Кризис Римской республики, установление военных диктатур и переход к монархии

Во второй половине I в. до н. э. староримская землевладельческая знать, державшаяся за свои традиции (лозунг mores maiorum!) и привилегии, была по существу уже «нисходящим» классом, положение которого весьма заметно пошатнулось. В римском обществе выдвигались теперь на первый план новые и более «перспективные» социальные группировки, претендовавшие не только на участие в государственных делах, но иногда и на определенное руководство ими.

К таким «перспективным»  группировкам принадлежало другое привилегированное  сословие — всадническое. В состав этого сословия входили, как мы знаем, представители торгово-денежной аристократии (хотя это не мешало многим из них быть одновременно землевладельцами). Наряду с более «старой» прослойкой всадничества, т. е. в основном детьми сенаторов, выходцами из муниципиев, формируется новая группа служилого всадничества, которая играет в дальнейшем все более заметную роль.

Всадничество уже стремится к самостоятельной политике и в своей борьбе против нобилитета нередко блокируется с низшими слоями римского населения, т. е. с городским или сельским плебсом. Наряду со всадничеством выдвигаются совершенно новые социальные группировки (в полном смысле — homines novi!), которые тоже начинают претендовать на определенное место и положение в жизни государства. Это — муниципальная (а затем и провинциальная) знать, армейский командный состав, богатые вольноотпущенники. Всем этим «выскочкам» весьма импонирует возможность влиться в ряды староримской аристократии, а остаткам старинных и знатных родов волей-неволей приходится потесниться и в какой-то мере уступить напору новоявленных богачей или честолюбивых армейских командиров⁵⁴.

Что касается низших слов населения римского государства, то здесь следует подчеркнуть значительный рост городского плебса. Это явление было, как нам известно, следствием массового разорения и обезземеливания крестьян. Но в интересующее нас время возникла еще одна немаловажная причина. Это — появление так называемых «новых граждан», т. е. массы италиков, получивших римские гражданские права после Союзнической войны. Прилив «новых граждан» значительно пополнил ряды римского плебса, и в частности именно городских слоев населения.

Говоря о  новых социальных силах, нельзя забывать о той особой роли, которую начинает играть в социально-политической жизни  Рима реорганизованная, т. е. отныне профессиональная «кадровая» римская армия. Она все  более приобретает особое, корпоративное устройство, причем эта корпорация, эта наиболее организованная в римских условиях масса, становится в I в. до н. э. крупнейшим фактором общественно-политической жизни.

Новая расстановка  социальных сил приводит к новому обострению противоречий. Имеется в виду опять-таки противоречия между различными социальными группировками свободного населения. Это — противоречия между нобилитетом и всадничеством, между староримской знатью и муниципальной аристократией⁵⁵.

И, наконец, политический аспект кризиса полиса, т. е. кризиса республики, республиканского государственного аппарата: к середине I в. до н. э. можно отметить падение руководящей роли сената, его авторитета. Начало этому процессу было положено деятельностью братьев Гракхов, которые впервые при обсуждении и решении важных государственных вопросов стали систематически апеллировать непосредственно к комициям, в обход сената. Чрезвычайно подорвала авторитет сената, да и всей сенатской олигархии, позорная Югуртинская война, обнаружившая неслыханную коррупцию и разложение правящей верхушки. Сравнительно долговременное господство марианцев в Риме показало не только прогрессирующее ослабление сената, но и возможность «антисенатского» руководства государственными делами. Попытка Суллы возродить былое значение этого оплота римской аристократии была заранее обречена на неудачу, причем сама эта попытка осуществлялась уже «антисенатскими» средствами и методами.

Конечно, значение сената и в дальнейшем не было сведено  на нет — на всем протяжении существования  республики (да и в определенные периоды ранней империи) он оставался важным и влиятельным государственным органом, но его монопольное (фактически!) право руководства республикой было уже безраздельно утрачено. Это, кстати сказать, хорошо понимали сами древние. Так, например, Саллюстий неоднократно выражал сожаление по поводу потери сенатом его прежней руководящей роли, считал, что в эпоху расцвета, в «золотой век» римского государства народ повиновался сенату, «как тело — душе», и, наконец, в своих основных произведениях, главным образом в «Югуртинской войне», дал потрясающую картину разложения, продажности и бессилия сената.

Другое звено  республиканского государственного аппарата — магистратуры тоже не остались незатронутыми  разного рода изменениями. Во-первых, в ходе бурных событий II—I вв. была не раз нарушена неприкосновенность должностных лиц и утрачен былой пиетет по отношению к ним. Начало этому положил опять-таки Тиберий Гракх, когда он не посчитался с запретом (интерцессией) своего коллеги. Затем убийство обоих братьев, а в дальнейшем и убийство Юлия Друза было вопиющим нарушением неприкосновенности священной особы трибуна. Несколько позже Сулла, как нам известно, всячески стремился уменьшить значение и авторитет трибуната.

Кроме того, если иметь в виду магистратуры, то можно констатировать возникновение весьма своеобразного процесса: «преодоление» магистратур, вернее, их республиканской, коллегиальной сущности путем сосредоточения ряда магистратур в руках одного человека. И здесь речь должна идти прежде всего о Гракхах, в особенности о Гае Гракхе, а что касается Суллы, то его бессрочная диктатура «для устройства государственных дел и издания законов» по существу включала в себя не только права, обязанности и функции любого магистрата, но в какой-то мере даже прерогативы народного собрания. Оба этих варианта «преодоления» магистратур — диктатура и сосредоточение нескольких магистратур в одних руках — будут не раз использованы и в дальнейшем.

В Риме существовало три вида народных собраний. Куриатные  комиции потеряли свое значение сравнительно рано. Что касается центуриатных и трибутных комиций, то они продолжали пока довольно регулярно функционировать и сохранять, во всякое случае, формально, значение высшего органа. Но и здесь налицо существенные изменения. Если в период выступления Гракхов, Югуртинской войны, борьбы марианцев и сулланцев можно говорить об определенном оживлении деятельности народного собрания, о его ведущей роли, то после Союзнической войны картина явно меняется.

Распространение прав римского гражданства на всех италиков разбивает узкую привилегированную общину полноправных собственников — римлян. Комиций, олицетворявшие до сих пор populus Romanus, весь «римский народ», превращаются теперь в этом смысле в юридическую фикцию. Постепенно развиваются такие явления, как абсентеизм, беззастенчивый подкуп голосующих, давление на собрание при помощи вооруженной силы и т. п. В дальнейшем происходит определенное ограничение функций народного собрания: ранее всего комиций утрачивают свои судебные права. Начало этого процесса может быть отнесено уже ко времени Суллы⁵⁶.

Все эти факты  и явления свидетельствуют о  прогрессирующем разложении республиканского аппарата, причем даже в его основных звеньях. Но это не только кризис республиканских  форм, это кризис полисной демократии. Происшедшая в конечном итоге смена республиканского государственного аппарата тоталитарным и нивелирующим аппаратом мировой державы знаменовала собой и крах республики, и крах античной полисной демократии.

Таким образом, все эти процессы протекали в обстановке крайнего обострения противоречий, в обстановке напряженной борьбы. В бурных событиях I в. до н. э. постепенно стали вырисовываться очертания некоей новой политической формы, а также методы или пути ее достижения. Этой формой были диктатура, единовластие, а средством достижения и решающей силой — армия. Первым политическим деятелем Рима, который сознательно или интуитивно вступил на этот путь, оказался Сулла. Но так как проблема единовластия была выдвинута самим ходом событий, самой логикой развития борьбы, то он не остался в одиночестве II вслед за ним появляется целая плеяда военных и политических деятелей Рима, которые с большим или меньшим успехом, вступив на тот же самый путь, борются за власть и за единоличное господство.

Глава 3. Установление принципата

Окончательным установлением системы принципата можно считать только приход к  власти Октавиана Августа. Но все  же принципат Августа имел под  собой основу - диктатуру Гая Юлия Цезаря. Постепенное возвышение Цезаря и победа в гражданской войне привели его к власти, полностью уничтожившей Римскую республику.

 Первый триумвират. Популярный среди городского  плебса политик Гай Юлий Цезарь  стал в 63 г. до н.э. великим  понтификом - главным религиозным  лицом Рима. Эта должность была  пожизненной и не отнимала права занимать другие⁵⁷. Цезарь для того, чтобы возвыситься, использовал двух самых сильных людей в государстве - Помпея и Красса, враждовавших тогда друг с другом и с сенатом. Цезарь восстановил согласие между Крассом и Помпеем не потому, чтобы он хотел видеть их живущими дружно, но потому, что они были очень могущественны. Он знал, что без помощи обоих или даже кого-нибудь одного он не будет иметь особой силы и что, если он одного, не важно кого именно приобщит к своим интересам, то другой в силу этого станет его противником, который повредит ему больше, чем тот, кого он приобрел, будет ему полезен. С одной стороны, все люди казались ему имевшими более охоты, чтобы побороть их врагов, чем поддерживать друзей не только потому, что действующий за себя и действующий за другого не испытывают ни одинакового удовлетворения, ни если они успевают, ни одинаковой скорби, если терпят неудачу. С другой стороны, он видел, что в общем люди охотнее стараются возвыситься, чем благоприятствовать его возвышению. Это делается по различным причинам, но особенно потому, чтоб не позволить ему возвышаться приятно для других и полезно для себя самого, между тем как при возвышении его создается затруднение, и для себя самого, и для других⁵⁸. Таковы были соображения, которые заставили Цезаря приобрести расположение Помпея и Красса и примирить их. Он был убежден, что никогда не сможет стать могущественным без них, и не рассчитывал никогда оскорбить ни того, ни другого. Он не боялся также, что, примирившись, они станут могущественнее его, отлично зная, что сразу же с их дружбой он возвысится над другими и что вскоре после [этого] они будут содействовать и тот и другой тому, чтобы сделать его могущественнее себя. Так и случилось! Вот в каких видах Цезарь примирил их и старался привязать к себе».

Цезарь, став консулом, внес на рассмотрение сената три законопроекта. Первым был аграрный закон. Фактически он имел в виду прежде всего ветеранов  Помпея и но своим принципам повторял законопроект Сервилия Рулла. Раздаче  подлежали государственные земли в Кампании. Если бы их не хватило, должны были покупаться другие земли в Италии за счет доходов с новых восточных провинций. При наделении землей преимущество давалось бедным гражданам, отцам, по крайней мере, трех детей. Руководство выполнением аграрного закона возлагалось на особую комиссию из 20 человек. Вторым было предложение утвердить все распоряжения Помпея на Востоке. Третьим — снизить на 1/3 арендную плату для откупщиков⁵⁹. Все три предложения встретили в сенате сильнейшее противодействие, доходившее до обструкции. Тогда Цезарь внес их прямо в комиции. Борьба перекинулась туда. Бибул пытался срывать собрания, ссылаясь на неблагоприятные знамения; некоторые народные трибуны, принадлежавшие к партии оптиматов, наложили veto на законопроекты, Катон кричал о незаконности действий Цезаря, — последний не считался ни с чем⁶⁰. Ветераны Помпея, явившиеся в день голосования с кинжалами, спрятанными под одеждой, дали решительный перевес сторонникам Цезаря. Друзья Бибула, боясь за его жизнь, увели его насильно с форума, Катона просто выбросила толпа. Тогда Цезарь провел свои законопроекты. Во главе аграрной комиссий были поставлены Помпей и Красс. Цезарь отказался в нее войти. После этого Бибул в знак протеста заперся в своем доме и до конца года не выходил из него. Поэтому, когда хотели обозначить должностной год Цезаря и Бибула, в шутку говорили: «При консулах Юлии и Цезаре».

Среди других мероприятий, проведенных Цезарем в 59 г., особенно важен закон о вымогательствах (lex Julia repetundarum). Он устанавливал нормы платежей провинциальным наместникам и увеличивал ответственность за вымогательства. Этим законом Цезарь начал тот ряд мероприятий, направленных к облегчению положения провинциалов, который он продолжил, став диктатором⁶¹. Нужно отметить также, что по распоряжению Цезаря в Риме начали публиковать постановления сената и народного собрания (acta senatus et populi Romani). Это была первая в истории официальная газета. Для Цезаря она служила средством организации общественного мнения по поводу важнейших политических вопросов и таким путем влияния на него.

С точки зрения планов Цезаря, огромное значение имело то, какую провинцию он получит после окончания срока своего консульства. По закону Г. Гракха сенат еще до выборов должен был назначать будущим консулам провинции. Допуская, что одним из них станет Цезарь, сенат предусмотрительно определил консулам 59 г. две второстепенных провинции. Не это нужно было Цезарю. Его сторонник, народный трибун Публий Ватиний, провел через народное собрание постановление, чтобы в отмену прежнего сенатского решения Цезарю были даны в управление Цизальпинская Галлия и Иллирия сроком на 5 лет c правом держать там 3 легиона (lex Vatinia)⁶².

Польза от триумвирата  была не только у Цезаря. Помпею было нужно, чтобы не отменяли его распоряжения на Востоке, чтобы дали землю его ветеранам. Красс, опиравшийся на всадников, искал власти, богатства и славы. Первое достижение триумвирата - избрание Цезаря консулом на 59 г. и получение им после этого галльских провинций. Цезарь провел ряд законопроектов в интересах Помпея, Красса и, конечно же, своих. Обсуждение проходило с беспорядками, что стало уже обычным и второй консул, представитель оптиматов, а значит сената, Бибул был вынужден удалиться к себе домой и не выходить на улицу. Цезарь стал практически единственным правителем. В 58 году он отбыл в Галлию. Помпей и Красс стали бояться Цезаря, одерживавшего все больше и больше побед в Галлии, а значит получающего все больше и больше славы. В 56 году триумвиры встретились в городе Лука, в северной Этрурии, где обсудили планы на будущее. Помпей и Красс получали консульство на 55 год, а потом провинции Помпей - Испанию, Красс - Сирию⁶³. Наместничество Цезаря в Галлии продлевалось еще на пять лет. Это соглашение было одобрено комициями и сенатом и получило статус закона. Теперь правление триумвиров было оформлено практически официально. Этот случай показывает, насколько слабы были в то время республиканские органы власти, а значит и кризис республики. В 54 году в Галлии началось Великое восстание, и Цезарь был вынужден отправиться подавлять его. Красс отправился завоевывать Парфию и в 53 г. погиб. Триумвират распался. Теперь было очевидно, что столкновение между Цезарем и Помпеем неизбежно. В 52 г. Помпей был избран единственным консулом, что было первый раз в римской истории. Помпей стал практически единоличным правителем государства. Помпей, можно сказать, был сенатским ставленником, так как сенату нужно было избавиться от Цезаря, как от самой большой угрозы, а потом сенаторы рассчитывали расправиться и с Помпеем.