Опыт преподавания социологии а ВУЗах России

     Содержание

Введение                         4

1Социологическое образование в России                    6

  1.1Современное состояние российской социологии и

   социологического образования                   6

  1.2 Образовательные стандарты и преподавание социологии      12

  1.3 Влияние научных исследований на преподавание социологии     14

       1.3.1 Центры повышения квалификации преподавателей      15

2 Опыт  преподавания социологии в вузах России        17

   2.1 Инновационные методы в преподавании социологии      17

   2.2 Влияние преподавания социологии на формирование личности    21

 Заключение                     28

Библиографический список              30 

     ВВЕДЕНИЕ

     Социология – интересная и практически полезная наука. Она позволяет узнать, что происходит с обществом и людьми, по каким векторам и в каких параметрах осуществляются социальные изменения, к каким итогам ведут разнообразные трансформации социальной жизни. Без знания выводов и рекомендаций социологов ныне не могут обойтись государственные и общественные деятели, политики и бизнесмены, журналисты и маркетологи, работники социальных и психологических служб, учреждений культуры и образования – все, кто по роду своей профессиональной деятельности или призванию имеет дело с людьми и социальными группами, кто так или иначе воздействует на общественные отношения. Эти воздействия дают желательный результат только тогда, когда они реализуются на основе учета объективных тенденций социальной жизни, обнаруживаемых и изучаемых социологией.

     Ее  преподавание в вузах России начато только десять лет тому назад, если не считать бурного развития социального  образования в России в первые десятилетия ХХ в. В 1990-х гг. в российских университетах создано более пятидесяти факультетов и отделений социологии. Овладение основами социологических знаний стало обязательным для всех россиян, получающих любое высшее профессиональное образование, а также обучающихся в некоторых колледжах, лицеях, гимназиях и училищах.

     Актуальность  данной курсовой работы в том, что преподавание социологии в России сейчас набирает новые обороты.

     Объектом  данной работы является преподавание социологии. Предметом – опыт преподавания социологии в ВУЗах России.

     Цель  данной курсовой работы – проработать собранный материал по теме и показать опыт преподавания социологии.

       Задачи данной работы состоят в раскрытии следующих вопросов:

1. оценить современное состояние социологии в России;
2. проанализировать опыт преподавания социологии.

     Основные  источники Выборнова В.В. «Инновационные методики в преподавании социологии» и Овсянников В.Г. «Социологическое образование в России: проблемы и перспективы».

     Метод применяемый в данной курсовой работе – анализ.

     Новизна данной курсовой работы заключается  в том, что работа ссылается на книги популярных авторов. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     1 СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ В  РОССИИ 
 

     1.1 Современное состояние российской социологии и социологического образования

     Согласно  самой распространенной оценке социология в России испытывает очевидный подъем. Аргументация в пользу этого мнения весьма проста: социологии во всех ее формах «повсюду стало много». Открылось более ста кафедр и факультетов, выпускающих дипломированных социологов. Множатся опросы общественного мнения по различным темам. Социолог стал неотъемлемым участником многих коммерческих и политических проектов, а также телепередач. Книжные магазины заполнены учебниками по социологии, нет числа социологическим конференциям. Указывается и на значительное увеличение суммарного оборота средств в сфере социологии, правда, без спецификации денежных потоков.

     Не  оспаривая количественных характеристик  процесса, заметим, что оценки сторонников  этой точки зрения практически полностью  игнорируют качественное содержание новой российской социологии и социологического образования. Подобная забывчивость отнюдь не случайна: за цифрами экстенсивного роста социологии в России подчас скрывается если не ее деградация, то, по крайней мере, отсутствие убедительных показателей качественного развития[8; с. 138].

     Социологическое образование можно оценивать  не только по количеству кафедр, учебников и выпускников, но и степени его полезности для общества в целом и конкретно для студента, будущего профессионала. Критерий такой полезности — спрос на социологов-профессионалов на рынке труда. Агентства по подбору персонала оценивают этот спрос как крайне низкий: на протяжении всего последнего десятилетия он не превышает уровня 3,0–3,5 баллов (при десятибалльной оценке), что свидетельствует о невостребованности профессионального труда в этой области. Традиционной для социолога была педагогическая и академическая деятельность. Мощный источник спроса на социологический труд в прошлом — «заводская» социология. Сегодня социолог − профессионал востребован только в университетах и академических институтах. К социально−преобразующей деятельности эта работа имеет весьма далекое отношение. Власти, как правило, безразличны исследования, свидетельствующие о результатах ее собственной деятельности. Вновь на социологических дискуссиях актуализирован вопрос советских времен о социальной роли социолога. Невостребованность социологии развращает как власть, так и саму эту науку, осознающую декоративность своего присутствия в системах социального знания и общественного мнения как атрибута гражданского общества. Попытки утилитарного и примитивного использования социологии оборачиваются профанацией и разрушением уже созданного задела научных знаний [7; с. 78].

     Проблема  не снимается тем, что выпускники социологических факультетов и кафедр обычно не остаются безработными. Они востребованы коммерческими структурами, где применяют усвоенные в университетах знания для изучения потребительского спроса. Их трудоустраивают в средства массовой информации и государственные структуры. И нельзя не согласиться с тем, что некая часть выпускников университетов неизбежно поглощается такими сферами деятельности, где используется лишь часть их потенциала. Речь идет о некоем новом состоянии социологии, сочетающем в себе довольно контрастные характеристики. Причину этого состояния, естественно, ищут в трансформациях современного российского общества, ставящего эту науку перед лицом серьезных испытаний, что чаще всего выражается универсальной формулой: «Какое общество, такая и социология» [1; с. 126].

     Однако, находясь на любой из перечисленных  точек зрения, нельзя отрицать того, что социология несет на себе печать окружающей социальной среды. Так, С.Ю. Барсукова выделяет три главные проблемы российской социальной действительности, с которыми современная отечественная социология не справляется. Прежде всего, это информационный голод. Социальные связи и процессы в России все более «уходят в тень», создается лишь иллюзия информационной прозрачности общества. В последнее время социологи столкнулись с явлением, которое нельзя назвать иначе, как «цензура». Если содержание статьи не соответствует политической позиции редакции (которая, в свою очередь, определяется позициями владельцев), то нет шансов опубликовать статью в этом издании. Другая проблема, по мнению Барсуковой, заключается в постоянно возрастающем запаздывании. Вследствие того, что динамика общественного развития России намного превышает возможности социологии эту динамику исследовать, возникает разрыв между реальным состоянием общества и его социологическим диагнозом. К проблемам российской социальной действительности, влияющим на состояние социологии, относят и так называемый криминальный барьер. Капиллярная криминализация всех сфер жизни общества привела к тому, что практически исчезают предметные области социологических исследований, где нет угрозы столкнуться с криминалом. В результате любое явление изучается «от сих и до сих», расширяются «закрытые» зоны. Социологи знают, что на каком-то этапе их исследования обозначат себя внешние силы, которым оно активно не нужно и которые попытаются его либо закрыть, либо направить в «желательное» русло. Социология, осваивающая стратегии и тактики выживания через уже названное сервелистское угодничество или отчуждение от социальных практик, теряет потенциал социальной пассионарности [1; с. 132].

     Алармистский  подход к развитию социологии в России часто опирается на трезвые оценки, которые не всегда грешат радикализмом. Так, Р.В. Рывкина отмечает существенное улучшение базовых общественных характеристик, влияющих на российскую социологию. По ее мнению, в сравнении с советской эпохой сегодня у нас есть неоспоримые преимущества. К их числу относятся свободы − планирования и организации любых исследований; международных связей и обмена информацией; высказывания любых научных идей и концепций; использования и сбора информации. Нередко, правда, эти свободы имеют потенциальный, а не актуальный характер. Кроме них, социология реализует себя и через целый ряд других условий, отмечаемых Р.В. Рывкиной: существование научных организаций и (или) крупных научных коллективов; нормальное воспроизводство научных кадров; внутренний социальный заказ, то есть спрос на исследования со стороны государства и бизнеса; востребованность со стороны общества; развитие сетевых научных контактов социологических организаций как внутри страны, так и за рубежом и др.

     В последние годы возникли и новые  тенденции во взаимоотношениях социологии и российского общества. Если в  перестроечные и постперестроечные годы значимость социологического знания не ставилась под сомнение и речь лишь шла о том, как лучше его осваивать и развивать, то сейчас все чаще можно столкнуться с нигилизмом по отношению к социологии в целом. Нередко в выступлениях политических деятелей и журналистов встречаются заявления, что российская социология оказалась неэффективной, в какой-то мере чисто западной наукой, не применимой к нашим реалиям. Она не смогла стать научным компасом реформирования России и потому несет ответственность за кризисное состояние российского общества. Вопрос не так прост, как может показаться [12; с. 92].

     С одной стороны, вину пытаются возложить  на социальную науку в целом и представляющих ее ученых, которые никоим образом не были вовлечены в процесс принятия решений, касающихся ключевых направлений развития российского общества. Более того, если во властных коридорах и бывают социологи, то только «свои», проверенные. Нигилизм по отношению к перспективам дальнейшего развития социологии в России чаще всего высказывают именно те, кто никогда не использовал полноценные социологические данные в политической, государственной и бизнес сферах, стремясь создать лишь видимость модной научности.

     С другой стороны, нельзя отрицать, что  научная социология оказалась избыточной для общества, которое предпочитает опираться на «простые решения», на модель «экономического человека», чаще всего продиктованные прагматической целесообразностью текущего момента. А ведь, по логике вещей, социологический анализ должен быть неотъемлемой частью любых государственных и бизнес − программ. Социологи должны входить в круг лиц, влияющих на принятие ответственных решений. В действительности же социологи либо заперты в университетах, либо проводят техническую экспертизу в маркетинге и рекламе. Здесь возникает досадное противоречие. Мир бизнеса мыслит в категориях бесконфликтного оптимизма и «игры на упрощение», говоря шахматным языком. Социология же по природе своей критична, неоптимистична (в лучшем случае нейтральна) и опирается на научный анализ. Однако ей предлагается стратегия приспособления: социологам приходится играть по правилам большого бизнеса и госструктур, подлаживаться под их запросы и, выполняя финансируемые ими исследования, лишь «в тайне» заниматься научной работой исходя из принципов науки, а не интересов заказчика. Отечественная социология, только что вышедшая из катакомб советского периода, сразу же оказалась в центре рыночных (или квазирыночных) отношений. Российский рынок, в том числе рынок научной экспертизы и образовательных услуг, − более жесткий, антиинтеллектуальный и внеправовой, чем в стабильных западных обществах. Приспособиться к нему часто означает навсегда расстаться с принципами научности [14; с. 197].

     Сравнительно  новым (или хорошо забытым старым) явлением становится стремление ввести российскую социологию в сетку идеологических координат, что особенно заметно в преподавании. Некоторые социологи приняли роль учителей жизни и социальных проповедников, выступающих от лица всего общества. Социальный конструктивизм, назидательность и нелюбовь к конкретному социальному анализу у них сочетаются со снятием тезиса о независимости научной экспертизы. В статьях и программах учебных курсов по социологии не всегда легко различить границы научного и политического дискурсов. Социологии пытаются приписать не свойственные ей функции управления социальными процессами, руководства обществом. З. Бауман определил политизирующую социологию как судейскую. В ней есть однозначные критерии прогрессивного и реакционного, передового и отсталого, правильного и неправильного. Советский марксизм, в частности, был откровенно судейской социологией.

     Помимо  указанных факторов, на состояние  российской социологии влияют и ее отношения с западной социологией. Первоначальная ориентированность постсоветского социологического знания на теоретические модели, прикладные методы исследований и образовательные программы западной социальной науки в какой − то мере сняла существовавшие прежде барьеры между западным и российским социологическими сообществами. Были сделаны решительные шаги к созданию единого теоретического и прикладного «поля» международной социологии. Однако «устремленность на Запад» не до конца самоопределившейся российской социологии привела в 1990-е годы в ряде случаев к некритическому следованию западным образцам [13; с.28].

     «Западнизм» не в последнюю очередь реализовался и через политику некоторых международных  фондов, поддерживавших те исследования и образовательные программы, которые укладывались в унифицированные схемы глобализации интеллектуального процесса, игнорирующие локальные особенности. В результате вокруг западных фондов в России нередко возникал круг грантополучателей, лучше других улавливавших западную тематическую конъюнктуру. В конце 1990-х годов многие публикации российских социологов и образовательные программы вузов, как по команде, запестрели терминологией, списанной под копирку с западных источников.

     Многие  социологические группы и центры стали испытывать «грантозависимость» от западных заказов, прежде всего на исследования общественного мнения. Эта экономически вынужденная ориентация, естественно, приводила и к несвободе в выборе методологического инструментария. Но стоило ряду фондов свернуть свою деятельность в России, как «политкорректные» социологи с готовностью переключились на новую тематику[5; с. 113].