Проблемы, возникающие в информационном обществе и пути их решения

     Все эти программы, безусловно, необходимы, но имеют ряд существенных недостатков. В ФЦП «Электронная Россия» не предусмотрены схемы контроля и оценки эффективности информатизации. Хотя на эту программу только из федерального бюджета выделено более 20 млрд. рублей, об оценке эффективности использования ИКТ в министерствах и ведомства задумались лишь в 2006 году [4]. Сама программа носит во многом рекомендательный характер и в регионах реализовывается с большим трудом [5]. Представители бизнеса отмечают законодательную противоречивость правительственных инициатив в области информатизации, а общественные организации закрытость властных структур от полноценного информационного взаимодействия. В подавляющем большинстве случаев программы заканчиваются массовой закупкой компьютеров и созданием нескольких web-страниц со скудной информацией о том или ином госучреждении.

     Интенсификация  процессов информационализации  в России возможна за счет масштабного  привлечения ТНК и крупных  отечественных компаний. Эти компании, обладая налаженными связями с поставщиками оборудования, штатов высококлассных специалистов, связями с производителями ПО, в любом случае вкладывают деньги в развитие собственной ИКТ инфраструктуры. Могут быть созданы партнерские программы, особенно эффективные в регионах, по которым часть проектов информатизации берут на себя те или иные компании (например, ГазПром), получая соответствующие льготы от местных властей.

     Роль  глобальных корпораций в развитии информационного  общества вообще очень велика. Но при этом и неоднозначна. С одной стороны, ТНК способствуют глобализации и, как следствие, стандартизации информационных технологий, созданию новых информационно-коммуникационных сетей и развитию различных форм социального и экономического взаимодействия. С другой стороны, с ТНК связан целый ряд проблем:

     1. Тесная связь с государственными  структурами и в первую очередь  спецслужбами, приводящая иногда  к чудовищным злоупотреблениям. В России, где демократически традиции крайне слабы (а может, и вообще отсутствуют), а государственная власть, в силу исторических и социально-экономических причин, достаточно авторитарна, связь государства и корпораций моет быть очень опасной.

     2. Глобальные корпорации, связанные  с ИКТ, в силу рыночных отношений  нацелены в первую очередь  на получение прибыли. Очень  часто это приводит к явлениям, мешающим формированию информационного общества: продвижение «своих» поставщиков, отмывание денег и налоговые махинации, навязывание ненужного, избыточного по функциональности оборудования и т.д.

     С информатизацией государства тесна связана проблема цифрового разрыва. То, что в России регионы просто чудовищно отстают от мегаполисов в развитии ИКТ известно. Но надо так же понимать, что цифровой разрыв представляет собой не только гуманистическую проблему неравномерного доступа людей к информационным благам. Проблема гораздо глубже, так как цифровой разрыв, особенно в рамках отдельного государства (особенно такого, как Россия) – это разрыв между целыми слоями общества в культурном, экономическом, политическом и других аспектах. Невозможно построить информационное общество, пока значительная масса людей ограничена в доступе к ИКТ.

     Новое общество в информационную эпоху  может столкнуться (и уже сталкивается) с новыми проблемами и опасностями, против которого нет «исторического иммунитета». Опасности цифровой тирании и ограничения приватности, манипулирования общественным сознанием, информационные преступления (кражи, вымогательства, диверсии и т.д.). Активная эмиграция и иммиграция, рост национальных и социальных движений, рост сепаратизма, надвигающиеся экономические кризисы в западных странах – эти и многие другие явления являются закономерными этапами на пути Третьей волны. Нет никаких гарантий, что наступление третьей волны будет безболезненным. Скорее всего оно будет встречать ожесточенное сопротивление как людей старого поколения, так и разнообразных экономических, политических и криминальных структур. В этих условиях цифровой разрыв в России чреват жестокими социально-экономическими потрясениями, способными спровоцировать как сепаратизм регионов, так и формирование своеобразной «цифровой» тирании [6].

     Важной  проблемой ИО (которой в частности  уделяет много внимания Кастельс) является проблема Identity (самосознания) в информационную эпоху, отношения Net – Self, и вообще проблемы психологии людей в информационном обществе. ИКТ и сетевые формы организации общества меняют характер социальных коммуникаций, процессов социализации, репрезентации, самоопределения и самоутверждения личности в творчестве, профессиональной и личной жизни. Однако противостояние Сети и Личности, о котором говорит Кастельс, на наш взгляд временное явление [7]. Каждая технология первоначально осваивается своеобразными техническими «гиками» и «техноманьяками». Интернет, в силу своих специфических особенностей, стал выходным клапаном для пассионариев и технотронных революционеров к которым в скором времени присоединились крупные корпорации, криминальные структуры и спецслужбы. Естественно, что обычный человек чувствовал себя в такой среде не очень комфортно. Усугубляет положение высокая learning curve первоначального вхождения в ИКТ и Интернет в частности. Однако, с «очеловечиванием» технологий обычные пользователи будут делать Интернет и ИКТ похожим на привычный им окружающий мир и привносить туда те же правила. В этом плане тот факт, что большая часть россиян входит в уже цивилизованный Интернет является большим преимуществом. Наш бизнес не знаком со страхом «dotcom кризиса» а простые пользователи доверяют Интернету, что дает России шанс провести информатизацию и информационализацию в гораздо более короткие сроки, чем в западных странах.

     Во  многих концепциях и теориях информационного  общества говорится о том, что  одним из важнейших условий перехода к этому этапу развития цивилизации  является переход от самовозрастания  капитала к самовозрастанию информации и, как следствие, замена права собственности правом пользования. Однако в настоящее время в западных странах все отчетливее становятся проблемы, связанные со специфичностью прав собственности на информацию. Многие исследователи отмечают, что современные представления о цифровых правах и копирайте на информацию все больше противоречат складывающимся в информационном обществе социально-экономическим отношениям. Высказывается даже мнение, что в информационную эпоху информация вообще должна быть максимально освобождена от копирайта, т.к. соблюдение прав собственности на информацию, благодаря мощному развитию информационно-коммуникационных технологий, просто не возможно и часто абсурдно.

     На  прошедшем осенью 2007 года в США  симпозиуме по проблемам реформы копирайта активно обсуждались эти вопросы[1]. В частности, в опубликованной американским профессором-правоведом Дж. Техраняном (John Tehranian) из Университета Юты, участвовавшим в этой конференции, обзорной аналитической работе «Нация нарушителей. О реформе копирайта и разрыве между законом и нормой» [8] говорится о том, что современные законы о копирайте делают преступником практически каждого человека.

     В России пока что пытаются слепо копировать изжившие себя западные модели правовых отношений. Отсутствие качественной правовой базы и, самое главное, отсутствие желания властей следовать уже принятым законам создают очень зыбкую почву для развития информационных технологий. Причем если в западных странах вольная трактовка закона компенсируется развитым гражданским сознанием населения, противостоящего таким эксцессам различными акциями, то в России беззаконие остается в основной своей массе тайным, за редкими исключениями вроде дела Поносова, получившим широкую огласку [9].

     Проблемы  копирайта имеют еще одну важную сторону. Дело в том, что переход к информационному обществу подразумевает включенность в информационно-технологические процессы если не всей, то подавляющей массы людей. Причем речь идет не просто об использовании тех или иных технологий, а о том, что практически все аспекты жизни людей – работа, досуг, общение, творчество, здоровье и удовлетворение базовых потребностей – будут основаны на использовании ИКТ. В тоже время, очевидно, что полноценный доступ к современным ИКТ и благам информационной цивилизации имеют далеко не все члены общества. Даже в развитых странах мира цифровой разрыв между некоторыми слоями общества очень велик. Если же мы говорим о таких странах, как Россия, то цифровой разрыв просто катастрофичен.

     В этой связи приобретает особое значение деятельность так называемых хакеров, крэкеров и пиратов – тех, кто формально нарушает закон, но при этом своей деятельностью способствует широкому распространению ИКТ, давая доступ к благам информационной цивилизации тем, кто в других условиях никогда не смог бы ими воспользоваться. Деятельность этих групп неоднозначна. С одной стороны, по действующим закона они – преступники, но с другой стороны, их деятельность в значительной степени способствует уменьшению цифрового разрыва. Судя по всему, возникновение этих групп нельзя воспринимать исключительно как криминальное явление – это своеобразная защитная реакция наступающего информационного общества на устаревшую законодательную и нормативно-ценностную практику, оставшуюся с индустриальных времен. Не случайно хакеры и пираты многими воспринимаются как герои, своеобразные «Робин Гуды» информационной эпохи, причем не только среди «информационных бедняков», но и среди людей, чей материальный достаток позволяет в полной мере наслаждаться информационными благами[2].

     В информационном обществе область знаний и идей становится такой же производительной силой, как здания, оборудование и  природные ресурсы в индустриальную эпоху. Однако присвоение информации в силу ее специфической природы очень затруднено. Еще более трудным, практически невозможным, становится охрана информационной собственности и обеспечение эксклюзивного права на нее, т.к. благодаря современным ИКТ, копирование, изменение и распространение информации становится очень легким. Более того, массовое превращение информации в собственность значительно затруднит функционирование всех сфер ИО.

     Не  удивительно, что практически одновременно с началом массового распространения телекоммуникационных сетей стали возникать движения за свободу информации, получившие воплощение в движениях free software, opensource и лицензиях creative commons. Свобода информации – непременное условие полноценного информационного общества и в идеальном варианте представляет собой своеобразный цифровой коммунизм, когда вся информация является свободной, т.е. фактически принадлежит всем, а тот, кто производит информацию, делает ее общедоступной. До цифрового коммунизма в России конечно очень далеко, однако бурный рост рынка свободного программного обеспечения, проект по созданию национальной операционной системы, основанной на свободных исходниках и решение о создании комплекса образовательных программ под свободной лицензией – все это говорит о позитивных изменениях правовом сознании российских властей.

     Отдельно необходимо сказать о таком явлении как, новый web, или web 2.0. Это модное словосочетание означает в первую очередь формирование в Интернете самоподдерживающихся и саморазвивающихся социальных сетей. По прогнозам компании Government Insights в 2008 году власти различных стран откажутся от концепции «E-Gov» (электронного правительства) в пользу «Gov 2.0» (правительства 2.0) [10]. Эта концепция подразумевает не только более активное привлечение пользователей-граждан к государственной деятельности, но и в целом преобразование традиционных правительственных порталов в своеобразные социальные сети. Если же, как предсказывают аналитики, чиновники начнут переходить на режим удаленной работы, то Gov 2.0 может стать настоящей распределенной сетевой властью. В этой связи кажется разумным, если наше правительство, учтя опыт западных стран, где электронное правительство оказалось неэффективным [11], сразу начнет внедрять сетевые формы взаимодействия граждан с государством.

     Что же касается самого феномена web 2.0, то разговоры о нем начались несколько лет назад и его называли чуть ли не новой информационной революцией. Массовый доступ людей к Интернету, наличие широкополосного доступа и высокий уровень развития разнообразных онлайновых социальных сервисов привели к появлению так называемого usergenerated контенту. Под этим термином понимается формирование содержания и структуры веба самими пользователями. Однако после нескольких лет повышенного интереса к usergenerate-технологиям стало очевидно, что массовой популярностью подобные ресурсы не пользуются, а качество их остается крайне низким.

     Проблема  здесь в том, что среди пользователей  Интернета, как и среди людей  вообще, талантливых специалистов и  организаторов немного. Контент, созданный пользователями, в подавляющем большинстве случаев интересен только им самим и их ближайшим друзьям и родственникам. По настоящему же полезные, интересные и информативные ресурсы могут быть созданы только профессиональными разработчиками, либо действительно талантливыми в своей области людьми. Судя по всему, неудача web 2.0 имеет гораздо более глубокие причины, чем кажется на первый взгляд. Развитие информационно-коммуникационных технологий не может проходить без определенной централизации и планирования. По мере развития Интернета он все больше и больше нуждается в направляющих и координирующих силах.

     Определенная  централизация и упорядоченность  информационно-коммуникационного пространства необходима еще и в силу того важного факта, что глобальное распространение ИКТ и их массовая доступность привели к экспоненциальному росту источников информации. Большая часть из них не представляет какой либо практической ценности и создает все увеличивающийся информационный хаос. В итоге, в хаосе современного информационного пространства отыскать нужную информацию и совершить нужное действие чрезвычайно сложно, а порой просто невозможно.