Происхождение социологии как науки

     Учитывая  это обстоятельство, многие исследователи именно Монтескье считают зачинателем новой науки об обществе, т.е. социологии, хотя, разумеется, само название новой науки – «социология» - появляется несколько позже.

     Мысль о том, что идеи (в их рациональном истолковании) правя миром, поддерживалась многими прогрессивными философами. Она была подхвачена энциклопедистами Дени Дидро (1713-1784) и Жаном Лероном д’Аламбером (1717-1783), усилишим ее просветительский смысл, и продолжена французскими философами-материалистами XVIII века. Последние, ориентируясь на идеалы естествознания и перенося их на область общественных явлений, безусловно, упрощали и даже огрубляли природу человека и общества, сводя ее к механическим моделям, но именно через эти упрощения и пробила себе дорогу идея естественного объяснения социальных явлений в борьбе со все еще стойкими позициями теологизма.

     Наибольшую  известность в этом плане имела  работа Жюльена Офре де Ламетри (1709-1751) «Человек-машина» (1747) – яркий пример механической трактовки человеческой природы, благодаря которой вновь заострялся и ставился с особой силой вопрос о естестве человека, о земной основе его нравственных, правовых и политических норм, о тщетности теологических построений, которые стремились доказать божественный (т.е. сверхъестественный) статус этих норм.

     Эстафета  антиклерикализма была подхвачена Клодом Адрианом Гельвецием (1715-1771), в 1773 году посмертно вышла его книга «О человеке, его умственных способностях и его воспитании», в которой была сформулирована новая концепция природы человека. Суть этой концепции состояла в том, что человек представлялся как природное существо, лишенное каких-либо врожденных, т.е. изначально заданных качеств. Все то, что со временем появляется в человеке, есть результат воздействия на него окружающей среды, поэтому люди не могут быть носителями каких-то абсолютных врожденных нравственных норм и качеств, они как бы впитываются человеком в процессе его социализации. Сами нормы в этой связи приобретают несколько релятивный относительный характер, ибо они меняются от эпохи к эпохе, имеют разную ценность в различных социальных слоях, разную силу своего проявления и т.д.

     На  этой основе Гельвеций строил принципы этики и политического устройства. Государство (государственное правление), по его мнению, только тогда оправдывает  себя, когда оно обеспечивает всеобщее благо и охрану прав человека, основным из которых признается право частной собственности. Наилучшей гарантией для установления такого правления является наличие просвещенного монарха и правильного (разумного) законодательства. 
Идеи естества из социальной философии проникают в философско-исторические концепции. Так французский исследователь Жан Антуан Кондорсе (1743-1794) в своей работе Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума« попытался представить историю общества как постепенное развертывание человеческого разума, реализующегося в формах практического и теоретического овладения действительностью. Он выделяет эпохи охоты, скотоводства, земледелия, ремесла, письменности, книгопечатания, науки (с периодами их зарождения, падения, возрождения и дальнейшего развития). 
Таким образом, в Новое время старые иррационально-схоластические концепции человека и общества утрачивают свою ценность. Выкристализовываются новые идеалы рациональности, ориентированные на принципы научного (позитивного) познания, что особенно ярко проявилось в концепциях английских и французских мыслителей XVIII века.

     Гельвецием  восстанавливается идея этического релятивизма, относительности и  историчности нравственных норм, которая  имела свой прогрессивный смысл в борьбе с теологическими убеждениями в абсолютной ценности моральных принципов и категорий, будто бы изначально предопределенных Богом. Природа человека определяется, по его мнению, биологическими и социальными потребностями. Одни из этих потребностей не осознаются, носят эмоционально-чувственный или стихийный характер, выступают под видом страстей; другие же преломляются через сознание человека, реализуются в виде его интересов. Сочетание стремлений и интересов, неосознанного и осознаваемого, чувственного и рационального и определяет суть человеческой природы.

     Несколько иная картина рациональности проявилась в Германии, где также стали  складываться капиталистические отношения.

     Родоначальником немецкой классической философии является Иммануил Кант (1724-1804), который оставил глубокий след в философии не только при разработке сугубо гносеологических проблем, обосновывая возможность теоретического знания, но и проблем социального, морального и политического планов.

     Свои  идеи о принципах социального  бытия и законах его развития Кант изложил в работах: «Идеи всеобщей истории во всемирно-гражданском плане» (1784), «Об изначально злом в человеческой природе» (1792), «К вечному миру» (1795), «Метафизика нравов» (1797).Кант творил в тот период, когда не только теолого-схоластические, но и просветительские и механико-материалистические концепции стали обнаруживать свою ограниченность, когда возникла потребность дать более глубокий теоретический анализ человеческого бытия с учетом как научных достижений (особенно достижений теоретических наук), так и с позиции вновь сложившихся цивилизационных религий.

     Для Канта более важным оказывается  не просто просвещенность человека, а  его стремление к творческой деятельности, через которую и реализуется общий ход человеческого развития, реализуются законы человеческой истории. «Природа, - пишет он, - хотела, чтобы человек все то, что находится за пределами механического устройства его живого существования, всецело произвел из себя и заслужил то счастье или совершенство, которое он сам создает свободно от инстинкта, своим собственным разумом». 
При разработке проблем личности Кант не разделяет точку зрения просветителей, полагавших, что человек по своей природе добр. В этом вопросе он скорее солидаризируется с Гоббсом, считавшим человека изначально злым и агрессивным существом. Кант при этом полагает, что, кроме своей природной негативности, существующей в скрытом виде, человек часто попадает в такие жизненные условия, которые заставляют его раскрыть свои пороки, делают его реально злым и агрессивным. В этой связи он разрабатывает свою концепцию человеческих пороков и задатков, подразделяя их на три вида. 
Во-первых, выделяются задатки животности, благодаря которым возникают пороки естественной грубости. Это стремление к самосохранению, к продолжению рода и влечение к общительности.

     Во-вторых – задатки человечности, влекущие за собой пороки цивилизации или  культуры. Это стремление добиваться признания своей ценности, стремление к превосходству над другими, что ведет к ревности, соперничеству, неприязни.

     В-третьих  – задатки личности, выражаемые в той или иной способности  проявлять уважение к моральным  нормам и их выполнять. Уменьшение такой  способности неминуемо сопряжено с произволом.

     Таким образом, человек по природе своей оказывается амбивалентным существом: он добр и зол, честен и бесчестен, справедлив и несправедлив, свободен и несвободен. Ошибка ученых, по мнению Канта, как раз таки и состоит в том, что они смотрят на человека (и на человечество) через призму его отдельных качеств, что не позволяет раскрыть его подлинную природу.  
При всей своей амбивалентности человек стремиться все же к самосовершенствованию. И здесь его союзником выступает разум, благодаря которому и можно преодолеть отдельные отрицательные качества. 
При всей своей важности разум, однако, недостаточен для совершенствования человека, нужны еще и какие-то особые, дополнительные стимулы. 
В качестве таковых Кант предлагает считать социальный антагонизм, благодаря которому и осуществляется развитие всех задатков человека. Под антагонизмом же он понимает «недоброжелательную общительность людей, т.е. их склонность вступать в общение, связанную, однако, с всеобщим сопротивлением, которое постоянно угрожает обществу разъединением».

     Для того, чтобы преодолеть человеческие пороки, а вместе с тем и негативные последствия их проявления, необходимы ограничение воли отдельных людей (их свободы), подчинение их дисциплине гражданского общества, законам государства, которые призваны защищать благополучие людей и самого государства.

     Правовое  гражданское общество мыслится как  особая социальная система, в которой  на основе разума формируются законы и имеются соответствующие механизмы  их реализации. Поэтому в обществе, с одной стороны, должны существовать законы и соответствующие властные органы, обеспечивающие выполнение принятых законов, а с другой стороны, предполагается, что сам властелин должен подчиняться законам, иначе он рискует впасть в произвол и стать тираном. А для этого нужен особый конституционный орган, который бы регламентировал деятельность правителя, ибо последний такой же человек, как и все, и несет в себе общий порок злоупотребления своей свободой. 
Таким образом, достижение гармонии между человеком и обществом рассматривается как постепенное преодоление человеком своих природных пороков, его окультуривание через подчиненность правовым и нравственным нормам. «Человек, - считает Кант, - своим разумом определен к тому, чтобы быть в общении с людьми и в этом общении с помощью искусства и науки повышать свою культуру, цивилизованность и моральность». Только такой человек и может стать основой цивилизованного общества, существовать в рамках категорического императива. Можно заметить, что Кант прогрессивные признаки развития общества связывает с развитием индивидуального сознания, с совершенствованием субъективного духа, с его способностью усвоения нравственных норм. Здесь проявляется особая диалектика между индивидуальным и общественным через их нравственное обогащение. 
В трудах Гегеля (1770-1831) эта диалектика приобретает более обобщенный характер. Главная задача, которую стремился решить Гегель, заключалась в том, чтобы выявить основную детерминанту исторического развития, проследить особенность ее реализации в различные исторические периоды и на этой основе показать соотношение исторической необходимости и сознательной деятельности людей.

     Эти вопросы решаются мыслителями в  духе абсолютного рационализма, т.е. предположения о том, что разумное начало реализуется не только в индивидуальной деятельности человека, но и в объективных законах истории. Разумное начало, мировой дух, определяя содержание законов общественного развития, не поддаются игре случая, составляют сущность исторической необходимости. «Всемирная история, - пишет Гегель, - есть прогресс в сознании свободы, прогресс, который мы должны познать в его необходимости». 
Степень сознания свободы и определяет, насколько историческим является тот или иной народ, его культура, степень развития нравственных, правовых и политических норм. Историческая закономерность приобретает, таким образом, не просто рациональный смысл, но правовой и нравственно-политический характер.

     Человеческая  история предстает как сочетание  исторической необходимости и разумной деятельности людей, реализующих свое право на свободу через познание необходимости.

     Рассматривая  этапы человеческой истории, а это  значит и стадии реализации свободы, стадии осознания исторической необходимости, Гегель выделяет три основные эпохи: восточную, античную и германскую.

     Древневосточные народы, по мнению Гегеля, мирились с тем, что свободным у них, по существу, оказывается только один человек, а именно сам монарх. В Древней Греции и Риме свободной считалась уже определенная группа людей. И лишь современные Гегелю «германские народы» полностью осознали историческую необходимость и находятся в состоянии всеобщей свободы.

     Историческая  закономерность, по Гегелю, воплощаясь в «духе народа», реализуется  в таких формах общественного  сознания, как религия, политика, мораль, право, наука, искусство и философия.

     Степень развития этих форм и их дополнение друг другом определяют тот или иной этап исторического развития, тип цивилизации.

     Осознание исторической необходимости и свободы  увязывается Гегелем с понятием права. Последнее трактуется в широком философском смысле как выражение сути человеческого бытия. Оно включает в себя и право быть, и право существовать, и право владеть собственностью, и право вступать в определенные социальные связи, и право быть носителем нравственных качеств, и право политической организации, высшим проявлением которой является государство. Таким образом, история, воля, свобода и право выступают в гегелевской философии разными ипостасями одной и той же сущности общественного бытия.

     На  первом этапе свободная воля реализуется в наличном бытии в качестве такого внешнего предмета, как собственность, которая и регулируется абстрактным (формальным) правом. Конкретным проявлением отношений собственности являются договор и различные формы его преступного нарушения. Здесь свобода выступает в качестве субъективной воли. Последняя в силу своего произвола должна быть ограничена и отрицаема моралью. Субъективная свобода воли должна подпадать как бы под диктат добра, внутреннего стимула моральности, благодаря которому человек должен поступать не как произвольная воля, а совмещать свои интересы с интересами других субъектов.

     Соединение  моральности (единичной воли) и абстрактного права (понятия воли) приводит, по мысли  Гегеля, к возникновению нравственности. 
Этапами опредмечивания нравственности являются: семья, гражданское общество, государство. В последнем осуществляется соединение указанных качеств, поэтому государство в трактовке Гегеля выступает как высшее проявление свободы и воли в их индивидуальности и всеобщности. 
Таким образом, в гегелевской социальной философии формируется всеобщая картина общественного бытия, в которой все части (объективное и субъективное, необходимое и случайное, динамичное и статичное, материальное и идеальное) тесно увязываются между собой благодаря диалектическому методу. Создается действительно всеохватывающая концепция общественного развития, в которой разуму отводится главенствующая роль. Так в абстрактной форме был вновь утвержден принцип рационализма, который как бы набрасывал свои священные покрова на все проявления культуры и цивилизации, в том числе на философию и науку, ибо последние мыслились высшим проявлением рациональной деятельности.

     Карл  Маркс (1818-1883) куда более пессимистично смотрел на возможности капитализма, нежели Конт. Он воочию наблюдал «зверства первоначального накопления»: рост преступности и нищеты в городах, разорение крестьянства, сказочное обогащение кучки буржуа, продажу детей в рабство и т.п. Поэтому Маркс выдвинул совершенно иной подход к пониманию общества. Его считают изобретателем теории социального конфликта. Если для Конта и Дюркгейма главное – стабилизация общества, то ля Маркса – его уничтожение и замена новым, более справедливым. Считается, что вся мировая социология возникла и сформировалась чуть ли не как реакция на марксизм, как стремление средствами теории опровергнуть его. В самом деле, Маркс выступал за революционный путь изменения общества, а все другие социологи – за реформистский.