Национальная конкурентоспособность как стратегическая цель государственного планирования и прогнозирования

     В таких странах, как Австрия, Венгрия  и Словения, успешно применяется  образовательная политика, направленная на развитие компетенций, необходимых в кластере, за счет проведения различных обучающих программ и курсов. Однако, как показывает мировая практика, наибольшего эффекта позволяет добиться широкая кластерная политика, воздействующая на ключевые факторы успеха формирования и развития кластеров.

     Если  говорить о барьерах, стоящих на пути развития и реализации кластерных инициатив в России, то прежде всего необходимо отметить отсутствие понимания сущности и преимуществ кластерного подхода со стороны государства и, как следствие, неправильный подход либо отсутствие поддержки кластерных инициатив со стороны органов власти разного уровня. Так, к примеру, разработанная Минэкономразвития России при поддержке АНХ «Концепция развития территориальных промышленных кластеров» предусматривает создание кластеров только в отраслях промышленности. Это связано с попыткой опереться на советский опыт организации торгово-промышленных комплексов (ТПК), однако коренное отличие кластера от ТПК заключается в том, что последний представляет собой конгломерат предприятий, сформированных «сверху», без собственного осознания взаимной полезности друг другу.

     Еще один фактор, сдерживающий развитие кластерного  подхода в России, - удобная для минимизации налогообложения и использования административного ресурса практика вертикально-интегрированных компаний. В действительности подобная практика фокусирования на всех этапах отраслевой цепочки ценности существенно ограничивает эффективность деятельности компаний. К примеру, уровень производительности труда в России, как в целом, так и по отдельным отраслям не превышает 20% от уровня США: производительность труда российских сборщиков автомобилей составляет 12% от уровня США, в пищевой промышленности – 9%, в химической и нефтехимической – 13%.⁹

     Непосредственно связанным с этой проблемой оказывается  вопрос о развитии малого и среднего бизнеса в стране. На сегодняшний день меры, предпринимаемые для поддержки малого бизнеса, носят декларативный характер, и российская бизнес-среда остается комфортной для крупных компаний. Так, количество малых предприятий (в расчете на 10 тыс. населения) в России в 13 раз меньше, чем в Венгрии, и в 11 раз – чем в Италии, а доля расходов на малый бизнес в общем объеме расходов федерального бюджета в 2006 г. составляла всего 0,07%.

     При этом конкурентоспособность кластеров  основана на развитых поддерживающих и смежных секторах, в которых работают преимущественно мелкие и средние фирмы. К примеру, крупные компании (Scotiabank, BMO Financial Group, RBC Financial Group, Fidelity, HSBC, Investments Canada и др.) составляют около 3% всех участников финансового кластера Торонто, и их конкурентоспособность основана на тесном взаимодействии с малым и средним бизнесом в рамках Ассоциации поставщиков финансовых услуг.

     Одним из важнейших барьеров, стоящих на пути развития кластерных инициатив в России, также выступает отсутствие культуры информационной открытости, которое выливается в недоверие между потенциальными участниками кластера и формирование недобросовестной конкуренции. К ограничениям развития кластерного подхода также относится низкая культура производства, отсутствие опыта управления на основе аутсорсинга.

     Один  из основных рисков, связанных с  развитием кластерных инициатив, заключается  в недостаточном внимании и участии органов власти и управления в момент формирования кластеров. При наличии благоприятных условий для развития кластеров часто возникает уверенность, что все образуется «само собой», по взмаху волшебной палочки. Но формирование и развитие кластера  — это кропотливая, упорная, но вполне посильная работа, которая дает реальные результаты. Пример - Бразилия, где изначально сложившиеся благоприятные условия для развития кластера по сборке автомобилей были, фактически, упущены. Приход заинтересованных мировых автопроизводителей мог бы стать основой для качественного развития автомобильной промышленности страны, мог бы… если бы автопроизводителям была оказана поддержка органов власти, в частности, в области образования и повышения квалификации кадров. Как результат, если в начале XX века автомобильная промышленность Бразилии росла более чем на 20% в год, сегодня темпы роста составляют около 2%, объем иностранных инвестиций сократился более чем в 3 раза, а мечты о лидерстве Бразилии на американском рынке производства автомобилей оказались не реализованы.

     Как уже говорилось выше, кластерная политика может быть направлена как на стимулирование развития кластерных инициатив, так  и на создание благоприятной среды для развития уже существующих кластеров. И в том, и в другом случае для выбора инструментов поддержки развития кластеров необходимо четко определить проблемные зоны. Так, если существует проблема с недостаточной критической массой участников кластера, то инструментами поддержки могут быть развитие инкубаторов, поддержка стартапов, привлечение новых фирм. Если участники потенциального кластера сталкиваются с недостатком информации, то в данном случае целесообразно создавать информационные порталы для участников, организовывать выпуск различных информационных материалов, проводить аудит и картографирование компетенций.

     Если  говорить о Германии, то большинство  ее федеральных земель имеет на своей территории автомобильные кластеры. Однако после объединения страны наметилась тенденция перемещения предприятий автомобильной промышленности на территорию Восточной Германии. Такая тенденция была обусловлена не только более низкими издержками производства по сравнению с Западной Германией, но и наличием благоприятной инфраструктуры для развития автомобильной промышленности. В частности, ведущую роль в экономике Восточной Германии играют малые и средние предприятия с небольшим штатом сотрудников, а уровень квалификации и образовательная инфраструктура позволяют обеспечивать производство качественными научными исследованиями. При этом ставка делается на развитие поставщиков автокомпонентов.

     Автомобильный кластер Восточной Германии начал  создаваться в 2004 г. по инициативе правительства  пяти федеральных земель: Берлин-Бранденбург, Тюрингия, Мекленбург-Передняя Померания, Саксония и Саксония-Анхальт. В состав кластера в рамках вышеназванных территорий вошли компании по производству автомобилей и комплектующих, сервис-центры, исследовательские институты и различные объединения.

     На  сегодняшний день в составе кластера – такие производители автомобилей, как BMW, DaimlerChrysler, Opel, Porsche, VW, поставщики комплектующих и оборудования KUKA Schweissanlagen GmbH, MITEC Automotive AG, Schnellecke Group, Siemens VDO Automotive AG, TRIMET Aluminium AG, Немецкий индустриальный банк, Институт им. Фраунгофера, Технический университет Дрездена, Высшая школа торговли Лейпцига и другие компании и институты.

     Цель  создания кластера заключается в  повышении конкурентоспособности и развитии автомобильной промышленности Восточной Германии. Основные направления деятельности – налаживание эффективной коммуникации между участниками кластера, ВУЗами, НИИ и органами власти и управления, представление компаний на международной арене, а также поддержка инновационной деятельности. Амбиции кластера Восточной Германии выходят за пределы региона. Позиционируя себя в качестве европейского центра высокотехнологичной автомобильной продукции, участники восточногерманского кластера планируют создать в регионе центральный международный наблюдательный центр, который будет предоставлять самую разнообразную информацию, касающуюся отрасли автомобилестроения и производства автокомпонентов.

     Использование кластерных технологий наиболее перспективно на тех территориях, где бизнес и  власть намерены в кратчайшие сроки  создать конкурентоспособную отрасль промышленности. На данный момент ситуация складывается таким образом, что инициативы федерального центра фактически создают условия для развития кластеров на региональном уровне. В частности, особые экономические зоны, которые сами по себе кластерами не являются, выступают в качестве инфраструктуры для оформления и развития кластерных инициатив. Те территории, которые сегодня получили статус особых экономических зон, имеют потенциал для развития кластеров: в Санкт-Петербурге – это автомобильный кластер и кластер приборостроения, в Зеленограде – кластер микроэлектроники, в Томской области – биотехнологический и ИКТ-кластер, в Липецкой области – кластер производства «белой техники».

     Более того, концепция стратегии социально-экономического развития регионов РФ, предусматривающая переход на принцип поляризованного развития регионов вместо политики выравнивания, однозначно указывает на кластеры как на один из приоритетов регионального развития России. Следующее слово -  за регионами. И от того, насколько продуманным и обоснованным будет подход региональных органов власти к проведению кластерной политики на своей территории, будет ли сформулировано долгосрочное видение развития кластеров или все закончится рядом непоследовательных и неэффективных инициатив, сегодня зависит конкурентоспособность российских регионов и страны в целом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

     В заключение работы можно сделать  следующие выводы. С интенсификацией и усложнением экономических взаимосвязей, прогрессом технологии, распространением процессов глобализации и возрастающей ролью государства в обеспечении условий экономического развития повышается интерес к исследованию национальной конкурентоспособности и факторов, ее формирующих.

     В силу сложности современного мира (глобализация, интернационализация, метакультуризация и т.п.), национальные экономики более чем когда-либо нуждаются в проводимой правительством скоординированной политике – это неоспоримый фактор повышения конкурентоспособности. Государство должно разрабатывать новые методы своего вмешательства, чтобы скорректировать несовершенства рынка и обеспечить справедливость и долговременное развитие. Только координация этих двух процессов может обеспечить ускоренное формирование капиталов и рост экономики. Задачей является не уменьшение государственных расходов, а улучшение их распределения и эффективности.

     Разумеется, конкурентоспособность экономики самопроизвольно не повысится: нужна здравая, прагматичная экономическая политика, приоритетно реализующая национальные интересы. Она должна строиться с учетом специфики экономического развития России в последние десятилетия, заключавшейся в форсированной дезиндустриализации ее экономики, т.е. в свертывании наукоемких производств и отраслей обрабатывающей промышленности, в переориентации внешней торговли на экспорт сырья в обмен на импорт готовых изделий и услуг, причем на фоне развертывающейся в мире информационной технологической революции.

     Последняя предполагает не только форсированное развитие отраслей создания, передачи и обработки информации, но и переход на новые (сетевые) методы организации бизнеса и госрегулирования экономики, превращение инноваций и технологических изменений в рутинный элемент экономической деятельности, кардинальное повышение зависимости экономического развития от масштабов и качества НИОКР и господдержки экономики.

     Глобально-информационный технологический уклад в отличие от предыдущих (индустриальных) укладов открывает серию волн развития информационной (постиндустриальной) экономики, основой которой служат тиражирование информации и использование биологических и других тонких технологий преобразования материи. Это предопределяет энерго-, трудо- и материало-сберегаюший тип технического прогресса, резко растущую роль науки и образования, новое качество управления экономикой, в том числе институционального его обеспечения. Соответственно возрастают конкурентные преимущества стран-технологических лидеров и ухудшаются позиции отсталых в инновационном отношении стран (даже обладающих избыточными трудовыми и природными ресурсами).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Конституция Российской Федерации // www.constitution.ru
2. Гражданский кодекс Российской Федерации: Часть I, II, III, IV (ред. от 25, 30.12.2008; с изм. и доп., вступившими в силу с 11.01.2009) // www.consultant.ru
3. Таможенный кодекс РФ от 28 мая 2003 г. № 61-ФЗ // www.consultant.ru
4. Федеральный закон РФ от 26.07.2006 г. № 135-ФЗ (ред. от 08.11.2008) «О защите конкуренции» // www.consultant.ru
5. Федеральный закон от 23.06.1999 г. № 117-ФЗ (ред. от 02.02.2006) «О защите конкуренции на рынке финансовых услуг» // www.consultant.ru
6. Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 164-ФЗ (ред. от 02.02 2006 года)  «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности» // www.consultant.ru
7. Афонцев С.А. Либерализация торговли и торговый баланс // Вопросы экономики. - 2005. - № 7.
8. Башмаков И. Российские ресурсы энергоэффективности: масштабы, затраты и выгоды // Вопросы экономики. – 2009. – № 2.
9. Бузгалин А., Колганов А. Мировой экономический кризис и сценарии посткризисного развития // Вопросы экономики. – 2009. – № 1.
10. Валлерстайн И. Геополитические миро-системные изменения: 1945-2025 годы // Вопросы экономики. – 2006. - № 4.
11. Валлерстайн И. Динамика глобального кризиса: тридцать лет спустя // Эксперт. – 2009. - № 35.
12. Вялкин А.Г. Институты развития для диверсификации экономики // ЭКО. – 2009. – № 2.
13. Внешнеэкономический комплекс России: современное состояние и перспективы / Под ред. А.Н. Спартак. – М.: ВНИКИ, 2006.
14. Волчкова Н. Новая теория международной торговли и новая экономическая география // Вопросы экономики. – 2009. - № 1.
15. Гельвановский М.И. Конкурентоспособность национальной экономики и задачи государственной статистики // Вопросы статистики. – 2006. – № 3.
16. Глобальный кризис, его российское преломление и реакция федеральных властей // РЭЖ. – 2008. – № 9-10.
17. Григорьев Л., Салихов М. Финансовый кризис-2008: вхождение в мировую рецессию // Вопросы экономики. – 2008. - № 12.
18. Голанд Ю. Неоконченный кризис // Эксперт. – 2009. - № 1.
19. Григорьев Л., Салихов М. Финансовый кризис-2008: вхождение в мировую рецессию // Вопросы экономики. – 2008. - № 12.
20. Гусева Л. Ответ на вызов глобализации // Эксперт Сибирь. – 2006. – № 11.
21. Демидова Е. Враждебные поглощения и защита от них в условиях корпоративного рынка России // Вопросы экономики. – 2007. - № 4.
22. Доклад о развитии человека 2007/2008. Борьба с изменениями климата: человеческая солидарность в разделённом мире. – М.: Весь Мир, 2007.
23. Ершов М. Кризис 2008 года: «момент истины» для глобальной экономики и новые возможности для России // Вопросы экономики. – 2008. – № 12.
24. Итоги работы Института проблем естественных монополий в 2008 году / Институт проблем естественных монополий // ipem.ru
25. Капелюшников Р. Производительность труда и стоимость рабочей силы: как рождаются статистические иллюзии // Вопросы экономики. – 2009. – № 4.
26. Кудрин А. Мировой финансовый кризис и его влияние на Россию // Вопросы экономики. – 2009. - № 1.
27. Кулешов В.В. Мировой финансовый кризис и его последствия для России// ЭКО. – 2009. – № 1.
28. Кюнтцель С. Эволюционное моделирование и критический реализм // Вопросы экономики. – 2009. - № 1.
29. Мау В. Драма 2008 года: от экономического чуда к экономическому кризису // Вопросы экономики. – 2009. – № 2.
30. Рябченюк Ю. Автомобильные кластеры в системе региональной экономики / Совет по национальной конкурентоспособности / Публикации // www.naco.ru
31. Международное экономическое сотрудничество / Официальный сайт Минэкономразвития и торговли РФ // www.economy.gov.ru/wps/wcm/connect