Глобальные экономические проблемы

     Индия и Китай по-прежнему полны взаимных подозрений. Например, они не могут урегулировать территориальные споры. Китай претендует на 90 тыс. кв. километров индийской территории, а Индия соответственно на 38 тыс.кв. километров китайской.

     Обострилось и экономическое соперничество  сторон. Пекин, который начал экономические  реформы четверть века назад, теперь имеет перед Дели ощутимое преимущество. По данным доклада ООН о мировых инвестициях, Китай значительно обгоняет своего соседа по притоку прямых иностранных инвестиций (более 72 млрд. долл. против индийских 7 млрд. долл. в 2005 г.). При этом Пекин успешно наращивает экспорт капитала — 11 млрд. долл. в 2005 г. (у Дели этот показатель менее 2 млрд. долл.). Агрессивные попытки китайских компаний прорваться на рынок Индии вызывают здесь серьезное беспокойство.

     Сейчас  между Индией и Китаем происходит невидимое экономическое соревнование, которое неминуемо будет влиять на процесс глобализации, причем США имеют пока не слишком серьезное влияние на это соревнование, поэтому и здесь глобализация по-американски может дать очередной сбой.

     Десятилетиями Индия шла по экономическому пути, радикально отличному от выбранных такими странами, как Япония, Южная Корея и Китай. В то время как ее конкуренты в Азии делали ставку на производство и экспорт, Индия сосредоточивала силы на внутреннем рынке и рынке услуг. Развивалась она медленнее, чем соседи. Сегодня ситуация начинает меняться.

     Годовой рост производства в Индии составляет 9% и догоняет рост в сфере услуг (10%). Основная причина, по которой Индия вскоре может стать второй экономикой в мире, состоит в том, что многие международные компании уже предвидят серьезный демографический кризис, который наступит в Китае. Из-за проводимой в стране политики «одна семья — один ребенок» там скоро возникнет дефицит молодых рабочих рук.

     До 2030 г. население Индии не превысит население Китая, Но к 2013 г. здесь  будет больше рабочей силы в возрасте 20-24 лет. По прогнозам Всемирной организации  труда, к 2020 г. в Индии будет 116 млн. трудоспособных лиц этого возраста, а в Китае — 94 млн. Хотя в Индии по-прежнему трудно заниматься бизнесом, некоторые транснациональные компании сделали на нее большую ставку в надежде извлечь выгоду из упомянутых глобальных перемен.

     После того как экономика Индия была дерегулирована, темпы ее роста ускорились и достигли 8—9% в год. Появилась даже надежда на то, что удастся догнать Китай. Но остается множество препятствий, прежде всего слабая инфраструктура. Китай вкладывает в строительство дорог, портов, электростанций и других объектов инфраструктуры в семь раз больше, чем Индия, и это заметно. Индийские порты с трудом справляются с перевалкой множащихся экспортных грузов, электричество часто отключают, а грунтовые дороги сохранились даже в Бангалоре, индийском центре программирования.

     Все проникающая коррупция тормозит решение этих проблем. Трудовое законодательство Индии претерпело немного изменений  с момента его введения сразу  после обретения независимости  в 1947 г. Это также не стимулирует  компании нанимать работников, поскольку  уволить их очень трудно, даже если экономика идет на спад.

     Несмотря  на эти препятствия, производство в  Индии нацелено на дальнейший рост.

     Таким образом, последствия этого экономического соревнования на сегодняшний день являются серьезным фактором, определяющим расклад экономических и политических сил в рамках процесса глобализации.

     Еще одним районом, где формируется альянс государств, которые выступают против глобализации в сегодняшнем виде, является Центральная и Южная Америка. Увлекшись Ближним Востоком, США по сути дела пропустили важные перемены в Латинской Америке, которую всегда считали «своей». Сегодня в этом регионе делаются попытки сформировать идеологическую и экономическую альтернативу неолиберализму.

     Латинская Америка давно хочет выйти из-под «доктрины Монро» (Monroe Doctrine). В первом десятилетки XXI в. такая перспектива появилась, когда Венесуэла, Боливия, Куба, Никарагуа и Эквадор заняли достаточно жесткую антиамериканскую позицию. Важнейшим фактором в этом процессе является то, что Венесуэла входит в десятку ведущих производителей нефти в мире. Доказанные запасы — 322 млрд. баррелей. Запасы газа оцениваются в 4,15 трлн. м³. Экономика страны зависит от нефти на 80%, а 2/3 ее экспорта идут в США.

     По  условиям Каракасского энергетического пакта (2000) Венесуэла взяла на себя поставки сырой нефти в 11 стран Карибского бассейна, в том числе на Кубу, в Барбадос, Белиз, Коста-Рику, Доминиканскую Республику, на Ямайку, в Никарагуа, Панаму. Венесуэла экспортирует туда до 80 тыс. баррелей в день по льготным ценам. Венесуэла также инициировала создание таких корпораций, как Petrosur, PetroCaribe и PetroAndina, призванных объединить нефтяные мощности стран региона.

     В принципе такой «Латиносоюз» может реально представлять угрозу для господства США и глобализации по-американски. Однако этому серьезно мешает конкуренция со стороны упоминавшегося выше блока MERCOSUR (Бразилия, Аргентина, Уругвай, Парагвай, Чили). Попыткам независимой интеграции в Латинской Америке, естественно, противодействуют США.

     С другой стороны, для растущей китайской экономики Латинская Америка является очень перспективным источником сырья и огромным рынком сбыта дешевых и уже достаточно качественных товаров. По прогнозам к 2010 г. КНР будет потреблять более 8 млн. баррелей нефти в сутки, причем половину этого количества Китаю придется закупать за рубежом. На сегодняшний день порядка 80% нефти поступает в Китай с Ближнего Востока. Китайцы, однако, понимают, что этот путь весьма уязвим, поскольку политика США сильно «завязана» на этот регион, где страна вела военные действия и где еще не решены проблемы между Ираном и США. Кроме того, США постоянно объявляют Китай своим глобальным конкурентом номер один, который получает до 14% потребляемой нефти от стратегического противника США на Ближнем Востоке — Ирана.

     В этих условиях Венесуэла становится для КНР альтернативным источником получения нефти, открывшим китайским госкомпаниям доступ к своим недрам. К 2012 г. Венесуэла намерена поставлять Китаю около 1 млн. баррелей нефти в сутки.

     В последние годы в большинстве  стран латиноамериканского региона, в том числе в крупнейших —  Бразилии и Аргентине под ударами  финансовых кризисов одно за другим пали правительства, проводившие жесткую  неолиберальную политику в рамках плана МВФ и США. На смену им пришли иные политики, взявшие курс на экономический национализм. Другое дело, что политическая ситуация в Латинской Америке всегда была достаточно нестабильной и рассматривать курс на «полевение», как нечто вечное, было бы ошибкой. К тому же, хотя влияние США в Латинской Америке упало, нельзя сбрасывать со счетов фактор воздействия США на этот регион: они ежегодно выделяют на помощь Латинской Америке 1,5 млрд. долл.

     Серьезным испытаниям подвергается глобализация по-американски и на европейском континенте. Будучи экономическим противником США, Европейский союз, тем не менее, генерировал идеи так называемой «атлантической солидарности», которая по своей сути являлась частью глобализации по-американски в рамках стратегии выживания «золотого миллиарда». 2007 год— год 50-летнего юбилея ЕС, к которому союз подошел с противоречивым балансом: экономические достижения не могут компенсировать глубокий разлад в обществе.

     Опрос общественного мнения показал, что 44% респондентов в весьма благополучных на первый взгляд Великобритании, Франции, Германии, Испании, Италии сочли, что уровень жизни понизился после вступления в ЕС. Лишь 25% уверены в обратном. Более того, каждый пятый респондент полагает, что, если его страна вдруг выйдет из состава Евросоюза, дела пойдут на поправку, а собственное благосостояние обязательно вырастет.

     В числе основных серьезных проблем единой Европы, решение которых безотлагательно, — энергообеспечение и дальнейшая интеграция, зашедшая по сути дела в тупик. По оценкам Еврокомиссии, к 2030 г. энергозависимость ЕС от импорта возрастает до 70%. При этом практически 40% импортного газа поступает из России. При этом надо иметь в виду, что страны ЕС бедны энергоресурсами.

     Проблема  интеграции тесно связана с личной безопасностью граждан. Сосуществование 27 разнородных государств, между которыми нет границ, усложняется нежеланием новых членов быть полностью управляемыми из единого центра. Жители ЕС боятся вступления в блок «неевропейской» Турции, наплыва иммигрантов, безработицы и потери культурной идентичности.

     На  этом фоне американцы допустили «ошибку» в вопросе размещения системы ПРО в Польше и Чехии, чем спровоцировали усиление противоречий между «новой» и «старой» Европой. Ни французы, ни немцы, ни англичане не хотят попадать под прицел российских ракет из-за самоутверждения «новых объединенных европейцев»— Польши и Чехии. В данном случае военно-политическая составляющая весьма сильно влияет и на экономическую — европейцы давно недовольны американским экономическим и финансовым диктатом в мире, а американцы, всеми своими шагами продолжают попытки подтвердить свою роль единственной сверхдержавы в мире.

     Косвенным проявлением отрицания глобализации по современной схеме является и ужесточение Евросоюзом борьбы против картелей. Стоит отметить, что в настоящий момент борьба с ценовыми сговорами картелей является одним из основных проявлений экономической политики Евросоюза. Одним из направлений этой борьбы являются огромные штрафы. Например, в 2006 г. было раскрыто шесть новых ценовых сговоров, а общая сумма наложенных на участвовавших в них компаниях штрафов достигла 1,84 млрд. евро. Характерно, что под штрафные санкции чаще всего попадают компании, играющие не последнюю роль в рамках экономической глобализации. Это, например, Siemens AG, ThyssenKrupp, Hoff man-LaRoche AG, BASF AG, Shell, Sony, Hitachi Maxell, Fujifilm и ряд других.

     Потенциально  у оштрафованных компаний есть возможность  оспорить санкции в суде, но добиться положительного решения практически  невозможно. Похоже, что целью развернутой  в ЕС компании против монополистов является уничтожение всех карте  лей.

     1.3. Национальные государства и транснациональные корпорации

     Под предлогом защиты национальных интересов  чиновники многих стран сегодня  все чаще объявляют стратегическими  целые сегменты экономики и закрывают  их для иностранных инвесторов. Похоже, что в мире набирает силу тенденция, опровергающая господствующее в последние годы убеждение, что транснациональные корпорации и представляющие их интересы международные объединения и организации уже почти отправили на свалку истории национальные государства.

     Последнее время международные инвесторы все меньше думают о покупке бизнеса за рубежом. Причина весьма проста: наметилась тенденция ограждения доступа иностранного капитала в так называемые стратегические отрасли (Россия, Китай). Под это определение может попасть сегодня любая отрасль, которую правительство той или иной страны сочтет стратегической. Например, по данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в 2006 г. впервые за несколько лет снизился объем сделок по слиянию и поглощению (М@А) с участием компаний из стран-членов ОЭСР.

     В последние годы можно было наблюдать несколько классических примеров того, как национальные государства сопротивлялись вторжению на «их территорию», защищая «национальную безопасность» (national security). Первый пример, когда компания Dubai Ports World (DPW), принадлежащая правительству Объединенных Арабских Эмиратов решила купить британского портового оператора Peninsular and Oriental Steam Navigation Company (P(a)O), обслуживающего шесть ключевых морских портов США, в том числе Нью-Йоркский. Хотя стоимость американских активов (costs of assets) во всем объеме сделки составила всего 10%, американский конгресс (U.S.Congress) наложил на нее вето под предлогом национальной безопасности. Арабам в конце концов пришлось отказаться от претензий на американские активы.

     Подобный  случай произошел и с китайской нефтяной компанией CNOOC, которой власти США практически не дали осуществить покупку компании Unocal.

     В вышеозначенных тенденциях борьбы за национальную без опасность нет  друзей и противников — все  воюют против всех. Даже в рамках Евросоюза страны не доверяют друг другу и стремятся помешать проникновению «чужаков» в различные сектора своего народного хозяйства, особенно финансовый (Италия против Голландии; Польша против Германии).

     На  волне глобализации 1990-х годов, особенно после распада СССР и исчезновения социалистического лагеря для многих было очевидным, что идея национального  государства в ее нынешнем виде переживает кризис. К этому следует добавить надежду на формирование различных экономических союзов, в первую очередь Евросоюза. Возникла теория, согласно которой функции государства могут перейти к транснациональным компаниям. История, однако, показала, что никакие компании не хотят брать на себя функции государства, которые по своей сути не совпадают с функцией компаний — получение максимальной прибыли. Наоборот, у государства — «убыточная» функция управления территорией и населением.

     Американцы, активно продвигавшие идею власти транснациональных корпораций, первыми поняли, что это как раз то, что не нужно корпорациям, поскольку они чувствуют себя уверенно лишь в различных условиях ведения бизнеса, что дает им возможность получать сверхприбыли. А установление власти— это введение единых правил и порядков на больших пространствах. Это абсолютно невыгодно ТНК.

     Сегодня существует несколько причин для «защиты национальной безопасности». Среди главных — три: территориальная угроза, высокие цены на сырье и, наконец страх Европы и США перед инвестиционной «атакой» развивающихся стран. Дело в том, что глобализация привела к тому, что во многих считающихся стратегическими отраслями большинства развитых стран сейчас сильно присутствие иностранного капитала, а это порождает не уверенность у населения и подталкивает общественное мнение к неприятию зарубежных инвестиций. К этому следует добавить, что местные компании активно лоббируют закрытие рынков под предлогом национальной гордости и самостоятельности.