Отрасли с падающими предельными издержками

     Как и следовало ожидать, законодательное  «регулирование» газовых и электрических компаний привело к установлению последними монопольных цен, что, в свою очередь, вызвало массовое возмущение публики. Однако вместо того чтобы осуществить дерегулирование (конкуренция привела бы к снижению цен), власти ввели дополнительное регулирование инфраструктурных отраслей – якобы для удовлетворения потребителей, которые, согласно концепции Дж. Брауна, «считали, что законодательный контроль за ценами на газ и электричество недостаточно учитывает их интересы, допуская высокие цены и монопольные привилегии. Развитие государственного регулирования инфраструктуры в Мэриленде типично и для опыта других штатов».

     Не  все экономисты позволяли одурачить  себя теорией «естественной монополии», которую выдвигали сами монополисты  и состоящие на их службе экономические советники. В 1940 г. Горас Грей, заместитель декана в университете Иллинойс, изучал историю общественных служб, в том числе теорию «естественной» монополии. «На протяжении XIX века, - писал Грей, - было принято считать, что во многих отраслях предоставление специальных льгот и привилегий частным лицам и корпорациям отвечает общественным интересам». В число таких привилегий входили патенты, субсидии, таможенные пошлины, бесплатная передача земли железнодорожным компаниям и монопольные лицензии для объектов «общественно полезных» отраслей. Конечным результатом оказывались монополизм, эксплуатация и коррупция.

     Говоря  об «общественных службах», Грей отмечает, что «в период между 1907 и 1938 годами монополии, создаваемые и защищаемые государством, превратились в важнейший элемент экономики, а сложившиеся тогда методы стали основой современного регулирования «общественных» служб». С этого времени «статус общественной службы стал символом райской жизни для всех тех, кто стремился установить монополию, но обнаружил, что не может добиться этого самостоятельно – слишком это оказывалось трудно, слишком дорого и слишком ненадежно».

     Обосновывая свои утверждения, Грей указывал на то, как практически все желающие установить монополию пытались добиться статуса «общественной службы» - в том числе такие отрасли, как радиовещание, торговля недвижимостью, производство молока, воздушный транспорт, угольная промышленность, нефтедобыча, сельское хозяйство, а также множество других. Аналогично «весь эксперимент  с созданием Национального агентства по восстановлению экономики  (NRA) можно рассматривать, как попытку ряда представителей крупного бизнеса обеспечить правовую санкцию для своей монополистической деятельности». Те отрасли, которым повезло в этом деле, смогли получить политический статус «общественной инфраструктуры».

     Роль  экономистов при этом сводилась к тому, чтобы сконструировать, по выражению Грея, «запутанное обоснование для зловещих сил монополий и частных привилегий», то есть теорию «естественной монополии». Защита потребителей отошла на второй план.

     Современные экономические исследования подтверждают выводы Грея. В одном из самых  первых статистических исследований последствий  государственного регулирования тарифов  на электроэнергию, опубликованном в 1962 году, Джордж Стиглер и Клэр Фридланд показали, что в период с 1917 по 1932 гг. в ценах на электроэнергию и в прибылях энергетических фирм не обнаруживается никакого заметного различия между штатами, где существовали регулирующие комиссии, и штатами без таких комиссий. В тот период органы регулирования тарифов на электроэнергию не приносили никакой выгоды потребителям; контроль за этими органами был «перехвачен» производителями, как это позже часто случалось в других отраслях – от грузовых перевозок и гражданской авиации до кабельного телевидения. Характерно – хотя и не слишком похвально – что экономистам потребовалось почти 50 лет, чтобы начать исследования реальных, а не теоретических последствий регулирования тарифов на электроэнергию.

     Через 16 лет после появления работы Дж. Стиглера и К. Фридланд Грегг Джаррел обнаружил, что в период с 1912 по 1917 гг. 25 штатов перешли от муниципального регулирования тарифов на электроэнергию к регулированию на уровне штатов, что привело к росту цен на 46% и росту прибылей на 38%, в то время как объем производства снизился на 23%. Иными словами, муниципальное регулирование не смогло удержать цены на низком уровне.  Но производители стремились к еще большему росту цен. Для этого они начали добиваться перевода регулирования на уровень штатов, исходя из предположения, что на этом уровне давление местных групп потребителей будет не таким осязаемым, как на уровне мэров и городских советов. Результаты этих исследований согласуются с теорией Гораса Грея, который рассматривал регулирование тарифов на услуги общественных служб как на монополистическую схему ценообразования, направленную против интересов потребителей.  

3. Конкуренция.

     Из  того, что в коммунальной отрасли  – водопровод, электричество, газоснабжение  – имеет место экономия от расширения масштабов производства, никоим образом не следует, что там должны существовать монополии или монопольные цены. Как писал в 1859 г. Эдвин Чедвиг, пока продолжается конкуренция, система конкурентного предложения частных коммунальных услуг не допускает возникновения монопольных цен. Пока существует конкурентное предложение, сохраняются конкурентные цены и не возникает дублирования мощностей. Конкуренция может выражаться в том, что договор на услугу получает та компания, которая предлагает самую низкую цену за услугу стандартного качества (в отличие от системы, где выигрывает тот, кто предложит самую большую цену за предоставление лицензии).

     Интерес к понятию конкуренции в области  инфраструктуры возродился в связи  со статьей Гарольда Демсеца, опубликованной в 1968г. Как подчеркивал Демсец [3], теория естественной монополии не может «показать, какие логические шаги ведут от экономии, получаемой за счет расширения масштабов производства, к возникновению монопольных цен на свободном рынке». Если кто-то один из претендентов на получение контракта может оказать ту же услугу по цене более низкой, чем цена у двух или более других контракторов, то «контракт выигрывает претендент, предлагающий самую низкую цену на всю работу целиком, идет ли речь о цементе, электричестве, автоматах по продаже почтовых марок или о чем угодно еще – но это самая низкая цена вовсе не оказывается монопольной ценой… Теория естественной монополии не дает логических обоснований возникновению монопольной цены».

     Нет никаких оснований полагать, что процесс борьбы за контракт будет неконкурентным: такого рода процесс весьма эффективно действует, например, в водопроводной индустрии Франции.

4. Миф о естественной монополии: производство электроэнергии.

     Согласно  теории естественной монополии, в производстве электроэнергии не может сохраняться конкуренция. Но вопреки этой теории в десятках американских городов конкуренция продолжалась в течение десятилетий. Экономист Уолтер Примо более 20 лет изучал процессы конкуренции в электроэнергетике. В своей книге [4], изданной в 1986 году, он приходит к выводам, согласно которым в тех городах, где имеет место прямая конкуренция в электроэнергетике, происходит следующее:

      - прямое соперничество между  двумя конкурирующими фирмами  может продолжаться очень долго – в ряде городов более 80 лет;

      - соперничающие электрические компании  ведут жесткую конкуренцию посредством  снижения цен и повышения качества услуг;

      - потребители в этих городах  извлекают осязаемые преимущества из такой конкуренции по сравнению с городами, где существуют энергетические монополии;

      - вопреки теории естественной  монополии, при наличии двух  конкурирующих фирм издержки  оказываются ниже;

      - вопреки теории естественной  монополии излишних мощностей при конкуренции оказывается не больше, чем при монопольной системе;

      - теория естественной монополии  терпит крах по каждому пункту: конкуренция существует, ценовые войны «не имеют серьезно значения», при конкуренции качество услуг выше, а уровень цен ниже, конкуренция продолжается на протяжении очень длительного периода, сами потребители предпочитают конкуренцию, а не регулируемую монополию;

      - потребители полагают, что проблемы, связанные с наличием дублирующих линий, несущественны по сравнению с преимуществами конкуренции.

     Примо также обнаружил, что руководители электроэнергетических компаний лично предпочитают монополию, хотя и признают, что при конкуренции потребители в целом выигрывают!

     Через десять лет после публикации книги  Примо, как минимум один штат –  Калифорния – осуществляет реформу в электроэнергетике, переходя от монополии, контролируемой небольшой группой государственных компаний, к открытому рынку. В этом же направлении двигаются и другие штаты, постепенно отказываясь от ошибочной теории естественной монополии в пользу естественной конкуренции.

     Потенциальные преимущества, которые американская экономика может получить от демонополизации электроэнергетики, огромны. Как считает экономист Роберт Майклс, специализирующийся в области отраслей инфраструктуры, конкуренция позволит потребителям немедленно сэкономить как минимум 40 млрд. дол. в год. Она также облегчит развитие новых технологий, которые станут выгодными при низких затратах на электричество.

     Миф о естественной монополии: кабельное телевидение.

     Кабельное телевидение – еще один пример искусственной монополии, возникшей в большинстве городов благодаря теории естественной монополии. Однако, монополию в этой отрасли можно считать какой угодно, но только не «естественной». Как и в электроэнергетике, в США существуют десятки городов с конкурирующими между собой кабельными компаниями.

     Существование постоянной конкуренции в кабельном  телевидении опровергает мнение будто эта отрасль представляет собой «естественную монополию», которая нуждается в монопольном  регулировании. Монополия в кабельном телевидении порождается не экономией, получаемой в результате роста масштабов производства, а государственным вмешательством. Несмотря на то, что кабельные компании жалуются на «дублирование», не следует забывать, что хотя чрезмерное расширение кабельных систем может снизить прибыльность существующих кабельных компаний, с точки зрения потребителей оно, безусловно, улучшает ситуацию, так как цены определяются не уровнем издержек, а спросом и предложением.

     Исследователи обнаружили, что в тех городах, где существуют конкурирующие кабельные компании, цены в среднем на 23% ниже, чем в городах с монополией одной компании кабельного вещания.

     В 1987 г. кабельная компания «Пасифик Вест»  подала в суд на город Сакраменто, штат Калифорния, обвиняя его в  нарушении Первой поправки к Конституции из-за того, что ей не разрешали выходить на местный рынок. Присяжные решили, что «рынок кабельного телевидения Сакраменто не является естественной монополией», а все ссылки на естественную монополию представляет собой отговорку для того чтобы предоставить монопольную лицензию единственной компании… получить от нее в обмен денежные платежи и услуги натурой… и добиться высоких взносов на избирательную компанию». Город  был вынужден перейти к конкурентной политике в кабельном телевидении, в результате чего существующая компания, «Скриппс Говрд», чтобы не потерять рынок, снизила свои месячные тарифы с 14,5 дол. до 10 дол. Кроме того, компания стала предлагать бесплатную установку и три бесплатных месяца обслуживания во всех районах, где имела место конкуренция.

     До  сих пор в большинстве американских городов кабельное телевидение  остается лицензируемой монополией. По тем же самым причинам, которые  перечислены в решении присяжных  города Сакраменто: кабельные компании создают монополию и делятся прибылью с политиками посредством взносов на избирательные кампании, предоставления бесплатного времени для «Общественных программ», взносов в местные благотворительные фонды, которым симпатизируют политики, акций и консультационных контрактов для тех, кто связан с политиками, и разнообразных подарков для регулирующего начальства.

     В некоторых городах политики собирают такого рода косвенные взятки с целого ряда компаний в течение 5-10 лет, а  иногда и дольше, пока, в конце концов, не выдают кому-то лицензию на монопольную деятельность. Таким образом, они перехватывают часть монопольной ренты, порождаемой монопольной лицензией. Бывший главный экономист Федеральной комиссии по связи Томас Хазлетт – по-видимому, ведущий в стране специалист по экономическим проблемам кабельного телевидении – пришел к выводу, что с точки зрения общественного благосостояния процесс выдачи лицензий можно охарактеризовать как абсолютно неэффективный, хотя для городских лицензирующих органов он имеет осязаемые преимущества. В этой индустрии ограничения на появление новых участников рынка – это не экономия от роста масштабов производства, а политический заговор местных политиков и кабельных компаний, направленный на завышение цен.

     Миф о естественной монополии: телефон

     Здесь самый главный миф о том, что телефонная связь представляет собой естественную монополию. Целым поколениям студентов экономисты объясняли, что телефонная связь – это «классический» пример отрасли, где недостаточно лишь рыночного регулирования, и поэтому с точки зрения «общественного интереса» здесь необходимо регулирование государственное. Но в телефонной монополии, которой много десятилетий обладала «Эй-Ти-энд-Ти», не было ничего «естественного»; она была результатом правительственного вмешательства в чистом виде.