Теневые отношения в российском бизнесе

     Большая группа авторов объясняет причины роста «теневой» экономики, наряду с прочими факторами, неэффективной налоговой политикой.  С ними в целом можно согласиться, так как налоговая политика государства по-прежнему в значительной степени не стимулирует предпринимательскую активность, а напротив, способствует «теневизации» бизнеса. Не платить налоги стало теперь опасно, но по-прежнему «выгодно».

     Следует признать, что в российской обществе сегодня отсутствуют механизмы, способные оказывать реальное противодействие разрастанию теневого сектора, а также развитые общественные институты, в чьи функции входил бы контроль за деятельностью органов государственной власти и управления, и целью которых являлось бы противодействие административным барьерам предпринимательской деятельности. Власть, контролирующая сама себя в принципе не способна искоренить или хотя бы снизить проявления коррупции в своих структурах.

     Полагаю, что не «особая ментальность» россиян, а коррупция является главным системным фактором, способствующим «теневизации» российской экономики и живучести «теневых» отношений. В значительной мере сложив-шееся положение и развитие в экономике теневого уклада, обусловлено тем, что прежняя командно-административная модель управления в стране заменена на не менее бюрократическую и более коррумпированную модель. 

     2.2. Социальный портрет нового предпринимателя. 

     Уровень развития «теневого» сектора в экономике, который многие из нас чувствуют  интуитивно, и сталкиваются с его  проявлениями повсеместно, не может  не отражаться на умонастроениях населения. В результате в представлениях большинства россиян имидж предпринимателя и бизнеса в целом остаются негативными. Среди зарубежных экономистов в последнее время широкое распространение получила концепция, согласно которой постсоветскую экономику называют экономикой «грабящей руки»: предприниматель в России 1990-х годов де-факто рассматривался государственными чиновниками как объект не заботы и попечения, но надуманных придирок и вымогательства. Поскольку предприниматели не могли в такой атмосфере законопослушно заниматься бизнесом, то они были вынуждены «уходить в тень».

     Негативный  имидж бизнесменов в глазах большинства  россиян выглядит аксиомой, не требующей  доказательств. Можно привести данные социологических исследований, подтверждающие наличие у россиян «антикапиталистической ментальности».

     Первые  опросы по поводу отношения к бизнесменам  проводились под руководством В.В. Радаева еще в СССР, когда предпринимательская  деятельность маскировалась под  деятельность кооперативов. Если в 1989 году 45% респондентов по общесоюзной выборке выражали положительное отношение к кооператорам и 30% отрицательное, то вскоре пропорция зеркально изменилась - в 1990 году она стала, соответственно, 30 и 42% .

     В постсоветской России, после полной легализации предпринимательства, на бизнесменов по-прежнему смотрели крайне настороженно.

     Когда в 1992-1995-х годах под руководством Н.Е. Тихоновой проводилось мониторинговое исследование поведения и сознания россиян, то вновь было обнаружено преобладание негативных оценок тех, кто смог «взлететь» на волне «перестроечных» реформ. Негативное отношение к тем, кто разбогател в последние годы, проявляли 31%, позитивное - только 22%, остальные 47% были нейтральны. Если учесть, что при этом 45% опрошенных были готовы поддержать принудительное изъятие у современных богачей «неправедно нажитых ими состояний», то преобладание нейтральных оценок надо рассматривать как проявление скорее скрытой неприязни к «новым русским», чем скрытого их одобрения .

     Более того, с годами негативный имидж  «новых русских» стал устойчивой чертой общественных умонастроений в новой России.

     В табл. 1 показаны результаты исследования, выполненного в 1998 году в Санкт-Петербурге Центром социологических исследований факультета социологии СПбГУ. Отвечая на открытый вопрос «Закончите следующее предложение: «В России, чтобы достичь успеха в бизнесе, нужно...», наиболее значительная часть опрошенных (47,4%) недвусмысленно называла такие качества, нужные, по их мнению, для занятия бизнесом, которые вызывают однозначно негативные ассоциации, - наличие «лапы», готовность нарушать нормы закона и морали, умение изворачиваться. Петербуржцы, для которых занятие предпринимательством ассоциируется с положительными человеческими качествами, составили менее трети респондентов (30,9%) . 
 
 
 

Таблица 1. Мнения россиян о том, что необходимо для занятия                       бизнесом

По  данным социологического исследования в Санкт-Петербурге, 1998 год²¹ 

     В 2001-2002-х годах по программе Центра конфликтологии Института социологии РАН проводили анкетирование  в некоторых «провинциальных» областях (диаграмма 2), то на предложение закончить фразу «Чтобы стать богатым в России, больше всего необходимо...» респонденты указывали, что необходимо «быть безнравственным человеком», не менее часто, чем - «быть порядочным».

     Парадоксальны результаты, полученные во время опроса в Тюмени. Здесь тоже примерно одинаковы доли тех, кто считает богатых безнравственными, и тех, кто считает их порядочными, но при этом большинство опрошенных выбирали оба ответа, не замечая их взаимоотрицания.

     Диаграмма 2. Мнения россиян о том, что необходимо, чтобы

     стать богатым

     Как показывают многие исследования, в  генезисе предпринимательства существенную роль играет ряд социальных факторов - пол, возраст, образование, допредпринимательская карьера, семья, система социальных связей.

     Бизнес  всегда был в основном мужским занятием. Например, 3 из 4 вновь созданных предприятии в ФРГ в 80-е годы возглавляли мужчины. Традиционно бизнес требовал таких качеств, как воля к победе и стремление к господству. Однако, в последнее время появился спрос и на типичные женские качества - интуицию, открытость к людям, чувство такта и т. д. Новые предприниматели все чаще рассматривают себя как "вдохновители человеческих коллективов, а не как надзиратели". В силу этих обстоятельств на Западе темпы роста численности женщин-предпринимателей в два-три раза выше, чем темпы роста численности предпринимателей-мужчин.

     Однако, России переход к "мягкому" бизнесу  пока не грозит: успеха добиваются люди с сильным или даже агрессивным  началом. Поэтому российский бизнес сохраняет традиционные мускулинистские черты. Согласно опросу фонда "Общественное мнение", доля мужчин среди предпринимателей достигает 83%, а в обеих выборках "Экспертизы" - всего 4 женщины, да и они, по словам одной респондентки, обладают "твердым, отчасти мужским характером".

     На  Западе мужчины основывают свое дело чаще всего в возрасте 30-35 лет, а женщины ближе к 35 годам²². Как правило, начинают в "критические точки", особенно во время кризиса середины жизни. По данным опросов фонда "Общественное мнение", средний возраст предпринимателей - 36 лет.

     Крупные предприниматели, по данным, несколько старше, чем мелкие и средние. Респондентов в возрасте до 30 лет включительно насчитывается всего 15% в первой выборке, и 30% - во второй. Отметим, что в белорусской выборке молодые предприниматели (до 30) составляют 35%²³. По данным, большинство крупных предпринимателей (65%) создает свое дело в возрасте от 31 до 45 лет (во второй выборке эта возрастная категория составляет 58%). Можно согласиться с традиционной в социологии точкой зрения, что предприятия открывают прежде всего те, кто уже имеет семью и некоторые жизненные ресурсы.

     Вместе  с тем, исследование "Экспертизы" показывает, что в России складываются две поколенческие когорты бизнесменов - условно говоря, перестроечная и новая. Первое поколение (чаще всего старше 30 лет) сохранило во многом психологические и идеологические связи с интеллигентской средой, породившей их. За предпринимателями первого поколения идут другие - те, кто заканчивал школу или институт уже при перестройке, кто четко ставил себе цель и понимал, что надо, а что нет. Они уже со школы выясняли котировки, курсы акций, курсы валюты к рублю, были агрессивны на рынке и не испытывали интеллигентских комплексов.

     Представители "нового поколения" часто не получили диплома о высшем образовании из-за того, что разочаровались в традиционной системе образования и ушли в бизнес. В свои 27 лет Саша Н. уже учился в 4 вузах -- медицинском, автомеханическом, авиационном, радиоэлектронном; руководитель одного АО ушел в бизнес с 3 курса МГУ и т.д. Традиционный тип образования функционально стал для молодых бизнесменов излишней роскошью. "Считаю, что для предпринимателя высшее образование ничто, если от наличия специальных знании не зависят напрямую результаты работы", - говорит Виталий П., руководитель небольшой консалтинговой фирмы. Это не значит, что они прекратили учиться; просто-напросто "самоучки" обучаются иначе: «Когда мне не хватает знании, я их беру там, где они находятся. Это не великая тайна»,- говорит Павел С., директор экспертной фирмы, покинувший Институт восточных языков на 4 курсе.

     Интересной  проблемой является национальность предпринимателей. Здесь также возник новый миф. Более чем год назад  социолог Ю.Задорожный в "Независимой  газете" писал: "Этнокультурные общности, имеющие благоприятные возможности захвата доминирующего положения на российском рынке, отнюдь не ограничиваются хорошо организованными национальными меньшинствами, имеющими древние традиции предпринимательства в неблагоприятной социально-экономической среде, такими, как евреи или армяне". По мнению автора, доминирующее положение "с большой вероятностью займут кровнородственные корпорации кавказского и среднеазиатского происхождения"²⁴. Эта концепция была подкреплена положением о русском медведе, якобы неспособном к предпринимательству.

     Обследование "Экспертизы" показывает, что все  эти теории построены на песке. Во-первых, они опровергаются статистическими  данными: русские составляют 84% мелких и средних предпринимателей и 63% крупных. Причина высокой доли предпринимателей нерусской национальности среди крупных бизнесменов заключается в особом положении евреев (12 респондентов) накануне перестройки, в необходимости для них искать нетривиальные пути наверх в том случае, если они решили остаться в России. Генеральный директор страховой компании "АСКО" Г.Фидельман. опубликовавший первые статьи по теоретической физике еще на четвертом курсе университета рассказывал о своем положении до перехода в бизнес: "Это был крах надежд, когда и работа есть, и результат есть, а вот соответствующей оценки нет и все ниже опускаешься. Тогда я решил уйти... Более того, я собирался уехать из страны. Это был реальный выход, и я рассматривал его как основной". Иначе говоря, действовал тот же фактор, который обеспечил успех евреев и иных национальных меньшинств во всем мире - периферийное положение группы в обществе.

     Во-вторых, по данным обследования, предприниматели  других национальностей не создают  кровнородственных кланов, а, наоборот, проявляют космополитизм ("родина там, где человек ощущает себя человеком", говорил один респондент), либо в большинстве своем отождествляют себя с Россией или даже с русской нацией. Евреи называют себя "русскими евреями" , армяне и грузины говорят о своей принадлежности к русскому народу, поскольку "мы живем в этой стране".

     Практически отсутствует национальная идентификация  по крови, национальную идентичность формируют  почва, культура, язык. С. Пачиков, возглавляющий  крупную компьютерную фирму, рассказывает: "Я родился в Азербайджане, на Кавказе. У меня очень редкая национальность - удин. Нас всего несколько тысяч человек. Я не русский по крови. Но я крещенный православный, говорю на русском языке, вырос в русской культуре, всю жизнь провел среди русских - мой отец офицер, я жил в военных городках -- и у меня русская мама. Конечно, я славянин и часть русской культуры... Если мне предложат сделать добро России или Норвегии, я предпочту Россию. Эта земля мне ближе. Я всегда ей желал добра". Со своей стороны, русские предприниматели предпочитают использовать понятие «российский». "Я русский человек, но ощущаю себя только в российском контексте. У нас российская история, российская экономика, российская культура. А чисто русской, стопроцентно русской культуры нет. Если оставить в культуре одно только русское, то придется выкидывать Пушкина, Лермонтова, Гоголя... С чем останемся?" - подчеркивал Чанов.