Семья и особенности взаимоотношений мужчин и женщин во Франции

    Однако  правление республиканцев было недолгим. Луи-Наполеону удалось произвести государственный переворот, его  провозгласили императором Наполеоном III, и власть снова перешла в руки монархистов. В отношении семьи император следовал вкусам высшего света, не испытавшего к этому институту особых симпатий. И хотя Наполеон III не проводил какой-то определенной политики в данной области, его личная жизнь может рассматриваться как знамение времени и признание правил той социальной среды, которая задавала определенный тон в обществе. Кроме официальной семьи Наполеон III имел и семью гражданскую. Из этой второй семьи сенат-консульт разрешил ему назначить наследника. Вкусы парижского света, а также слоев, откликавшихся на эту «моду», исключили крепкую, многодетную семью из идеалов общества. Обмирщение нравов достигло таких размеров, что папа Пий IX решил вмешаться в ситуацию, запретив так называемые гражданские браки.

    Эти годы характеризуются также усилением  влияния социалистического учения в рабочей среде, где некоторые  его положения, касающиеся семьи, находили благоприятную почву.

18 марта  1871 г. произошла пролетарская  революция, в результате которой образовалась Коммуна. В вопросах брака и семьи был взят курс на демократизацию. Об этом свидетельствует, например, декрет от 10 апреля 1871 г.  об уравнении в правах детей национальных гвардейцев, как рожденных в браке, так и незаконнорожденных. Принятие этого декрета отвечало чаяниям пролетариата, в среде которого количество внебрачных детей и так называемых гражданских браков было немалым.

    После разгрома Парижской Коммуны к  власти пришла буржуазия, установившая III Республику. Проблемы семьи приобрели в эти времена большую остроту. Они волновали как общественность, так и политических деятелей. В 1896 г. известным французским демографом Жаком Бертильоном был основан «Национальный альянс против депопуляции». Целью этого общества была борьба за подъем  рождаемости в стране, его члены вели среди населения соответствующую пропаганду.

    Задачи, подобные сформулированным этим альянсом, ставили перед собой многочисленные «семейные клубы» и общественные объединения, например, популярная «Лига  многодетных отцов и матерей», объединявшая накануне Первой мировой войны около тысячи членов.

    Демографические проблемы давали о себе знать. Молодая  французская промышленность нуждалась  в рабочей силе. Неудивительно, что  первые мероприятия в поддержку  семьи и рождаемости стали проводить некоторые крупные фирмы и предприятия.

    Проблемы  семьи занимали и политических деятелей III Республики: Греви, Симона. Ферри и других. Именно с этого периода началась государственная политика поддержки семьи. В 90-е годы XIX  в. появились первые законы о социальной помощи, о компенсациях, связанных с травмами, полученными на работе, об ограничении женского и детского труда в ночное время, о сокращении длительности труда женщин и детей.

    В 1901 г. к власти пришли партии радикалов  и радикал-социалистов. Популяционистские идеи в этот период находили все новых сторонников в высших политических сферах страны. Так, в 1914 г. сторонники пронаталистской политики и поддержки семьи составляли около половины членов правительства. Усилия государства (рост государственного жилищного строительства, прибавки к жалованью, налоговые льготы родителям многодетных семей), а также пропаганда имевшей сильные позиции в воспитании подрастающего поколения в тот период церкви дали свои результаты: накануне Первой мировой войны падение рождаемости во Франции было приостановлено.

    Многие  законы, направленные на оказание помощи семье, были подготовлены широкими общественными акциями этого периода, однако их реализация задержалась из-за начала мировой войны. Целая серия законов о семье и поддержке рождаемости относятся к 20-м годам XX в., и первый из них появился в 1920 г. Им в качестве пронаталистской меры вводился запрет на применение противозачаточных средств и аборты.

Авторитет и власть в семье

    Накануне  Великой французской революции вопрос авторитета в семье, точнее, господствовавший в семейных отношениях принцип патернализма, подвергался большой критике, как со стороны философов-просветителей, так и многих других думающих людей того времени. Идеи равноправия женщин и мужчин находили благоприятную почву прежде всего в городских слоях, где статус женщины в семье и ее роль повышались. Участие женщин в делах мужчин прослеживается практически во всех социальных слоях. В среде дворянства и крупной буржуазии, например, женщины были не только осведомлены о последних политических и культурных новостях, но, беседуя с мужчинами, высказывали и свои суждения практически по любому вопросу. Женщины воспринимались как полноправные члены общества.

    Однако  при общей тенденции к равноправию отношений в семьях в буржуазной среде, в первой половине XIX в. главой семьи признавался мужчина. Отношения супругов могли быть разными, но подчас женщина полностью подчинялась мужу. Женщина этого социального слоя - не только наряду с мужем владелица, хозяйка мастерской, лавки, магазинчика или какого-либо другого небольшого заведения, она - коллега, заинтересованный участник, советчик и товарищ в его делах. Ее роль в преуспевании семейного дела, как правило, была велика. Брак считался респектабельным, а буржуа процветающим, если он гордился своей женой, ее умом, деловитостью, не говоря уже о других качествах. Женщина в этой социальной среде занимала немаловажные деловые позиции и имела достаточные возможности для развития, получения образования.

    Повышению авторитета женщин в семье разных социальных слоев способствовало и то обстоятельство, что они вступали в брак, как правило, в достаточно зрелом возрасте, когда уже имели и определенный жизненный опыт, и сложившиеся взгляды.

    Все расширявшиеся возможности женщин к самостоятельным заработкам, особенно в тех случаях, когда они вносили существенный вклад в семейный бюджет (число таковых постоянно увеличивалось в течение всего XIX в.), усиливали ее авторитет в семье. Вклад каждого из супругов в благосостояние семьи часто отражался на их взаимоотношениях, особенно в рабочей среде, где зарабатывал обычно только мужчина. Поэтому он был непререкаемым авторитетом. Золя, описывая быт шахтеров, показывает, какое уважение оказывалось главе семейства: "мясное всегда оставляли отцу, если хватало на одного человека", "когда отец обедал, никто не разговаривал".

    Авторитаризм  мужа в рабочих семьях был обусловлен еще и тем, что его уровень  образования и социальная мобильность  были, как правило, выше, чем у его жены. Иерархия устанавливалась часто с первых же дней брака, положение женщин в этих семьях было одним из самых приниженных и подчиненных среди других.

    В целом в городских семьях все  более утверждались отношения равноправия супругов, авторитет мужчины как главы семейства нередко имел символический характер.

    В деревне же, несмотря на революционные  новации, вызвавшие крушение незыблемых авторитетов, в том числе и мужа-отца как главы семейства, его влияние еще долго сохранялось в прежних формах. Такому положению способствовали многие обстоятельства: сила традиции, характер распределения труда в крестьянской среде, где мужчина выполнял наиболее тяжелые сельскохозяйственные работы, представлял семью вне дома и т.д. Являясь главой семьи, практически муж принимал решение по всем важным вопросам, хотя в повседневной жизни нередко советовался с супругой. Положение женщины в крестьянской семье определялось той важной хозяйственной ролью, которую она играла, многими ее личными качествами, наконец, степенью состоятельности и авторитетности той семьи, из которой она происходила.

    В художественной литературе того времени  статус женщины в крестьянских, ремесленных  и близких им социальных слоях  выглядит в большинстве случаев как подчиненный, но не приниженный. Женщина испрашивает совета у мужа, является его помощницей. Но это вовсе не означает, что супругов разделяет пропасть и один из них абсолютный господин, а другая - совершенно бесправное существо. На время своего более или менее длительного отсутствия муж мог передать полномочия хозяина дома как жене, так и кому-то из взрослых детей, в том числе дочери, если у нее были соответствующие способности.

    Традиционно высоким статусом женщины в семье  отличалась Бретань, большую независимость в решении многих важных семейных вопросов имели женщины из протестантских семей Эльзаса и Лотарингии, достойное положение занимали в семье и женщины у басков, что некоторыми исследователями объясняется пережитками матриархата. Женщина у басков испокон веков наследовала недвижимость наряду с мужчиной и имела с ним полное равенство во многих других вопросах, в том числе в решении семейных дел. Она не только не прислуживала мужчине в повседневной жизни (как это было в крестьянских семьях других регионов страны), но и пользовалась абсолютным авторитетом в делах управления домом, распоряжении домашним имуществом, воспитании детей. Очень большой вес в семьях басков имела бабушка (со стороны матери), которая, кроме того, решала многие вопросы, касающиеся ее внуков, в частности брачного выбора.

    Демографические данные свидетельствуют о довольно значительной смертности на протяжении XVIII-XIX вв., в том числе взрослого населения. В случае утраты мужа главой семьи, если дети были малы, становилась чаще всего его жена, а в случае и ее смерти - это был, как правило, старший сын. Он решал финансовые и хозяйственные вопросы, содержал младших сестер и братьев. Если одна из сестер оставалась вдовой, то по обычаю именно брат в первую очередь брал на себя заботу о ней и ее детях. Руки сестры, за отсутствием родителей, просили у брата. Подобная ситуация была весьма характерна для провинций, особенно для южных.

Внутрисемейные  отношения

    Изменения в сторону демократичности, предоставление большей свободы женщинам в семье наметились еще за несколько десятилетий до революции конца XVIII в.

    Семьи аристократии и дворянства, особенно столичного, отличались довольно независимым образом жизни каждого из супругов. И это не удивительно, если учитывать, что большинство дворянских браков заключалось не на основе чувств, хотя, безусловно, существовали и исключения. Подобная картина была характерна и в XVIII в., сохраняясь в основных чертах на протяжении следующего столетия. Супруги часто жили каждый на своей половине дома, каждый имели личную прислугу. Обеды, впрочем, так же как приемы гостей, традиционно бывали совместными. Это не мешало, однако, каждому из супругов отдельно принимать своих посетителей, самостоятельно выезжать из дома. Каждый из них обычно имел свою спальню. Степень теплоты человеческих отношений была разной. Однако на протяжении указанного периода проявление взаимных чувств, особенно на людях, считалось неприличным.

    Будущие супруги из дворянских семей до свадьбы  были зачастую едва знакомы. Вскоре после заключения брака, исполнив необходимый ритуал совместных визитов к родственникам и другим лицам, появившись несколько раз вместе в театре, на приеме, каждый из них начинал вести самостоятельную жизнь, проводя вместе совсем немного времени.

    Подобный  стиль отношений супругов в дворянских (прежде всего столичных) семьях был вполне характерен и для XIX в. Нормой поведения в этой среде являлось отнюдь не домоседство и не преданность супругов друг другу. Многие хозяева светских салонов не любили принимать обоих супругов вместе: это сковывало их поведение в обществе, считалось консервативным. Прибывшие на бал вдвоем, они могли весь вечер танцевать с другими партнершами, общаться в разных кругах и не всегда возвращаться домой друг с другом.

    Неразлучные пары в этой среде - редкость, почти исключение, вызванное сильным взаимным чувством. Гораздо более частое явление - проводить большую часть времени врозь, что позволяло порой пренебрегать святостью семейных уз. Отношение к этому на протяжении рассматриваемого периода было неоднозначным. С одной стороны, закон, религия и общественное мнение порицали супружескую неверность. С другой, королевский двор, всесильная мода и распространившийся стиль жизни ставили на первое место развлечения и стремление получить максимум удовольствий. Поведение французских монархов, как правило, имевших фавориток, оправдывало такой грех, как измена. Среди не очень богатых дворян строгость правил хотя и провозглашалась, но в основном в целях воспитания, в угоду старшему поколению и тем, для кого слово "добродетель" не было пустым звуком и кого в обществе порой называли "святошами". Среди дворян, не придерживавшихся религиозных канонов, тех, кто, напротив, старался идти в ногу со временем, верность была не в моде. Тем не менее, измена сурово порицалась, если факты становились достоянием гласности и обсуждались в свете. Несмотря на довольно широкое их распространение, важно было соблюдать приличия.

    В начале XIX в., в период Реставрации и позднее, нравы, во всяком случае, внешне, становятся более строгими. Дворянство будто бы вспоминает о своем предназначении: оно должно воплощать честь, благородство и лучшие черты нации.

    Некоторая обособленность членов дворянской семьи, обусловленная правилами приличия, сочеталась с поддержанием родственных связей между лицами, принадлежавшими к  одному роду (lignage). Как правило, родственники, дальние и ближние, составляли непременную часть приглашенных на приемах, обедах, устраивавшихся семьей. Наиболее наглядно родственная общность проявлялась на больших семейных праздниках: свадьбах, крестинах, на которые собиралось большое количество родни. А для проводов родственника в последний путь съезжались практически все. На большие семейные сборы приглашались даже такие родственники, с которыми редко общались в повседневной жизни: обедневшие или имеющие более низкий титул дворяне, вступившие в неравный брак, и т.д.