them – «за что купил, за то и продаю» [27].

Многие описательные переводы являются рифмованными, например: fools are fools, they observe no rules – «дуракам закон не писан»; well knows the kitten, whose meat is eaten – «знает кошка, чье мясо съела».

Также описательный перевод применим при объяснении смысла фразеологических единиц при помощи свободного сочетания  слов, например:

The next evening Rollie told me that everything was fixed up with the master mechanic, but he be expected to buy a pig in a poke. He wanted to look  me over first to see that I was sound in body and reasonably sound in mind [30].

(На следующий вечер Ролли сказал мне, что есть полная договоренность с главным механиком, но нельзя предполагать, что тот примет на работу совершенно незнакомого человека. Он хотел сперва посмотреть на меня и убедиться  в том, что я здоров физически и хотя бы относительно здоров в психическом отношении).

Анализ лингвистической литературы позволяет нам сделать вывод:

– для каждой пары языков частная теория перевода описывает систему фразеологических единиц в ИЯ и их соответствие в ПЯ и формулирует рекомендации переводчику о возможности и целесообразности использования соответствий каждого типа в условиях конкретного контекста.

– существует  много способов перевода фразеологических единиц, однако мы должны помнить, что реальный процесс перевода фразеологических единиц не сводится к подбору “эквивалентных языковых соответствий”, а представляет собой сложный процесс, в котором помимо собственного мастерства переводчика играют роль и заказчик перевода, и набор культурных знаний потенциальных реципиентов, на которые ориентируется переводчик, и характер взаимоотношения контактирующих культур, и многие другие факторы, влияющие  на качество и приемлемость перевода [27].

 

РОЗДІЛ ІІ. Особливості фразеологізмів англійської мови з зооморфічним компонентом

2.1. Особливості семантики зооморфізмів англійської мови

В корпусе экспрессивно-оценочной  лексики можно выделить единицы, образованные путём метафорического  переноса на основе названия животного  – зоонима и служащие для образной характеристики человека. Зоологические  номены, употребляемые в прямых значениях, называют «зоосемизиами», а употребляемые  в переносных значениях (применительно  к характеристике человека) – «зооморфизмами» [4, c. 49].

Зооморфизмы, как и вся оценочная  лексика любого языка, способствуют выражению чувств, реакций, эмоциональной  жизни человека в целом, формируя и обозначая ценностную картину  мира: оценку предметов по этическим  и эстетическим нормам данного языкового  коллектива (хороший – плохой, красивый – некрасивый и т. п.). Предикативно-характеризующий  семантический вариант включает в себя в качестве основы номинативный, к которому добавляется ещё значение (сема) характеристики, что усложняет  структуру варианта и вносит в  неё качественное изменение. В то же время лингвистическая специфика  этого значения проявляется в  том, что содержание характеристики обусловлено не столько качествами реального внелингвистического  объекта (в случае зоонима – животного), сколько качествами, которые приписываются этому объекту коллективным языковым сознанием. Язык регистрирует, закрепляет эти качества как свойственные денотату (объекту, как он отражён в языке), что позволяет регулярно использовать название объекта как эталон определённых качеств [17, c. 27 – 28].

Для эмоционально-оценочной характеристики человека в разговорной речи употребляются  сравнения и метафоры, основанные на установлении подобия между представителями  разных классов (человек – животное) и привносящие таким образом в высказывание элемент образности.

Отнесённость образа к предмету является такой, что никакого другого  содержания, кроме того, которое  присуще предмету и его роли в  жизни отражающего существа, у  образа нет. Знак и образ отличаются по признаку наличия либо отсутствия подобия с объектом. Знак произволен, что элементарно доказывается существованием различных слов для именования одного и того же предмета в разных языках. Образ изоморфен, сходен с изображаемым им предметом.

Гносеологическое сходство (адекватность) образа и предмета состоит в следующем: 1) в соответствии качественной характеристики образа (и его элементов) природе  оригинала (и его элементов); 2) в  соответствии структуры образа структуре  оригинала; 3) в соответствии количественных характеристик образа и оригинала; 4) в семантическом отношении, которое  отличает психическое отражение (как  собственно отражение) от отражения  в неживой природе. Материальными  носителями речевого образа являются языковые единицы, понимаемые как единство знака и значения [29].

Однако сами языковые единицы –  слова, словосочетания – образностью  не обладают. Их отношение к явлениям объективной действительности носит  знаковый характер. Образными могут  быть индивидуальные, невоспроизводимые  выражения, адекватно отражающие объект. Например, слово заяц не обладает образностью  само по себе. Но это же слово, произнесённое  в конкретных обстоятельствах, может  создать образ. Называя зайцем трусливого человека, мы уже не просто имеем  дело со словесным знаком. Говоря: He is a hare!, - мы в свёрнутой и образной форме выражаем суждение (этот человек труслив; заяц труслив, следовательно, этот человек подобен зайцу).

Иногда внешний признак является второстепенным, служит как бы формальной основой образного выражения, а  скрытый, имплицитный признак является более существенным с точки зрения смысла. Однако доминирующей темой  образа является сопоставление. Речевая  образность возникает на пересечении двух систем: эстетической, надъязыковой (художественный вымысел) и лингвистической (языковое оформление). Семантика речевой образности, следовательно, включает в себя два вида отражения: 1) отражение действительности посредством слова; 2) отражение действительности художественными средствами [29].

Слово, употреблённое в переносном смысле, обычно отражает отвлечённое  понятие вне зависимости от этимологически исходного значения. Например, «wolf» может не обозначать конкретного волка во плоти, а выражать сумму качеств, справедливо или несправедливо приписываемых этому животному.