Психология и защитные механизмы

      Замещение более эффективно (внутреннее напряжение лучше разряжается), если с его помощью удалось, хотя бы частично, достичь исходной цели. Например, при невозможности побить обидчика возникает стремление оскорбить его. Характерна также инверсия, когда, несмотря на приложенные усилия, достичь желаемого не удалось или не получен вожделенный результат, человек, стремясь хоть как-то разрядить накопившееся напряжение, начинает исступленно ругать то, к чему он только что страстно стремился. Другой распространенный способ замещения наблюдается, когда, исчерпав аргументацию в споре, человек приходит в ярость и срывается на крик.

      Если  невозможно не только побить или обругать обидчика, но даже как-либо обнаружить свое негативное отношение к нему, то напряжение разряжается заменой мишени: человек направляет свою агрессию на другого человека или предмет. При прочих равных условиях замещение одного действия другим эффектнее, чем замещение действия словом. Тем не менее стандартной формой замещения грубой силы, нацеленной на наказание или оскорбление действием, служат брань и словесные оскорбления. Они используются как предохранительные клапаны для выхода переполняющих человека чувств, предотвращая физическое воздействие. Показано, что у человека, привыкшего решать свои проблемы с помощью грубой силы, запас скверных слов существенно меньше, чем у человека, не склонного к дракам. «Человек, которому наступили на мозоль, либо ударит вас, либо обругает. Одновременное обращение и к тому и к другому происходит редко... Так что верно мнение, что тот, кто первым на свете обругал своего соплеменника, вместо того чтобы, не говоря худого слова, раскроить ему череп, тем самым заложил основы нашей цивилизации». Замещение может реализоваться не только переходом на другой объект или к другому действию, например, брани, но и переводом их в иной план — из реального мира в мир утешительных фантазий. Человек творит и охраняет свой внутренний мир и когда не может реализовать себя во внешних событиях, то уходит в события внутренние, осуществляя себя в них. Всякий раз, когда действительность разочаровывает нас или угрожает нам, мы пытаемся вернуться в страну фантазий, где можно достичь того, чего, как думает человек, он не может добиться в реальной жизни. В этой стране, где фантазии замещают реальность, преодолевается горечь страданий и ощущение неполноценности. В фантазии любая мечта — свершившийся факт: ничто не мешает нам там быть где угодно и кем угодно.

      Иногда  фантазии могут быть опасными. Например, ребенок, родившийся после смерти родного брата или сестры, в психике матери оказывается иногда «заменой» умершего, и жизнь его может стать очень трудной, если мать не оплакала первенца, не рассталась с ним. В подобных случаях родители умершего ребенка активно формировали деструктивные фантазии, стремясь заместить нежелательную реальность другой, более желательной. Так, Винсент Ван Гог, родившийся через год после смерти первенца (тоже Винсента), оказался в этой роли. В его семье запрещено было говорить о смерти брата. Свои эксцентрические выходки, непонятные окружающим поступки, Сальвадор Дали прямо объяснял желанием создать дистанцию с умершим до его рождения братом (тоже Сальвадором), чтобы их не путали.

      Если  стоящая перед человеком задача слишком трудна и он не может сохранить поведение, пристойное для взрослого, он заменяет его низшими, детскими формами — эгоистическими и безответственными, когда допустимы и капризы, и истерики. Известный психолог Жане обратил внимание на то, что человек откатывается к ранним, низшим формам поведения, когда не выдерживает напряжения, которого от него требуют высшие, взрослые формы поведения. Появляющиеся детские и незрелые формы демонстративны и призваны замаскировать, заместить, отодвинуть поведение, которое человек не хочет принять и осуществить.

      9. Сновидение –  обрети «это» в  ином жанре и  там разряди очаг  напряжённости. 

      Сновидение  — вид замещения, где происходит переориентация — перенос недоступного действия в иной план: из реального мира в мир сновидений. Действия, обладающие замещающим характером, разворачиваются в сюжете сновидений. Они конструируются в процессе контакта человека со своим прошлым. Специфика замещения в сновидении в том, что события в нем не связаны требованиями реальности: времени, пространства, силы тяжести, необратимости явлений, смертью. Задача сновидения — показать сложные чувства в картинках и дать человеку возможность пережить их, осуществляя замещение реальных ситуаций. Однако чувства прямо изображены быть не могут. Зрительно представимо только действие, отображающее это чувство. Невозможно изобразить страх, но можно, например, такое выражение страха, как бегство.

      К работе сновидения относится превращение  понятий, не зрительных по своей природе, в динамику зрительных образов. Исполнение желаний, не удовлетворенных в бодрствовании, в сновидениях имеет явную форму и скрытое за ним содержание. Мысль, которую человек додумать до конца не может, боясь допустить ее в сознание, часто приходит ему во сне, воплощаясь в образы. Это становится возможным, поскольку во сне цензура ослаблена, а подсознание продолжает свою работу, сводя воедино намеки, неосознанные ощущения и представления. Поэтому Фрейд считал, что изучение сновидений — это «королевская дорога» в бессознательное. Видящий сновидение вовлечен в ситуацию, он действующее лицо и активно ее переживает. Понятно, что суть ситуации ясна ему и без слов. Эта трансляция понятий и эмоций в образы сновидения служит сокрытию истинного смысла мотивов и превращения скрытых желаний путём зашифрования в невинный по своему содержанию сюжет с целью обхода цензуры.

      Средствами  маскировки истинного желания в  сновидениях служат специальные операции: сгущение, смещение и символизация.

      Сгущение  — это объединение, слияние нескольких желаний в единую сцену, целостный образ. Например, Анна Каренина, героиня романа Л. Н. Толстого, почти каждую ночь видела один и тот же сон. Ей снилось, что оба вместе (Каренин и Вронский) были ее мужьями и они расточали ей свои ласки. Каренин плакал, целуя ее руки, и говорил о том, что ему теперь хорошо. Вронский был тут же, и тоже ее муж. Она удивлялась тому, что прежде казалось ей невозможным, объясняла им, смеясь, что это гораздо проще и что оба теперь довольны и счастливы. Л. Н. Толстой показывает здесь, как несовместимые желания Анны — жить в семье, сохранив сына, и жить с любимым, породившие у нее душевный конфликт, — слились в общей сцене. Причиной подобного сгущения послужила защита, создавшая возможность разрядить душевное напряжение.

      Смещение  — замена в сновидении желания  или объекта, которые не пропускаются цензурой, на другие, ассоциативно связанные  с маскируемыми, менее тревожные и потому пропускаемые цензурой. Так, во сне нечто может смещаться и переноситься на другие персонажи, или от самой вещи к фетишу, или от одной части объекта к другой. Нередко первое время после смерти матери возникает конфликт между страстным желанием увидеть ее, хоть во сне, и травмирующими переживаниями по поводу ее смерти. Этот конфликт разрешается в сновидении с помощью смещения: появляется не сам образ матери, а какая-либо из любимых ее вещей или что-либо другое, связанное с ней по ассоциации.

      Символизация  в сновидении связана с использованием особых форм маскировки. Фромм выделяет три типа символов: случайные, условные и универсальные. Условные — опосредованы социально. Они возникли как результат соглашения, и для них характерно отсутствие глубинной связи между самим символом и тем, что он обозначает. Случайные символы субъективно связаны с какой-либо ситуацией, важной лишь для данного лица. Универсальные — характеризуются глубинной объективной близостью символа с предметами и явлениями, которые он обозначает, и в этом смысле они общие для всех людей.

      Приведем  пример универсального символа, использованного в «Преступлении и наказании» Ф. М. Достоевского. Раскольников, терзаемый своими сомнениями в праве убить старуху-процентщицу, видит сон: пьяные мужики нещадно бьют слабую лошаденку, впряженную в тяжелый, сверх меры нагруженный воз. Он — ребенок — бросается к ним, умоляет не мучить лошадку, но в ответ мучители только смеются и еще яростнее избивают лошадь. В конце концов она падает и издыхает под ударами. Проснувшись, Раскольников задает себе вопрос — зачем он сам себя истязает? Образ истязаемой лошади он сразу воспринимает как символ своей души. Его совесть — та же несчастная лошадь, которую он обрек на непосильное бремя. Здесь можно отметить, что конь как символ души универсален для многих мифов и сказок.

      Когда у человека возникают внутренние трудности, он ищет выход из положения — пытается организовать деятельность, направленную на реальное изменение переживаемой ситуации. Если это не удается, включается один из видов защиты: желаемое замещается символами сновидения, и тем самым до некоторой степени облегчается бремя психической перегрузки.  
 
 

      10. Катарсис – измени  свои ценности  так, чтобы «это»  теперь тебе подходило.

      Катарсис  — психологическая защита, связанная  с таким изменением ценностей, которое приводит к ослаблению влияния травмирующего фактора . Для этого в качестве посредника иногда привлекается некая внешняя глобальная система ценностей, по сравнению с которой травмирующая человека ситуация теряет в своей значимости. Структура ценностей человека очень устойчива и инерционна. Поэтому изменения в ней могут происходить только в процессе значительных эмоциональных напряжений, накале страстей. Так, переживание сильного страха иногда способствует нравственному перерождению, пробуждению совести, благодаря которому происходит духовное обновление. Тогда у человека вдруг изменяется структура установок и появляется решимость действовать в новом направлении. Аналогичное по силе и результатам воздействие может произвести любовь. Недаром говорят, что любовь — это землетрясение души. Она наделяет человека новой жизненной позицией, преобразуя всю шкалу его критериев и ценностей.

      Для катарсиса ключевым моментом является усиление эмоций. Психическая травма может сгореть в мощных, драматических, болезненных и «шоковых» переживаниях. Потрясение приводит к духовному обновлению, глубокой трансформации внутреннего мира. Очистительная роль страданий в том, что в них сгорает вина, а вместе с ней зависимость и агрессивность. Человек обретает свободу в восприятии мира и открывается для духовного роста. Так, например, эмоциональное отношение к произведению искусства к герою драмы или трагедии непроизвольно актуализирует аналогичные житейские ситуации из личного опыта зрителя, усиливая сопереживание. Сочувствуя персонажам картины, пьесы, человек одновременно переживает собственное важное, болезненное и тревожащее событие. В этом сопереживании он иногда испытывает такое горе, страх и даже ужас, что в кипении всех этих эмоций реализуется катарсис, преодолевается, разрешается душевный конфликт и его собственное психическое состояние нормализуется.

      Переживание мощного творческого вдохновения  для любого художника есть, в сущности, катарсис, при котором он очищается  от душевных конфликтов, возвышается над собой, над своими предрассудками, становится способным преодолеть субъективность. Поэтому искусство  реализует особые формы общественного сознания, достигая социально  значимых целей — не познавательных, как наука, а направленных непосредственно на нравственное преобразование и совершенствование личности.                                                                                                 

      Человек особенно близок к пониманию истинных ценностей в тот  период, когда  рискует лишиться их полностью. Тогда  страх столь значимой потери ломает и перестраивает многие прежние установки и к миру, и к самому себе, устанавливая новую систему ценностей. В «Исповеди» Л. Н. Толстого показано, что выход человека из кризиса всегда связан с обретением им другого места в жизни, новых духовных ценностей.                                                       

      В катарсисе достигается такой  выброс эмоционального напряжения (на грани с аффектом), что в результате мощного чувственного потрясения человек  приходит в состояние, в котором  он оказывается способным произвести замену своих базовых критериев. Старые — как бы сгорают в пламени страсти. Аристотель, который ввел термин «катарсис», считал, что это процесс очищения человека от дурных эмоций, аффектов, посредством воздействия на самые социально развитые переживания — страх и сострадание.

      Фрейд рассматривал катарсис через призму любви и веры. Состояние психики истинно верующего человека (как и преданно любящего) таково, что меняются ведущие мотивы и установки. Воля к самоутверждению и желание настоять на своем сменяются готовностью к смирению, к тому, чтобы раствориться во Всевышнем, Любимом. В этом состоянии резко меняется шкала ценностей. Прибежищем безопасности человека становится то, чего он раньше боялся больше всего. Наступает счастливое отдохновение, достижение новой свободы как завершение борьбы.

      11. Сублимация –  трансформируй «это»  в нечто социально  приемлемое.

      Сублимация  — это защита путем перевода сексуальной  или агрессивной энергии человека, избыточной с точки зрения личностных и социальных норм, в другое русло, в приемлемое и поощряемое обществом — творчество. В этом процессе антисоциальные импульсы как бы меняют свое направление без внутреннего конфликта. Это наиболее адаптивная из рассмотренных форм защита, поскольку не только снижает чувство тревоги, но и приводит к социально одобряемому результату. Здесь, однако, замещается не сам объект (с неприемлемого — на приемлемый), а способ взаимодействия с ним.

      Способность большинства людей отвлекаться  от первоначальной цели и находить удовлетворение в ином, допустимом с социальной точки зрения, т. е. сублимировать свои влечения, ограничена. Сублимация часто связана с десексуализацией, т. е. перекачкой избытка сексуальной энергии в увлечения художественной или научной деятельностью. Так, например, рисование может выступать как одна из форм сублимации. Оно позволяет отреагировать инстинктивные импульсы (и сексуальные, и агрессивные) и снижает опасность их внешних проявлений в социально опасной сфере. Многие освобождаются от устрашающих образов после их изображения. Нарисовать свои фантазии подчас легче, чем рассказать о них. Рисунок объективизирует внутренний конфликт и создает возможность через него контактировать с окружающими. В рисунке травмирующие переживания могут быть представлены без переживания чувства вины. Это, кстати, объясняет, почему рисование помогает при наркомании, заикании, афазиях и т. п.