Локальные и региональные традиции празднования масленицы на территории красноярского края (енисейской губернии)

     Заключительным моментом Прощеного воскресенья было обрядовое прощанье-прощенье среди близких родственников, членов одной семьи, живущих под общей крышей. Оно совершалось вечером, после последней масленичной трапезы: «Затем все собирались в избе; старший в семье (дед или отец) молился вслух богу, потом все друг у друга просили прощенья — младшие кланялись старшим в ноги…»  «Последний день назывался прощеным днем. В этот день приходили просить прощения друг у друга. А дети просили прощения у матери. Мать им отвечала: «Я вам за все прощаю, а мне бог простит. А потом целовались» (Каменка Богучанского р-.на).

     Обычно обрядовое прощание членов семьи совершалось после обрядовой трапезы, на которой старались присутствовать все домочадцы: «Вечером “семейные” все собирались вместе за последней масленичной трапезой..

     Т.А. Агапкина также считает, что совместная трапеза несет идею сохранения целостности семьи, и добавляет по этому поводу следующее: «Таких моментов, когда семья должна была обязательно собраться вместе, было реально три: это святки (обычно ужин в Сочельник), масленичное заговенье и Пасха». Если в пасхальном завтраке идея целостности семьи проявлялась в наделении каждого члена семьи обрядовой едой (на Пасху делили на всех членов семьи кулич или первое яйцо), то, вероятно, в масленичном заговенье важен был сам факт присутствия всех домочадцев за одним столом.

     В праздновании Масленицы, как и в других крупных праздниках, выделяется еще одно обрядовое действие оставление еды на ночь. В одних местностях оставляли всю масленичную еду, в других — на убранный после ужина стол клали булку хлеба и ставили соль. Вариантность в исполнении обряда отметила в начале ХХ в. Красноженова: «После ужина приводили дом в относительный порядок, но со стола после ужина ничего не убирали, а только. закрывали салфеткой; в других местах на стол, уже прибранный после ужина, клали ковригу хлеба или целую булку и ставили соль, закрыв все это салфеткой».

     Итак, в обрядах Прощеного воскресенья региональное распространение имеют лишь два обрядовых момента - обрядовое прощание и оставление еды на ночь. Масленичные костры, «взятие снежного городка», посещение могил родственников не выходят за рамки ареальньих или локальных традиций.

 

 

 

 

 

 

 

 

5.ЗАКЛЮЧЕНИЕ

     В настоящей работе рассмотрены особенности празднования Масленицы в Енисейской губернии. В процессе изучения материала обнаружена неоднородность региональной культуры, а именно, существование в ней, наряду с типологически сходными элементами, специфических черт, имеющих как ареальное, так и локальное распространение

     Избранный аспект исследования предполагал установление типологических черт региональной культуры, специфики ареальных и локальных традиций, выделение спектра значений, свойственных им.

Выделяя старожильческие  ареалы Енисейской губернии как места  наиболее раннего заселения и  относительной культурной близости, мы отмечаем нетождественность их культурных традиций. В значительной степени это объясняется разными местами исхода сибирских поселенцев и, соответственно, — различной исходной культурой. В еще большей степени диалектическое единство обрядовых совпадений и отличий проявляется в новопоселенческих деревнях, где сталкивались и взаимодействовали разнородные культурные традиции.

     Материалы убеждают, что в локальных традициях, как старожилов, так и новопоселенцев существовали значительные расхождения в сроках и характере празднования, в наделении обрядовой еды магическим значением, в исполнении и интерпретации обрядовых действий. Вместе с тем локальные отличия не отменяют типологических схождений. Так, в народном календаре старожилов обрядовая составляющая преобладала над фольклорной, что проявилось и в комплексе празднования Масленицы.

В данном случае мы считаем  неправомерным говорить об утрате старожилами  масленичного фольклора. Думается, переселенцы  из северных губерний России, положившие начало старожильческой культуре региона, уже при заселении Сибири в XYII — XYIII вв. не имели обрядовой поэзии в масленичном цикле. В начале ХХ в. наблюдается стремление сибиряков заполнить «поэтическую пустоту» за счет необрядовой поэзии и нового фольклорного  жанра — частушек.

     Для старожильческих ареалов вплоть до конца 20-х годов ХХ в. характерна хорошая сохранность таких обрядовых действий, как катание на конях и катание с ледяных гор, характеризующееся массовым участием тех возрастных групп, которые определены традицией. В новопоселенческих районах эти обрядовые действия сохраняются, но становятся менее масштабными по исполнению; сужается возрастной состав участников, а иногда исполнение доверяется одной возрастной группе.

     Для исследуемого периода характерна неоднозначность в восприятии семантики основных обрядов. В работе показан широкий спектр подобных восприятий: четко осознаваемый магический или мифологический смысл обрядового действия с сохранением главного значения; вытеснение основного обрядового значения маргинальным; десемантизация дейсгвия с сохранением лишь обрядовой оболочки и утратой мифологического смысла; наконец, потеря обрядовым действием своего исконного места в обряде и даже вьшадение из обрядового цикла. Этим процессам могло сопутствовать и переосмысление старых обрядовых действий в соответствии с изменившимся мировоззрением участников обряда. Семантические процессы усугублялись в условиях сокращения длительности празднования и наложения обрядовых действий, ранее разведенных по срокам.

     Неоднозначность восприятий видна в таком обрядовом действии, как катание на конях. Сохраняя в локальных новопоселенческих традициях магический смысл (катание на урожай), у старожилов оно полностью утрачивает мифологическое значение. Сохраняясь в масленичном комплексе, это действие фактически переходит из образцовой сферы в кулътурно-ритуальную, сохраняя коммуникативную и зрелищно-демонстрационную функцию.

     Существующие исследования обращают внимание на аграрную направленность масленичных обрядов. Проведенный нами анализ убеждает, что целый ряд обрядовых моментов и действий на Масленичной неделе имел в основе животноводческую направленность, а особая группа действий направлена на укрепление семейных отношений и межсемейных связей.

 

     В исследуемый период в регионе сохраняет свой мифологический характер катание с масленичных гор, хотя осознается это участниками катания не всегда. Сохранение семантики мы видим в константных элементах обрядового катания, среди которых значащими являлись предметы, используемые для катания, возраст участников, участие молодоженов, а также прямые магические толкования дальности катания и самого обряда.

          В работе выделены и обозначены основные типы проводов Масленицы в нашем регионе и установлены ареалы или локусы их распространения. Они свидетельствуют, что региональная культура включала разнообразные типы проводов: костры, сжигание снопов соломы, проезд на конях по зажженной соломе, устройство масленичного поезда, «похороны» или сожжение масленичного чучела, разрывание его на части. В локальных и микролокальных традициях эти типы проводов имели своеобразные черты, проявляющиеся в месте исполнения обряда, наличии/отсутствии дополнительных действий, использовании различных материалов и способов изготовления чучела.

     Сопоставление проводов Масленицы с общерусским контекстом подтверждает, что основным источником региональной культуры являлись традиции метрополий.

     Однако ряд факторов в ареальных традициях способствовал возникновению к началу ХХ в. своеобразных модификаций обрядовых проводов или их отдельных атрибутов. Такими, например, являлось катание на конях по зажженной соломе (Казачинский район) или использование в качестве центрального образа проводов не чучела Масленицы, а живого человека. Опираясь на работы В.Я. Проппа, мы считаем эту форму проводов проявлением более архаичного этапа обряда, сохранившегося в Сибири в результате своеобразной «консервации».

     В процессе исследования значительные усилия были направлены на выявление мифологической основы каждого типа проводов и выяснение семантики как обряда в целом, так и знаковых образов и обрядовых действий. К анализу привлекались материальные предметы, используемые в обряде, учитывалось место исполнения и характер обрядовых действий. На наш взгляд, в региональном праздновании Масленицы самую значительную роль играет культ предков и магия различной направленности.

     В трактовке конкретных обрядовых моментов и действий мы опирались на работы исследователей, занимающихся проблемой семантики народной культуры. В их работах масленичные обряды рассматриваются на общеславянском материале, а в трактовках обрядовых моментов или артефактов нередки значительные отличия, что, например, наблюдается в интерпретации центрального образа масленичных проводов.

     Сопоставив расхождения, мы решили, что разные трактовки возникают на основе различий, свойственных локальным разновидностям проводов и материальной стороне обряда. Учитывая существующие интерпретации, мы применили дифференцированный подход к семантическому анализу масленичных костров и центрального образа проводов чучела или человека.

     В работе показано, что при внешнем сходстве реалий количество значений обряда может быть достаточно велико. Так, масленичные костры в народной культуре воспринимались как артефакты различной направленности и значения: костры на гумнах в генезисе связывались с культом предков, а костры на улице имели очистительный характер.

     Подробное рассмотрение центрального образа и основных действий проводов Масленицы также позволило говорить о разной мифологической основе этого обрядового момента. В культуре региона прослеживаются такие значения, как отправление в иной мир посланца от имени всего коллектива, проводы жертвы, предназначенной солнцу. В последнем случае семантику образа выявляет атрибутика обряда и его стабильные элементы. В частности, знаковый характер имеет восседание «Масленицы» на колесе, являющемся, как известно, символом солнца. В данной разновидности проводов мы интерпретируем центральный образ как образ жертвы, предназначенной солнцу. Другая разновидность центрального образа трактуется нами как иллюстрация мифологемы отправления к предкам. Эти разновидности проводов не маркируются по поселенческим группам, встречаясь как у старожилов, так и у новопоселенцев.

     С новопоселенческим влиянием в регионе связывается разрывание чучела на части и «похороны» фигуры, в которой подчеркнуто производительное начало. В первом случае мы определяем обрядовое действие как уничтожение всего старого, отжившего, во втором связываем с идеей плодородия.

     В исследуемый период далеко не всеми участниками обрядов осознавался их глубинный мифологический смысл, и многие действия исполнялись по традиции. Однако даже в этом случае неправомерно говорить о десемантизации «проводов Масленицы». На наш взгляд, участники обряда прикасались к древним исконным значениям суггестивным путем, через воздействие обрядовой атмосферы, основных образов, знаковых действий и артефактов, воспринимаемых порой на бессознательном уровне как древние архетипы культуры.

     Помимо проводов Масленицы, в работе рассмотрены другие обряды Прощеного воскресенья. В региональной традиции в исследуемый период ими являлись различные состязания, посещение могил, обрядовое прощание и «кормление» предков. В работе отмечена мифологическая основа названных действий, их территориальное распространение и соотнесенность с разными группами населения Енисейской губернии.

 

 

 

 

 

6. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

 

1. Агапкина Т.А. Мифологические основы славянского народного календаря. Весеннее-летний цикл.-М.:Индрик,2002
2. Архивные материаля КГПУ.
3. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре.-СПб., 1993.
4. Байбурин А.К. Ритуал: старое и новое// Историко-этнографические исследования по фольклору.-М.,1999.-С.34-60.
5. Быконя Г.Ф. Возникновение Красноярска и его развитие в 17 – первой половине 19 вв.// История Красноярска/ Сост., автор введения и комментариев Г.Ф.Быконя.- Красноярск,2000. С.1-17.
6. Громыко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (18 – первая половинак 19 вв.) – Новосибирск:Наука,1975.
7. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники.-М.,2000.
8. Юдин А.В. Русская традиционная народная духовность: Пособие для учащихся 10-11 классов.-М.:Интерпракс,1994.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Приложение1

Локальные и  региональные традиции празднования Масленицы.

Сходства и  различия.

 

Название обряда	Сходства	Различия
Похороны Масленицы	- масленичное чучело  олицетворяло уходящий временной  период с его холодами и  спящей природой, сжигание Масленицы  олицетворяло уход старого, отжившего  и ожидание прихода весны с  ее теплом и ожиданием нового  урожая.	-отождествление Масленицы с умершим стариком(только в регионе) или старухой - фарсовость похоронного  обряда - отправление от имени  всего коллектива в мир иной  и проводы жертвы, предназначенной  солнцу - иллюстрация мифа  о проводах человека к предкам
Масленичные костры	- соединение земного и небесного огня с целью ускорения наступления тепла.	- проявление культа  предков - прощание со старым  ради зарождения нового - защитная функция
«Взятие снежного городка»	- связь с древними  языческими ристалищами, ритуальное  воспроизведение борьбы	- распространены только  в казачьих поселениях Красноярска  - пропаганда и реклама  воинской профессии -  связь с древними  испытаниями, которым подвергались  юноши, вступающие во взрослую  жизнь.
Кулачные бои	- способ принесения  человеческой жертвы	-свидетельства существования в крае не обнаружены, за исключением микролокальной традиции поединка на мосту через речку Усолку (Троицк)
Состязание верховых лошадей	- связано с культом  солнца, в ХХ веке превратившееся  в праздничное соревнование и  развлечение.	- участие в соревнованиях  людей разного возраста. - «бега» конного и  пешего на короткой дистанции - в старожильческих  ареалах сохранено значение лошади (связь бега лошади с движением  солнца и бегом времени) благодаря  перемещению бегов в спортивно-состязательную сферу
Обрядовое прощание	- прощание друг с  другом и прощение всех обид  причиненных вольно или невольно  в течение года для того, чтобы  с чистым сердцем и душой  войти в Великий Пост перед  Пасхальными днями.	- старожильческая традиция  посещения могил родственников - совместная трапеза  всех родственников(идея сохранения  семьи) - целование, низкие  поклоны в ноги. - оставление еды на  ночь и трапеза утром