Мыслители прошлого и современности об обществе и его развитии

      Таким образом, поскольку творческая креация  нового возможна лишь для человека, обладающего индивидуальностью, воспитанной  в рамках частной жизни, постольку свобода выступает связующим звеном между публичностью и приватностью, всеобщей историей и "уделом человека". Универсальные определения каждого существования, по Аренд, — "ро-жденность" и "смертность". И, если на уровне индивида "рож-денность" реализуется в "активности", т.е. в создании нового, то "смертность" — в утрате креативности, а значит — и индивидуальности. Соответственно этому, и на уровне общества "смертность" есть не что иное, как лишение человека индивидуальности, предпринятое в качестве масштабной акции, разрушение сферы приватности, т.е., иными словами, тоталитаризм, предполагающий "тотального человека", представителя массы как конгломерата, целостность и сплоченность которого не имманентна, но является результатом целенаправленного насилия посредством идеологической обработки с последующим политическим манипулированием. "Рожденность" же на уровне общества есть "революция" как "перехват истории" и прорыв к творчеству и свободе. 
 
 
 

Ральф Дарендорф.

      Ральф Дарендорф (1929 г.р.) немецкий социолог и политический деятель, профессор университетов Гамбурга, Тюбингена, Констанца, с 1974 г. директор Лондонской школы экономики и политических наук. Один из видных представителей теории социального конфликта. Ральф Дарендорф определяет современный конфликт как конфликт между ресурсами и притязаниями.

      Экономический прогресс сам по себе не уничтожит ни безработицу, ни бедность. Класс большинства обрел относительно удобное существование, защищает свои интересы так же, как это делали другие правящие классы, не стремится разорвать круг лишений людей, опустившихся до положения деклассированных. Напротив, в смутное время он активно выталкивает некоторых своих сограждан за порог общества и там удерживает, защищая положение находящихся внутри. Как и прежние господствующие классы, они находят достаточно причин необходимости таких границ и готовы "впустить" тех, кто приемлет их ценности. При этом доказывают, что границ между классами быть не должно. Они хотят устранить барьеры, разделяющие общество, но совершенно не готовы что-либо делать для этого.

        Класс большинства проводит границы  не только горизонтально, но  и вертикально (расово-этническая  проблема). Дарендорф пишет, что  прелести многонационального общества  пропали даром для большинства,  скорее пекущегося о соблюдении межрасовых барьеров, чем о достижении открытости. Такое состояние в обществе - шаг назад в истории развития гражданства. Необходимы позитивные действия: предоставление меньшинствам и другим обездоленным некоторых социальных льгот при получении образования и найме на работу. Возник новый тип "подмоченного" либерализма, отказывающегося от великих завоеваний в области всеобщих гражданских прав и норм ради того, чтобы удовлетворить сепаратистские требования национальных меньшинств. Права меньшинства изначально были неверно поняты и вследствие этого превратились в правление меньшинства.

      Вторая  опасность — опасность аномии (В современную социологию понятие "anomie" ввел Эмиль Дюркгейм, определивший его как временную утрату социальными нормами действенности в результате экономического или политического кризиса. Такое состояние в обществе лишает людей коллективной солидарности, чувства связи с обществом, вследствие чего для многих единственным выходом из ситуации становится самоубийство. Роберт Мертон дополняет определение, трактуя его как "конфликт норм в культуре", когда люди не способны подчиниться ценностно-нормативной системе общества).

      Деклассированных  людей почти не интересуют текущие  проблемы общества. Они пребывают  как бы в летаргии, поэтому не оказывают сопротивления обществу. Их интеллекта не хватает на организованную защиту своих интересов, они способны лишь на "оголтелый мятеж" (возможная причина, почему люди, неспособные выбиться из нищеты, не объединяют свои силы и не идут на приступ столиц, требуя для себя полноценного гражданства, отмечается в "Манифесте Коммунистической партии". Маркс и Энгельс дают отрицательную оценку тем, кого они называли "люмпен-пролетариатом". По их словам эти "отбросы общества" являются "пассивным продуктом гниения самых низших слоев старого общества". Для революции они — неподходящий материал.).

      Деклассированные  элементы — чужаки в обществе. Это не только их положение в обществе, но и мировоззрение. Общество для них недосягаемо. Для них оно сводится к полиции, суду и, в меньшей степени, к государственным учреждениям и служащим. Такое отношение стало свойственно не только безработным и беднякам. Например, молодые люди также склонны заимствовать ценности у социальных низов.

      В заключение Дарендорф пишет, что  в современном обществе не возникло никакого сравнительного нового конфликта. Маловероятно, что отношения между классом большинства и деклассированными приведут к социальным столкновениям. Однако возникла другая проблема: класс большинства не уверен в устойчивости своего положения, колеблется, когда дело доходит до соблюдения правил, придуманных им же самим. Еще большая опасность — состояние аномии не может длиться долго. Ее опасность состоит в том, что она может привести к тирании. 

Эмиль Дюркгейм.

      Эмиль Дюркгейм - один из крупнейших представителей классический социологии, родился в 1858 г. на северо-востоке Франции, в г. Эпиналь.

      Дюркгейм  отмечает, что с развитием техники  и технологий в обществе все более  усиливается разделение труда. Это естественное следствие разрастания и усложнения техники. Вопрос в том, а что же этот процесс несет в себе для развития самого общества? Безусловно, разделение труда способствует материальному и интеллектуальному развитию: "оно - источник цивилизации", как определяет его Дюркгейм. "Однако совсем не доказано, что цивилизации - нравственная вещь". "Моральное сознание наций, - утверждает Дюркгейм, - не ошибается, оно предпочитает немного справедливости всем промышленным усовершенствованиям в мире". Конечно, это очень сильное утверждение, но не исключено, что сто лет назад "моральное сознание" нации действительно находилось в лучшем состоянии, чем теперь. "Нравственность - это необходимый минимум, без которого нельзя обойтись, это ежедневный хлеб, без которого общества не могут жить". И еще более определенно: "Цивилизация не имеет сама по себе абсолютной внутренней ценности, цену ей придает то, что она соответствует известным потребностям". Но удовлетворение потребностей - это совсем не та функция, из которой можно сделать заключение о моральной ценности процесса разделения труда.

      Таким образом, поставлена проблема: что происходит с сознанием людей и с моральным  состоянием социума по мере движения от общины, т.е. социума традиционного, к обществу, т.е. к социуму, основанному  на системе договоров, формальном юридическом праве и обосновывающем это последнее в общественном мнении?

      Согласно  Дюркгейму, это заключается, прежде всего, визменении структуры сознания индивида, члена общества. Эту структуру  французский социолог формулирует  таким образом. Человек рождается в мир, неся в себе сложную систему инстинктов и способностей, которые позволяют ему развиваться необычайно широко. Но знания конкретных ситуаций, данных ему отношений между людьми именно в этом обществе, он, конечно, не может получить по наследству. Этим знанием его снабжает само общество, в котором такие знания накоплены в большом количестве, систематизированы, зафиксированы и могут быть переданы человеку посредством обучения. Эти знания уже содержат в себе определенный взгляд на мир и вытекающую из него систему ценностей и убеждений, которые в дальнейшем будут руководить поступками человека. Это, утверждает Дюркгейм, "общество в нас". Но в течение своей жизни человек приобретает и кое-какой индивидуальный опыт, встречаясь с необычными случаями и реагируя на них своим индивидуальным образом: одни люди более чувствительны, другие - менее; одни более наблюдательны, другие более рассеянны - от природы, от воспитания и т.п. Получаются такие разнообразные добавки, привнесенные в сознание человека обществом.

      "В  нас есть два сознания, - пишет  Дюркгейм, - одно содержит только  состояния, свойственные лично  каждому из нас и характеризуют  нас, между тем как состояния,  обнимаемые вторым, общи всей  группе. Первое представляет и  устанавливает только нашу индивидуальную личность, второе представляет коллективный тип, и, следовательно, общество. ... Но эти два сознания, хотя и различны, связаны друг с другом, так как в итоге составляют только одно, имея для обоих себя только один-единственный органический субстрат. Они, следовательно, солидарны...". Соотношение этих двух составляющих сознания может быть различным, и изменением этого соотношения, по Дюркгейму, сопровождается изменение социальных связей на пути превращения традиционного общества или общины в общество современное.

      Для традиционного общества характерно очень небольшое развитие индивидуальной составляющей сознания и очень большое  – его общественной составляющей. Общество традиционного типа (как, впрочем, и все другие типы общества) наполняет  сознание индивида представлениями, которые должны руководить им в его жизни. Но "представления не есть простой образ действительности, не есть инертная тень, проектируемая в нас вещами; это сила, поднимающая вокруг себя целый вихрь органических и психических явлений". Представления - в особенности представления  человека о своем обществе - упорядочены по значимости и окружены чувствами. Нарушение предписанных отношений глубоко оскорбляет человека. Оно "вызывает более или менее сильную эмоциональную реакцию, направленную против оскорбителя". В традиционном обществе составляющая сознания "общество внутри нас" определяет сознание данного индивида, но в то же время эта составляющая точно так же определяет сознание и всех других членов данного социума. Поэтому сознания всех "вибрируют в унисон", а нарушения норм сближает их, вызывает одинаковые чувства. На этом основано явлениерассеянной санкции, когда каждый человек, узнав о нарушении важного норматива, обязательно проявляет свое моральное возмущение и доводит его до сведения нарушителя. И этот общий гнев способен очень сильно "пронять" нарушителя, отравить ему жизнь, даже изгнать его из общества.

      Итак, защитой социальных установлений в  традиционном обществе служит общее моральное чувство, которое разделяют все члены общества. Это - очень прочная солидарность, которую Дюркгейм называет "механической солидарностью", так как сознания членов общества похожи друг на друга и представляют по существу сколок этого самого общества. Каких-то своих индивидуальных интересов, противопоставляющих их друг другу и обществу, попросту не может быть, так как индивидуальное сознание в членах традиционного общества развито очень слабо. Они как бы все видят глазами своего общества, и его (общества) интересы - это их собственные интересы. В таком обществе, утверждает Дюркгейм, личности еще нет. 

Фердинанд Тённис.

      Фердинанд Тённис, один из крупнейших и интереснейших  социологов XIX и XX веков, родился в 1855 году в Германии, в области Шлезвиг-Голштиния.

      Тённис предлагает искать причины внешних реальных социальных явлений именно в сознании людей. Он пишет: "Наиболее энергично я настаиваю на теории, согласно которой социальные сущности или объединения и ассоциации людей имеют по существу идеальный характер, они - продукт мышления в том смысле, что сам факт существования их зависит в сильной степени от сознания их членов". И далее: "Эта социальная реальность основана на идеях о ней - следовательно, на сознании людей". Отсюда: "...мышление и воление существуют как объективные реальности", а те социальные явления, которые являются результатами этих процессов, есть не что иное, как "идеально сконструированная субъективная сущность". Сюда относятся не только привычки, убеждения (непосредственно определяющие поведение человека), но также и обычаи, нравы, установления, а, в конечном счете, и формы социальных учреждений и институтов, организаций и проч. Поскольку "социальное объединение имеет нечто, что можно называть существованием только благодаря объединенной, следовательно, социальной воле тех лиц, которые входят в него, если и когда это объединение представлено в их сознании". "И это основание существования - самое фундаментальное, а прочие зависят от него".

      Собственно, здесь мы имеем дело с радикальным  выражением того подхода, над которым  работали социологи и раньше. Ведь что такое социальный институт? Система норм и правил поведения, являющихся ничем иным, как продуктами человеческого сознания. Этот факт признает любой ученый. Но в таком виде, как эти нормы и правила выступали в социологических концепциях до Тённиса, они все-таки производили впечатление чего-то внешнего человеку, чему он вынужден подчиняться. Существуют специальные органы власти, способные привести человека к повиновению. Хотя сами эти органы базируются на тех же системах норм и правил, но это как-то "не бросается в глаза". Тённис просто довел свои рассуждения до конца. Право и обычай, доказывал он, это только различные проявления социальной воли. Они обладают валидностью на тех же основаниях, что и обращающиеся банкноты или монеты, эталоны мер и весов, хронологии, знаки письменности. Это же применимо "к находящимся в обращении точкам зрения и суждениям, в частности, и к моральным стандартам, к манерам и этикету, короче, ко всем условностям. Оценить, что есть эта условность и каков ее объем, - это значит, по крайней мере, понять одну из главных граней природы и силы социальной воли".