Семантический дифференциал в литературных образах как метод психодиагностики

      Переход от признаков, заданных шкалами, к факторам фактически является построением семантического пространства. Фактор можно рассматривать как смысловой инвариант содержания входящих в него шкал, и в этом смысле факторы являются формой обобщения прилагательных-антонимов, на базе которых строится СД, а его факторная структура отражает структуру антонимии в лексике. Группировка шкал в факторы позволяет перейти от описания объектов с помощью признаков, заданных шкалами, к более емкому описанию с помощью меньшего набора категорий-факторов, представив содержание объекта в виде совокупности факторов (многочлен) с различными коэффициентами веса. Нагрузки объекта по каждому из выделенных факторов определяются как среднее арифметическое оценок объекта по шкалам, входящим в этот фактор.             Семантическое пространство является своеобразным метаязыком описания значений, позволяющим путем разложения их содержания в фиксированном алфавите категорий-факторов проводить семантический анализ этих значений, выносить суждения об их сходстве и различии путем вычисления расстояний между соответствующими значениям координатными точками в пространстве. В исследованиях Осгуда строилось семантическое пространство (СП) на базе шкалирования понятий из самых разных понятийных классов (пламя, мать, ураган) и было выделено три основных фактора, интерпретированных как “оценка” (приятный-неприятный, светлый-темный); “сила” (сильный-слабый, прочный-непрочный); “активность” (активный-пассивный, быстрый - медленный), которые и образовывают СП. [1].

«оценка»: хороший           3210123 плохой

«сила»: сильный                3210123 слабый    

«активность»: активный   3210123 пассивный

1.3. Коннатативный метод.

      Коннотация, тип лексической информации, сопутствующей значению слова. Иногда называется также (семантической) ассоциацией. Коннотация слова отражает такой признак обозначаемого им объекта, который, хотя и не составляет необходимого условия для применения данного слова, но устойчиво связан с обозначаемым объектом в сознании носителей языка. Коннотации являются разновидностью связанной со словом, так называемой прагматической информации, поскольку отражают не сами предметы и явления действительного мира, а отношение к ним, определенный взгляд на них. В отличие от других видов прагматической информации, это отношение и взгляд принадлежат говорящему не как отдельной личности, а как представителю языкового сообщества. К числу объективных проявлений коннотаций слова следует отнести и явления речи, которые обычно не фиксируются в словарях и грамматиках, но с достаточной регулярностью воспроизводятся в процессе порождения и интерпретации высказывания с данным словом. Одно из таких явлений – это относительное единообразие в интерпретации носителями языка так называемых псевдотавтологических конструкций, имеющих форму Х есть Х. С логической точки зрения, такие высказывания тавтологичны (истинны в силу своей формы), а значит должны были бы избегаться в речи как неинформативные: их предикат не несет в себе ничего нового по сравнению с тем, что уже выражено с помощью субъекта. Однако этого не происходит – они воспринимаются как вполне нормальные высказывания, которые информативны именно благодаря тому, что в них объекту Х в неявной форме, имплицитно приписывается свойство, устойчиво ассоциируемое в сознании говорящих с объектами данного типа. В частности, тот факт, что большинство носителей русского языка вкладывают псевдотавтологии. К речевым проявлениям коннотаций слова относится также ограничение на сочетаемость этого слова со словами, выражающими его коннотации, в рамках специфических конструкций, которые можно в этой связи считать диагностическими. Так, правильное употребление конструкции вида Он X, но он Y-овый, как показано в целом ряде работ о семантике союза но, подразумевает наличие у говорящего мнения, что в норме Х не бывает Y-овым (= не обладает свойством Y-овости). Поскольку коннотация слова Х – это тот признак, который устойчиво ассоциируется с обозначаемым этим словом объектом Х, следует ожидать, что, подставив в данную конструкцию вместо Y имя коннотативного признака объекта Х, мы получим, аномальное высказывание. [2]

                                                          РАЗДЕЛ  2

АНАЛИЗ  ЛИТЕРАТУРНЫХ ОБРАЗОВ

2.1.           Образ Наташи Ростовой.

     Л. Н. Толстой пишет главное произведение всей своей творческой жизни — ”Войну и мир” в 60-е годы XIX столетия — эпоху бурного обсуждения “женского вопроса” в целом и женской эмансипации в частности. Идеал женской любви, семейного, родительского счастья Толстой воплотил лишь в одной героине своего романа — Наташе Ростовой, наиболее ярко из всех персонажей выражающей его представление о “настоящей жизни.

     Когда княжна Марья Болконская просит Пьера Безухова рассказать о Наташе, граф говорит: “Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос. Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю...” В действительности же ответ на последнюю фразу Безухова очевиден: Наташа “обворожительна” потому, что “сущность ее жизни — любовь”. Секрет чарующего обаяния Наташи в ее беспредельной искренности, “открытости душевной”, а также в духовной связи с людьми, с обществом, с народом.

     “Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка” — такой впервые в романе предстает перед читателями Наташа Ростова. Толстой знакомит нас с ней в том возрасте, когда в человеке происходит становление личности, закладываются основы будущего характера и мышления. Перед нами появляется непосредственная, полная жизненных сил девочка, тонко чувствующая добро и правду, красоту человека, искусства, природы. Немаловажным фактором в становлении Наташи как личности явилось то, что выросла она в нравственно чистой атмосфере семьи Ростовых, семьи, которую Толстой в романе считает наиболее гармоничной, полноценной, где царит полное взаимопонимание и существуют теплые отношения между родителями и детьми. Именно семья привила Наташе и любовь к искусству, и тягу к культуре, и ту народную органичность, которую, Толстой считает неотъемлемой частью духовного мира истинно русского человека. Именно семья сформировала Наташу как личность, в сущности, привела ее к тому результату, который читатель может наблюдать в эпилоге романа. Именно домашнее воспитание, по сути, и определило ее жизненный путь. Наташа совершенно не задумывается над тем, для чего она живет, не придается мыслям ни о высоких идеалах, ни о “добром небе”, ни о добродетели, ни даже о завтрашнем дне. Наташа всегда поступает так, как подсказывает ей сердце, мало задумывается о последствиях своего поступка, а потому никогда не выявит в ней читатель ни фальши, ни поддельности. Любуясь своей героиней. Толстой ценит в ней “простоту, добро и правду” — черты естественные, столь свойственные неиспорченному духовному миру детей, черты, которые Наташа не утрачивает даже с возрастом. Не случайно автор часто сравнивает уже, казалось бы, взрослую Наташу с ребенком. “Что делалось в этой детской восприимчивой душе, так жадно ловившей и усваивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни?” — с любовью и нежностью говорит писатель. У Наташи “детская улыбка”, плачет она “слезами обиженного ребенка, говорит с Соней “тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили”. Порой Наташа бывает внешне просто дурна, а с другой стороны, прекрасна, потому что ее красота - это отражение внутреннего, душевного состояния.

     Как уже было отмечено, Наташа живет настоящим, а жизнь имеет смысл для нее лишь как постоянное проявление любви. Духовная красота этой героини основана на высокой потребности любить и способности приносить людям счастье, невольно открывать им истину, заражать их жизнелюбием и светом своей души. Все поведение Наташи и содержание ее внутреннего мира определяется стремлением любить и быть любимой. Она привлекает своим удивительным даром любви к людям, непосредственностью и искренностью. Любовь к людям - главный смысл жизни Наташи, основа всего ее существования на Земле. Наташа же, лишенная от природы разумного контроля над своими чувствами, живет исключительно душевными, искренними порывами. Наташа живет для других, потому что бессознательно заражает окружающих верой в смысл жизни.

     Душевные страдания многому научили Наташу. Став женой и матерью, Наташа утратила свое прежнее девичье очарование, но сущность ее натуры ничуть не изменилась, исчезло лишь внешнее проявление той жизненной силы, той страстной способности любить, которой она всегда жила. Глубже, серьезнее, строже стала ее полная любви душа, и именно это позволило ей не умом, а сердцем понять общественные интересы Пьера.

     Наташа Ростова, живущая всей силой естественных стремлений к личному счастью и к полному забвению своего “Я”, в итоге пришла-таки к единению с “Миром”. Именно образом этой героини Толстой доказал, что “нравственное осуществляется не в борьбе с естественными влечениями человеческой личности, а лишь в согласии с ее глубочайшими внутренними потребностями, поэтому результатом нравственного поведения становится любовное единение с людьми, состояние душевного равновесия, возможного на земле счастья”.

2.2.           Андрей Болконский - характеристика литературного героя.

     Андрей Болконский — герой романа-эпопеи Л.Н.Толстого «Война и мир» (1863-1869). Работа писателя над образом потребовала самого напряженного труда, его эволюция такова, что из второстепенного персонажа он превратился в одного из главных героев. В первых набросках к роману Андрей Болконский — блестящий светский молодой человек, в окончательной редакции — интеллектуальный герой с аналитическим складом ума, несущий в романе одну из основных смысловых и философских нагрузок. Образ Андрея Болконского выстраивается на переплетении двух основных начал: внешняя, светская жизнь, служба, карьера — и эволюция внутреннего мира героя. Традиция литературоведения относит Андрея Болконского  к числу ищущих героев, представителей духовной аристократии. Князь Андрея Болконского — сын богатого, знатного и уважаемого светом вельможи екатерининской эпохи, получивший прекрасное воспитание и образование. Он умен, смел, глубоко порядочен, безукоризненно честен и горд. Его гордость обусловлена не только воспитанием, социальным происхождением, но является также его отличительной «родовой» чертой, причем его сестра, княжна Марья, отмечает в нем еще и какую-то «гордость мысли», а Пьер Безухое видит в своем друге «способности мечтательного философствования». Андрея Болконского обладает сильной волей, он сдержан и практичен. Его чувство собственного достоинства выходит за рамки привычных представлений, что обнаруживается в столкновении со штабными офицерами из-за Мака, когда Андрей Болконский резко противопоставляет служение общему делу и сугубо личные интересы («или служим, или лакеи»). Выжив после ранения, потеряв жену, умершую родами, Андрея Болконского решает жить только для себя, более не служить, — и впервые в жизни оказывается, что его существование не подчинено достижению узкоэгоистических целей, напротив, он отдает свои силы близким людям. В этот период Андрея Болконского понимает, что в его внутреннем мире началась новая жизнь, хотя сохраняются все прежние внешние обстоятельства ее. За два года деревенской жизни Андрея Болконского многое передумывает, много читает, занимается разбором последних военных кампаний, а под впечатлением поездки в Отрадное, встречи с Наташей Ростовой возвращается к активной жизни, понимая, что в 31 год она еще не кончена. Андрея Болконского отличает рассудочно-рационалистическое постижение жизни, аналитический подход к оценке людей и явлений. Иное восприятие жизни он открывает для себя в любви к Наташе, общение с которой пробуждает в герое лучшие, эмоционально-живые чувства. После измены невесты под впечатлением нахлынувших на него чувств он вновь возвращается в армию под начало Кутузова. В разговоре с Пьером накануне Бородинского сражения он говорит о своих наблюдениях над «духом войска», о его властной, решающей в войне силе. На Бородинском поле Андрея Болконского получает ранение и по стечению обстоятельств уезжает из оставляемой жителями Москвы в обозе Ростовых. Под влиянием пережитых военных событий, новых мыслей, физических страданий и раскаяния Наташи Андрей Болконский примиряется с ней, однако, поднявшись до прощения, перешагнув через свою оскорбленную гордость, а главное, уяснив, что истинным смыслом жизни является любовь к ближним, он переживает нравственный надлом. После вещего для него сна о безуспешности борьбы со смертью Андрей Болконский постепенно угасает, несмотря на миновавшую физическую опасность; открывшаяся для него истина, движущая «живой человеческой жизнью», выше и больше того, что может вместить его гордая душа.

2.3.           Характеристика литературных героев  Ромео и Джульетта

     Ромео и Джульетта  — герои трагедии У. Шекспира «Ромео и Джульетта», ставшие навсегда символом прекрасной, но трагической любви двух юных существ, разделенных непоправимо вековой враждой семейных кланов, к которым они принадлежат: Монтекки (Ромео) и Капулетти (Джульетта). Ренессансный идеал великой любви, оказывающейся выше семейных предрассудков, выше вековой ненависти, казалось бы непреодолимо разделяющей двух юных отпрысков враждующих кланов, — и сегодня воспринимается абсолютно современно, без скидок на те четыре столетия, что отделяют нас от момента создания пьесы. Действие шекспировской трагедии уложено в пять дней, за которые происходят все события пьесы: от начальной - и роковой! — встречи Ромео и Джульетты на балу в доме Капулетти до их печальной гибели в фамильном склепе Капулетти. Шекспировские герои очень юны, однако глубина поразившего их чувства делает их не по годам взрослыми. Впрочем, в этом смысле они достаточно разные. Ромео в начале пьесы наивен, он томно мается от влюбленности в некую Розалинду. Вокруг Ромео целая компания таких же, как и он, юношей (Меркуцио, Бенволио), и он проводит свое время так, как положено в его годы: праздно шатаясь, томно вздыхая и ничего не делая. Джульетта же с самого начала, с первого своего явления поражает не только чистотой и очарованием расцветающей юности, но и недетской глубиной, трагическим ощущением бытия. Она взрослее Ромео. Он же, полюбив Джульетту, постепенно осознает, сколь все происходящее между ними серьезно и непросто и сколько препятствий на их пути, и как бы дорастает до нее, превращаясь из заурядного юного ловеласа в страстно любящего и готового на все ради этой любви «не мальчика, но мужа». Любовь Ромео и Джульетты не просто нарушение семейных запретов — это открытый вызов, брошенный ими вековой традиции ненависти — той ненависти, с которой на протяжении многих поколений рождались и умирали многочисленные Монтекки и Капулетти, на которой зиждились, чуть ли не государственные устои Вероны. Потому так страшит всех безоглядность и глубина охватившего Ромео и Джульетту чувства, потому так стараются их разлучить. Ибо их любовь, их союз подрывает основы, нарушает то, чего нарушать нельзя. Несмотря на свою юность и беззаботность, несмотря на всю мальчишескую лихость Ромео и девчоночью непосредственность Джульетты, они практически с самого начала знают предначертанность финала. «Душа моя полна предчувствий мрачных!» — говорит Джульетта, глядя вслед уходящему в изгнание Ромео. Мощь и запредельность их страсти, окончательность принятого ими решения и безоглядная решимость на все, в том числе и на смерть, потрясают даже того, кто, казалось бы, их понимает и не только им сочувствует, но и всячески способствует, — отца Лоренцо: «Таких страстей конец бывает страшен,  и смерть их ждет в разгаре торжества».

2.4. Психологический образ Лукаша.

     В «Лесную песню» Леся Украинка вложила «цвет души». Драма удивляет красотой высокой мечты, музыкой речи. Это «песня песен» не только автора, но и всей украинской драматургии. «Лукаш,- пишет Леся Украинка,- очень молодой мальчик, красивый, чернобровый и стройный, в глазах еще есть что-то детское; избранный так же в полотняную одежду, только из тонкого полотна; рубашка «на выпуск», с выложинным воротом, подпоясанная красным поясом, круг ворота и на чехлах красные застежки; свиты он не имеет; на голове шляпа; на поясе ножик и ковшик из лыка на бечевке». Обратим внимание на одну важную психологическую деталь портрета: в глазах Лукаша есть что-то детское. Это не только указание на незапятнанную обыденной жизнью душу юноши, а и внешнее проявление присущие ему стыдливости, любознательности, чрезвычайной заинтересованности во всем. Детское выражение в глазах Лукаша - это жизнерадостность, нежность, влечение ко всему красивому, необыкновенному. Среди других положительных черт характера Лукаша поэтесса оттеняет его краткость, искренность. Он с большим уважением относится к старшим, употребляя уважение, множество при обращении, любит дядю  Льва, прислушается к его мудрым поучениям о том, как следует понимать тайны природы, «как с чем и круг чего обойтись». В его языке нет бранных слов или грубых выражений. Мавка пробудила в Лукаше наилучшие порывы нежной души: она окунула в его сердце пылкую надежду на общее счастье, вызвала в ответ любовь, развила присущую его характеру поэтичность, певучесть. Но характер Лукаша не отмечался такой гармоничностью, как характер Мавки. Светлые черты его натуры чередовались с темными. Буржуазная критика делала из этого вывод о якобы естественную «двойственность» характера Лукаша, который в нем, дескать, от природы существовало «две души». Но суть «двоедушия» Лукаша не в особенностях его как человека, а в тех социальных условиях, в которых он воспитывался и которые наложили на него заметное отражение. Уже первый разговор Лукаша с Мавкою обнаруживает его нерешительность. Удивленная равнодушием, с которым Лукаш говорит о выборе будущей жены, Мавка спрашивает: «Разве ты сам себе не найдешь пары?» «Я, может, быть, и нашел, и…», ищет ответа на тот вопрос Лукаш и замолкает. С развитием действия что то недосказанное становится понятным.                    Я нашел бы себе жену по любви,- будто говорит он,- но кто знает, как отнеслось бы к этому  все село. Решительности же стать в конфликт с вековыми обычаями и неписаными законами ему не хватает.

2.5. Образ Мавки – лесной феи.

«…Чего, собственно, не хватило лесной фее - героине драмы Леси Украинки - в ее царстве свободы, красоты, гармонического согласия с природой и собой? Ведь она владеет всем, о чем мечтает человек. Всем… и в то же время - ничем. Ее существование призрачно, оно - игра с миром, воз­вышенная, непосредственная, наивная игра, в которой дух всегда выходит победителем, потому что это игра на собствен­ной территории и по собственным правилам… Свобода Мавки подозрительно напоминает сиротство: «И если рассудить, то среди леса совсем я одинока…» С момента, когда Мавка осознает свое истинное поло­жение в мире, начинается драма. Это не столько драма любви, хотя сюжетно ситуация выглядит именно так: Мавка полюбила Лукаша земной любовью и потерпела поражение. Это скорее драма жизни и духа, их вечного противостояния, где «роковое их слиянье» длится недолго, а «поединок роковой» - до самой смерти. Что ж, выходит, зря героиня «покинула высокие вершины, на мелкие  тропинки  опустилась»,  как укоряет ее Лесовик? Нет, не зря, твердо отвечает Леся Украинка: только в доб­ровольном плену у реальности, только в оковах и веригах неизбежного земного удела романтическое сознание может пе­реработаться во что-то подлинно живое и истинно челове­ческое: «Ты дал мне душу так, как острый нож дает без­звучной вербной ветке голос», - говорит Лукашу прощальные слова благодарности Мавка. А с чем остается «жизнь»? За что ей благодарить недол­гий и трагический союз с духом красоты и поэзии? «Я вижу то, чего тебе не видно… Теперь я мудрый», - признается Лукаш своей ослепшей от  житейской суеты жене Килыне. В драме мы видим Мавку нежной, одухотворенной и трогательно без­защитной девочки, сильфиды, преданной возлюбленным, но сохранившей ему верность, - образа, который сложился в нашем представлении.