Основы социального прогнозирования

Одна из социальных проблем  – проблема сиротства носит глобальный характер и приобрела всероссийский  масштаб. В то же время позитивный опыт ее решения имеет локальный  «точечный» характер. Таким образом, возникает серьезный разрыв между  насущным требованием развертывания  крупномасштабной работы и имеющимся  ресурсом для ее осуществления. Сложившийся  в государственной системе образования  и социальной защиты механизм решения  проблемы нуждается в серьезной  перестройке. Проблема в том, как от точечных инициатив перейти к решению проблемы в глобальном масштабе.

Обычный путь решения подобного  рода проблем — создание комплексных  целевых программ, придание им приоритетного  характера на определенный период, перестройка работы государственных  органов. Но именно здесь возникает  ряд проблем, без специальной  проработки которых вся эта глобальная деятельность может принести сугубо отрицательные результаты.

В области сиротства глобальных программ пока нет, но следует ожидать, что момент начала интенсивной работы в этом направлении общественных и государственных структур близок, судя по активному освещению этой проблемы в СМИ, выступлению Президента РФ, обсуждению проблемы в Государственной  Думе.

Поставленные в советское  время задачи глобальных изменений  требовали осуществления крупномасштабных программ. И такие программы создавались. Многие из них реализованы, правда, весьма дорогой ценой, и принесли не совсем те результаты, на которые были рассчитаны. Однако большинство глобальных программ, особенно, в последние десятилетия советской власти, носило идеологический характер и практических положительных результатов не принесли.

Автор одной из наиболее популярных в мире книг по методам  проектирования — Дж.Джонс, сопоставляя мнения авторитетов в сфере проектирования технических и человеко-машинных систем, пришел к выводу, что под проектированием следует понимать процесс «полагания начала изменениям в окружающей искусственной среде». Обычно эти изменения полагаются на основе благих побуждений, в том смысле, что каждый проектировщик стремится сделать мир лучше. Таким образом, за полагаемыми изменениями стоят ценности людей, их представления о «лучшей жизни» (часто кажущиеся им настолько самоочевидными, что нет необходимости в рефлексии по их поводу).

Возвращаясь к теме сиротства, отметим, что в ряде проектов по социальной адаптации воспитанников и выпускников  интернатных учреждений, авторы искренне полагали, что своими воздействиями переделывают детей-сирот, формируют у них новые личностные свойства и интеллектуальные характеристики. Социотехническая мегамашина детского дома заменяет «штучную» работу по воспитанию ребенка, который, кроме обучения, нуждается в стойкой эмоциональной привязанности, чувстве своей значимости для другого человека, способности определять собственную судьбу. Поэтому эффективная адаптация выпускников детского дома имела место там, где складывались устойчивые человеческие отношения между ними и их взрослыми наставниками.

Один стереотип состоит  в том, что масштабные программы  социальных изменений могут инициироваться только «сверху». Еще в XIX веке П.Я. Чаадаев  отмечал эту особенность социального  развития России: «Посмотрите от начала до конца наши летописи, — вы найдете  в них на каждой странице глубокое воздействие власти, непрестанное влияние  почвы, и почти никогда не встретите  проявлений общественной воли». И там же: «Самой глубокой чертой нашего исторического облика является отсутствие свободного почина в нашем социальном развитии». Недоверие к общественным инициативам и упование на власть — стереотип, который сохранился по сей день.

Судьбу крупномасштабного  проекта (программы) во многом предопределяет момент «запуска». Если в момент «запуска»  программа будет пониматься как  спускаемый «сверху» документ, а люди практики — как исполнители разработанного без их участия, но зато «научно обоснованного» проекта, то результаты и последствия  такого программирования предсказать  несложно. О них нам напоминает весь опыт разработки и реализации программ социалистического строительства  в нашей стране. А уж перестроечный  период можно описать как историю  создания и краха подобных программ, начиная от борьбы с алкоголизмом и самогоноварением до программы  всеобщей автоматизации.

Причиной неизбежного  краха подобных программ являются два  процесса, которые запускаются программой-документом, идущим «сверху»: имитация и манипулирование. Имитация выполнения программы обусловлена, во-первых, тем, что сама программа для большинства участников процесса не рассматривается ими как то, что должно быть выполнено (отчитаться за выполнение и выполнить — вещи разные), а, во-вторых, исполнитель (в отличие от автора замысла) работает в соответствии с «буквой», но не «духом» программы. Манипуляция — второй процесс, запускаемый «такой» программой — осуществляется как «сверху вниз», так и «снизу вверх». Манипуляция «сверху» — необходимый спутник насильственного внедрения, манипуляция «снизу» выступает как защитный процесс, как средство защиты имитатора. В силу разрушенности содержательных связей, и доминирования имитационно-манипулятивных отношений между участниками инновационного процесса, цели, заявленные в программе, оказываются в принципе недостижимыми. Когда процесс заходит достаточно далеко, и становятся видны последствия, то руководству не остается ничего другого как заказать «ученым» разработку новой концепции, новой программы.

Альтернативой данному, хотя и сложившемуся и имеющему глубокие корни в нашей стране, подходу  является подход к разработке крупномасштабной программы как программы действий конкретных людей, объединяющихся в сообщество на основе общности в ценностях, в видении проблем, путей их решения. Объединяясь в сообщество, складывая совместные усилия, члены сообщества увеличивают масштабы своей деятельности, свои возможности осуществления преобразований. В идеале даже такой документ, как региональная программа решения проблем сиротства, может быть продуктом рефлексивного оформления реально осуществляемых действий данного сообщества. Тогда программа становится не средством достижения социальных целей, нередко носящих конъюнктурный характер, а будучи программой действий сообщества, становится процессом реализации культуросообразных ценностей, принятых сообществом, а цели, средства и ресурсы становятся чисто техническими моментами этой реализации.

Например: именно таким образом  — как объединение авторских  проектов — создавалась региональная "Программа стабилизации и развития образования Пермской области на 1996–2000 гг. Разработке программы предшествовала трехлетняя работа по инициации инновационных  проектов учителей, образовательных  учреждений, органов управления образованием. Решение о разработке инициативной программы был принято на конференции  педагогов-инноваторов, а концепция программы разработана группой специалистов, которая была выбрана на этой же конференции. Основа программы, включавшая более 80 авторских проектов, была создана в течение месяца. В большинстве проектов указывалось, что они будут реализованы в том или ином масштабе даже в случае, если не получат поддержку со стороны управления образованием области. Программа была «обречена на реализуемость» и утверждена начальником Главного управления образования Пермской области. Несмотря на объективные трудности (дефолт 1998 года, экономический кризис), эта программа успешно реализована.

Именно такой путь «снизу»  был предложен в качестве стратегической основы руководству инвестиционной программы «Помощь детям-сиротам  в России» (Программы АРО) в тот  момент, когда стала очевидной  неадекватность первоначальной стратегии на поддержку крупных общественных инициатив для достижения быстрых широкомасштабных результатов.

Казалось бы, что инвестиционные программы не должны сталкиваться с  теми трудностями, которые возникают  при запуске программ «сверху». Однако, как показал первый же конкурс, большинство  проектов, особенно претендующих на крупные  суммы (верхним пределом в программе  «Помощь детям-сиротам в России»  был грант в сто тысяч долларов США), носило отчетливо имитационный характер.

Программа АРО, ориентированная  на поддержку крупных региональных инициатив, столкнулась с отсутствием  таковых, и оказалась, тем самым, неспособной выполнить свою миссию в России. В этой ситуации руководство  Программы АРО оказалось перед  необходимостью самоопределения: либо формально реализовать программу  и раздать деньги организациям, косвенно касающихся в своей деятельности проблем детей-сирот, но прямо этой проблемой не занимающихся; либо свернуть программу; либо изменить стратегию  программы и найти решение, при  котором средства программы пошли  на помощь детям-сиротам.

В этой ситуации директор Программы  АРО Крис Кавано выбрал путь поиска решения, которое бы позволило сделать программу максимально эффективной.

Почему потенциальными? —  Потому что, как показал анализ ситуации, реальных деятелей — людей, организаций, которые бы занимались именно проблемами сиротства, почти не оказалось. При  этом, с одной стороны, сам факт появления Программы АРО выявил большой потенциал общественных организаций и государственных органов, которые при определенной перестройке своей деятельности, могли бы направить свои усилия на решение проблем сиротства, но, с другой стороны, ставил их в двусмысленное положение.

Ведь, по сути, непосредственная деятельность этих людей не имеет  отношения к тематическому конкурсу, который объявляет Программа. В  то же время косвенно с ним связана, и возникает искушение — возможность  получить существенные средства для  поддержки текущей деятельности организации. Для этого надо только соответствующим образом оформить заявку на грант, а именно, написать в ней то, что не соответствует действительности, — что организация занимается этой проблемой.

Таким образом, само появление  Программы АРО провоцировало  «разработку» имитационных проектов. Имитационными мы называем, в данном случае, проекты, которые формально  привязываются к теме, а реально, по своему содержанию, направлены на решение  других проблем.

В то же время конкурс  Программы АРО стал поводом для  многих организаций, работающих с особенными детьми, с неблагополучными семьями, чтобы задуматься над тем, а какое  они имеют отношение к этой проблеме, и, может быть, заняться ею всерьез, расширив рамки своей деятельности.

Таким образом, проблема конкретизировалась до предела. Если не появятся деятели, т.е. люди, которые занимаются решением именно проблем социального сиротства, Программа АРО и подобные ей программы помощь детям-сиротам оказать не смогут.

Следовательно, Программа  должна помочь процессу появления деятелей в этой сфере, т.е. инициировать процесс самоопределения по проблемам сиротства.

Развитое  прогнозирование

Чем сегодня качественно  отличается прогнозирование в развитых экономиках? В первую очередь это  ориентация на предвидение решений  конкретных социальных, социально-экономических  проблем, а экономические проблемы подаются как средства решения социальных проблем. Это и понятно — в  развитом хозяйстве собственно экономический механизм не является зоной столь пристального внимания, так как он уже сравнительно хорошо отлажен, отрегулирован государством, конкуренция и рыночные механизмы функционируют достаточно четко.

В России этот процесс отладки  и балансировки рыночного механизма  продолжается, но нетрудно заглянуть  в недалекое будущее и понять, какое социально-экономическое прогнозирование  и планирование у нас будет, каким  оно должно стать.

Сначала несколько слов о  специфике развитого прогнозирования  и планирования в рыночной среде: оно не может концентрироваться  на мелочах и деталях (мелкие проблемы решаются «внизу» отлаженным рынком), внимание концентрируется на крупных  проблемах.

Во-вторых, такое планирование и прогнозирование должно быть прозрачным — каждый гражданин при желании  должен легко ознакомиться с прогнозом, концепцией и планом, знать, кто, как  и какие решения принимает, кто, за что реально отвечает.

Более того, сам процесс  будущего прогнозирования должен носить более демократический характер.

Будущее прогнозирование  будет ориентировано на общие  концептуальные качественные цели, выстраивать  соответствующие стратегии, анализировать  многовариантные сценарии развития, учитывать вероятностный характер развития (который в последнее  время резко усиливается) и систему  рисков (особенно военно-политические факторы и возросшую катастрофичность мирового развития), непредсказуемость  многих событий. Конкретное решение  проблем детализируется в крупных  народнохозяйственных проектах и программах. В перспективе, по мере развития планирования и прогнозирования возможно реальное программирование и открытое планирование включения/выключения экономических  регуляторов в зависимости от состояния системы устанавливаемых  индикаторов развития — в этой ситуации население и бизнес будет  чувствовать себя все более уверенно и не опасаться завтрашнего дня. Во многом система прогнозирования  и планирования будет сближаться с публичной политикой. Регуляторы рыночной экономики по мере ее развития будут носить все более экономический, косвенный, нежесткий характер, заменяя прямое администрирование; законодательная система стабилизируется; приблизится к мировым стандартам институциональная среда.

2. Прогнозные расчеты показателей социального развития

Динамика доходов

По данным Госкомстата  РФ, дифференциация по доходам в  России в 2011 г. достигла такого уровня, что на долю 10% наиболее обеспеченного населения приходилось 31,0% общего объема денежных доходов (в 2010г. - 31,1%), а на долю 10% наименее обеспеченного населения - 1,9% (1,9%). При этом коэффициент Джини за последние пять лет стал еще ближе к единице, что свидетельствует о росте дифференциации доходов в стране (таблица 1).

Таблица 1 – Распределение  общего объема денежных доходов населения  России в 2007-2011 гг. [26]