Постмодернистская трактовка культурологических проблем

     Таким образом, постмодернизм разрушает  идеологическую позицию модерна, базирующуюся на представлении о субъекте как центре мироздания, теоретическую традицию рассмотрения индивида как суверенного, независимого, самодостаточного и равного своему сознанию лица. С точки зрения постмодернизма, такое представление о человеке стало несостоятельным.

     Постмодернизм обосновывает невозможность независимого индивидуального существования, доказывает, что индивид постоянно и главным образом бессознательно обусловливается в процессе своего мышления языковыми структурами. Эта позиция, общая для всего постмодернистского образа мышления, одна из главных констант общей постмодернистской доктрины, получила название «теоретического антигуманизма» [14]. Ее суть состоит в признании того факта, что независимо от сознания и воли индивида, через него, поверх его и помимо его проявляются силы, явления и процессы, над которыми он не властен, а потому индивид не может быть объяснительным принципом при исследовании какого-либо «социального целого».

4. Децентрация. Постмодернизм подвергает критике центрированность как основной принцип европейской культуры Нового времени, рационального мышления модерна, которое отвергается как метафизическое. Децентрация субъекта как ядра, центра, вокруг которого строилось познание, культура, общественная жизнь, деконструкция всякого текста, выявляющая незакрепленность знаков, релятивизируют любой текст, любое понятие. На этом основании постмодернисты доказывают невозможность существования целостной, универсальной системы знания – оно может быть лишь фрагментом множества локальных культурных контекстов, которые делают его возможным и задают ему смысл. Поэтому никакое знание не может быть оценено вне контекста культуры, традиции и языка. Именно с этим тезисом связана постмодернистская критика всей предыдущей культуры, образа мышления как метафизического и логоцентрического, его «методологическое сомнение» по отношению к рационально обоснованным универсальным ценностям, истинам и убеждениям, к рациональным формам познания, его отказ от основных понятий эпистемологии модерна, таких как истина, причинность и т.п.

     Согласно  Ж-Ф. Лиотару, постмодерн – это прежде всего разрушение универсалистской и рационалистической доминант модерна. Если все упростить до предела, то под постмодернизмом следует  понимать «недоверие к метарассказам», то есть, к великим базовым идеям, «объяснительным системам», которые обеспечивают единство знания, организуют буржуазное общество и служат средством его легитимации. Это религия и история, наука и искусство, а особенно «великие истории» - организующие принципы философской мысли Нового времени, такие как гегелевская диалектика духа, идеи прогресса, эмансипации личности, представление Просвещения о знании как средстве установления всеобщего счастья и т.п. [13].

     Методологический  фундамент постмодернизма составляет осознание ограниченности любой  из форм рациональности, активности, образа жизни, признание естественности их разнообразия и плюрализма, равноценности любых форм рациональности, различных творческих парадигм, реабилитация тех из них, которые оттеснялись на периферию культуры и, которым в условиях доминирования модерных способов освоения мира было отказано в легитимности. Постмодернисты считают невозможным и бесполезным пытаться устанавливать какой-либо иерархический порядок, какие-либо системы приоритетов – в познании, культуре, жизни. Они против любого тоталитаризма, особенно современного – технологического, информационного. Их лозунг – равноценность всех жизненных форм. Поэтому естественным для них оказывается отказ от понятия исторического прогресса, от универсальных форм исторического развития, от самой идеи линейного развития истории, на смену которому пришла концепция М.Фуко о скачкообразном чередовании эпистем, метафора ризомы как неупорядоченного, разнонаправленного развития.

5. «Постмодернистская чувствительность» - одно из ключевых понятий постмодернизма. Разочарование в идеалах и ценностях Эпохи Возрождения и Эпохи Просвещения с их верой в Прогресс, торжество разума, безграничность человеческих возможностей трансформировалось в неприятие всей традиции западноевропейского рационализма. Это и привело к формированию «постмодернистской чувствительности» - специфического видения мира – мира децентрированного, фрагментированного, неупорядоченного, лишенного причинно-следственных связей и ценностных ориентиров, предстающего сознанию лишь в виде иерархически неупорядоченных фрагментов.

     Все это приводит теоретиков постмодернизма к «эпистемологической неуверенности», к убеждению, что наиболее адекватное постижение реальности доступно не естественным и точным наукам, не традиционной философии, опирающейся на формализованный  понятийный аппарат, а интуитивному, «поэтическому мышлению» с его ассоциативностью, образностью, метафоричностью. Именно этим объясняется обращение постмодернизма в поисках соответствующей культурной формы к иной культурной традиции - восточному интуитивизму. Именно с этим связано «олитературивание» мира, то есть превращение литературы в модель для всех текстов, утверждение представления, будто только литературность любого дискурса делает возможным наделение смыслом мира и нашего его восприятия. Если мир поддается только литературно-художественному, поэтическому осмыслению, то, по мнению постмодернистов, никакой иной картины мира, кроме метафорической, оно не способно дать. Отсюда вытекает характерная для постмодернистских построений утрата рациональности и строгости научной аргументации.  
 
 
 
 
 
 

     ГЛАВА 2.АНАЛИЗ АКТУАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ КУЛЬТУРЫ ПОСТМОДЕРНИЗМА

     2.1 Искусство как выразитель основных идей постмодернизма 

     Наиболее  ярко черты постмодернизма  проявились в искусстве, именно оно стало  не только выразителем начального процесса постмодернистских трансформаций западного общества, но и специфическим их стимулятором, поскольку мировидение художника - постмодерниста не исключало вторжения художественной практики в социальную жизнь.

     К 1970-м годам развитие культуры модернизма привело к реабилитации разнообразных течений и форм художественной культуры прошлого и настоящего. Художники, обратившись к опыту древних культур, а также «масскульту», карнавально-балаганной символике, создавали искусство, для которого характерно увлечение фантазией и цветом, ироничное отношение к действительности, бессистемность и стилистическая неразбериха, переплетение «высокого» и «низкого» искусства, склонность к излишнему акцентированию художественного «я», сплав фигуративных и абстрактных средств. Эти особенности и составили качественную характеристику постмодернизма в художественной сфере.

     В настоящее время уже можно  говорить о постмодернизме как о  сложившемся стиле искусства  со своими типологическими признаками, такими как:

     1) использование готовых форм — основополагающий признак искусства постмодернизма. Происхождение готовых форм не имеет принципиального значения: от утилитарных предметов быта, выброшенных на помойку или купленных в магазине, до шедевров мирового искусства. «…Ситуация художественного заимствования вплоть до симуляции заимствования, римейк, реинтерпретация, лоскутность и тиражирование, дописывание от себя классических произведений, добавившаяся в конце 80-90-х годов к этим характеристическим чертам «новая сентиментальность»,  составляет сущность искусства эпохи постмодерна» [1, с. 165]. По сути, постмодернизм обращается к готовому, прошлому, уже состоявшемуся с целью восполнить недостаток собственного содержания.

     Таким образом, постмодерн демонстрирует свою крайнюю традиционность и противопоставляет себя нетрадиционному искусству авангарда. Культурная инновация в постмодернизме осуществляется как приспособление культурной традиции к новым жизненным обстоятельствам, новым технологиям презентации и дистрибуции, или новым стереотипам восприятия. Эпоха постмодерна опровергает казавшиеся ещё недавно незыблемыми постулаты о том, что традиция исчерпала себя и что искусство должно искать другую форму — демонстрацией в нынешнем искусстве эклектики любых форм традиции, ортодоксии и авангарда. Цитирование, симуляция, ре-апроприация составляют сущность искусства постмодерна.

     При этом в постмодерне слегка видоизменяется заимствованный материал, а чаще извлекается  из естественного окружения или  контекста, и помещается в новую  или несвойственную ему область.

     2) маргинальность. Эффектные произведения Мерсада Бербера с включениями копированных фрагментов полотен Ренессанса и Барокко, звуки современной электронной музыки, представляющей из себя сплошной поток соединённых между собой музыкальных фрагментов, композиции Луизы Буржуа из стульев и дверных полотен в произведениях соц-арта — все это типичные проявления повседневной реальности постмодернистского дискурса.

     Эти вышеназванные свойства позволяют  некоторым исследователям ставить  знак равенства между постмодернизмом и китчем. Трудно согласиться с такой радикальной интерпретацией. Китч, как стилистическая основа массовой культуры, мэйнстрима, безусловно заимствует, но не из лона мировой традиции и классики, а фактически из самого себя, опираясь при этом исключительно на сиюминутную массовую моду. Кроме того, в китче подражание высокой культуре (без использования при этом ее достижений и духовного потенциала) носит принципиально серьёзный, можно сказать, пафосный характер,  придающий китчу явный налёт пошлости (являющейся его неотъемлемым стилистическим признаком) [1].

     Постмодерн  в общем и целом не признает пафоса, он иронизирует над окружающим миром или над самим собой, тем самым спасая себя от пошлости и оправдывая свою исконную вторичность.

     3) ирония — следующий типологический признак искусства постмодерна. Авангардистской установке на новизну противопоставлено устремление включить в современное искусство весь мировой художественный опыт способом ироничного цитирования. Возможность свободно манипулировать любыми готовыми формами, а также художественными стилями прошлого в ироническом ключе, обращение ко вневременным сюжетам и вечным темам, еще недавно немыслимое в искусстве авангарда, позволяет акцентировать внимание на их аномальном состоянии в современном мире [9].

     Отмечается  сходство постмодернизма не только с  массовой культурой и китчем. Гораздо  более обосновано заметное в постмодернизме повторение эксперимента соцреализма, который доказал плодотворность использования, синтеза опыта лучшей мировой художественной традиции. Таким образом, постмодерн наследует

     4) синтетичность как типологический признак. Причем, если в соцреалистическом синтезе различных стилей сохраняется их идентичность, чистота признаков, раздельность, то в постмодернизме можно видеть сплав, буквальное сращение различных признаков, приемов, особенностей различных стилей, представляющих новую авторскую форму. Это очень характерно для постмодернизма: его новизна — это сплав старого, прежнего, уже бывшего в употреблении, использованного в новом маргинальном контексте [9].

     В настоящее время постмодернизм рассматривается как новый художественный стиль, отличающийся от авангарда возвратом к красоте вторичной реальности, повествовательности, обращением к сюжету, мелодии, гармонии вторичных форм. 

     2.2 Взгляды мыслителей-постмодернистов на проблемы религии 

     В данной главе мы расммотрим взгляды  некоторых представителей философской  мысли постмодернизма на религию, заложенные в ней ценности и смыслы, а также  на проблемы связи человека с  Абсолютом.

     В концепциях почти всех мыслителей постмодернистского направления как религиозной, так и внерелигиозной ориентации обнаруживается обращение к проблеме Абсолюта, рассматриваемого в качестве основания существующего мира. Постмодернисты утверждают невыразимость Абсолюта, трактуя его по-разному. Обращение к невыразимому и непредставимому, вероятно, связано с нежеланием постмодернистских мыслителей принимать современное посткапиталистическое общество, в котором ценность определяется, прежде всего, денежным измерением, в качестве подлинной реальности. Ответственность за социальные пороки они возлагают на западно-европейскую культурную традицию, являющуюся, с их точки зрения, прежде всего, рационалистической. Поэтому в концепциях постмодернистов отдается предпочтение художественным, мистическим и интуитивным формам познания.

     Отношение постмодернистов к религии в  значительной степени строится в  соответствии с усвоенной ими  главной интенцией учения  Ф. Ницше  на преодоление платоновско-гегелевской  философской традиции и рационального мышления, соответствующего этой традиции. Как мы знаем, Ф. Ницше приходит к выводу, что гуманизм и секулярная мораль являются лишь завуалированными христианскими идеалами, и возвещает о смерти Бога, под которой подразумевает кризис  христианской морали. Постмодернисты продолжили, вслед за Ницше, критику христианской морали. Однако, в отличие от Ницше, неиспровергавшего, главным образом христианскую мораль, они пытаются дать критику христианства в целом. Постмодернисты принимают ряд критических по отношению к религии идей Ницше, не становясь при этом на атеистические позиции.

       Постмодернисты религиозной ориентации - Д. Гриффин и Х.Смит рассматривают  невыразимую божественную реальность  в качестве причины и источника  смысла всего существующего. При  этом, следуя пантеистической традиции, они полагают, что божественная реальность не существует сама по себе, а воплощается в конечных вещах и их взаимодействиях.  Бог, по мнению Д. Гриффина, немыслим без «творящего опыта». Гриффин рассматривает эти проявления единой сущности как в равной степени изначальные и совершенные. Но понятие Бога, согласно Гриффину, обладает некоторой спецификой. Он рассматривает Бога в качестве аксиологического совершенства. Бог изначально предусматривает моральные, эстетические, логические и математические ценности, определяя воплощения «творящего опыта» в конечных существованиях. В соответствии с антитоталитаристской направленностью постмодернистской философии Гриффин пытается ограничить власть, которой наделяется Бог в христианской теологии. С его точки зрения, творцом целостной Вселенной является единая сущность, представленная Богом и «творящим опытом», каждый из которых обладает собственными функциями. Мир является продуктом деятельности «творящего опыта», в то время как духовные ценности творит Бог. Бога, в отличие от "творящего опыта", Гриффин наделяет свойствами индивидуальности. Бог является единственной индивидуальностью, существующей необходимо и вечно. Он обладает «совершенной симпатией, совершенным знанием, совершенной силой, необходимым существованием, непреходящестью и неизменностью» [15, с.156].