Кодификация и развитие уголовного права в первой половине XIX века

     Несмотря  на то, что общая часть Уложения о наказаниях была достаточно развита, общего определения неосторожности как формы вины она не давала. Но ответственность за неумышленные деяния довольно расплывчато формулировалась в главе «О определении наказаний по преступлениям» (ст.116). Однако можно смело говорить о том, что неосторожная вина влекла применение значительно более мягкого наказания по сравнению с виной умышленной. Кроме того, и это стоит особо отметить, неосторожность наказывалась только в случаях прямо предусмотренных законом. Достаточно четко был определен случай как обстоятельство, не влекшее уголовной ответственности. Это можно объяснить статьей 7, в которой говорится, что «Зло, сделанное случайно, не только без намерений, но и без всякой стороны учинившего оное неосторожности, не считается виною».

     Все это позволяет сделать вывод, что субъективная сторона подразделялась на:

     Уложение 1845 года закрепляло такие нормы, касающиеся вины, которые можно позаимствовать и сегодня. Сейчас В уголовном праве умышленная форма вины предполагает осознание виновным сущности совершаемого деяния, предвидение его последствий и наличие воли, направленной к его совершению. Умысел — одна из форм вины, противопоставляемая неосторожности. Различают два основных вида умысла:

• Прямой;
• Косвенный.

     Стадии совершения преступления. В свете вопроса о преступлении, считаю нужным сказать непосредственно о самих стадиях преступления, т.е. как бы мы сказали сейчас: «Рассмотрим институт неоконченного права». Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных 1845 года различало 4 стадии совершения преступления:

     Об  этом говорится в статьях 8 – 11. Вспомним, так называемый, «голый» умысел, известный Российскому законодательству с давних времен. Он в Уложении назывался  только в случаях, прямо предусмотренных  в законе. Как правило, это были наиболее тяжкие государственные преступления. «Голый» умысел определялся статьей 9 Уложения «Изъявление на словах или письменно, или же иным каким-либо действием намерение учинить преступление, почитается признаком умысла. К числу таких признаков принадлежат угрозы, похвальбы и предложения сделать какое-либо зло». Важно, что Уложение 1845 года было последним российским уголовным кодексом, устанавливающим ответственность за обнаружение умысла на совершение преступления.

     Статья 10 «Применение или приобретение средств для совершения преступления признается лишь приготовлением к оному». Наказание за приготовление к преступлению следовало только в установленных законом случаях, при условии, если сам характер приготовительных действий не был противозаконным (ст.118).

     Уложение  также знало определение покушения  и его виды. Таким образом, статья 11 дает определение покушению: «Покушением  на преступление считается всякое действие, коим начинается или продолжается привидение этого намерения в исполнение». Ответственность же за покушение на преступление определялась статьей 120 «по большей или меньшей близости сего покушения к совершению преступления, одною или двумя степенями ниже против наказания, постановленного за самое совершение преступления».

     Принципиально большим шагом в развитии уголовного права было то, что в Уложении 1845 года очень четко для того времени  был сформулирован институт добровольного  отказа от совершения преступления (правда, без сформулированного термина), причем по существу он вполне совпадал с аналогичным институтом, содержащемся в УК РФ в статье 16¹⁵, которая утратила свою силу в соответствии с Федеральным законом от 08.12.2003 N 162-ФЗ¹⁶. В Уложении по этому поводу публикуется статья 119: «Когда учинивший приготовление к преступлению или уже и покусившийся на оное остановился при том и по собственной воле не совершал преднамеренного, то он подвергается наказанию лишь в том случае, если содеянное им при сем приготовлении и покушении есть само по себе преступление». Изложенное достаточно очевидно свидетельствует о том, что основные понятия института неоконченного преступления в Уложении были разработаны на весьма высоком юридическом уровне.

     Система преступлений. Одна из самых важных задач Уложения 1845 года – создание пригодной для того времени системы преступлений. Система преступлений включала в себя 12 разделов, каждый из которых делился на главы и отделения.

     В Уложении была выстроена система  преступлений, в основе этого деления  лежал объект преступления.

     Традиционно вначале шли преступления против веры. Значительное место уделялось  государственным преступлениям. При  этом покушение, преступное действие и даже умысел покушения на императора карались лишением всех прав состояния и смертной казнью. Сюда также относились такие «преступные деяния», как восстание, составление и распространение письменных и печатных сочинений с целью «возбудить к бунту» и другие опасные государственные преступления.

     Специальные разделы были посвящены преступлениям  против порядка управления, должностным  преступлениям. В Уложении появились  новые статьи и даже специальное отделение «О неповиновении фабричных и заводских людей». В это отделение входили: организованные выступления рабочих, явное неповиновение фабричных и заводских людей владельцу или управляющему заводом, оказанное «целою артелью или толпою» (называлось это – восстание против властей),участие в забастовках.

     Следующий раздел «о преступлениях и проступках против законов о состояниях». Он предусматривал защиту сословных привилегий, охраняя и закрепляя сословное разделение людей в обществе. Таким образом, это отделение говорило о наказаниях за преступления против «состояния». В этом разделе было отделение «О преступлениях крепостных людей против своих господ». В нем предусматривались такие преступления, как выступления крепостных против своих господ (приравнивалось, между прочим, к восстанию против правительства), неповиновение помещику, подача жалобы крепостным на помещика, переход от одного владельца к другому без воли помещика, переход «в другое состояние» без воли помещика.

     Также выделялись преступления против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц.

     Обширный  раздел был посвящен преступлениям  против собственности частных лиц. Здесь были следующие противоправные деяния: насильственное завладение чужим  недвижимым имуществом, осуществленное вооруженными людьми, умышленный поджог какого-либо обитаемого здания, разбой, грабеж.

       Таким образом, система преступлений в Уложении была довольно развитой. Она предусматривала различные виды и категории преступлений. Но большое внимание уделялось сословному делению общества. Преступления были четко разделены подобно и людям на сословия. В этом плане Уложение носило негативный характер, т.к. права крепостных здесь почти не учитывались, говорилось в основном о их обязанность. Но тем не менее Уложение закрепило ряд новых преступлений и норм, которые легли в основу современного права. 
 

     В курсовой работе большое внимание уделяется  институту соучастия. Уложение 1845 года довольно подробно регламентировало этот институт, именовавшийся «участием в преступлении». Различались 2 формы соучастия:

     Причем  виды соучастников также разграничивались в зависимости от формы соучастия. Так, в преступлении, совершенном лицами без предварительного «их на то согласия», выделялись главные виновные. Как записано в Уложение, это лица, «распоряжавшиеся и управляющие действиями других, а также, приступившие к действиям прежде других… или же непосредственно совершившие преступление». Еще выделялись участники – это «те, которые непосредственно помогали главным виновным в содеянии преступления» и «те, которые доставляли средства для содеяния преступления, или же старались устранить препятствия, к тому представлявшиеся». Все это разъясняет статья 14 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года.

     В преступлении, совершенном лицами по предварительному согласию можно выделить зачинщиков (в современном уголовном  праве – организаторы), сообщников (также в современном уголовном  праве – исполнители), подговорщиков или подстрекателей и пособников. Подробно разграничения между этими понятиями дает статья 15. Роль каждого из этих соучастников была также описана в законе. Интересным фактом было то, что характеристики действия отдельных соучастников мало чем отличались от видов соучастия, установленных УК РФ¹⁷.

     Уложение 1845 года детально регламентировало пределы  ответственности соучастников. Проанализировав  каждый вид соучастия и соучастников, могу сказать, что наиболее строгому наказанию подлежали за преступления, совершенные несколькими лицами без предварительного согласия, - главные виновные; за преступления, совершенные лицами по предварительному согласию, - зачинщики и подстрекатели. А вот наказание участникам и сообщникам определялось  «по мере оказанного содействия в учинении преступления». Статья 127 тоже определяет меру наказания: «Из пособников в преступлении те, коих содействие было необходимо для совершения преступления, приговариваются к наказанию… наравне с учинившими оное; а все прочие к наказанию, однако степенью ниже участников».

     Уложению 1845 года был известен и институт так называемого добровольного  отказа соучастников: наказание назначалось  ниже, если зачинщики, подстрекатели  или пособники «отступили от исполнения своего намерения, но, однако же, не взяли  мер для предупреждения исполнения оного и не донесли об умышленном надлежащему начальству». Об этом юридическом факте говорится в следующих статьях: 124, 126, 127.

     Если  же, « все согласившиеся учинить  какое-либо преступление впоследствии…  сами по собственной воле отступили  от своего намерения… то они освобождались от всякого наказания» - статья 128.

     Помимо  участия в преступлении Уложение уже знало институт прикосновенности  к преступлению (причастности к преступлению – в современном праве). Перечень таких лиц давала статья 16. сюда входили  попустители, укрыватели и недоносители. Все они согласно статьям 130 – 132 Уложения наказывались менее строго по сравнению с соучастниками  преступления. Особо обращает на себя внимание то обстоятельство, что уголовной  ответственности за недоносительство и укрывательство, кроме четырех  наиболее опасных государственных  преступлений, не подлежали лица, состоявшие с преступником «в брачном союзе  или близких связях родства или  свойства, или бывшие благодетели  его» (ст.134).

     Подводя итог сказанному, следует признать, что институт соучастия в преступлении в Уложении 1845 года был разработан достаточно полно.  

     Этот  институт являлся достаточно новым  для уголовного права Российской Империи. Поэтому необходимо затронуть некоторые его вопросы в отдельном параграфе.

     Одним из наиболее главных нововведений было то, что Уложение о наказаниях уголовных  и исправительных 1845 года впервые  в российском законодательстве оговаривало  возраст уголовной ответственности. Формально он устанавливался в 7 лет  статьей 100, однако можно предположить, что фактически возрастом уголовной ответственности признавалось 10 лет – такой вывод вытекает из статьи 143: «дети, коим более семи, но менее десяти лет отроду, и которые не имеют еще надлежащего за ним присмотра, исправления и наставления». Интересным фактом было следующее: ответственность лиц в возрасте от 10 до 14 лет зависела от того, совершенно ли им преступление «с разумением» или «без разумения». То есть в том случае, если «с достоверностью признано, что преступление учинено ими без разумения», на них распространялись упомянутые правила, предусмотренные для детей от 7 до 10 лет, статьей 143. Если же преступление было совершенно «с разумения», то наказание существенно смягчалось по сравнению с ответственностью взрослых лиц. Для несовершеннолетних же в возрасте от 14 до 21 года (совершеннолетием считался 21 год) по общему правилу наказание назначалось одною или двумя степенями ниже относительно соответствующих наказаний для взрослых (ст.146).  Кроме того, за преступления, совершенные по неосторожности, несовершеннолетние от 14 до 21 года подвергались лишь домашнему исправительному наказанию – статья 148.