Адам Смитт - мыслитель эпохи возрождения

экономические наблюдения выходили далеко за пределы Шотландии.

Английская наука  и культура, прежде всего английская философская и

экономическая мысль, сформировали его не менее  чем чисто шотландские

влияния. В практическом смысле вся его книга направлена на то, чтобы

оказать определенное (антимеркантилистское) влияние на экономическую

политику Соединенного королевства, лондонского правительства. Наконец,

надо отметить еще одну линию влияний - французскую. В Шотландии,

связанной со времен Марии Стюарт традиционными узами  с Францией, влияние

французской культуры чувствовалось сильнее, чем в Англии. Смит хорошо

знал сочинения  Монтескье и Вольтера, восторженно  приветствовал первые

работы Руссо  и тома "Энциклопедии". 

Профессор Смит 

Адам Смит родился  в 1723 г. в маленьком городке Керколди, близ

Эдинбурга. Его  отец, таможенный чиновник, умер за несколько месяцев до

рождения сына. . Семья жила небогато, но и настоящей  нужды не

знала. К счастью, в Керколди была хорошая школа  и учитель, не

забивавший, по примеру многих, головы детей только цитатами из библии и

латинскими спряжениями. Кроме того, Адама с детства окружали книги.

Таковы были первые зачатки той необъятной учености, которая отличала

Смита. 

Правда, Смит не получил, по понятным причинам, такого блестящего

образования, как  аристократ Тюрго. Он,в частности, никогда не имел

хорошего учителя  французского языка и так и  не научился как следует

говорить на нем, хотя читал свободно. Древние  языки, без которых в XVIII

в. нельзя было обойтись образованному человеку, он в значительной мере

осваивал уже  в университете (особенно древнегреческий). 

Очень рано, в 14 лет (это было в обычаях того времени), Смит поступил в

Глазговский университет. После обязательного для всех студентов класса

логики (первого  курса) он перешел в класс нравственной философии, выбрав

тем самым гуманитарное направление. Впрочем, он занимался также

математикой и  астрономией и всегда отличался  изрядными познаниями в этих

областях. К 17 годам  Смит имел среди студентов репутацию  ученого и

несколько странного  малого. Он мог вдруг глубоко задуматься среди шумной

компании или  начать говорить с самим собой, забыв, об окружающих. Эти

маленькие странности остались у него на всю жизнь. Успешно  окончив в

1740 г. университет,  Смит получил стипендию на  дальнейшее обучение в

Оксфордском университете. Стипендия выплачивалась из наследства одного

богача-благотворителя. В Оксфорде он почти безвыездно провел шесть лет.

С удивлением обнаружил  Смит, что в прославленном университете почти

ничему не учат и не могут научить. Невежественные профессора, почти все

англиканские священники, занимались лишь интригами, политиканством и

слежкой за студентами. Через 30 с лишним лет, в "Богатстве  народов",

Смит свел с  ними счеты, вызвав взрыв их ярости. Он писал, в частности:

"В Оксфордском  университете большинство профессоров  в течение уже многих

лет совсем отказалось даже от видимости преподавания". 

Профессора и  надзиратели тщательно следили  за чтением студентов, изгоняя

вольнодумные  книги. Жизнь Смита в Оксфорде была тяжелой, и он всегда

вспоминал свой второй университет с ненавистью. Он тосковал и к тому же

часто болел. Опять  его единственными друзьями были книги. Круг чтения

Смита был очень  широк, но никакого особого интереса к экономической

науке он в то время еще не проявлял. 

Бесплодность  дальнейшего пребывания в Англии и политические события

(восстание сторонников  Стюартов в 1745-1746 гг.) заставили  Смита летом

1746 г. уехать  в Керколди, где он прожил два  года, продолжая заниматься

самообразованием. В свои 25 лет Адам Смит поражал  эрудицией и глубиной

знаний в самых  различных областях. Во время одной из своих поездок в

Эдинбург он произвел столь сильное впечатление  на Генри Хьюма (позже -

лорд Кеймс), богатого помещика и мецената, что  тот предложил

организовать  для молодого ученого цикл публичных  лекций по английской

литературе. В дальнейшем тематика его лекций, имевших значительный

успех, изменилась. Их основным содержанием стало естественное право; это

понятие включало в XVIII в. не только юриспруденцию, но и  политические

учения, социологию, экономику. Первые проявления специального интереса

Смита к политической экономии также относятся к этому  времени. 

Видимо, в 1750-1751 гг. он уже высказывал основные идеи экономического

либерализма. Во всяком случае, в 1755 г. он писал, особо  оговариваясь,

что эти мысли  восходят к его лекциям в Эдинбурге: "Человек обычно

рассматривается государственными деятелями и прожектерами (т. е.

политиками.- А. А.) как некий материал для политической механики.

Прожектеры нарушают естественный ход человеческих дел, надо же

предоставить  природу самой себе и дать ей полную свободу в преследовании

ее целей и  осуществлении ее собственных проектов... Для того чтобы

поднять государство  с самой низкой ступени варварства до высшей ступени

благосостояния, нужны лишь мир, легкие налоги и терпимость в управлении;

все остальное  сделает естественный ход вещей. Все правительства, которые

насильственно направляют события иным путем или  пытаются приостановить

развитие общества, противоестественны. Чтобы удержаться у власти, они

вынуждены осуществлять угнетение и тиранию". 

Это язык прогрессивной  буржуазии XVIII в. с ее строгим отношением к

государству, еще  далеко не сбросившему полностью  свою феодальную шкуру.

В отрывке чувствуется  мужественный, энергичный стиль, характерный  для

Смита. Это уже  тот самый Смит, который в "Богатстве народов" с гневным

сарказмом коснется "того коварного и хитрого создания, в просторечии

называемого государственным  деятелем или политиком, решения  которого

определяются  изменчивыми и преходящими моментами". Думается, здесь не

только отрицательное отношение буржуазного идеолога к тогдашнему

государству, но и просто глубокая неприязнь интеллигента-демократа  к

бюрократам и  политиканам. 

В 1751 г. Смит переехал в Глазго, чтобы занять там место  профессора в

университете. Сначала  он получил кафедру логики, а потом - нравственной

философии, т. е. практически общественных наук. В  Глазго Смит прожил 13

лет, регулярно  проводя 2-3 месяца в году в Эдинбурге. В старости он

писал, что это  был счастливейший период его  жизни. Он жил в хорошо

знакомой ему  и близкой среде, пользуясь уважением профессоров, студентов

и видных горожан. Он мог беспрепятственно работать, и от него многого

ждали в науке. У него появился круг друзей, и он начал приобретать те

характерные черты  британца-холостяка и "клабмена" (клубного человека),

которые сохранились  у него до конца дней. 

Как в жизни  Ньютона и Лейбница, в жизни  Смита женщина не играла никакой

заметной роли. Сохранились, правда, смутные и недостоверные  сведения,

что он дважды - в годы жизни в Эдинбурге и  в Глазго - был близок к

женитьбе, но оба  раза все по каким-то причинам расстроилось. Однако это,

по-видимому, не нарушило его душевного равновесия. По крайней мере,

никаких следов такого нарушения невозможно найти  ни в его переписке

(кстати, всегда  скудной), ни в воспоминаниях современников. 

Его дом всю  жизнь вели мать и кузина - старая дева. Смит пережил мать

только на шесть  лет, а кузину - на два года. Как  записал один приезжий,

посетивший Смита, дом был "абсолютно шотландский". Подавалась

национальная  пища, соблюдались шотландские традиции и обычаи. Этот

привычный жизненный  уклад стал для него необходим. Он не любил надолго

уезжать из дому и стремился скорее вернуться. Как  истый шотландец, он

любил красочные  народные песни, пляски и поэзию. Однажды  он изумил

гостя-француза своим энтузиазмом на конкурсе народных музыкантов и

танцоров. Одним  из его последних заказов на книги  было несколько

экземпляров только что вышедшего первого томика стихов Роберта Бернса.

Читателю будет, вероятно, интересно узнать, что  великий шотландский поэт

в свою очередь  высоко ценил Смита. В письме другу  от 13 мая 1789 г.

Берне говорит: "Маршалл с его Йоркширом  и особенно этот исключительный

человек Смит со своим "Богатством народов" достаточно занимают мой

досуг. Я не знаю ни одного человека, который обладал бы половиной того

ума, который  обнаруживает Смит в своей книге. Я очень хотел бы узнать

его мысли насчет нынешнего состояния нескольких районов мира, которые

являются или  были ареной больших изменений после  того, как его книга

была написана". В переписке Бернса есть также ссылки на другие работы

Смита. 

В 1759 г. Смит опубликовал  свой первый большой научный труд - "Теорию

нравственных  чувств". Хотя книга об этике была для своего времени

прогрессивным произведением, достойным эпохи  и идей Просвещения, ныне

она важна главным  образом лишь как этап становления  философских и

экономических идей Смита. Он выступил против христианской морали,

основанной на страхе перед загробной карой  и обещании райского

блаженства. Видное место в его этике занимает антифеодальная идея

равенства. Каждый человек от природы равен другому, поэтому принципы

морали должны применяться одинаково ко всем. 

Но Смит исходил  из абсолютных, "естественных" законов  поведения людей и

весьма смутно представлял себе, что этика определяется в своей основе

социально-экономическим  строем данного общества. Поэтому, отвергнув

религиозную мораль и идеалистическое "врожденное нравственное чувство",

он поставил на их место другой абстрактный принцип - "принцип симпатии".