Отечественные этапы развития культуры

Словарный запас  человека в среднем 10—15 тысяч слов, часть из них — активные, которые  человек использует, другая часть  — пассивные, значение которых он понимает, но не использует сам;

— искусственные  языки — это языки науки, где  значение фиксировано и существуют строгие рамки использования. Понятно, для чего это необходимо: повседневная речь многозначна, что недопустимо  в науке, где необходима предельная адекватность восприятия. Научное знание стремится избежать неопределенности информации, что может привести к неточностям и даже ошибкам.

Кроме того, повседневная лексика громоздка. Например, формула (a b)2 = (a2 2ab b2) должна быть изложена следующим

Пропп В. Я. Фольклор и действительность: Избр. ст. М.,1976. С. 326.

Степанов Ю. С. Альтернативный мир. Дискурс, факт и  принцип причинности // Язык и наука  конца XX века. М., 1995. С. 39.

101

образом: квадрат  суммы двух чисел равен квадрату первого числа плюс удвоенное произведение первого на второе и т. д. А изложенная математически она выглядит лаконично и ясно. Вместе с тем, "наука вводит в обращение язык, становящийся достоянием массового сознания и претендующий на преодоление пресловутой непонятности науки, — отмечает Г.-Г. Гадамер, — ...научная речь —это всегда опосредствующее звено между специализированным языком или специализированными выражениями, называемыми научной терминологией, и языком живым, растущим и меняющимся..."'.

К искусственным  языкам относятся и языки условных сигналов, например, азбука Морзе, дорожные знаки;

— вторичные  языки (вторичные моделирующие системы) — это коммуникационные структуры, надстраивающиеся над естественно-языковым уровнем (миф, религия, искусство).

Поскольку сознание человека есть сознание языковое, все виды надстроенных над сознанием моделей могут быть определены как вторичные моделирующие системы.

Рассматривая  их природу, можно заметить, что сложность  структур прямо зависит от сложности  передаваемой в них информации. Так, например, поэтическая речь — структура большой сложности в сравнении с естественным языком (не случайно Вико и Гердер считали праязыком человеческого рода поэзию, а в интеллектуализации современных им языков видели не завершение идеи языка, а, напротив, его жалкую участь). И если бы объем информации, содержащейся в поэтической речи и обычной был одинаковым, художественная речь потеряла бы право на существование.

Но художественная структура позволяет передавать такой объем информации, который  совершенно недоступен для передачи средствами элементарного языка. Пересказывая содержание стиха обычной речью, мы разрушаем структуру и, следовательно доносим совсем не тот объем и качество информации.

5. Какими науками  изучается язык культуры?

В современной  науке проблема языка формируется как проблема междисциплинарная. Трудно представить себе ее анализ без привлечения данных логики, философии, антропологии, герменевтики, лингвистики, феноменологии, семиотики, других научных дисциплин, на которые опирается культуролошя. Речевой аспект языка

Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М., 1991. С. 43—60.

102

связан с физиологией, звук — с разделом физики — акустикой, работу мозга при этом исследует  нейрофизиология. Современная аналитическая  работа о языке почти невозможна без привлечения теории бессознательного, отсюда — особая роль прикладной психологии.

Однако среди  наук, изучающих интересующую нас  проблему, выделим особо семиотику  и герменевтику.

Семиотика (греч. — знак) — наука о знаковых системах или семиозисе культуры (то есть процессах порождения знака) и знаковой — линвистической и нелингвистической — коммуникации. Это относительно современная наука, претендующая на создание метаязыка. В ряду основоположников семиотики следует назвать имя американского философа Ч. С. Пирса (1834—1914), который ввел в научное знание представления о динамичности семиозиса, показав, что этот процесс включает в себя не только производство знаков, но и их интерпретацию, влияющую на первоначальный образ объекта. Другой американский философ и социальный психолог Ч. Моррис (1834—1896) полагал, что понятие знака может оказаться столь же фундаментальным для наук о человеке, как понятие атома для физики и клетки для биологии.

Ф. де Соссюр (1857—1913), основатель Парижской школы семиотики, считал семиологию частью социальной психологии, аргументируя возможность  научного изучения культуры общества через язык как важнейшую из знаковых систем. Он полагал при этом, что  законы функционирования знака в языке надо исследовать в рамках общей системы структурных закономерностей, отвлекаясь при этом от анализа его эволюционных изменений. Этот подход имел ряд последователей, а модель Соссюра была распространена позже на всю сферу знаковых систем в культуре. Так, известный французский структуралист К. Леви-Стросс (р. 1908) предполагал, что явления социальной жизни, искусство, религия и другие имеют природу, аналогичную природе языка, а следовательно, они могут изучаться теми же методами. А Р.Барт продемонстрировал этот подход на анализе знаковых аспектов культуры повседневности: пищи, одежды, интерьера и т. п.

Русская ветвь  семиотики восходит к трудам А. Потебни, Г. Шпе-та, В. Проппа, Ю. Лотманаи московско-тартусской школы, возникшей в начале 60-х годов. А. Потебня и Г. Шпет рассматривали семиотику как сферу этнической психологии, одними из первых отмечая ее особую роль для гуманитарных наук. По аналогии с ноосферой Ю.Лотман ввел понятие семиосферы — универсального семиотического пространства, существующего по определенным закономерностям.

ЮЗ

В рамках теории злака были выделены разграничения: а) семантики — отношения знака  к миру внезнаковой реальности, то есть, выявление смысла, 6) синтактики — отношения знака к другому  знаку и в) прагматики — сферы отношения между знаками и теми, кто знаками пользуется. Семиотические методы стали называть /очными в противовес субъективно-вкусовому интерпретационному подходу, который доминирует в гуманитарном знании.

Герменевтика  — одна из древних наук, она появилась в раннем христианстве и занималась тогда трактованием религиозных текстов. Современная философская герменевтика, основателем которой считается Г. Гадамер, занимается интерпретацией текста, не только реконструируя, но и конструируя смысл.

Смысл чаще все

го не детерминирован жестко словом или знаком, а может  быть придан вещи или явлению в  зависимости от культурного контекста, наследственной информации, времени  произнесения или написания, субъективного  опыта. "Живое слово не обозначает предметы, а свободно выбирает, как бы для жилья, ту или иную предметную значимость, вещность, милое тело. И вокруг вещи слово блуждает свободно как душа вокруг брошенного, но не забытого тела"1.

Французский исследователь  Ф. Подан, введший различение между  значением слова и его смыслом, утверждал, что смысл определяется контекстом, в котором то или иное слово произнесено. А Л. Выгодский ввел в науку понятие подтекста, автором которого был Станиславский, понимавший подтекст как генератор смысла слова в театре, как указание на мотив поступка. По Выгодскому именно из подтекста, а не из контекста выводится смысл2.

Можно предположить, что эти два подхода в определенной мере связаны с двумя способами  достижения понимания. Один из них разработан в структуралистской школе, и, как  метод строгой логики, он нуждается в отстраненности объекта исследования от человека. Другой метод — герменевтический, когда главная задача — ликвидировать дистанцию между объектом и исследователем. Несмотря, однако, на кажущуюся противоположность, мы считаем вполне допустимым и даже полезным сочетание обоих подходов к изучению знаково-символических систем.

Культура в  данном случае и понимается как поле взаимодействия тгих систем. Установление смысловых связей между элементами й системы, дающими представление  об универсальной модели

Мандельштам О  Избранное. Таллинн, 1989. С. 88. См.: Выгодский  Л. Собрание сочинений: В 6 т. М., 1982. Т. 2. С. 357

104

мира, возможно только при подходе к языку  культуры как к тексту, обладающему  некоторым внутренним единством. При  этом следует иметь в виду его принципиальную многозначность.

6. Что такое  текст?

Культура —  коллективная память. Но "язык —  дом бытия" (М.Хайдеггер): чтобы  событие стало явлением культуры, оно должно быть выражено в тексте. Только тогда культура может выполнять функцию хранения и передачи информации от поколения к поколению. В истории человеческого рода сформировалось два канала передачи информации. Один из них, как и у всей живой природы — генетический, по другому каналу сведения передаются от поколения к поколению через разнообразные знаковые системы, единицы информации, в которых английский исследователь Р. До-укинс назвал "мемами"1. То есть если в биологической жизни человечества накапливается генофонд, то в культурной — мемо-фонд, который выражен в текстах. При этом в современной европейской традиции принято рассматривать как текст все, что создано искусственно: не только книги и рукописи, но и картины, здания, интерьер, одежду и многое другое, что еще иначе называется артефактами. Как утверждает Ж. Деррида: "Для меня текст безграничен. Это абсолютная тотальность. Нет ничего вне текста"2. Приведем еще одно определение текста, сформулированное Р. Бартом: "Что же такое текст? ...Текст принципиально отличается от литературного произведения:

это не эстетический продукт, а знаковая деятельность,

это не структура, а структурообразующий процесс,

это не пассивный  объект, а работа и игра,

это не совокупность замкнутых в себе знаков, наделенная смыслом, которые можно восстановить, а пространство, где прочерчены линии смысловых сдвигов,

уровнем текста является не значение, но означающее в  семиотическом и психоаналитическом смысле этого понятия... бывает, к  примеру, текст жизни, в который  я попытался проникнуть"3.

Медников Б. М. Гены и мемы — "субъекты" эволюции // Человек. 1990. № 4. С. 24-25.

Интервью с  Жаком Деррида // Мировое древо. 1992. № 1. С. 74.

Барт Р. Семиотика  как приключение // Мировое древо. 1993. № 2. С. 81—82.

105

Текст не сводим к речевому акту, в этом качестве могут рассматриваться любые  знаковые системы: иконографические, вещные, деятельностные. В таком понимании языка культуры проявляется стремление к преодолению лингвистического плана. Это стремление получило новое осмысление с появлением теоремы Геделя о неполноте. Применительно к нашей проблеме это означает, что в любом языке, рассматриваемом изолированно, в любой знаковой системе заключены противоречивые основания, которые не позволяют адекватно и исчерпывающе описывать реальность. Для этого необходим "метаязык", восполняющий неполноту. Часто эту функцию выполняет язык из другой знаковой системы, хотя для культуры XX века характерно стремление к языку интегративному.

Таким образом, именно в семантическом поле языка  культуры происходит накопление, оформление в текст, а затем с помощью  методов разных наук дешифровка или раскодирование информации, заложенной в глубинных структурах культуры и сознания.

7. Что такое  "знак" и "символ"?

Как известно, культура, начинаясь с организации, с порядка, с ритуала, структурирует окружающий человека мир.

Когда речь идет о символах и знаках, всегда возникает вопрос: знак — чего, символ — чего? Этот вопрос означает, что раскрыть смысл этих понятий можно, лишь если анализировать их отношения к чему-то третьему, к оригиналу, который может не иметь (и чаще всего не имеет) ничего общего по физическим, химическим и иным свойствам с носителем отражения. Но все находятся в некоторой связи, являясь результатом человеческого познания, облекая этот результат в определенные формы.

Понятия "знак" и "символ" часто используются в одном и том же смысловом контексте. Мы попытаемся выделить специфику их происхождения и функционирования. Иногда можно встретить утверждение, что знаки — это то, что отличает человека от животного мира. Определение знака в качестве водораздела между поведением животных и человека, на наш взгляд, — результат смешения понятий знака и символа. Есть все же основания полагать, что праязыки возникли из знаковых систем, сформировавшихся в животном мире. Исследователи утверждают, что эти системы могут быть весьма дифференцированными. Так, например, доминирующие самцы в стае верветок могут издавать 6 разных сигналов опасности: (1) и (2) — "просто" опасность, (3) — "человек или змея", (4) — опасность сверху: орел, вся стая бросается с деревьев