Основные направления деятельности следователя

После принятия Положения о прокурорском надзоре  от 28 мая 1922 года¹³ статус следователя претерпел изменения ввиду расширения процессуальных полномочий прокурора. Данным положением прокурору было предоставлено право «непосредственно наблюдать за деятельностью органов следствия и дознания в области раскрытия преступлений». Кроме того, прокурор был наделен полномочиями, касающимися направления уголовных дел для проведения расследования, дачи указаний о направлении расследования и дополнении следствия, о мере пресечения. Закончив расследование, следователи направляли дело прокурору для дальнейшего движения. Указания прокурора о дополнении следствия были обязательны для исполнения следователями, но некоторые указания следователь мог обжаловать в суд.

Тем не менее, прокурор никакими административными правомочиями в отношении следователя не обладал, так как следователь оставался  в ведении судов. Только суд назначал следователей на должность, отстранял его от производства по делу, осуществлял передачу дел из одного следственного участка в другой, рассматривал жалобы на действия следователя. Имеющиеся разногласия между следователем и прокурором разрешал суд в коллегиальном порядке. Привлечение следователей к дисциплинарной ответственности осуществляла дисциплинарная коллегия соответствующего суда. В связи с этим, как справедливо отмечают В.П. Божьев и А.И. Трусов, в тот период каждый следователь был в достаточной мере самостоятельным судебным деятелем, и законодательством были предусмотрены существенные гарантии процессуальной самостоятельности, его независимости и подчиненности только закону.

Принятие в 1923 году новой редакции УПК РСФСР  характеризуют как усиление «двойственности  формы предварительного расследования», а в дальнейшем и полную ликвидацию состязательного начала на предварительном расследовании и подчинение следователя прокурорской власти. Прокурору были даны дополнительные полномочия по передаче дел от одного следователя к другому, рассмотрению всех жалоб на действия следователя. Следующим шагом явилось принятие Постановления второй сессии ВЦИК РСФСР одиннадцатого созыва от 16 октября 1924 года, внесшее изменения в УПК РСФСР, согласно которых на следователя возложили ответственность за руководство дознанием под общим надзором прокуратуры.

Еще более усугубляется положение следователя Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР «Об изменении  Положения о судоустройстве РСФСР» от 3 сентября 1928 года и Постановлением ЦИК и СНК СССР от 30 января 1929 года, когда следственный аппарат был передан в полное организационное подчинение прокуратуры. Прокуратура находилась в структуре Наркомата юстиции. Решения прокуроров о назначении и увольнении народных следователей утверждались губисполкомами. Эти изменения законодательства, по мнению большинства процессуалистов, неблагоприятно отразились на процессуальной самостоятельности и независимости следователей¹⁴.

Изменения в  уголовно-процессуальном законодательстве данного периода также характеризуют, как изменение положения следователей к худшему: «Это привело к тому, что предварительное следствие по своему характеру стало прокурорским расследованием. Сущность такого расследования состояла в том, что прокурор стал руководить следствием, давая обязательные для исполнения указания, санкционируя многие действия и решения следователя, осуществляя надзор за ним. Более того, при желании он мог взять на себя производство расследования. Создалось парадоксальное положение: следователь в значительной мере оказался исполнителем воли прокурора на предварительном следствии, а прокурор практически стал осуществлять надзор за самим собой»¹⁵.

На практике большинство уголовных дел расследовалось органами милиции. В начале 40-х гг. в аппаратах уголовного розыска  и БХСС ведомственным приказом были созданы следственные отделения. Великая Отечественная Война внесла свои коррективы в правовое регулирование положения следователя. Указом Президиума Верховного Совета СССР «О военном положении» и Положением «О военных трибуналах» от 22 июня 1941 года расследование уголовных дел в местностях, объявленных на военном положении, а также уголовных дел о преступлениях против обороны, общественного порядка и государственной безопасности передавалось органам военной юстиции. В соответствии с приказом Прокурора СССР, изданным в тот же день, следствие по таким делам проводилось в срок от 5 до 15 суток.

В послевоенный период по основной массе общеуголовных  преступлений согласно УПК РСФСР 1923 года производилось дознание. Следственный аппарат оставался в органах прокуратуры, однако из-за малочисленности предварительное следствие по большинству уголовных дел осуществляли органы милиции.

Основы уголовного судопроизводства СССР, принятые 25 декабря 1958 года, и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 года наделяли правом производства предварительного следствия только следователей прокуратуры и госбезопасности. Следственный аппарат милиции на этом этапе был ликвидирован. Вся нагрузка по предварительному расследованию преступлений легла на следователей прокуратуры, в производстве которых скопилось огромное количество уголовных дел. Между тем, органы милиции, ранее занимавшиеся расследованием и имевшие квалифицированных специалистов с необходимым опытом и профессиональной подготовкой, по закону могли теперь выполнять лишь отдельные поручения следователя и не имели права вести следствие в полном объеме, а проводили только дознание.

Но и в  этих условиях милиция практически  продолжала выполнять функции предварительного следствия и передавала возбужденные уголовные дела в прокуратуру лишь тогда, когда основной объем работы по ним был выполнен.

Закон регламентировал  процесс взаимодействия между следователями  и органами дознания. Однако фактически следователи прокуратуры не имели  той организационной связи с милицией, которая ранее была у дознавателей органов внутренних дел с аппаратами уголовного розыска и БХСС. Следователи прокуратуры оказались организационно оторванными и от научно-технических подразделений органов внутренних дел, оснащенных передовой криминалистической техникой и достаточно мобильных. Это нередко препятствовало своевременным выездам следователей на места происшествия, снижало качество расследования преступлений. Необходимы были в первую очередь организационные меры по укреплению связи органов предварительного следствия с органами дознания и экспертно-криминалистической службой.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1963 года право производства предварительного следствия было предоставлено органам  охраны общественного порядка. В их компетенцию вошло расследование общеуголовных преступлений. Одновременно милиция сохранила право производить дознание в полном объеме по большинству преступлений.

Таким образом, был решен вопрос об объединении  в рамках одного ведомства, при сохранении полной процессуальной самостоятельности, предварительного следствия и дознания. Это было как раз то слияние, о котором говорили ученые и судебные деятели России еще в 1914 году, слияние, которое помогает достичь «общими силами одну и ту же цель – действительное выяснение картины преступления или события, имеющего признаки такового»¹⁶.

Со времени  создания следственного аппарата в  органах внутренних дел существенно  улучшилось взаимодействие следователей и работников органов дознания, о  чем свидетельствует уменьшение количества дел, прекращаемых за отсутствием события или состава преступления. В 1977 году подследственность следственных подразделений органов внутренних дел вновь была значительно расширена. В их производство переданы дела о преступлениях несовершеннолетних¹⁷.

Что качается непосредственно  процессуального положения следователя, то он значительно изменился после  вступления в действие УПК РСФСР 27 октября 1960 года. В ч. 1 ст. 127 УПК  РСФСР прямо указывалось, что  «все решения о направлении следствия и производстве следственных действий следователь принимает самостоятельно, за исключением случаев, когда законом предусмотрено получение санкции от прокурора, и несет полную ответственность за их законное и своевременное проведение».

За следователем было закреплено право обжалования указаний прокурора и начальника следственного отдела. Обжалование полученных указаний по общему правилу не приостанавливало их исполнения, за исключением указаний о привлечении в качестве обвиняемого, о квалификации преступления и объеме обвинения, о направлении дела для предания обвиняемого суду или о прекращении дела¹⁸.

Законом также  была определена руководящая роль следователя  по отношению к органам дознания. Так, согласно ч. 4 ст. 127 УПК РСФСР, следователь  по расследуемым им делам был вправе давать органам дознания поручения и указания о производстве розыскных и следственных действий и требовать от них содействия при производстве отдельных следственных действий. Такие поручения и указания являлись для органа дознания обязательным.

Кроме того, постановления  следователя, вынесенные в соответствии с законом по находящимся в  его производстве уголовным делам, были обязательны для исполнения всеми предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и  гражданами.

Предпринимались и иные меры по увеличению эффективности правового регулирования процессуального положения следователя. Так, приказ Генерального прокурора СССР от 11 мая 1960 года «О повышении процессуальной самостоятельности следователя и его ответственности за производство предварительного следствия» изменил порядок аттестования следователей, наложения взысканий. Изучая правила о дисциплинарной ответственности следователей, введенные этим нормативным актом, можно отметить их позитивную роль в обеспечении правового регулирования процессуальной самостоятельности и независимости следователей.

Однако указанное  не повлекло за собой каких-либо больших  сдвигов в направлении усиления процессуальной самостоятельности  следователя. Прокурор по-прежнему продолжал  руководить следствием, давая обязательные для исполнения указания, санкционируя многие действия и решения следователя, осуществляя надзор за ним. Более того, при желании он мог взять на себя производство расследования.

Кроме того, Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 14 декабря 1965 года в УПК РСФСР была введена статья 127-1, по которой начальник следственного отдела получил право дачи указаний, обязательных к исполнению следователем по уголовным делам, и ряд иных процессуальных полномочий, ограничивающих процессуальную самостоятельность следователя.

Уголовно-процессуальное законодательство советского периода  возлагало на следователя обязанность  всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, как  смягчающих, так и отягчающих ответственность, собирание как обвинительных, так и оправдательных доказательств. По сути, решая эти поставленные перед ним законодателем задачи, следователь должен был обвинять и защищать одновременно, а также разрешать дело по существу. Практически следователи не могли исполнить эти функции в полном объеме и на деле осуществляли только функцию обвинения. В разное время предпринимались попытки исправить ситуацию, принимались меры против проявлений обвинительного уклона при производстве предварительного следствия¹⁹.

Комплектование следственного аппарата в МВД шло на базе дознания, а затем – органов прокуратуры. Это позволило в сравнительно короткий срок создать в системе МВД следственный аппарат, способный квалифицированно, на высоком профессиональном уровне расследовать любое преступление. Работники прокуратуры помогли заложить прочный фундамент в становлении профессионального ядра органов предварительного следствия МВД.

Однако это  не повлекло за собой каких-либо больших  сдвигов в направлении усиления процессуальной самостоятельности следователя. Прокурор по-прежнему  продолжал руководить следствием, давая обязательные для исполнения указания, санкционируя многие действия и решения следователя, осуществляя надзор за ним. Более того, при желании он мог взять на себя производство расследования. В этой связи в концепции судебной реформы в Российской Федерации, принятой в 1992 году было записано: «Следователи прокуратуры, по сути, не могут быть никем иным, кроме как вспомогательным работником при прокуроре, обязанным способствовать последнему в обосновании обвинения. Процессуальный статус следователя ОВД еще более низок». (сноска)

В период проведения судебной реформы велась активная дискуссия  по определению места и роли следователя  в уголовном судопроизводстве. Однако даже принятие и вступление в действие с 1 июля 2002 года УПК РФ не поставили точку в данном вопросе, а еще более активизировали его обсуждение.

§2. Понятие, правовые основы и процессуальное положение следователя

Приступая к  исследованию процессуального положения  следователя, необходимо, в первую очередь, выработать понятие данного термина. Слово «статус» латинского происхождения и в переводе означает положение, состояние.²⁰ Статус характеризует природу органа, организации, объединения, должностного лица, личности (гражданина), их место в системе общественных отношений и субъектов права, важнейшие права и обязанности, формы и порядок их реализации и принимаемые при этом акты или совершаемые действия. Рассматривая вопрос о процессуальном положении следователя, следует иметь в виду, что, согласно общей теории права, правовой статус должностного лица является специальным и существует на основе общего правового положения гражданина, личности.

Общий правовой статус личности включает в себя общие  права и обязанности, принадлежащие всем гражданам (как общие конституционные, так и общие отраслевые права и обязанности личности). Специальные правовые статусы личности – права и обязанности, конкретизирующие и выполняющие общие права и обязанности с учетом социального, служебного и иного положения личности. Исходя из этого можно сделать вывод о том, что одно и то же лицо может быть одновременно носителем различных специальных правовых статусов в зависимости от занимаемых им социальных позиций²¹.