Цикличность кризисов в экономике

“Система не помнит своего прошлого”.

Третья черта - появление  и функционирование особых переходных экономических форм. В этом также  проявляется “смешанность” старого  и нового в этот период. Переходная форма, неся в себе “смешанное” содержание, уже выражает противоречие с традиционными системными формами, служит своеобразным сигналом о процессе умирания прежней системы. Такова, например, форма денежной феодальной ренты, которая и в качественном и в количественном отношениях не отвечает содержанию феодальных отношений личной зависимости. Такова форма индикативного планирования в условиях рыночной экономики, не отвечающая ее классическому механизму. Роль переходных форм не ограничивается тем, что они свидетельствуют о существовании переходной экономики. Эти формы указывают также направленность этого перехода и являются признаком его необратимости.

 

Четвертая черта - особый характер противоречий в переходной экономике. Это противоречия не функционирования, а развития, т.е. нового и старого, противоречия различных, стоящих за теми и другими субъектами отношений, слоев общества. Изменения, на которые направлена переходная эпоха, в экономическом аспекте всегда носят революционный характер: речь идет о смене экономических систем. Но и в социально-политическом плане переходные эпохи часто сопровождаются столь резким обострением противоречий, что связаны с революциями и социально-политическими. Переходностъ эпохи (ее неустойчивость, неопределенность), очевидное обострение социальных противоречий получают неоднозначное отражение в экономической науке. Не всегда в эту эпоху удавалось разглядеть действительные перспективы развития. К примеру, физиократ В.Мирабо(1715-1789) позитивный выход из противоречий своей эпохи видел в возврате к прошлому, кажущимся ему идеальными феодальным отношениям. Критикуя пороки утверждающегося капитализма, призывал вернуться назад, к мелко-товарному производству С. Сисмонди(1773 - 1842).

 

Пятая черта - историчность переходной экономики. Эта историчность связана с двумя обстоятельствами. Во-первых, с историческим характером условий переходной экономики. Одно дело, когда общество переходит от традиционной к индустриальной экономике, другое - современные переходные процессы. В этих случаях различны и исходные состояния, и конечные результаты, и противоречия в обществе, поскольку различны и его экономический строй, и его структура, и т.д. Во-вторых историчность переходной экономики зависит от конкретного региона и от страны. К примеру, неодинаково переходные процессы протекают в условиях восточной и западной цивилизаций, зависят они и от конкретного уровня развития каждой страны.

Все это означает, что  даже известные, общие для переходной экономики закономерности, должны получать разные формы проявления в разных условиях, что даже специальный анализ переходной экономики не дает конкретных моделей, которые можно было бы применить при любых обстоятельствах. Но все- таки наиболее распространенные модели можно выделить.

 

Модель “рыночного социализма”. Она возникла как исторически первый вариант реформирования “социалистического” строя. Отличительные черты этой модели: доминирование инерционности, постепенности изменений над

“революционными” методами; в области аллокации ресурсов ведущую роль продолжает играть централизованный бюрократический контроль государства, доминирующий как над рыночным саморегулированием, так и над локальным монополистическим контролем и регулированием, собственность остается преимущественно под государственно-корпоративным контролем при поддержке прежде всего мелкой частной собственности; социальные ориентиры сводятся к умеренному консьюмеризму и патерналистической модели социальной защиты и т.п. В зависимости от социальной ситуации, качества институционально- политической системы и других не экономических факторов эта модель может обеспечить быстрый рост (Китай) или стагнацию (СССР конца 80-х годов).

 

“Государственно- корпоративная” модель буржуазной трансформации характеризуется  во многом сходными чертами. При этом, однако, происходит качественно более радикальное перераспределение экономической власти, контроля и собственности от центральных государственных структур к отдельным получастным корпорациям. Для этой модели характерны абсолютное доминирование локального монополистического контроля и регулирования в области аллокации ресурсов, корпоративно-капиталистической собственности и предельной степени развития корпоративной конкуренции ( столкновения кланов, элит и т.п. ). При слабости институциональной системы и центральной власти эта модель неизбежно будет двигаться по пути инфляции и стагнации.

Социальные идеи реализуются  в этом случае только как минимальные  подачки трудящимся и населению  с целью поддержания минимальной  стабильности и обеспечения массовой поддержки того или иного из кланов.

 

Модель “бархатной революции” отличается тем, что в странах  с доминированием этого сценария качественные и революционные по содержанию изменения осуществлялись и осуществляются путем постепенных  трансформационных сдвигов. В сфере аллокации ресурсов происходит более

“спокойный “ (регулируемый и постепенный) переход от централизованного  регулирования к “свободному  рынку” при относительно меньшей ( чем в рамках второй модели ) роли корпоративно-монополистического и  “вегетативного” контроля; отношения собственности также преобразуются не только волюнтаристкими методами и с несколько большей ( чем во втором случае ) дисперсией прав собственности среди населения ( ваучерная приватизации в

Чехии, например, ) хотя доминирование  корпоративно-капиталистической собственности  является типичным и для этой модели; в области распределения и  целевых ориентиров эта модель относительно ближе к стандартам

“социального рыночного  хозяйства”. При относительной стабильности институционально-зполитической системы эта модель характеризуется неглубокой ( по сравнению с Россией, например, но катастрофической по сравнению с “обычными” кризисами в Западной Европе ) стагфляцией; при неблагоприятных не экономических факторах она может приводить к такому же обвалу, как и более жесткие модели.

 

Типичные для переходной экономики закономерности в рамках этой модели господствуют, но как бы приглушены вследствие наличия рыночных традиций ( довоенное прошлое и  модель “рыночного социализма” 70-80х годов ), близости и влияния западноевропейской модели рыночного хозяйства и других факторов.

 

Модель ”шоковой терапии” - наиболее “жесткий” вариант трансформации.

Ее типичными чертами  являются : стремление к одномоментому  и административному разрушению прежней системы бюрократического централизованного планирования и “внедрению” рынка; ускоренная радикальная передача государственной собственности в руки частных лиц, обладающих достаточными капиталами и или административной власти; ориентация на достижение “точки невозврата” как самоцели, за реализацию которой общество неизбежно должно заплатить высокую экономическую и социальную цену. Именно эта модель, по моему мнению, в данный момент осуществляется в России.

 

Истории известны различные типы переходной экономики, которые различаются по масштабу и характеру процессов.

 

Локальная переходная экономика  характеризует переходное состояние  в каком- либо регионе или отдельной  стране. В основе ее лежит особенность  развития каждой экономики под воздействием известных факторов, вытекающая отсюда неравномерность развития разных регионов и стран. Так переход от отношений личной зависимости к рыночным отношениям, к примеру, даже в странах Западной Европы происходил в разное время в каждой стране по- своему, приводя в итоге к образованию неодинаковых форм (моделей) рыночной экономики в Англии, Франции, Германии и др. В локальной переходной экономике как бы воплощается единство общего и особенного в переходных процессах. Локальная переходная экономика при классификации типов переходной экономики по масштабам является ее исходным типом.

 

Другой тип переходной экономики по масштабам - глобальная, характеризующая единый процесс  изменений или в масштабах  всего мирового хозяйства, или в  рамках цивилизации (восточной или западной). Конечно, на развитие глобальных переходных процессов определяющее воздействие оказывают изменения на локальных уровнях, вследствие которых складываются и определенные глобальные тенденции. Однако возникнув, они начинают оказывать активное обратное воздействие на процессы в регионах и странных, независимо от уровня, на котором последние находятся. Глобальные процессы развиваются и под действием самостоятельных (глобальных) факторов, в частности, углубления общественного разделения труда, ведущего к интернализации обмена и производства. Глобальные переходные процессы характерны для всей истории человечества.

 

По характеру переходных процессов можно выделить также  два типа переходной экономики. Первый тип характеризует процессы, развивавшиеся под воздействием выше рассмотренных факторов. Он выражает естественный ход исторической эволюции и условно может быть определен как естественно- эволюционный тип. Естественно-эволюционный тип особенно характерен для глобальных переходных процессов, однако, и локальные переходные экономики в основе своей также имеют результаты, достигнутые в ходе объективного процесса эволюции. Поэтому данный тип переходной экономики является основным. Именно он лежит в основе переходов от одной ступени к другой в рамках общественного прогресса в ходе исторической эволюции. Он является основным и потому, что составляет базу другого типа переходной экономики.

 

Суть другого типа (по характеру процессов) переходной экономики состоит в известном  регулировании ее процессов в определенном направлении на основе сознательно разработанных программ реформирования общественной жизни. Поэтому условно этот тип можно было бы назвать реформаторско - эволюцонным. Конечно, и при этом типе невозможно “обойти” действие объективных факторов прогресса, игнорировать закономерности общего хода эволюции. Но эволюцию можно ускорить путем соответствующего воздействия на переходные процессы. Воздействие это и осуществляется той или другой программой реформ.

 

 

Глава III.Общеэкономические тенденции 1993-1998гг и причины промышленного кризиса.

 

Накопление кризисного потенциала в российской экономике  происходило постепенно и параллельно  кажущейся стабилизации, давшейся, однако, большой ценой. Борьба с инфляцией  путем ограничения роста денежной массы привела к недостатку наличных денежных средств для обслуживания товарооборота: монетизация экономики составила всего 10% против 70-75% ВВП, как во всех развитых странах. Снижение текущей инфляции компенсировалось за счет сокращения социальных расходов и роста "отсроченной инфляции"(девальвации, неплатежей, внутреннего и внешнего государственного долга и т.д.).

В России рост "отсроченной  инфляции" происходил на фоне постоянного  повышения реальных ставок налогов  и снижения объемов их собираемости.

Вследствие непродуманной фискальной политики все большее количество предприятий уходило в теневую экономику. Активно работали "обналичивающие фирмы", и только в 1997 г. они вынуждены были перейти на нелегальное положение, хотя это их, по-видимому, мало смутило, поскольку стоимость данных услуг практически не возросла. До 40% экономики функционировало в теневом секторе. Вывоз капитала за границу достигал 10-12 млрд. долл. ежегодно.

Все это время баланс бюджетных расходов поддерживался  за счет роста"отсроченной инфляции". Общий объем неплатежей в 1998 г. составил более 1,4 трлн. руб.

Государственный внешний  долг, несмотря на относительно небольшую  его величину и неплохую структуру, вследствие накопления краткосрочных  валютных обязательств коммерческих банков (19 млрд. долл.), внешних займов субъектов

Федерации, падения цен  на нефть и газ, неблагоприятных  внутренних условий стал представлять серьезную угрозу для финансовой системы страны.

Искусственно поддерживаемый курс рубля способствовал установлению неадекватного соотношения цен на экспортные и импортные товары. Цены на экспорт оказались завышены, что сокращало поступление валюты в страну, а цены на импорт, наоборот, занижены, что подрывало конкурентоспособность отечественных товаров. В результате до 60% продовольственного рынка обеспечивается за счет импорта: большинство видов промышленной и сельскохозяйственной продукции просто невыгодно стало производить.

В 1993 г. величина "отсроченной  инфляции" составляла всего доли процента текущей, то в 1998 г. она уже  в десять раз превышала текущую. По-видимому, в 1995-1996 гг. "отсроченная инфляция" вышла из-под государственного контроля и стала развиваться самопроизвольно.

В подобных условиях могли  развиваться лишь в ориентированные  на экспорт сырьевые отрасли промышленности и теневые предприятия малого и среднего бизнеса, тогда как российская индустрия в целом, особенно наукоемкие отрасли промышленности, была обречена на вымирание.

Объемы инвестиций продолжали снижаться опережающими темпами  даже несмотря на некоторую стабилизацию промышленного производства. За восемь лет капиталовложения в экономику страны сократились почти в пять раз. Все это свидетельствует с том, что у государства не было сколько-нибудь продуманной политики экономического роста.

Внешние факторы (восточно-азиатский и мировой экономические кризисы, падение цен на нефть и т.д.) лишь ускорили наступление кризиса в России и увеличили его тяжесть.

Однако начало кризиса  было спровоцировано непосредственно  правительством. Оно попыталось одним  махом девальвировать рубль, повысить налоговые поступления в казну, облегчить положение крупнейших банков путем замораживания расчетов с их зарубежными кредиторами, объявить войну неплатежам.

 

Экономические причины  кризиса 1998 г. коренным образом отличают его от кризиса начала 90-х, который был следствием шоковой терапии, но при этом и определенной степени сохранялся потенциал дальнейшего экономического роста.