Диаспоры в Москве

Таким образом, при обсуждении проблемы татарской  диаспоры мы должны учитывать распространенность в России подобных настроений, ибо они создают сейчас политическое поле, в котором татарской диаспоре, да и не только диаспоре, придется действовать.

Теперь хотелось бы вкратце остановиться на вопросе  о внутренней динамике самой татарской  диаспоры. В развитии татарской диаспоры можно выделить три основных этапа: до июня 1992 г., июнь 1992 - август 1997 гг., с осени 1997 г. по современный период.

На первом этапе  вначале происходил процесс обретения  татарами собственной диаспоры, а  затем начался поиск путей  ее соединения с национальным этнополитическим центром в советском варианте. На втором этапе произошел переход к полугосударственным, но уже несоветским формам работы с татарской диаспорой. На третьем этапе наметилось движение к использованию федерального закона "О национально-культурной автономии" - для наполнения реальным содержанием проекта общетатарской НКА, в том числе и путем формирования общих задач для всей татарской диаспоры. Обратимся к конкретному рассмотрению особенностей каждого из выделенных этапов.

Вопрос о татарской диаспоре был одним из ключевых в программных документах национального движения в конце 1980-х годах. В частности, уже в первой программе ТОЦ (1989 г.) в разделе "Национальная государственность и права татарской нации", была поднята проблема татар, живущих за пределами Татарстана. Этому предшествовало довольно большое число публикаций об этих группах в печати. В программе ТОЦ была указана необходимость "выработки механизма обеспечения конституционных прав ... удовлетворения... культурных потребностей...татар на всей территории СССР" и предложена следующая модель действий:

1) Создание в  Совете Национальностей Верховного  Совета СССР постоянной комиссии  по делам татарского населения  и образование аналогичных комиссий  в республиках, областях и краях,  городах и районах со значительным числом татар.

2) Разработка  и реализация правового механизма,  регулирующего взаимоотношения  органов Татарстана с группами татар, живущими вне республики, по вопросам этнокультурного блока (язык, культура, образование, наука).

3) Достижение "определенного перераспределения бюджетов и материальных ресурсов СССР и РСФСР в пользу Татарии" в связи с необходимостью возложения на Татарстан функции удовлетворения культурных запросов живущих за пределами республики, татар.

4) Предлагались три варианта организации национальной жизни татар за рамками Татарстана:

а) В районах  компактного проживания - создание разных уровней территориальных  автономий (национальные сельсоветы, поселковые, районные, окружные и областные формирования);

б) При некомпактном расселении - путь национально-культурной автономии;

в) В Башкортостане  предпочтение отдавалось соблюдению равенства  прав татар и башкир, а татары определялись как "коренное население".

В марте 1990 г. на II Пленуме ТОЦ была принята и  специальная резолюция "О подготовке культурно-национальной автономии татарского народа", предусматривающая включение в будущую Конституцию Татарстана пункта об ответственности республики за национально-культурное развитие татарской диаспоры. На пленуме говорилось и о необходимости создания группы экспертов с целью разработать проект закона СССР о культурно-национальной автономии. До принятия этого закона (на "переходный период") участники пленума предусмотрели подготовительные меры (учет и изучение национально-культурных потребностей татарской диаспоры; отсылка во все уровни власти обращений с требованием перераспределения финансовых и материальных ресурсов в пользу Татарстана для оказания помощи диаспоре в обеспечении ее культурно-образовательных потребностей; создание при Совете Министров республики отдела по делам диаспоры).

В 1991 г. была принята  вторая программа ТОЦ (ВТОЦ), где  проблема диаспоры была поставлена как  в теоретическом, так и в прикладном планах. В первом аспекте было отмечено, что "национальный суверенитет татар, разбросанных по всей территории СССР, может быть реализован только при сочетании территориального принципа построения государственных и общественных структур нации, с экстерриториальным". Кроме Татарстана и Башкортостана территориальные формы обустройства татар предлагались в Тюменской области (округ) и в Нижегородской области (национальный район). Формой же реализации суверенитета всей нации был признан "Милли Меджлис", созываемый как орган национально-культурной автономии татар. Экстерриториальная автономия виделась в классической форме: советы НКА, выбранные по национальным куриям, венчаемые Милли Меджлисом как общенациональным парламентом. Функционирование этой структуры предполагалось основывать на "национальном налоге" в виде той доли государственного бюджета, которая шла на местах на развитие национальной культуры и образования. Касаясь вопроса о закреплении ответственности Татарстана за культурно-языковое воспроизводство татарской диаспоры, документ предложил республике закрепить взаимные обязательства Татарстана и других республик, областей (краев), отдельными договорами. При этом предполагалось, что в пользу Татарстана будет сделано бюджетное перераспределение необходимых средств. По отношению к Башкортостану сохранилась прежняя формула - соблюдение равенства, однако, программа гласила, что гарантом такого равенства в республике может быть только двухпалатный парламент с палатой национальностей, выбираемой по национальным куриям. Допускалась также (в качестве средства давления) возможность "подготовки населения бывшей Уфимской губернии к национально-территориальному самоопределению".

1992 г. был во  многих отношениях поворотным  для татар. В этом году и  проблема татарской диаспоры была поставлена достаточно остро. Уже в начале года - 10 января 1992 г., состоялся учредительный съезд Всетатарской ассоциации "Магариф", принявший свой программный документ - "Концепцию развития татарского просвещения", в котором проводилась идея создания единой татарской системы просвещения с центром в Татарстане. В "Обращении", принятом на этом съезде, было высказано требование "организовать отдельное министерство по делам татар, живущих вне республики, а во всех учреждениях, связанных с духовной жизнью нации, создать соответствующие структуры". Далее, предлагалось обеспечить участие депутатов разного уровня, "из районов проживания татар", в работе парламента республики. Участники съезда, предложили правительству Татарстана заключить с каждым регионом, республикой, где имеется татарское население, договоры с целью удовлетворения его культурных запросов; отметили, что в этих договорах "должна быть предусмотрена передача научно-методического руководства в области татарской культуры и просвещения Татарстану - при переводе в бюджет (республики - Д.И.) тех расходов, которые им на это затрачиваются". В начале февраля (1-2 фераля) 1992 г. был созван форум, объявленный "общенациональным" - "Всетатарский курултай". На этом съезде произошло избрание представительного органа - Милли Меджлиса, принятие пакета документов ("законов"), регламентирующих деятельность этого органа. Среди целей Милли Меджлиса выделялось и "содействие в достижении для татарского населения, проживающего за пределами Татарстана, национальной и культурной автономии". Фактически, Милли Меджлис оказался первым, хотя и из-за своего поспешного и непродуманного созыва, неудачным, опытом реализации известной идеи ТОЦ об экстерриториальной автономии всей татарской нации.

После успешного  завершения референдума по статусу  Татарстана, официальными органами был  инициирован созыв Всемирного конгресса татар (19 июня 1992 г.), впервые в значительной мере объединившего всю татарскую диаспору. На конгрессе было заявлено о "необходимости единства татар всего мира под знаменем национального обновления".13 Избранному Исполкому ВКТ в качестве одной из базовых задач было вменено "регулярное взаимодействие с татарской диаспорой", а в "Положении" об этом органе, вскоре утвержденном Кабинетом Министров республики, было зафиксировано, что Исполком в числе прочих будет иметь и задачу разработки механизма осуществления культурно-национальной автономии татарского народа в регионах его компактного проживания". Накануне проведения ВКТ второго созыва (28-29 августа 1997 г.), деятельность Исполкома была подвергнута жесткой критике именно за плохую работу с татарской диаспорой. Так как к этому времени был принят федеральный закон "О национально-культурной автономии", на него было обращено особое внимание. Президент РТ М.Шаймиев в своем выступлении прямо заявил, что данный законодательный акт "способствует объединению татарской диаспоры в государственном масштабе". Выступавшие делегаты Конгресса также подчеркивали, что закон открывает для диаспоры "большие возможности нового качества консолидации с Татарстаном". На конференции, состоявшейся в рамках Конгресса (тема: "Татары в современном мире"), по итогам обсуждения были приняты рекомендации, в числе которых и о том, что необходимо расширять "научные, экономические и культурные связи с татарскими диаспорами ближнего и дальнего зарубежья", а также стремиться "максимально привлекать" капиталы этих групп "для инвестирования в экономику РТ". В рекомендациях содержался и пункт об объединении усилий ученых республики и диаспоры "при разработке социально-экономической и правовой модели РТ".

После Конгресса  представители татарской диаспоры начали весьма интенсивно образовывать региональные национально-культурные автономии. В результате совместного заседания представителей четырех региональных НКА татар (Санкт-Петербурга и Ленинградской обл., Свердловской, Саратовской и Ульяновской областей), 20 мая 1998 г. была создана Федеральная НКАТ со штаб-квартирой в г.Казани. Сейчас ФНКАТ объединяет до полутора десятка региональных НКА. Так как руководящим органом ФНКАТ стал Совет, который возглавил являющийся одновременно председателем Исполкома ВКТ академик И.Р.Тагиров, по факту ФНКАТ стала формой организации структурных подразделений ВКТ. 25 сентября 1998 г. ФНКАТ прошла регистрацию при Министерстве юстиции РФ (регистрационный № 3577) и с тех пор имеет тенденцию к дальнейшему расширению своего состава.

Новая структура, отражающая интересы татарской диаспоры, начала с обращения в федеральные  органы власти РФ: 24 июня 1999 г. в адрес  Председателя Государственной Думы РФ Г.Н.Селезнева от имени ФНКАТ  ушло письмо, содержащее ряд предложений по изменению федерального Закона "О национально-культурной автономии". Суть предложений сводилась к обеспечению большего допуска НКА к участию в работе местных органов власти и управления, в том числе и к контролю над распределением расходов в сфере культуры и образования. Через некоторое время в Москве состоялось (10 февраля 2000 г.) выездное заседание Исполкома ВКТ и Совета ФНКАТ, посвященное годовщине подписания договора от 15 февраля 1994 г. На заседании подчеркивалось, что "Татарстан играет возрастающую роль в удовлетворении духовных потребностей российских татар..." Далее говорилось, что "конструктивное взаимодействие Татарстана с федеральным центром и российскими регионами служит альтернативой силового решения национальных и региональных проблем". Наконец, было констатировано, что постепенно "формируется механизм решения национальных проблем". При этом особо была выделена роль НКА, "нарабатывающих (в регионах) практический опыт взаимодействия национальных общин с органами государственной власти и управления". Несмотря на то, что это заседание проводилось в специфических условиях нарастания угрозы против суверенитета Татарстана, собравшиеся приняли ряд конкретных решений:

1) Усилить государственную  поддержку НКА татар;

2) Обеспечить  открытие телерадиовещания на языках народов России и федеральной татарской газеты;

3) Заключить  межправительственные и межрегиональные  соглашения по развитию культуры, образования и СМИ народов России.

Как видим, татарская  диаспора постепенно нащупала достаточно новаторские формы организации деятельности в общероссийском масштабе. Хотя организационный период ФНКАТ еще не завершен (пока многие необходимые структуры отсутствуют), новая общетатарская организция начала вести разговор с федеральными органами от имени всей диаспоры, правда, до диалога с ними еще далеко.

Опираясь на проведенный обзор динамики диаспоры за последние десять лет, хотелось бы сформулировать некоторые общие  положения о роли внутрироссийской татарской диаспоры в развитии процесса федерализации России:

1. По многим  объективным причинам татарская  диаспора, проживающая в российских  регионах, является активной силой,  отстаивающей углубление процесса  федерализации страны. Среди этих  причин главной, пожалуй, является  то, что Татарстан в силу особенностей развития советского периода, стал тем этнокультурным ядром, без которого нормальное национально-культурное воспроизводство татарской диаспоры попросту невозможно, так как все основные институциональные формы производства "высокой" культуры татар сосредоточены в рамках этой республики. А современную национальную культуру без них создавать невозможно. Поэтому, попытки декларировать идею о "муниципальном" уровне культуровоспроизводства для татарской нации, не более чем заблуждение, если не провокация. Татарская диаспора это прекрасно понимает.

2. С другой  стороны, в российских регионах  и даже республиках, в отстаивании  татарами своего фундаментального  права на сохранение и развитие  своей этнической культуры есть  огромные трудности. Одним из  наиболее показательных примеров на этот счет является федеральный Закон "О национально-культурной автономии", не содержащей никаких механизмов получения доступа к бюджету на нужды в культурно-образовательной сфере, будь то на местах или на федеральном уровне. Именно это обстоятельство, а не только естественное желание сохранять исторические и культурные связи со своим этнополитическим центром, заставляет татарскую диаспору объединяться вокруг Татарстана.

3. При сохраняющихся  условиях татарская диаспора, несомненно, будет вынуждена пытаться "политизировать этничность", в том числе и лоббируя свои интересы через республиканские органы власти и управления. Поэтому, любые попытки урезать права Татарстана приведут в действие невидимую часть татарского "айсберга" - татарскую диаспору, так как для нее существование республики в сложившихся реалиях является гарантом ее этнокультурного выживания, даже - политического статуса.