Активные процессы словообразования

так же как, например: Владивосток - владивостокский. Естественно, что

такой переход готовился  постепенно, подспудно; иногда долго

сосуществовали параллельные варианты форм, например, от названия

Волга образованы обе возможные  формы - волжане и волгари, но

только одна форма для  обозначения в единственном числе  волжанин. В других случаях давно  закрепилась форма без чередования: баски -

баскский (устар. басконский, ср.: наречие по-басконски); лаки - лакский;

тюрки (группа народов - татары, узбеки, турки, туркмены, якуты,

чуваши и др.) - тюркский, адыги (общее название адыгейцев,

кабардинцев и черкесов) - адыгский; или сохраняется старая форма:

коми-пермяки - коми-пермяцкий  язык, коми-пермячка; казак - казачий  и казацкий (казачье войско, казацкая сабля). Как видим, процесс идет противоречиво, сложно, однако направление

его очевидно. Следствием агглютинации можно считать и рост интерфиксации - появление внутреннего суффикса-интерфикса, который помогает

«развести» несочетающиеся или неудобно сочетающиеся фонемы на

стыке морфем. Например, слова с суффиксом -анин (-ане) приобретают наращение -ч-

(-чанин). Комплекс -чанин (-чане) все более становится универсальным

при обозначении лица (лиц), по принадлежности к нации, народу; по

отнесенности к городу, местности проживания: Торопец - торопчане,

Гремиха - гремихчане, Бежецк - бежечане (ср.: англичане, датчане). При

наличии чередования интерфикс не требуется: волжане (формы волгане и волгчане отсутствуют). При образовании подобных наименований часто возникают

практические трудности, так как производящее слово-наименование

имеет «нестандартную» форму. Например, наименования на -ня (типа

Капотня). Как образовать наименование жителей - капотняне или

капотчане? Такое затруднение в юмористической форме обыгрывает,

например, автор хроники  происшествий: В 5-м квартале Капотни 39- летний капотнянин или капотнинец, а может быть, капотнюк в своей

квартире избил до полусмерти свою 47-летнюю подругу (МК, 1995, 22

июля). В качестве интерфикса часто употребляется -ов (ский). Класс слов типа

стариковский в настоящее время растет: битниковский, летчиковский. Сочетание -веский все чаще употребляется при образовании

прилагательных. Надо сказать, что эта форма заметно вытесняет

некоторые более ранние формы  прилагательных: антантский -

антантовский, пентагонский - пентагоновский, завкомскип -

завкомовский; селькорский - селькоровский; сельсоветский -

сельсоветов-ский. При некоторых аббревиатурных наименованиях образуются прилагательные только с наращением -ов: ооновский,

тассовский, мхатовский, мосфильмовский и др. В современном языке

формы могут различаться  в зависимости от мотивирующего  слова:

Дарвинский - от Дарвин (город); Дарвиновский - от Дарвин (фамилия). Форма на -веский может конкурировать с другими, особенно если

исходное слово оказывается  «трудным» для образования

прилагательного. Например, название города Опочка (Псковская  обл.)

образует прилагательные опоцкий (очень старый вариант), опочецкий

и опочковский. В Словаре прилагательных от географических названий

(сост. Е.А. Левашов. - М., 1986) отдается предпочтение форме опочецкий, хотя даже во времена А. Пушкина уже была форма

опочковский. Ср. примеры: Я остановился в опочецкой гостинице (К.

Паустовский); Надзор этот [над  Пушкиным] был поручен Пецурову,

тогдашнему предводителю дворянства Опочковского уезда (И. Пущин.

Записки о Пушкине). А в одном из выступлений Д.С. Лихачева была

употреблена форма «Опочининская библиотека». Интерфикс -ов используется и с суффиксом -ец в названиях жителей

городов, например, большие  трудности возникают при образовании

подобных наименований от названия города Санкт-Петербург:

санктпетербурговец или санктпетербургец? Для названия жительницы

этого города разброс форм еще больший: санктпетербурженка,

санктпетербуржица, санктпетербуржка. В.И. Лопатин в «Орфографическом словаре» (1999) дает формы: санктпетербуржцы,

санктпетербуржец. А от слова «Петербург» - петербурж анка и петербурженка и далее: петербуржка, петербуржцы. В просторечии используется дополнительно еще один интерфикс -ш,

он употребляется с  суффиксами -н (у прилагательных) и -ник (у

существительных): МГУ - эмгеушник, СНГ - эсенгешник, ГАИ - гаишник,

КГБ - кагебешник; соответственно - эмгеушный, эсенгешный, гаишный,

кагебешный. Следствием агглютинации можно считать в ряде случаев наложение морфем, в результате имеем опрощение морфем. Это происходит, когда совпадают конечные части производящей основы и

присоединяемый суффикс: Челябинск - челябинский [ск + ский]; Динамо

- динамовский, динамовец  [о + ов; о + овец]', сельпо - сельповский [о +

овский]. Кстати, наложение осуществляется только при соединении конечного

производящего слова и  суффикса; на стыке приставки и  корня это

явление не наблюдается, например: Прииртышье, заарканить,

ультраакустика. Процессы агглютинации и их следствия оказались достаточно

плодотворными для русского языка. Их активизация объясняется тем,

что словообразовательная система  унифицируется, а

словообразовательные связи  становятся более прозрачными (снятие

чередования сохраняет исходный фонемный состав слова). Наложение

морфем упрощает словообразовательные модели, делает их более экономными, следовательно, процессы эти соответствуют  внутренним

потребностям языка. В  системе словообразования в разные периоды жизни языка

словообразовательные типы, да и способы тоже, приобретают  разную

степень активности. Образование  слов по ранее продуктивным

моделям может по ряду причин затухать, и, наоборот, в активный

словообразовательный процесс  могут вовлекаться непродуктивные в

прошлом модели. Причинами таких смещений акцентов являются либо потребности самого языка - недостаточность или избыточность тех или

иных образований, либо определенный социальный заказ, наконец,

просто языковая мода, когда  под одну, полюбившуюся модель

подгоняются разрозненные и  часто неоправданные

словообразовательными принципами формы. Например, при развитии

техники, технологий, производства возникает необходимость в новых  наименованиях, которые и создаются  по типу имеющихся в языке,

только значительно расширяется  круг образованных таким образом

слов. При усилении аналитических  методов освоения новых фактов

действительности увеличивается  тяга к абстрактным именам, и,

следовательно, особенно востребованными  оказываются модели, по

образцу которых создаются абстрактные существительные с набором характерных для них суффиксов. Например, суффикс -ость,

свойственный абстрактным именам, применяется при создании

отвлеченных имен существительных  от корней, прежде

недопускавших подобные образования: русскость, советскость,

детскость. Или, например, введение новой бытовой техники приводит

к образованию необычных  глаголов, поскольку этой техникой в быту надо управлять, т.е. производить  определенные действия. В таком

случае известные словообразовательные глагольные модели

выручают: пылесос - пылесосить; ксерокс - отксерить. Образуются

глаголы и от других классов  слов, например от терминов с

узкоспециальным значением, прежде применявшимся по отношению  к

западной действительности. В частности, слово лобби (англ, lobby - кулуары) означало «системы контор и агентов монополий, различных

организаций при законодательных  органах США, оказывающих

давление на законодателей  и чиновников». Приспособленное к русской

политико-административной системе, слово оказалось способным

образовать «русские»  глаголы: лоббировать, пролоббировать (и не

только глаголы: лоббизм, лоббист). Среди словообразовательных новообразований обычно выделяют три

типа : неологизмы, потенциальные слова и окказионализмы. Неологизмы приобретают характеристику общественно узаконенных номинаций и, появившись в определенный период, постоянно

воспроизводятся и в конце концов принимаются языковой традицией. Потенциальные слова - это нетрадиционные слова, незакрепленные в языке, но возможные слова, появление которых объясняется

потребностью в соответствующем  наименовании. Так возникло,

например, слово луноход, когда реально возникла соответствующая

ситуация, готовая модель для осуществления этой потенции уже

существовала в языке (землеход). Придет время, появятся слова

марсоход, венероход. Но пока они находятся в потенции языка, поскольку реально потребность в таких наименованиях не наступила. Окказиональные слова - это индивидуальные авторские образования, существующие лишь в том контексте, в котором они

появились. Они всегда создаются  непосредственно в тексте, а не

воспроизводятся как готовые  единицы. Они даже потенциально в

языке не присутствуют, системной, языковой и общественной

потребности в них нет, но творчески создаются они по имеющимся в

языке моделям. Словообразовательные

процессы конца XX столетия, результатом которых являются собственно инновации, привели к

выявлению наиболее продуктивных моделей сегодняшнего дня. Среди

этих процессов можно  назвать активное производство имен лиц.

Новые названия появляются строго в традиционных рамках. Словарь  в

таком случае расширяется в угоду жизненной потребности нового

времени, например: рыночник, кооперативщик, бюджетник, биржевик, суверенщик, антиперестроечник, теневик, льготник, дубляжник,

бутылочник, оборонщик, плотник (студент, обучающийся за плату),

силовик, эвээмщик, компьютерщик и др. Все эти слова необходимы, за

ними стоят определенные реалии. Менее активной оказалась  модель с

суффиксом -ант, хотя и она сегодня работает с большей нагрузкой, чем

раньше. Ср.: практикант, дипломант  и новые слова - подписант, реабилитант, деградант, амнистант, номинант и др. Растет класс

существительных абстрактных  с суффиксами -ость и -изм, а также существительных -

названий процессов с  финалиями -фикация, -изация. Эти модели также

не выходят за пределы  традиционных образований, новыми

оказываются лишь сами производящие основы: 1. Вживаемость, бессобытийность, совковость (советский - совок),

газетность, советскость, офисность. Среди абстрактных имен такого

типа много окказиональных: свободность, рисковость (новая степень

свободности, рисковость ходов. - М. Арбатова), общажность (В.

Маканин). Например: Меня он достанет бездомностью: не самой по себе

моей вечной общажностью, а тем, что я об общаге умолчу (В. Маканин. Андеграунд); ...Внутренняя жизнь человека - это некая, как говорят

философы, сплошность, некое единство, образующееся вокруг нашего

«я», стержень нашей личности (А. Мень. Радостная весть); еще примеры

из научной речи: Во-первых, это существительные с суффиксом

«женскости» -анк (а) / -енк (а), в которых орфографические варианты с

буквами а (я) и е распределяются очень четко: под ударением в  суффиксе всегда пишется а (я), а в  безударном положении - е: ср., с одной стороны, гречанка, турчанка <...>, ас другой - француженка,

черкешенка <...> (В.В. Лопатин. Русские суффиксы: фонематический

состав и орфография // Филологический сборник. - М., 1997. С. 295). 2. Легализм, журнализм. 3. Фермеризация, криминализация, компьютеризация, ваучериза-ция,

электронизация, регионализация, рублевизация (Белоруссии),