Мифы австралийских аборигенов

   Мифы  о предках не всегда повествуют об их странствиях. Некоторые предки (в т.ч. у аранда) не совершают длительных путешествий. В частности, у мункан имеется много мифов об образовании тотемических центров после ухода тотемных предков (пульвайя) под землю. Уходу под землю часто предшествуют ссоры и драки между пульвайя с нанесением друг другу увечий и смертельных ран. Хотя пульвайя представлены как антропоморфные существа, в описании их поведения отразились наблюдения над образом жизни и повадками животных, а некоторые обстоятельства жизни пульвайя объясняют особенности этих животных (многие из черт физического облика животных мотивируются увечьями, которые были нанесены им тотемными предками ещё в стародавние времена). Отношения дружбы и вражды пульвайя соответствуют взаимосвязям различных животных и растений в природе.

   В мифах  северных и юго-восточных племён Австралии наряду с тотемными  предками есть и более обобщённые и, по-видимому, развившиеся позднее  образы «над-тотемных» мифических героев. На севере известка старуха-мать (фигурирует под именами Кунапипи, Клиа-рин-клиари, Кадьяри и т. д.) - матриархальная прародительница, символизирующая плодовитую рождающую землю и связанный с ней (и с плодовитостью, размножением) образ змея-радуги; на юго-востоке - патриархальный всеобщий отец (Нурундере. Кони, Вирал, Нурелли, Бунджиль, Вайаме, Дарамулун), живущий на небе и выступающий в роли культурного героя и патрона обрядов инициации. Мать и отец могут принадлежать к различным, иногда сразу к нескольким тотемам (каждая часть их тела может иметь свой тотем) и, соответственно, являться общими предками (т. е. носителями и первоисточниками душ) различных групп, людей, животных, растений.

   В мифах  фигурируют обычно не одна, а несколько  «матерей», иногда две сестры или  мать с дочерью. Эти сказания и  соответствующий им ритуал связываются с одной из «половин» (фратрий) племени, что допускает и предположение о частичном генезисе образов матерей из представлений о фратриальных прародительницах.

   У юленгоров, живущих в Арнемлен-де, мифическими  предками являются сестры Джункгова, приплывающие с севера по ими самими созданному морю. В лодке они привозят различные тотемы, которые развешивают для просушки на деревьях. Затем тотемы помещаются в рабочие сумки и во время странствий прячутся в различные места. Из тотемов появляются десять детей, сначала лишённых пола. Затем спрятанные в траву становятся мужчинами, а спрятанные в песок - женщинами. Они делают для своих потомков палки-копалки, пояса из перьев и другие украшения, вводят употребление огня, создают солнце, учат потреблять определённые виды пищи, дают им оружие, магические средства, обучают тотемическим танцам и вводят обряд посвящения юношей. Хранительницами ритуальных секретов, по этому мифу, являются сначала женщины, но мужчины отнимают у них свои тотемы и секреты, а прародительниц отгоняют пением. Прародительницы продолжают путь, образуя рельеф местности, новые кормовые территории и родовые группы людей. Вновь достигнув моря на западе, они отправляются на острова, которые перед тем возникли из вшей, сброшенных прародительницами со своих тел. Спустя много времени после исчезновения Джункгова на западе появляются две другие сестры, родившиеся в тени за садящимся солнцем. Они завершают дело своих предшественниц, устанавливают брачные классы и вводят ритуал великой матери - Гунапипи (Кунапипи), в котором частично инсценируются их деяния. Сестры обосновываются в определённом месте, строят хижину, собирают пищу. Одна из них рождает ребёнка. Сестры пытаются варить ямс, улиток и другую пищу, но растения и животные оживают и выпрыгивают из огня, начинается дождь. Сестры пытаются танцами отогнать дождь и страшного змея-радугу, который приближается к ним и проглатывает сначала тотемных животных и растения («пищу» сестёр), а затем - обеих женщин и ребёнка. Находясь в брюхе змея, сестры мучают его. Змей выплёвывает сестёр. При этом ребёнок оживает от укуса муравьев.

   Сестры  Ваувалук (так их называют юленгоры и некоторые другие племена) представляют собой своеобразный вариант тех  же матерей-прародительниц, воплощающих  плодородие. В образе змея-радуги, широко известном на большей части территории Австралии, объединяются представления о духе воды, змее-чудовище (зародыш представления о «драконе»), магическом кристалле (в нём отражается радужный спектр), употребляемом колдунами. Проглатывание и выплёвывание змеем людей связано (как и у других народов) с обрядом инициации (символика временной смерти, обновления). Р. М. Берндт находит в проглатывании змеем сестёр также эротическую символику, связанную с магией плодородия.

   В одном  из мифов племени муринбата (и в соответствующем ритуале) старуха Мутинга сама проглатывает детей, которых ей доверили ушедшие на поиски пищи родители. После смерти старухи детей живыми освобождают из её чрева. У племенной группы мара имеется сказание о мифической матери, убивающей и съедающей мужчин, привлечённых красотой её дочерей. Такой облик, казалось бы, мало согласуется с традиционным мифологическим представлением о могучей прародительнице. Однако не только у австралийцев, но и у других народов (напр., у индейцев квакиютль; по материалам Ф. Боаса) миф о злой старухе-людоедке связан с представлением о посвящении юношей в полноправные члены племени (у австралийцев) или мужского союза (у индейцев).

   В некоторых  мифах змей-радуга сопровождает большую  мать в её странствиях. У муринбата радужный змей под именем Кунмангур сам выступает предком, отцом отца одной и отцом матери другой «половины» племени. Он делает всех людей и продолжает следить за ними. Сын Кунмангура насилует своих сестёр, а затем смертельно ранит отца. Кунмангур странствует в поисках тихого места, где бы он мог исцелиться. В отчаянии он собирает весь огонь, принадлежавший людям, и, бросая в море, тушит его. Другой мифический персонаж вновь добывает огонь (идея обновления). Мифы о радужном змее и матерях-прародительницах тесно связаны со сложной обрядовой мистерией, устраиваемой до начала дождливого сезона в честь матери-земли Кунапипи, воплощающей плодородие.

   Образ племенного «великого отца» у  юго-восточных племён, хорошо изученных  ещё А. Хауиттом, выводится С. А. Токаревым из несколько более примитивных образов - олицетворения неба (типа Алтьира у аранда), тотема фратрии, культурного героя, патрона инициации и духа-страшилища, превращающего мальчиков во взрослых мужчин (в него верят только непосвящённые), в которых имеется зародыш представления о боге-творце. Почти все они фигурируют в качестве великих предков и учителей людей, живших на земле и впоследствии перенесённых на небо.

   Великий отец Бунджиль у племени кулин  рисуется старым племенным вождём, женатым на двух представительницах тотема чёрных лебедей. Само имя его означает «клинохвостый орёл» и одновременно служит обозначением одной из двух фратрий (вторая Ваанг, т.е. ворон). Бунджиль изображается создателем земли, деревьев и людей. Он согревает своими руками солнце, солнце согревает землю, из земли выходят люди и начинают танцевать ритуальный танец корробори. Таким образом, в Бунд-жиле преобладают черты фратриального предка - демиурга - культурного героя. У племён юго-восточного побережья (юин и других) высшим существом считается Дарамулун, у камиларои, вирадьюри и юалайи Дарамулун занимает подчинённое положение по отношению к Байаме. Согласно некоторым мифам, Дарамулун вместе со своей матерью (эму) насадил деревья, дал людям законы и научил их обрядам инициации (во время этих обрядов на земле или на коре рисуют Дарамулуна, звук гуделки символизирует его голос, он воспринимается как дух, превращающий мальчиков в мужчин). 
Имя Байаме на языке камиларои связано с глаголом «делать» (по Хауитту), что как бы соответствует представлению о демиурге и культурном герое. У. Мэтыо связывает этимологию этого имени с представлением о семени человека и животного, а К. Лангло-Паркер утверждает, что на языке юалайи это имя понимается только в значении «великий»; юалайи говорят о «времени байаме» в том же смысле, как аранда об «эпохе сновидений». В стародавние времена, когда на земле жили только звери и птицы, с северо-востока пришёл Байаме с двумя своими жёнами и создал людей частью из дерева и глины, частью превратив в них зверей, дал им законы и обычаи (конечная мотивировка всего - «так сказал Байаме»). Мэтью приводит миф вирадьюри и вонгабои о том, что Байаме вышел в странствие в поисках дикого мёда вслед за пчелой, к ноге которой он привязал птичье перо (ср.: важнейшее «культурное» деяние сканд. Одина - добывание священного мёда). У целого ряда племён Байаме является средоточием всех посвятительных обрядов, главным «учителем» новичков, проходящих суровые посвятительные испытания. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Мифы отдельных племен

   Возникновение людей и тотемов

   Племя аранда

   В то время  земля была покрыта кватча олиа, т.е. соленой водой. Люди из Северной страны, которые всегда хотели получить эту воду, понемногу тянули ее к себе, на север. Наконец им это удалось, и с тех пор соленая вода осталась у них. В то время на алкирла алдорла, т.е. на западном небе, жили два существа, о которых сказано, что они были унгамбикула, т.е. «вышедшие из ничего», или «существующие сами по себе». Из своего жилища, сверху, они видели далеко на востоке инапертва, т.е. существа зачаточные, неполные.

   В то время не было ни мужчин, ни женщин. Инапертва жили группами на берегах соленой воды (моря). У них не было органов чувств, они ничего не ели и представляли собой комок из слепленных человеческих существ со смутно вырисовывающимися частями тела.

   Унгамбикула спустились из своего жилища с западного неба, вооруженные огромными каменными ножами. Сначала они выпрямили инапертва руки и сделали по четыре надреза на конце каждой руки - получились пальцы. После этого они так же сделали им ноги и пальцы ног. И инапертва уже могли стоять па ногах. Затем унгамбикула сделали им носы и пальцами просверлили им ноздри. Каменным ножом проделали отверстие для рта, которому придали эластичность, несколько раз открыв и закрыв его. По обе стороны носа проделали отверстия. Получились верхние и нижние веки, за которыми были скрыты глаза. Еще несколько штрихов - и инапертва становилось мужчиной или женщиной.

   Каждое  инапертва принадлежало к какому-то виду растения или животного. Превратившись в мужчину пли женщину инапертва оставалось связанным с тем видом, из которого оно вышло и который был его тотемом.

   Инапертва, которых унгамбикула таким образом превратили в живые существа, стали большой ящерицей, маленькой ящерицей, попугаем Александра и маленькой крысой.

   Выполнив  свою миссию, сами унгамбикулы превратились в маленьких ящериц. 

   Племя диери

   Сначала Мурамура создал множество маленьких  черных ящериц, которых и сейчас находят под корой деревьев. Они  показались ему очень привлекательными, и он решил, что они должны стать над всеми ползающими существами. Мурамура разделил их лапы на ноги и руки и сделал им пальцы. Затем он приставил свой палец к середине их лица и сделал нос, таким же образом он сделал им глаза, рот и уши. После этого он поставил одну из ящериц на задние ноги, но она упала. Тогда Мурамура отрубил ей хвост, и ящерица смогла ходить на задних ногах. Наконец, он сделал им половые органы,  чтобы  обеспечить им продолжение рода. 

   Племена с озера Виктория

   Паллиян, согласно одним источникам - брат, а другим - сын Пунджела, надзирает за водами, большими и малыми. Он властвует над реками, бухтами, лагунами, а также над морем. Все, что живет в воде, находится под его контролем. Нет ничего в водах рек, что было бы ему неподвластно, Самое большое его удовольствие - это плавать на глубине и нырять на самое дно.

   Однажды он резвился в глубокой впадине. Он бил руками по воде, и его руки были как руки женщины на шкурах поссума, когда мужчины исполняют  танцы во время священной церемонии. Вода помутнела. Она стала очень  мутной, стала как ил. И Паллиян  не мог ничего разглядеть сквозь нее. Но вот что он увидел.

   Раздвинув воду большой веткой так, что можно было заглянуть на самое дно, он заметил там что-то, очень похожее на руки, которые Пунджел дал созданным им мужчинам. Паллиян взял ветку покрепче, загнул ее крючком и снова раздвинул воду. Показались две головы, подобные тем, которые Пунджел дал людям, затем туловища, похожие на те, которые сделал Пунджел, и, наконец, полностью два существа, похожие на двух девушек.

   Паллиян одну из них назвал Куннер-варра, а  другую – Курроук. Затем он отвел их к своему брату Пунджелу, чтобы показать их ему. Пунджел каждому созданному им мужчине дал по женщине и вложил в руки мужчин метательные дротики, а Паллиян каждой женщине вложил в руку палку-копалку.

   Паллиян обратился к людям. Он велел им жить вместе: мужчины будут копьями убивать кенгуру, а женщины палками выкапывать съедобные коренья.

   Пунджел и Паллиян оставались с черными  людьми три дня. Они показали мужчинам, как убивать кенгуру и эму, а женщинам – где искать коренья.

   На  третий день поднялся вихрь, который сначала превратился в бурю, а затем в ураган. Ураган поднял Пунджела и Паллияна высоко в небо. Люди никогда больше не видели никого из них. 

   Возникновение огня, людей и дождя

   Племена с озера Кондах

   Человек бросил копье высоко вверх, к самым облакам. К этому копью была прикреплена веревка. Он взобрался по этой веревке и принес на землю огонь, который взял у солнца.

   Через много-много времени люди этим же способом ушли в другой мир. Ушли все, кроме одного человека. И именно из-за этого удивительного человека, которым жил на земле, все остальные люди спустились вниз. Имя этого человека Эуп-Нефт. Сейчас это летучая мышь.

   Что же касается первого дождя, то его послал Ворон. 

   Возникновение  некоторых  рыб

   Племя нарриньери

   Нурундери был большим охотником. В то же время, что и он, жили два других замечательны охотника, их звали Нуралли и Виунгар. Они были огромного роста, и дичь, которую они преследовали, была гигантской. Они дубили в соленых лагунах шкуры огромных кенгуру, убитых ими, и уничтожали всю траву вокруг.