Русская социология

Главная работа Кистякова "Социальные науки и право", представляла собой тонко продуманное соединение всех его публикаций русского периода.  Это было методологическое исследование, где результаты выстраивались в своеобразную социологическую систему. Первый раздел этой системы касался общества, второй - социальных норм, третий - институтов и последний - культуры.

Особой  заслугой Маркса в создании научной  социологии Кистяков считал то, что тот впервые высказал мысль о необходимости последовательного применения причинного объяснения к социальным явлениям и установил известное соотношение между некоторыми системами этих явлений, впервые введя некоторых из них в научных обиход (зависимость между базисом и надстройкой, социальной, классовой структурой и особыми формами общественного сознания и т.п.). Но диктатуру пролетариата Кистяковский считал чрезмерно политизированной утопией, реализация которой не даст общества, принципиально отличного от грубого капитализма.

Еще одним  направлением в русской социологии был философский иррационализм, ярким представителем которого являлся  Хвостов В.М. Общество и личность, утверждал Хвостов, взятые отдельно и противопоставленные друг другу, являются теоретическими абстракциями, взятые же в жизненном единстве, они есть реальность особого психо-материального ряда онтологических явлений, причем духовное в этом единстве играет решающую роль.

В культуре, которую Хвостов считал особым "коллективным социальным феноменом", он выделял  и специально анализировал идеи, изобретения, традиции, общественное мнение и интегральный принцип - "дух времени". Личность, по Хвостову, есть социокультурное образование, печать общества и культуры накладывается даже на такую физиологическую характеристику человека, как пол.

К революции  как форме разрешения социальных противоречий Хвостов относился  отрицательно, полагая, что, хотя сам  взрыв часто спровоцирован неразумной, эгоистической политикой властей  и поэтому может быть оправдан, он все же нежелателен при более  углубленном рассмотрении вопроса. В отличие от многих других социологов, замыкающихся в абстрактной теории. Хвостов постоянно подчеркивал  практическую нагрузку социологии. Частично эта идея была реализована им, основанием в начале 1910 г. при "Московском научном институте" особого подразделения - Института социальной психологии, задачей которого являлась, по словам Хвостова, разработка путей и способов обследования "живой" социальной действительности, общественного мнения в стране, психологических аспектов организации индустриального труда, роли и структуры кооператива как особой социальной организации и т.п.

Несмотря  на конкретное многообразие общественных идеалов, их суть - едина, считал Хвостов, и заключается в понятии "социальной справедливости", т.е. гармоническом  примирении личной свободы и благосостояния с благосостоянием общества в  целом. Пока еще нигде этот идеал не достигнут в полной мере, для этого необходимо длительное воспитание людей в духе идеала и создание справедливых социальных организаций. И то и другое достижимо "воспитанием и реформами", которые должны быть основаны на данных социологии и социальной психологии.

Ярким представителем индивидуального психологизма был Петражицкий Л.И. Социология, на его взгляд, должна изучать именно человеческое участие в различных процессах общественной жизни, т.е. психическую деятельность индивидуального характера, опираясь на “интроспекцию” теорию “естественного права”, картину человеческих мотивов. Подвергая критике, способы образования общих социологических понятий своего времени, Петражицкий показал ущербность натуралистического редукционизма и переноса в теорию терминов и выводов обыденного сознания, игнорирующих специфику социальных явлений. Воля, чувства, интеллект - это продукты эволюции эмоций, хотя с возникновением других феноменов психики сами эмоции изменяются. Благодаря взаимодействию индивидов образуется новый эффект - групповая, “народная психика” с ее “нормами - законами”, которые теперь и определяют мотивацию. Петражицкому принадлежит идея разделения права на “официальное” и “интуитивное”. Первое - санкционировано государством, оно отстает в своем изменении от изменения духовной, экономической и социальной жизни. Тогда как второе - свободно изменяется в соответствии с социокультурными сдвигами, его содержание индивидуально, определяется обстоятельствами жизни человека, его характером, воспитанием, образованием, статусом, профессией, личными знакомствами и т.п.

Петражицкий создал “эмоциональную психологию” и на этой основе отразил свое понимание социального мира.

Представителями направления социологии – неопозитивизма были К.М.Тахтарев (1871-1925): «Главнейшие направления в русской социологии», «Наука об общественной жизни», "Общество и государство и закон борьбы классов"  и П.А.Сорокин (1889-1968): « Система социологии», «Социология революции»,  «Социальная мобильность», «Социальная и культурная динамика», «Россия и Соединенные Штаты», «Общество, культура и личность», «Взаимная конвергенция США и СССР в направлении смешанного социокультурного типа».

К.М.Тахтарев выступал против марксистского понимания классовой борьбы, противопоставляя ему идею межклассового сотрудничества и солидарности. Окончательным победителем в общественной борьбе будет труд, но труд творческий и действительно общественный.

П.А.Сорокин не принимает социалистическую революцию и открыто выступает против нее.

В его  понятии, социология - наука, самостоятельно изучающая наиболее общие родовые  свойства человеческого взаимодействия.

Предмет социологии - элементы человеческого  взаимодействия, их классификация и  условия возникновения, сохранения и исчезновения простых коллективных единств.

  Предлагал  создать социологию на следующих принципах:

1.Социология, как наука, может и должна  строиться по типу естественных  наук.

2.Социология  может и должна быть наукой  теоретической, изучающей мир  людей таким, какой он есть 

3.Социология  должна быть объективной наукой.

4.Если  социология хочет быть "опытной  и точной "наукой, она должна  распрощаться с бесплодной метафизикой  и исходить из фактов.

5.Следствием  разрыва с философствованием  станет естественный разрыв с  монизмом.

Главный объект для изучения в социологии - взаимодействие индивидов. Создал первое развернутое изложение теории взаимодействия.

Индивиды  взаимодействуют, когда изменение  психических переживаний или  внешних актов одного индивида вызывается переживаниями другого индивида.

Процесс взаимодействия возможен при трех условиях:

1) наличие  одного или нескольких индивидов. 

2) наличие  актов, обуславливающих их поступки.

3) наличие  проводников. 

Дает  структурный анализ общества.

Выделяет 2 критерия для классификации социальных групп:

-           односторонний: индивиды объединены в группу по одному признаку.

-           многосторонний: индивиды объединены в группу по двум и более признакам.

Выделяет:

   - закрытые группы: раса, пол, возраст. 

   - открытые группы: партия, ассоциация.                        

    - промежуточные группы: класс, сословие, вторая семья. 

Построил  теорию социальной стратификации:

3 страты: - политическая 

                 - профессиональная 

                 - экономическая 

Построил  теорию социальной мобильности:

- вертикальная  мобильность 

- горизонтальная  мобильность

3. Сегодня в России идет процесс становления социологии как учебной и научной дисциплины, и, как представляется, надо постараться с самого начала избежать того очевидного тупика, в котором оказалась, например, западная социология.

На Западе, как известно, уже в течение  многих десятилетий нет четко  выраженного деления общественных наук на философские, политологические, социологические, психологические  и т. п., но при этом обсуждается - без видимых шансов на успех - вопрос о том, является ли и может ли быть вообще наукой социология, а суждения о предмете и методах этой отрасли  обществоведения формулируются  преимущественно на основе более  или менее сознательного отказа от их рационального обоснования, например, знания об обществе существуют либо как "в себе и для себя" и потому истинные и не требующие доказательства, либо как таковые, которые впоследствии непременно должны быть "фальсифицированы", т.е. опровергнуты.

Прежде  чем непосредственно решать вопрос о том, может ли быть наукой социология, следует констатировать, что важнейшей  особенностью западной социологии является, игнорирование ею проблемы происхождения  человеческого общества. В свое время  П. Сорокин настоятельно подчеркивал, что социолог должен брать факты  из современной жизни, а не из времен первобытных, о которых якобы  мало кто знает точно. "Первые факты более интересны, они доступны проверке, факты же из жизни "первобытных  народов" недоступны проверке и точно не исследованы", - писал он.  С тех пор много воды утекло, человечество многое узнало о своем прошлом, но это знание так и не стало, в сущности, приобретением в полном смысле слова для социологической мысли Запада. Для западных социологов и сегодня, как правило, "более интересны" работы и факты, взятые из современной жизни, в крайнем случае - из ближайшего прошлого. Видимо, исходя из соображений "интереса", известный английский исследователь общества Э. Гидденс заявляет, что социология - это такая общественная наука, предметом изучения которой являются социальные институты, возникшие в результате промышленных преобразований за последние 200-300 лет, что социология, таким образом, не должна исследовать социальные институты, возникшие в "более примитивных формах общества", что это уже задача истории, антропологии и т. п. наук".

 Однако  кто же здесь судьи, почему  дело должно обстоять именно  таким образом и никак иначе?  Почему социология не может  рассматривать общество так же  и на ранних этапах его развития, почему ее не должны интересовать  вопросы истории человеческого  общества, вообще вопросы происхождения  человечества? А эти естественно  возникающие вопросы исчерпывающего  ответа в западной социологии нет. В ней, как говорится, "признаком хорошего тона" является изучение не общества в целом, в тотальности его исторического бытия, а лишь "современного общества", т.е. общества прежде всего индустриального и постиндустриального".И хотя, в конце концов оказывается, что без рассмотрения "общества прошлого" социолог обойтись не в состоянии, тем не менее, в общем и целом, исследование последнего оказывается для него в значительной мере табуированным. Дело доходит даже де того, что в учебниках по социологии общество как целое вообще не выделяется в качестве предмета рассмотрения. Изложение материала начинается непосредственно с "основных составляющих общества", т.е. с его культуры, социальной структуры и т. д., а правомерность такого подхода обосновывается ссылкой на его "обычность" и т. п. обстоятельства.

 Соответственно  видению предмета социологии  формируется и представление  о ее методах. Если называть  вещи своими именами, то произвол  в одном случае дополняется  произволом в другом. Методами  социологии, в сущности, признаются  лишь такие, которые либо просто  нравятся той или иной категории  исследователей "интересны" им, либо представляются им заслуживающими  внимания уже в силу авторитета  их авторов и сторонников. В  совокупности их можно назвать  методами, так сказать, зеркального  отражения социальной реальности, развиваемыми в противовес генетическим, историческим методам ее изучения. В результате не удается обнаружить  той рациональной основы, на которой,  думается, только и может быть  создана логически обоснованная  система методов социологии как  строгой и точной науки. Эту  рациональную основу, однако, и не  считают нужным искать некоторые  социологи. Они совершенно открыто  призывают отказаться от "веры  в утопию нормативно требуемой  рациональности", забывая при  этом, что "свято место пусто  не бывает", что если не будет  стремления рациональности, то на  его месте возникнет стремление  к иррациональности, которое не  только не решит проблемы, но  и окончательно ее запутает.