Роль государства в сфере управления культурой

Содержание 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение 

     Важным  результатом осмысления происходящих в мире изменений становится в наши дни трансформация концепции развития в концепцию человеческого развития. Концепция развития значительно изменилась за последние полвека и преодолела зауженные экономические рамки. Ее обогащение происходит с учетом того, что, что общество должно изменяться как целостность. Центральным звеном динамического процесса изменений являются люди, и это отражает необходимость не только удовлетворения всех имеющих отношение к жизнеобеспечению человека потребностей на основе экономического роста, но и расширения спектра свободы индивидуального выбора, которая во многом достигается благодаря усилиям самого человека.

     На  определенном этапе поиска новых  критериев развития сформировалось понятие человеческого потенциала, который служит мерилом развития и предполагает широкий выбор во всем, что касается возможностей получения образования, здорового образа жизни, обеспечения прав человека, политической, экономической и социальной свободы.

     Следующим шагом в переосмыслении развития становится включение в его стратегии и более эффективную практическую программу действий разнообразных аспектов культуры. Культура не расценивается больше как бремя, а рассматривается как актив развития. Инвестирование в культуру видится важнейшим вкладом в формирование человеческого потенциала, приносящим социальные и экономические выгоды, в наиболее полную самореализацию человека. Важно, однако, не только то, как использовать культурные «активы», чтобы добиться конкретных результатов. Необходимо видеть в целом созидательную роль культуры, а само развитие представлять в терминах, которые отражают понимание культурного роста как фактора повышения общественного благосостояния.

     Расширение  спектра целей и необходимых  инструментов развития связано с  современным пониманием общества. Оно предстает сегодня «сетью сознания, формой воображения, которая должна быть реализована как социальная конструкция». Роль движителя изменений закрепляется за культурой, фактически оказывающейся впереди того, что происходит в реальности, так как социальные изменения получают в основном культурную мотивацию . А.Турен утверждает, правда ограничивая свое исследование конкретной моделью развития: «В западной модели развития прежде всего изменяется культура: появляются новые знания и новая техника, связанные с видоизменением нравов и производительных сил. Затем появляются новые социальные действующие лица с их манерой действовать. Еще позже реорганизуется политическая система и устанавливаются новые формы организации. Наконец, кристаллизуются идеологии, которые соответствуют интересам заново сформировавшихся действующих лиц».

     Во всех российских реформах с самого начала недоучитывалась сложная диалектика социокультурного и экономического развития, хотя всегда было ясно, что хозяйственный комплекс в принципе не может развиваться в распадающемся социуме, а сложно устроенная рыночная экономика не может быть освоена обществом, не делающим ставку на культуру и постоянное повышение уровня индивидуального развития.

     В современных исследованиях подчеркивается, что вне учета культурной специфики общества невозможна реализация той или иной модели развития, вне представлений о роли культуры не может быть понято содержание процесса и механизмов институционализации отношений. «Именно выработка и воспроизводство правил, воспроизводимых образцов и социальных норм, задающих требования (ожидания) к партнерам по социальным взаимодействиям - представляющих собой элементы культуры в сочетании с формированием системы социальных позиций (статусов) и системы ролей - делает само функционирование экономики как социального института возможным. И именно культура формирует и упорядочивает картину мира, создавая для всех участников взаимодействия также единую систему мира и единые способы оценки поведения».

     Сегодня в российском обществе важнейшая роль в развитии культуры принадлежит государству, которое из-за недостаточной сформированности рыночных отношений, в силу тех возможностей, которыми обладает, и традиционно выполняемой роли в обществе призвано вносить наибольший вклад в регуляцию сферы культуры. Многое в культуре, в которой особую роль играет творческое начало, протекает стихийно, - отсюда и многочисленные споры о том, нужно ли культурой управлять и должно ли это делать государство. Действительно, государственный контроль часто чреват зависимостью культурной деятельности от власти, - в истории страны ведь не так давно был период, когда культура являлась «колесиком и винтиком» в государственном идеологическом механизме. Но в условиях кризиса в России государство, видимо, еще долгое время будет главным субъектом культурной политики, которая может и должна внести свой вклад в формирование новых основ жизни и национальной реинтеграции России как многогранного сообщества.

     Таким образом, роль государства в сфере  управления культурой на современном этапе развития общества представляется нам весьма актуальной темой для исследования в нашей работе. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1. Роль государства в сфере управления культурой

 

     Общеизвестно, что культура в определенной степени  менее других сфер поддается процессу регулирования, и способы ее регулирования весьма специфичны по сравнению с другими сферами. Деятельность государства, включенного в культурный процесс, проистекает противоречиво, в частности, вызывает деформацию культурного процесса под влиянием вмешательства власти.

     Увлечение идеей культуры, механически рассматриваемой  как инструмент производимых в обществе изменений, может привести к желанию  полного властвования над культурой: тоталитарное государство прямо  ставит культуру себе на службу, пытается осуществить абсолютный контроль над этой сферой, подчинить ее своим государственно-партийным потребностям. Однако исторический опыт показывает, что культура обладает особым свойством как многомерная и многоаспектная целостность. Она живет в системе многообразных и взаимообусловленных связей с внешним миром, существует как нечто целое, сформировавшееся под влиянием сложных взаимодействий между людьми, ситуаций, различного рода обстоятельств, и не может полностью отождествляться с идеологической практикой.

     Важной  стороной методологии, в соответствии с которой должны определяться приоритеты государственной культурной политики, является подход, который учитывает нелинейность развития культуры. Каждая из подсистем культуры может развиваться по собственному пути, с разной силой оказывая воздействие на состояние системы культуры и метасистемы социального бытия в целом. Поэтому принципиальное значение для культурной политики имеет понимание разнонаправленности и темповых различий динамических изменений в сфере культуры, выявление механизмов и факторов влияющих на разные уровни культуры.

     Очень часто бывает так, что органы культуры на местах занимаются сохранением традиционной культуры, памятниками культуры, а  также политикой, касающейся искусства, прежде всего академических жанров. Это само по себе очень важно. Плохо же то, что, обращая свои взоры на классику и народное творчество, органы управления сферой культуры часто выпускают из своего внимания те области, в которых сегодня наиболее интенсивно проявляется культурная динамика, и которые являются массово востребованными. Иногда от наиболее решительно настроенных исследователей культуры доводится слышать, что культура - это вовсе не то, чем занимаются организации культуры. В том числе, по их мнению, высокие формы культуры вовсе не требуют преимущественного внимания - они выживут в силу своей престижности, - в той мере, в какой выживет сообщество в целом. Такого рода резкие утверждения акцентируют специфику роли государства в жизни общества, выражающуюся в необходимости учитывать в государственной политике формы культуры, которые играют наибольшую роль в процессах социальной регуляции.  
 
Когда-то государство провело грань между той культурой, которая является государственным делом, и той, которая находится за его рамками, и до сих пор претендует на то, чтобы в своей деятельности делить культуру на «достояние» и «не достояние». От того, что многое, вызывающее массовый интерес, не попадало под «государственное дело», вырастали плоды неразумной политики, которая не учитывала спонтанно возникающих интересов. Не раз такого рода политика позволяла большим слоям культуры «уходить» в черный рынок, следуя альтернативным путям предложения культурных услуг. Кстати во многом именно в связи с вопросом о «достоянии» встает комплексный вопрос о том, что такое культурная достаточность и какое отношение к ней имеет государственный заказ. Здесь многое упирается в другие вопросы - оценку интересов людей, жизненных установок, особенностей взаимодействия с каналами культуры.

     Государство в соответствии со своими функциями должно формировать культурную жизнь общества в целом: с одной стороны, оно должно проводить собственную культурную политику, а с другой, призвано выполнять сверхзадачу согласования культурных потребностей и интересов всех социально значимых групп и слоев общества. Будучи неспособным поддерживать слишком большой разброс в тех картинах мирах, которые формируют в обществе различные субкультуры, оно тем самым заранее поддерживает процессы унификации. В то же время в задачах государства - одновременно и учет гетерогенного характера и многообразия культуры, по сути поощрение культурного многообразия и его регулирования как первейшего условия выживания культуры.

     Смысл культурной деятельности государства - не в отрицании «плохой» культуры и приобщении к «хорошей». Важнейшая функция государственных органов сферы культуры - создать условия для развития культурных процессов, включив финансовые и законодательные рычаги, способствовать тому, чтобы облечь культурный интерес масс в подлинно культурную форму (также продемонстрировать успехи в этой сфере на местном или каком-либо другом уровне). В дальнейшем - постоянно повышать уровень культурного предложения, «переводить» потребителей на новый культурный уровень.

     Известно, что отношение государства к  культуре связано с системой господствующего общественного строя. Если тоталитарное государство рассматривает культуру как средство укрепления существующего общественного строя, то демократическое государство признает прежде всего самоценность культуры и искусства, являющихся двигателем общественного развития. Именно поэтому демократическому государству чужды такие направления культурной политики как «примат ... идеологических установок, классовый подход к художественным ценностям, непосредственное вмешательство в творческий процесс»¹, а также административно-распорядительные методы ее осуществления. 
Весьма интересным представляется подход ряда ученых (в том числе, доктора философских наук, профессора ГЛ. Тульчинского²) к классификации возможных типов поведения государства по отношению к культуре и искусству. В соответствие с обозначенным подходом в современном мире выделяются четыре основные роли государства (свидетельством этому является весь мировой опыт).

     Первая  роль - «государство-инженер». В таком  случае, поддерживая лишь то искусство, которое отвечает его политическим целям, государство владеет и распоряжается всеми средствами осуществления культурной деятельности, В качестве примера подобного поведения государства можно привести бывший СССР.

     Вторая  роль - «государство-архитектор». Его помощь культуре и искусству является частью государственной программы повышения благосостояния общества. В основе государственной культурной политики лежат в большей степени стандарты общественного, а не профессионального развития. Поддержка культуры и искусства, как правило, осуществляется в виде долгосрочного прямого государственного финансирования. Примером «государства-архитектора» может служить ряд стран континентальной Европы (особенно - Франция). Так, затраты французского государства на культуру составляют около 99% общего объема финансовой поддержки культурной деятельности, и лишь 1% составляет доля меценатов и спонсоров³.

     Третья  роль - «государство-патрон». В этом случае, наоборот, государство прилагает  максимум усилий для обеспечения высокого уровня профессиональных стандартов культуры и искусства. Такое поведение государства может проявляться, например, в выделении государственных стипендий наиболее талантливым деятелям культуры и искусства. Классическим примером «государства-патрона» является Великобритания.

     Однако  в качестве иного аналогичного примера  может выступить и современная  Россия. В соответствии с Указом Президента РФ «О мерах по усилению государственной поддержки культуры и искусства в Российской Федерации № 1010 от 01.07.96 г. выдающимся российским деятелям культуры и искусств, а также талантливым молодым авторам литературных, музыкальных и художественных произведений, выделяются государственные стипендии, ежемесячный размер которых на данный момент составляет 800 руб. на человека. Кроме того, в соответствии с данным Указом в стране учреждено 100 ежегодных грантов для поддержки творческих проектов общенационального значения в области культуры и искусства, общий размер которых установлен в 5 млрд. руб. в год и подлежит ежегодной индексации.

     И, наконец, четвертая роль - «государство-помощник». В данном случае внимание государства  концентрируется на поддержке разнообразных  форм собственности, видов, стилей в  культурной деятельности, что в итоге  способствует достижению комплексной поддержки национальной культуры и искусства в целом, а не отдельных их направлений. Такое поведение государства дополнительно сопровождается привлечением различных источников финансирования культурной деятельности. Главная же задача государства при этом - поощрять культуру при помощи широкого спектра льгот, предусмотренных действующим законодательством. Наглядным примером «государства-помощника» являются США, где до 1965 г. вообще отсутствовал механизм государственного финансирования культуры и искусства, а их поддержка осуществлялась в соответствии с общеизвестным принципом «длинной руки» исключительно негосударственными фондами, численность которых в США составляет свыше 25 тыс. Начиная с 1965 г. в США практикуются государственные отчисления на культуру и искусство. Однако их выделение, как правило, производится на каждый конкретный проект на основании обоснованной заявки организации-получателя средств, предварительно рассмотренной и положительно оцененной экспертным советом, по принципу «мэтчинг гранте»: в пропорции 1 : 3 («Дам тебе доллар, если ты найдешь еще три»). При этом объем государственного финансирования не может превышать 25% общей стоимости проекта⁴. Кроме того, в США залогом эффективности функционирования децентрализованной системы финансирования культуры является комплекс налоговых льгот, нацеленных на всемерное поощрение пожертвований в адрес организаций сферы культуры и искусства. На сумму указанных пожертвований уменьшается налогооблагаемый доход жертвователя, что стимулирует развитие благотворительности. Интересен тот факт, что среди частных пожертвований в сферу культуры США наибольшая доля (около 40%) принадлежит частным лицам, значительно меньшая - благотворительным организациям, и самая низкая - корпорациям⁵. 
Следовательно, можно констатировать, что в силу определенных культурных либо политических традиций различным странам присущи определенные методы государственного регулирования сферы культуры и искусства. Однако достаточно примитивным представляется взгляд на то или иное государство, как играющее лишь одну из перечисленных ранее ролей. Практически каждому из них (в той или иной степени) присущи все они. Вопрос заключается лишь в акценте, свойственном той или иной системе государственного регулирования. Более того, каким бы ни был этот акцент, неоспоримым является тот факт, что в современном обществе государство не может быть отстранено от сферы культуры и искусства. Являясь специфическим субъектом культурной деятельности, оно решает важнейшую задачу согласования интересов всех других субъектов культурной деятельности, что должно воплотиться в установлении целей государственной культурной политики и методов их последующей практической реализации.