Дипломатия Византии

Нередко император надолго задерживал послов в Константинополе, не давая им заключительной аудиенции. Это превращалось иногда в настоящий плен. Так, однажды император задержал у себя аварских послов, полагая, что до их возвращения авары не предпримут военных действий. Но он ошибся — авары возобновили войну. Вообще пребывание послов в Константинополе, как правило, было довольно длительным. В одной из грамот к византийскому двору Карл Великий просит не задерживать его послов, а поскорее отослать их обратно.

Византийским  послам предписывались определенные правила поведения в чужих странах. Посол должен был проявлять приветливость, щедрость, хвалить все, что увидит при чужом дворе, но так, чтобы это не было в укор византийским порядкам; он должен был сообразоваться с обстоятельствами, не навязывать силой того, чего можно добиться иными средствами. Ему предписывалось не вмешиваться во внутренние дела чужих государств. Последнее предписание, впрочем, не соблюдалось. Византийские послы вели тайные интриги при чужих дворах, конечно, с ведома своего правительства. Заключенный послами договор считался действительным лишь после его ратификации императором.

Принцип неприкосновенности послов рано был усвоен всеми варварами. На этой почве возникло даже нечто  вроде права убежища. Люди, находившиеся в опасности, прибегали к защите послов. Франкская принцесса, оскорбленная при ланго-бардском дворе, ищет защиты у франкского посла. Но если посла нельзя было убить, то не считалось зазорным посадить его в тюрьму. В таких случаях возможны были и ответные репрессии. Так, остготский король Теодат посадил в тюрьму византийских послов. В ответ на это Юстиниан арестовал находившихся в это время при его дворе остготских послов и отказывался освободить их, пока Теодат не освободит императорских послов. Неприкосновенность посла давала известную защиту его свите. К свите послов нередко присоединялись купцы, становясь под их покровительство.

Следует отметить, что в посольствах варварских королей выступают, между прочим, кое-какие черты, чуждые византийским обычаям. Среди варварской знати было мало образованных людей, способных вести самостоятельно письменную часть переговоров. Поэтому в королевских посольствах обычно участвовали духовные лица, что у византийцев бывало редко. При Каролингах установилось правило, по которому обычно отправлялись два посла — граф или герцог и с ним епископ или аббат. К посольствам присоединялись нотарии, чиновники королевской канцелярии.

Короли варваров шлют со своими послами грамоты, составленные по римским формулярам, иногда не менее искусно, чем у самих византийцев. Короли варваров старались тянуться за византийским двором и в роскоши приема послов. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ГЛАВА 2. Дипломатия Византии во 2-ой половине  VII - 1-ой половине XIII веках.

Помимо общих  причин, определивших крах попыток Юстиниана воссоздать мировую Римскую империю (разложение рабовладельческого строя и развитие феодализационного процесса в империи), поражение византийцев, которым не удалось достичь в Испании даже таких временных успехов, каких они добились в Италии и Северной Африке, было предопределено еще рядом специфических факторов. Обстановка, в которой оказались восточно-римские войска на Пиренейском полуострове, значительно отличалась от той, в которой действовали Визарии и Нерзес в Северной Африке и Италии. Вслед за разгромом военных сил вандалов и остготов производилось восстановление прав собственности римской землевладельческой аристократии, нарушенных еще в прошлом столетии германскими завоевателями. В Испании ничего подобного после византийского вторжения не происходило. Здесь при поселении германцев интересам местных, крупных землевладельцев не было нанесено такого ущерба, как в Италии или в Северной Африке. Раздел земель в Испании происходил вообще не повсеместно. К середине VIIв. уже значительного развития достиг процесс слияния местного, испано-римского, и весьма малочисленного по сравнению с первым быстро романизировавшегося германского населения. В вестготском государстве бурно развиваются процессы феодализации. Свободное крестьянство, как испано-римского, так и германского происхождения, разоряется и оказывается в положении зависимых землевладельцев, прекариетов, колонов крупных землевладельцев, светских и духовных.

Идея мировой  Римской империи в сознании представителей высших кругов испанского общества вытесняется идеей испано-готского государства. Эта эволюция в идеологии является отражением социального переворота, характерного для изучаемой эпохи - краха мировой рабовладельческой   империи, формирования раннефеодальных государств и успешной борьбы одного из этих государств - вестготского, против попыток реставрации мировой империи и превращения Испании в одну из провинций последней.

Успех борьбы вестготского государства против византийцев  в начале VIIв. был возможен благодаря тому, что процесс феодализации не привел еще к разорению готского крестьянства в таких размерах, чтобы это могло подорвать военную мощь Толедского королевства, как произошло это позднее, ко времени вторжения на полуостров арабов.

Тяжелое положение  империи, раздираемой внутренними противоречиями и испытывающей удары со стороны персов и аваров, благоприятствовало вестготам в их борьбе против восточно-римских войск.

Империя, судьба которой решалась в то время на Востоке, не имела средств для продолжения войны в Испании и вынуждена была удовлетворить требования готского короля. Большая часть византийских владений на полуострове вошла в состав вестготского государства. Готскому королю Свинтиле (621-631 г.г.) оставалось нанести последний удар по византийцам для того, чтобы весь полуостров оказался под властью вестготов. Свинтила выполнил свою задачу. Империи нелегко было примириться с утратой испанских владений. Во время развернувшейся в конце VII в. ожесточенной борьбы с арабами из-за Северной Африки византийский флот совершил нападение на испанское побережье, но был отражен вестготскими войсками. Таким образом, вестготы сумели выполнить ту задачу, которая оказалась непосильной на Западе ни для вандалов, ни для остготов - отразить натиск Восточно-Римской империи и отстоять свою государственную самостоятельность.

Византия  второй половины VIII в., утратившая свои былые позиции в Италии, и прежде всего в Риме, не могла рассматриваться иначе как держава региональная, под контролем которой оставались в Европе лишь Калабрия, Истрия, Венеция и некоторые области на Балканах. Однако ее политический и идеологический авторитет и влияние в западной части христианского мира были еще очень сильны. Там привыкли считаться с Восточной империей, и, насколько можно судить о позиции Каролингов в отношении к тем или иным международным проблемам VIII в. (например в Италии) их программа внешней экспансии была ориентирована таким образом, чтобы всемерно избегать   прямого столкновения обоих держав. Растущее осознание своей силы Каролинги умели сочетать с политическим реализмом, гибкостью и осмотрительностью. Тем более что в это время им приходилось уже считаться с все большей настороженностью константинопольских правителей, которые, по словам Эйнхорда, “всегда с подозрением относились к франкской мощи”. Между тем завоевание Карлом Лангобардского королевства встретило особенно резкую оппозицию греков, чьи владения в Южной Италии оказались под прямой угрозой. Выступая для франков главным источником информации обо всех замыслах Константинополя, папский двор в 770-780 г.г. неустанно разжигал вражду между Карлом и византийцами. Сам франкский король явно готов был   избежать военного конфликта с Византией, тем более, что в начале 780-х годов отношения с императором заметно улучшились: дочь Карла была помолвлена с юным Константином VI, а в 786 г. король намеревался окончательно «уладить итальянские дела» заключив с греками соглашение о разделе сфер влияния на полуострове.

Существовало  как бы 2 концепции франко-византийских отношений. Одну из них Каролинги настойчиво утверждали в своих официальных сношениях с Константинополем. В ее основе лежала идея «братства» и полного, не только фактического, но и юридического равенства двух императоров.

Но в начале IX в, после Ахенского мира и признания  византийцами в 812 г. Карла «императором и басилевсом» отношения с Восточной империей считались в Ахене равноправными и мужественными и, говоря современным языком, преимущественными.

Это официально принятое в дипломатических контактах  франков с Византией концепция равенства и «братской дружбы» отражало еще не изжитый при каролингском дворе традиционный пиетет варваров перед «вторым Римом» и одновременно льстило самолюбию франкской династии. Вместе с тем, среди самой франкской знати постепенно утверждалось иное, менее благожелательное восприятие Византии.

Негативное  восприятие Византии, создание политического  и морального превосходства франкского государя над константинопольскими властителями было широко распространено при каролингском дворе в последние годы жизни Карла Великого и в царствование Людовика Благочестивого.

Первое тридцатилетие VII в. является значительным периодом в  истории Ближнего Востока. Именно тогда резко обострилась борьба между старыми соперниками - Византийской империей и Сасанидским Ираном. Борьба эта завершилась фактически победой первой и разгромом второго. В эту решительную борьбу, как всегда, были втянуты страны Закавказья.

Страны Закавказья в то время были поделены между  великими державами: 4/5 территории Армении входили в состав иранского государства (Персармения), а 1/5 - Западная, или Малая Армения - являлась подвластной Византии; Иберия или Картли, управляемая в то время эрисмтаварами, полностью находилась в сфере политического влияния Ирана; то же можно сказать и о соседней Албании; лишь в Западной Грузии - в Лазике, или Эгриси, и Абазгии, или   Абхазии - безраздельно господствовала Византия. Вместе с тем, надо иметь ввиду, что в каждой из этих стран действовали как анти-иранские и про-византийские, так и анти-византийские и про-иранские группировки.

С конца VIII века со стороны арабов никакой серьезной  угрозы для Византии не исходило. После вступления на престол халифа Гарун-ар-Рашида, то есть с 786 г. по 799 г., арабы постоянно нападали на византийские владения, однако после заключения договора между халифатом и императрицей Ириной в 799 г. арабы отказались от нападений, так как стали получать ежегодную дань. Прекращение выплаты дани безусловно должно было расцениваться как объявление войны. В 804 г. Никифор I отказывает халифату в выплате дани. Этот шаг был направлен на укрепление престижа государства, поскольку дань была не столько обременительна, сколько унизительна для Византии. Гарун-ар-Рашид ответил басилевсу: «Ты не только услышишь ответ, но и увидишь своими глазами.»

Война началась. Однако начал ее Никифор I. Он в августе пошел в поход против арабов, но встретился с ними в Красосе Фригийском и, вступивши в сражение, был разбит. Очевидно, поражение было незначительным, поскольку не имело последствий для Византии.

Уход арабов в Персию после одержанной победы свидетельствует о правильном выборе времени для начала войны: арабам действительно было не до Никифора I. Сам же он возводит на следующий год ряд крепостей, но не успевает должным образом подготовить их к обороне.

В 806 г. арабская армия во главе с полководцем халифа Аароном осадою берет крепость Ираклею; так же Фивазу, Малокопею, Сидорополос и Андрасон. После столь значительных завоеваний был заключен мир, по условиям которого Византия должна была выплачивать халифату 30 тысяч монет ежегодно. Города-крепости Византии возвращались, но по договору их запрещалось возобновлять. Однако, как только арабские войска вышли из крепостей Никифор I тотчас выстроил крепости и укрепил их. Узнав об этом, Аарон взял Фивазу, после чего арабский флот отправился на Кипр и опустошил остров.

Удивляет  факт возврата арабами всех захваченных  крепостей. Он может свидетельствовать лишь о невозможности для арабов удержать их и о намерении Никифора I отвоевать захваченные арабами города. Поэтому договор 806 г. можно рассматривать как дипломатическую победу Византии. О слабости позиций халифата свидетельствует возвращение и укрепление крепостей.   Нарушить мирный договор с победившим противником можно было лишь, находясь в полной уверенности в собственных силах. Никифор I смог хорошо подготовить эти города-крепости, так как через год арабам удалось взять только один из них. После чего они наносят удар по Кипру, который стал возможен только после ухода флота Византии в Адриатику для подавления мятежа в итальянских владениях империи. Мир был прерван, но военные действия не возобновлялись. Между тем, разрыв договора 806 г. освободил Византию и от выплаты дани арабам.

Война Византии с Аббасидским халифатом (804-806 г.г.) стоила империи дорого, но она подтвердила слабость положения Гарун-ар-Рашида. А наступательная политика Никифора I обеспечила прекращение военных действий и фактическое уничтожение унизительной зависимости Византии от халифата.

Передача  Васпуракаиского царства Арцруни Византии явилось одним из ключевых этапов экспансии империи в Закавказье, начало которой было положено присоединением Таропа (966 г.) и Тао (1000 г.). В течении 1000 - 1021 г.г. царство Арцруни постепенно вовлекалось в орбиту византийского влияния. Именно тогда были созданы предпосылки для более позднего захвата  Васпуракана империей, осуществленного в форме межгосударственного соглашения. Присоединение Васпуракана не имело характера единовременного акта и осуществлялось, по крайней мере, в два этапа: