Естественнонаучные концепции старости

Было установлено, что после сорока лет постепенно, по мере старения, начинается увеличение времени реакции. Но эта, казалось бы, отрицательная характеристика (как и картина изменений цветозвукочувствительности ) способна дать и положительный эффект. Сопоставление и констатация соответствия между изменением времени реакции и онтогенетической эволюции чувствительности позволили сделать вывод о том, что в процессе индивидуального развития аналитическая деятельность больших полушарий головного мозга прогрессирует, ни в коей мере не прекращаясь и не свёртываясь в процессе формирования его синтетической деятельности. Сама же синтетическая деятельность обеспечивает расширенное воспроизводство потоков информации, её отбор и упорядочение, она организует взаимодействие каналов связей с окружающей средой. Б . Г . Ананьев предполагает, что такая взаимосвязь сама является фактором, противостоящим тотальной инволюции элементарных психофизических функций в процессе старения. Показательно, что процессу старения противостоят речемыслительные функции — механизм и вместе с тем продукт творческой деятельности. Это — неоценимое приобретение исторической природы человека.

Таким образом, сама физиология человека, выражаясь словами П. Тейяра де Шардена, способствуя «экспансии жизни» в молодом возрасте, по мере старения отстраняет его от возбуждающих воздействий внешней среды, остужает эмоциональный накал страстей, как бы заставляя человека сосредоточиться на своём внутреннем «Я», на обобщении уже накопленного опыта, переживании и видении не себя в мире, а в первую очередь, мира в себе. В этом процессе происходит духовное освещение человеческой телесности. Вот что пишет о сопряжении души и тела А . Ф . Лосев: «Личность есть всегда телесно данная интеллигенция, телесно осуществлённый символ ... Даже если умрёт тело, то оно всё равно должно остаться чем-то неотъемлемым от души: и никакого суждения об этой душе никогда не будет без принимания в расчёт её былого тела. Тело — не простая выдумка, не случайное явление, не иллюзия только, не пустяки. Оно всегда проявление  души , — следовательно, в каком-то смысле сама душа». [22].

Величайшей заслугой Б . Г . Ананьева является исследование жизненного пути человека. Именно жизненный путь накладывает свой неповторимый отпечаток на телесную и духовную основу человека, в значительной мере определяет тип его старения и само состояние старости.

4. Адаптационно-регуляторная теория старения

К восьмидесятым годам нашего столетия исследования по всем обозначенным выше направлениям геронтологии развернулись уже в полную силу. Были изучены глубинные процессы старения. На их основе учёные делали достаточно оптимистические прогнозы замедления темпов старения и увеличения видовой продолжительности жизни человека. Прогнозы делались по существу на конец XX века плюс лет двадцать века последующего. Правда, среди советских экспертов-геронтологов единодушия не было. К числу скептиков принадлежали около 5 8% учёных, которые говорили о нереальности подобной задачи. Следует отметить, что для такого диаметрального раскола мнений в действительности есть веские основания.

В восьмидесятые главенствующее положение заняла синтетическая адаптационно-регуляторная теория, разработанная В . В . Фролькисом и его школой. [23]. Она объединила геронтологическое знание на принципе взаимосвязи старения и витаукта, имеющих место во всех системах организма. Отправным моментом адаптационно-регуляторной теории послужило признание того факта, что старение — это обязательно звено возрастного развития, которое это развитие во многом и определяет. Представления о старении строились исходя из основных закономерностей жизни, а, как известно, любую живую систему характеризуют два принципа: 1) она является саморегулирующейся и 2) благодаря имеющейся в ней саморегуляции достигается адаптация к изменяющимся условиям существования. Регулятором адаптации служит процесс витаукта, охарактеризованный автором как антистарение . Однако витаукт не столько способствует приспособлению, адаптации, сколько помогает сохранить высокий уровень адаптации, жизнедеятельности организма. С позиций данной теории продолжительность жизни человека нельзя связывать со скоростью и темпом разрушения организма, его старением, как это делали авторы всех предшествующих теорий. Продолжительность жизни человека, по мнению В . В . Фролькиса, более правомерно усматривать в механизмах поддержания надёжности организма, в способности к компенсации возникших нарушений, т.е. в том, что называется витауктом . Также неверно, полагает В . В . Фролькис, искать возрастной период, с которого начинается старение. Оно присутствует уже в оплодотворённой клетке. В этой связи необходим поиск периода, когда разрушение, деградация развиваются особенно бурно, приводя к ограничению адаптации, что, в свою очередь, способствует развитию возрастной патологии.

Разграничение возрастных периодов на завершающем этапе жизни очень условно, причём в настоящее время они представлены так: в 60-74 года — пожилой человек, с 75 лет — старый, с 90-летнего возраста — долгожитель. Причём исторически старость всё время отодвигается вместе с увеличением продолжительности жизни. Вести отсчет темпа возрастных изменений и делать прогнозы на будущее, по мнению В . В . Фролькиса, следует, учитывая не календарный возраст, а биологический, как меру изменения биологических возможностей, меру предстоящей жизни.

Кажется само собой понятным, что если биологический возраст человека значительно отстаёт от календарного, то данный человек выступает уже как потенциальный долгожитель. Если же биологический возраст значительно опережает календарный, то старение развивается преждевременно. Однако тут возникает вопрос: а какова норма старения календарного возраста? Подобным вопросом автор адаптационно-регуляторной теории, по-видимому, не задавался. Тем не менее, определить норму старения, соответствующую календарному возрасту, чрезвычайно сложно, так как для развития старения характерны не только отмеченные ранее гетерохронность , т.е. различия во времени наступления старения отдельных тканей, органов и систем, и гетерокатефтенность — разнонаправленность возрастных изменений, но и гетеротопность — неодинаковая выраженность процесса старения в различных органах и структурах одного и того же органа, а также гетерокинетичность — развитие возрастных изменений с различной скоростью.

В . В . Фролькис обращает внимание на то, что скорость развития большинства возрастных изменений значительна не в старости, а в более ранние возрастные периоды. Мы стремительно стареем уже тогда, когда считаем себя молодыми. В 45-55 лет у многих людей существенно меняется деятельность сердечно-сосудистой и эндокринной систем, желудочно-кишечного тракта и т.д. это, в свою очередь, обусловливает многие варианты биологии старения. Таким образом, делать какие-либо прогнозы следует чрезвычайно осторожно. Кроме того, само по себе старение есть переплетение физиологического и патологического. В данном случае существенным является и такой момент адапатационно-регуляторной теории, как признание лишь генетической детерминированности процесса старения, но не его генетической запрограммированности . Генетически запрограммированы многие свойства организма, от которых зависят темпы старения, а также продолжительность жизни. Исходя из всего этого, В . В . Фролькис предложил следующее рабочее определение старения: «Старение — это результат разрушения организма как следствие неизбежного действия сдвигов, возникающих в ходе самой жизни — стохастический, вероятностный процесс». [24]. В основе этого процесса лежит множество причин, среди них, к примеру, генетически предопределённые особенности обмена веществ, стрессы, болезни, накопление продуктов распада белков, температурные повреждения, кислородное голодание и т.д. Они закрепляют в старости определённые синдромы: гемодинамический, нейрогенный, респираторный и другие.

В книге «Старение и увеличение продолжительности жизни» В . В . Фролькис утверждает, что первичный механизм связан с возрастными изменениями в генетическом аппарате клеток и все исследователи якобы единодушны в этом. Эти изменения названы первичными не потому, что они возникают раньше других, а потому, что, возникнув, вызывают существенные нарушения в структуре и функциях клеток. Мы не будем останавливаться на дискуссии по расшатыванию деятельности генетического аппарата. Для нас здесь важно другое, а именно, утверждения о регуляции процесса старения организма другими его органами. Они не беспочвенны, так как в той же книге В . В . Фролькиса можно прочесть: «Генетический аппарат клеток находится под сложным гормональным контролем. Он ... может изменять генорегуляторные механизмы. При старении изменяется функция желез внутренней секреции, концентрация гормонов в крови, и это приводит к сдвигам в работе генетического аппарата. Железы сами по себе контролируются структурой мозга — гипоталамусом. В старости ослабевает гипоталамический контроль над деятельностью генетического аппарата клеток». [25]. Такое описание процесса старения заставляет нас обратиться к другой монографии «Большие биологические часы», автором которой является В . М . Дильман. [26]. Самую существенную роль в процессе старения он отводит головному мозгу и, в частности, гипоталамусу. Эта монография по-своему интересна и, полагаем мы, есть основание чуть позже остановиться на её важнейших положениях.

Авторы адаптационно-регуляторной теории, полагая, что нашли ключ к природе старения, не исключают возможности влияния на генофонд человека с тем, чтобы отсрочить наступление старости.

В . В . Фролькис активно пользуется понятием «гомеостазис», введённым американским физиологом В. Кэнноном , означающим динамическое постоянство внутренней среды и некоторых физиологических функций организма. Грубое нарушение гомеостаза может привести к летальному исходу. Однако внутренняя среда организма постоянно подвержена тем или иным нарушениям, например, изменению артериального давления, сахара в крови т.д. При подобных нарушениях мобилизируются адаптационно-регуляторные механизмы, которые способствуют сохранению гомеостаза, но при этом изменения происходят и в самом организме, в конечном счете, приводя к старению. Траектория изменения состояния организма обозначается термином «гомеорезис». Если гомеостазис — стабилизированное состояние, то гомеорезис — стабилизированный поток. Гомеорезис, являясь своеобразным «биологическим паспортом», по мнению В . В . Фролькиса, наиболее полно и объективно характеризует возраст организма.

Однако, несмотря на то, что современная генетика действительно добилась внушительных результатов по диагностике состояния организма и изменения его в благоприятном смысле, думается, что генетическое регулирование не только гомеостаза, но и гомеореза (хотя одно без другого не существует), вероятно, преждевременно. Почему? Об этом говорит сама адаптационно-регуляторная теория, отмечающая, во-первых, плейотропность механизмов старения. Плейотропность здесь понимается как влияние одного наследственного фактора на несколько признаков, где один из них может иметь адаптивное, положительное значение, другой — отрицательное, повреждающее. И здесь важно, что неблагоприятный эффект проявляется обычно позже, чем благоприятный. Во-вторых, как пишет сам же автор: «В каждой клетке «работает» только небольшая часть её генома. Не исключено, что значительные нарушения регулирования генома в процессе старения могут привести к активизации генов, «молчавших» всю жизнь. Это вызовет появление белка, ранее не синтезировавшегося в клетке. В зависимости от его типа могут возникнуть различные сдвиги в деятельности клетки, вплоть до её гибели ... В клетках находятся молчащие до поры онковирусы , вызывающие раковое перерождение клетки. Изменение генной регуляции способствует их активации и возникновению рака». [27].

Для научных поисков В . В . Фролькиса характерна убеждённость в известности ряда фундаментальных механизмов процесса старения, что вселяет в автора уверенность и в возможности радикального продления человеческой жизни. И, вероятно, поэтому он позволяет себе воспользоваться весьма рискованной аналогией о том, что «история естествознания располагает множеством примеров, когда важнейшие задачи решались задолго до раскрытия сущности процессов. Медицина уже десятки лет применяет ряд эффективных средств лечения многих заболеваний (сердечные гликозиды, антиаритмические препараты, антибиотики, нейротропные средства и др.), механизм действия которых ещё только выясняется». [28]. Но теперь медицина знает, что многие из этих средств дают и нежелательный побочный эффект. И в настоящее время, вероятно, не только их недостаток всё более ставит медицину на путь поисков по возможности безлекарственного лечения, всё большее значение приобретает народная медицина. А понятие «излечение» всё чаще заменяется другим — «исцеление». Действительно, «природа прячется», но путь компромисса — вторжение в её основу без знания сущности — не самый лучший. Познание глубинных процессов старения, очевидно, не привело пока к желаемому результату, оптимизму в усовершенствовании природы человека.

5. Старение как интегральная болезнь (теория гиперадаптоза)

Об этом же свидетельствует и другая теория, изложенная, как мы уже говорили, В . М . Дильманом в книге «Большие биологические часы». Идеи В . М . Дильмана обладают определенной исторической преемственностью. С одной стороны, он, как отмечает Ю . К . Дупленко, опирается на представления Н . А . Белова о том, что сложные взаимодействия многочисленных звеньев в цепи «элементов», которые имеют в организме обратную связь, в конечном итоге непременно приведут к нарушению регуляции. [29]. С другой стороны, теория В . М . Дильмана строится на идеях И . И . Шмальгаузена [30] и G . P . Bidder [31] о роли механизмов, регулирующих рост и продолжающих действовать, несмотря на прекращение роста в процессе старения индивидуума.

Предложенная В . М . Дильманом теория, безусловно, имеет преимущество в том, что в ней развитие организма человека рассматривается перспективно с момента созревания плода в утробе матери и до смерти старого человека. В представленной теории с полным основанием используется понятие «механизмы старения», так как она настаивает именно на детерминированности данного процесса, оставляя меньший простор для действия стохастических вероятностных факторов. Старение, согласно В . М . Дильмана, в большей мере определяется особенностями развития самого организма, а не факторами внешней среды. Автор стремится ответить на вопрос, почему деятельность организма с возрастом нарушается, причём так, что в этих нарушениях виден определённый порядок. С этой целью он обращается к уровням регуляции организма. Как известно, в зависимости от степени сложности выделяют пять таких уровней. Во-первых, уровень внутриклеточный , где работа клетки согласуется с требованиями целостного организма. Во-вторых, уровень надклеточный , который создаётся гормонами, что вырабатываются эндокринными железами. Действие гормонов направлено в первую очередь на выполнение закона постоянства внутренней среды организма. В-третьих, уровень регуляции , осуществляемый гипофизом, расположенным под корой головного мозга. Гипофиз производит интеграцию деятельности эндокринных желёз. В-четвёртых, уровень интеграции , представленный гипоталамусом. Это своеобразный гибрид нервной и эндокринной систем. Ему, по мнению В . М . Дильмана, природой отведена центральная роль регулятора внутренней среды организма. В-пятых, уровень регуляции  занимает центральная нервная система.

Принципы регуляции организма требуют особо углубленного изучения, так как биологические часы, управляющие жизнедеятельностью высших органов, заключены не в каждой отдельной клетке, а именно в системе регуляции, которую автор называет Большими биологическими часами.