Правовая система Германии в средние века

Первые общенародные выборы в законодательную палату ГДР  состоялись в 1949 г. Партии, существовавшие и легализованные к тому времени, выступили с единой программой и  единым списком кандидатов в депутаты. Квота, приходящаяся на каждую партию, была определена заранее. Таким далеко не лучшим образом начала свое существование  восточно-германская коммунистическая демократия.

В 1952 г. конференция СЕПГ приняла решение о строительстве  социализма в ГДР. Через 16 лет после  этого новая Конституция ГДР (1968 г.) констатировала факт ликвидации в  ГДР всех форм эксплуатации человека человеком, т. е. победу социалистических производственных отношений.

С переменами во внутренней и внешней политике СССР настало  время для воссоединения страны. Отсюда и бескровное воссоединение  обеих Германий.

Гражданское право. Важнейшим событием на пути эволюции немецкого права XIX в. стало принятие Германского гражданского кодекса 1896 г. (БГБ)'.

Гражданский кодекс 1896 г. стал первой в истории Германии общегерманской кодификацией гражданского права. До принятия всегерманского ГК в стране насчитывалось  свыше 30 действующих партикулярных  правовых систем. Кроме партикулярного права в отдельных областях Германии действовало так называемое общее  право.

В его состав входили имперские (немногочисленные) законы и пандектное римское право, которое имело  в ряде областей Германии субсидиарное (дополнительное) значение, восполняя  пробелы местного германского права. Территориально пандектное право оставалось действующим для 16,5 млн. человек  в западных прусских землях, значительной части Баварии, среднегерманских герцогствах, великом герцогстве Гессенском, Саксен-Веймаре, бывших вольных имперских городах.

В другом крупном территориально-правовом пространстве Германии первой половины XIX в. господствовало систематизированное  местное право. Здесь формально  не признавалась юридическая сила пандектного  права. Однако многие его принципы и  институты уже были интегрированы  в германские земские кодификации. К известным германским партикулярным  правовым сводам относились Прусское земское уложение (Прусский ландрехт) 1794 г. и Саксонский гражданский кодекс 1863 г.

Сфера действия Прусского  земского уложения распространялась на 21 млн. немцев. Под действие норм наиболее современного для Германии второй половины XIX в. Саксонского гражданского кодекса 1863 г. подпадало 3,5 млн. жителей саксонского  королевства. Наконец, в качестве действующего гражданского законодательства в ряде областей Германии (княжества на левом берегу Рейна и в Бадене) следует упомянуть и Кодекс Наполеона 1804 г. В сфере его действия проживали 8,6 млн. человек.

Таким образом, Германия 50—60-х  гг. XIX в. отличалась глубокой разобщенностью норм гражданского права. Но не только множественность и фрагментарность  правовых систем тормозили экономическое  и правовое развитие страны. Многочисленные институты и нормы пандектного (римского) права и партикулярного (германского) законодательства были явно устаревшими, не соответствовали новым  капиталистическим отношениям. Среди  них выделялись нормы, охраняющие привилегии королевских и княжеских семей, права дворянской собственности  и пр.

Уже в начале XIX в. отдельные  представители германской буржуазии  и наиболее прогрессивные юристы выступали за единство и кодификацию  гражданского права Германии. Однако попытки подготовки всегерманского гражданского кодекса потерпели  в первой половине XIX в. крах. Германское юнкерство, сохраняющее политическое главенство во всех государствах Германии, всячески противилось кодификации  гражданского права, опасаясь утери  своих привилегий.

Новый этап в борьбе за создание всегерманского гражданского кодекса  наступает со времени политического  объединения германских государств под главенством Пруссии и  образования единой Германской империи  в 1871 г., которые создавали объективно благоприятные условия для кодификации.

Вопрос о путях кодификации  гражданского права Германии с самого начала приобрел не только юридический, но и политический, и социальный характер. Борьба за выработку БГБ  растянулась на четверть века. Начало было положено созывом так называемой Предварительной комиссии, назначенной  бундесратом в 1874 г. Она должна была установить общий план реформы по унификации гражданского права Германии. Первоначальные цели реформы не были, однако, радикальными. Единство гражданского права должно было формироваться  на базе действовавшего в Германии права. Консервативные правительства  государств-членов империи всячески ограничивали цели и объем всегерманского БГБ, стремясь сохранить нормы действующего партикулярного права.

2 июля 1874 г. бундесрат  назначил первую официальную  комиссию по выработке БГБ.  Из II членов комиссии девять были  крупными судебными чиновниками  и двое — профессорами пандектного  права. Материал подготавливаемого  кодекса был разделен на пять  книг (общая часть; вещное, обязательственное,  семейное и наследственное право). Это была обычная система в  пандектном праве Германии. Система  Кодекса Наполеона была единодушно  отвергнута.

Первая комиссия работала в условиях строгой секретности. Только тринадцать лет спустя, в 1887 г., комиссия объявила о завершении работы. Проект был опубликован и  в течение двух последующих лет  подвергся публичному обсуждению. Его  критика становилась все более  резкой. Отрицательные отзывы на проект раздавались из самых различных  политических и юридических сфер. Сам рейхсканцлер О. Бисмарк назвал этот проект “ящиком Пандоры”. Отрицательную  оценку проекту дала крупнейшая юридическая  ассоциация Германии — Немецкий союз адвокатов. Против выступила группа ученых-юристов во главе с О. Гирке. Острой критике подвергся проект со стороны ведущих деятелей и  юристов германской социал-демократии. Неприятие проекта БГБ вызывали его общие недостатки: чрезмерная романизированность, многочисленные определения  и резкое несоответствие его содержания социально-экономическим реалиям Германии конца XIX в.

Проект БГБ было решено переработать коренным образом. В 1890 г. бундесрат сформировал вторую комиссию, пополнив ее новыми членами. В их числе  были представители промышленников, банкиров, ведущих политических партий и ученые-германисты. Подготовленный комиссией новый проект устранил множество положений сугубо римского происхождения и ввел ряд принципов  и правил, почерпнутых из германских источников. Некоторые части проекта  были переработаны заново; расширены  разделы, имеющие социальное значение. Наконец, был упрощен язык Кодекса: резко сокращена римская терминология и ликвидированы многочисленные определения юридических институтов.

Принятый бундесратом  проект БГБ с определенными изменениями  был представлен рейхстагу в  качестве третьего проекта в начале 1896 г. Еще полгода понадобилось рейхстагу  для обсуждения и принятия этого  проекта. Современники отмечали, что  пленарные заседания в рейхстаге  по проекту БГБ были довольно вялыми. Гражданский кодекс Германии был  принят рейхстагом 222 голосами против 48 при 18 воздержавшихся. Позднее бундесрат  одобрил законопроект БГБ совместно  с Вводным законом, и 18 августа 1896 г. после утверждения этих актов  императором БГБ стал законом.

Для приведения законодательства отдельных германских союзных государств в соответствие с новым БГБ  его вступление в силу было отложено, как указывалось в ст. 1 Вводного закона, до 1 января 1900 г. Одновременно с БГБ вступал в силу важный закон о поземельных книгах и  новый Торговый кодекс Германии.

Таким образом, на рубеже XIX—XX вв. Германия получила свой Гражданский  кодекс. Многовековое применение пандектного  права было наконец прекращено.

Общая характеристика, система и содержание БГБ. Германский гражданский кодекс является крупнейшей гражданско-правовой кодификацией. Он насчитывает 2385 параграфов, не считая 218 статей Вводного закона. БГБ построен по так называемой пандектной системе. Для него характерно наличие общей части и сведение гражданско-правовых институтов в отдельные книги: вещное, обязательственное, брачно-семейное и наследственное право.

В Вводном законе даны правила  о времени вступления в силу БГБ, о применении иностранных законов  в Германии и германских законов  за границей. Значительное число норм Вводного закона регулировали отношение  БГБ со старым имперским и особенно земским законодательствами. Как  общее правило, старые имперские  законы были оставлены в силе, поскольку  обратное не указано в БГБ. Статьи Вводного закона, касающиеся взаимоотношений  БГБ с земским правом, по существу представляли собой длинный перечень прав. оставленных в компетенции  земских законодательств отдельных  германских государств. Формула, с которой  начинались статьи этой части Вводного закона, гласила: “Нетронутыми остаются предписания земского права.,.”. Сконцентрированные в Вводном законе изъятия и  права-привилегии касались главным  образом особого гражданско-правового  положения германского дворянства, что наносило существенный удар идее единства гражданского законодательства Германии. По существу, действительного  правового единства в Германии в  конце XIX — начале XX в. в сфере  гражданского права создать не удалось.

Основной корпус БГБ состоял  из следующих книг: общей части, обязательственного, вещного, брачно-семейного и наследственного  права. В общей части изложен  статус физических и юридических  лиц. В этой же книге даны предписания  о юридических сделках, о сроках давности, о вещах и. наконец, о  самозащите и самопомощи.

Во второй книге Кодекса  содержатся нормы обязательственного права. В данной книге излагаются общие положения об обязательствах из договоров и отдельные договоры, как традиционные (купля, заем, ссуда, товарищество и др.), так и новые (наем рабочей силы, пари и др.). Заканчивается  вторая книга подробным регулированием обязательств из недозволенных действий.

В третьей книге Кодекса  помимо институтов владения и собственности  подробно регламентируются так называемые служебности (сервитуты, обременения) и различные формы залога движимостей  и недвижимостей (ипотека).

В четвертой книге представлены нормы брачно-семейного права. Здесь  изложены правила, посвященные условиям вступления в брак, личным и имущественным  отношениям супругов, условиям расторжения  брака. Из других разделов книги следует  выделить институт родительской власти и правовое положение детей (законных и незаконных), опеку и попечительство.

Наконец, в пятой книге  Кодекса, посвященной наследственному  праву, регламентируются два порядка  наследования (по закону и по завещанию); юридическое положение наследника; особый договор о наследовании и  правила об “обязательной доле”  так называемых необходимых наследников.

Форма и язык БГБ воспринимаются нередко критически. Считается, что  германский ГК может быть освоен только специалистами-юристами. Для Кодекса  характерны длинные, сложно сформулированные параграфы и обилие специальных  юридических терминов. Наряду со специальной  юридической терминологией в  Кодекс введены термины и обороты  социального и этического (морального) содержания. К их числу относятся  “добрые нравы”, “добрая совесть” и “злоупотребление правом”. Отмеченные особенности языка БГБ не мешают, однако, утверждать, что его юридическая  терминология и форма изложения  весьма продуманны и точны.

Характерная черта германского  БГБ — отсутствие общих юридических  определений. Соответствующие его  параграфы носят скорее описательный характер. Всякие общие определения  намеренно избегались. Позднее, комментируя  БГБ, германские юристы подчеркивали, что выработка определений —  дело опасное для законодателя.

В отдельных существенных вопросах Кодекс проявляет явно консервативные черты, “глядит назад в XIX век”, по выражению одного современного германского  историка права. Подтверждением этому  являются уже упоминаемые выше юридические  институты феодального характера, различные вещные обременения и  пр. Вместе с тем Кодекс закрепил ряд правил, имеющих так называемую социально-этическую направленность. Эти нормы, как бы защищающие “маленького  человека”, весьма характерны для БГБ. В основном они сосредоточены  в общей части германского  ГК. Характерным для подобных предписаний  является введение в правовые нормы  внеюридических, моральных критериев (уже упоминавшиеся категории  “злоупотребления правом”, “добрые  нравы”, “добрая совесть”). К наиболее известным принадлежат § 226, запретивший  намеренное злоупотребление своим  правом (запрещение “шиканы”), и § 138, объявивший недействительность любой  сделки, “нарушающей добрые нравы”. Конечно, авторы БГБ понимали, что при отсутствии сколь-нибудь однозначного юридического содержания указанных этических категорий резко возрастала роль судейского усмотрения. Тем не менее можно согласиться с современными германскими учеными-юристами, оценивающими введение в текст БГБ группы норм, имеющих “социально-этическую” направленность, как достижение германского законодательства.

Основные институты  БГБ. Юридические лица. После острой критики первого проекта кодекса, попытавшегося игнорировать проблему юридического лица, Германский кодекс закрепил право частных объединений на получение статуса юридического лица. БГБ признал два основных вида юридических лиц: ферейны (общества, союзы) и учреждения. Наиболее важны ферейны, объединения лиц либо с хозяйственными (§ 22), либо с идеальными (нехозяйственными) целями (§ 21). К последним могли быть отнесены политические союзы, некоторые союзы предпринимателей и т. п. Надо подчеркнуть, что союзы с хозяйственными целями не следует смешивать с объединениями в форме торговых товариществ (акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью), регулируемых торговым законодательством.

Многочисленные параграфы  БГБ (почти 70!), посвященные юридическим  лицам, рассматривают вопросы, в  основном связанные с организацией и прекращением деятельности ферейнов и учреждений. Статус юридических  лиц по БГБ наглядно демонстрирует  порядок их возникновения. В Германии постепенный переход от разрешительной (концессионной) к явочной (свободной) системе образования юридических  лиц начался только в 70-е гг. XIX в. По явочной системе раньше всего  начали создаваться в Германии торговые товарищества (акционерные общества). Вопрос о введении свободной системы  образования для всех видов юридических  лиц гражданского права встал  в ходе подготовки общегерманского  ГК. После длительной борьбы был  принят компромиссный вариант: общества с идеальными (нехозяйственными) целями получили свободу образования (явочная  система). Для образования союзов с хозяйственными целями, как и  ранее, Кодексом установлен разрешительный (концессионный) порядок.

БГБ признал за юридическими лицами широкую правоспособность. В  принципе их правоспособность охватывала всю сферу гражданского права, за исключением правоотношений, характерных  для физических лиц. Однако и это  весьма симптоматично, германский законодатель посчитал нужным сохранить за государством сильный рычаг контроля за деятельностью  юридических лиц. Согласно § 43 “общество  может быть лишено правоспособности, если вследствие противозаконного постановления  общего собрания или благодаря противозаконному образу действий правления оно угрожает общественным интересам”. При одной  “угрозе общественным интересам” органам государственной власти разрешено закрывать общества (союзы).

Характеристика института  юридического лица по БГБ не будет  полной без рассмотрения одной нормы, весьма характерной для этого  Кодекса. § 54 БГБ закрепил так называемые неправоспособные общества. К ним  отнесены объединения, не отвечающие юридическим  требованиям, установленным для  юридических лиц. Это главным  образом разнообразные рабочие  союзы. Они не получили по БГБ статуса  юридического лица. В Кодексе появился особый вид объединений — неправоспособный союз (общество). Германский Кодекс сделал по тем временам серьезную социальную уступку, юридически признав существование  таких обществ. Однако статуса юридического лица им не было дано. Неправоспособные союзы действуют в БГБ по правилам, установленным по договору товарищества. В то время отдельные их черты  были подобны юридическим лицам. Так, неправоспособные союзы могли  выступать в суде в качестве сторон; договоры, заключенные от имени такого общества, признавались действительными (§ 54). Уступка, сделанная германскому рабочему движению законодателем, была, конечно, половинчатая. Однако сам факт юридического признания за рабочими союзами отдельных элементов гражданской правоспособности, бесспорно, значителен.