Психология допроса подозреваемого и обвиняемого

    В ходе анализа показаний подозреваемого и обвиняемого необходимо обращать внимание на объективные и субъективные факторы, которые повлияли на мотивы поведения подозреваемого (обвиняемого). К таким объективным факторам следует отнести, во-первых, ситуацию, при которой лицо осознало себя подозреваемым, и, во-вторых, характер мер процессуального принуждения, примененных к лицу. Касаясь субъективных факторов, следователю необходимо определить социальную направленность личности, ее отношение к совершенному преступлению и к участникам расследования. 

2.3. Методы психологического  воздействия на  подозреваемого, обвиняемого  в целях выявления  лжи в его показаниях.

    Проблема  изобличения лжи в ходе раскрытия  и расследования преступлений –  из числа тех, которые всегда стояли и будут стоять перед субъектами практического следоведения.

    Универсальных методов психодиагностики лжи не существует. Нет особых средств экспресс-диагностики  лжи. Не являются надежными индикаторами лжи и психосоматические реакции  — тремор (дрожание) конечностей, частота  дыхания, пересыхай полости рта, сужение или расширение сосудов, выражющиеся в побледнении или покраснении кожи лица. Не удается диагностировать ложь и по признакам речи паузам, интонациям, лексическим особенностям.

    Однако  ложь не "явление в себе", она  распознаваема. В сознании лжеца конкурируют два очага возбуждения сфера чувственно бедных ложных конструкций и тормозимый субъектом, но непроизвольно функционирующий интенсивный очаг живых образных представлений подлинного события. Ложь — средство управления поведением людей путем их дезинформации. Лицо, противодействующее следствию и дающее заведомо ложные показания, вступает со следователем в позиционное противоборство, прогнозирует возможные действия следователя, пытается рефлексивно управлять его деятельностью. Лжец оценивает, как его ложные показания будут приниматься, расцениваться и использоваться следователем. При активной, "творческой" лжи лжец стремится создать псевдомодель события, состыковать его элементы, выдумать причинно-следственные связи, привязать их к определенным месту и времени. Чем меньше правды в показаниях, тем успешнее они изобличаются.

    Сложнее те случаи, когда подследственное  лицо, хорошо знающее обстоятельства дела, вводит в подлинную модель события лишь отдельные ложные детали. Однако даже единственная вымышленная деталь события не

    может быть охвачена сознанием лгущего  во всем многообразии ее проявлений.

    При повторных допросах эта деталь будет  обрастать наспех придуманными особенностями, вырвать усиленную охранительную  реакцию, психосоматические реакции.

    Процесс лжи связан со "ошибкой" тормозных  и возбудительных процессов, психологическим "раздвоением личности" (что  в просторечии называется "нечистой совестью"), формированием в сознании лгущего лица системы охранительных "барьеров" и т. д. Однако позиции лгущего всегда уязвимы. (Так, заявив о том, что ему ничего не известно о расследуемом событии, человек, как минимум, должен указать, где он находился во время совершенного преступления. И здесь неизбежно последует новое утверждение, ложность которого в конце концов может быть обнаружена.) Стереотипные, заученные ложные показания выдают себя косной неизменностью, тогда как образные представления имеют соответствующую

 динамику. Одна и та же стереотипная  речевая формулировка в показаниях  нескольких лиц — как правило, свидетельство сговора о даче ложных показаний. Лгущий утрирует свое "незнание", это также изобличает его. Кроме того, лгущего всегда подстерегает незнание хода расследования, имеющегося объема доказательств.

    Преодоление установки допрашиваемого лица на дачу ложных показаний требует от следователя анализа мотивов лжи и прогнозирования тех побуждений, которые могут привести к "раскрытию" данной личности, прогнозирования ситуации, в которой человек сделает откровенные признания. Необходимо также определить границы зоны контроля (какое содержание скрывается, камуфлируется ложными утверждениями, какие сведения лицо может считать непоправимой утечкой информации). Диагностируя ложность показаний, следователь может избрать одну из двух тактических возможностей 1) изобличить лжеца при его первых попытках ввести следствие в заблуждение; 2) позволить лжецу дать ложные показания и затем изобличить его. Выбор соответствующей тактической позиции обусловлен личностными качествами допрашиваемого, его моральной чувствительностью к разоблачительным действиям следователя. Однако изменение показаний и правдивое признание — психологически трудный процесс, связанный с изменением установочной позиции, мотивационной переориентацией, ломкой сложившегося стереотипа, эмоциональным напряжением. Переход от лжи к правде связан с внутриличностным конфликтом — борьбой с собой. Своевременное определение этого состояния обвиняемого, убедительное аргументирование целесообразности правильного выбора — одна из тактических задач следователя. Человеку необходима психологическая помощь в его движении от лжи к правде. (Следует учитывать, что неправдивые показания иногда могут давать и невиновные лица, стремясь "эффективно" доказать свою невиновность. Ложь не всегда свидетельствует о виновности человека.

    Ложные  показания могут давать и лица экзальтированные, стремящиеся оказаться  в центре событий, привлечь к себе внимание.) Одно из универсальных средств  противодействия преступников следствию  — создание ложного алиби. Как известно, алиби (от латинского «alibi» — в другом месте) в уголовном процессе означает обстоятельство, исключающее пребывание обвиняемого (подозреваемого) лица на месте преступления в момент его совершения. При расследовании преступлений, характер которых обусловливает присутствие преступника в определенное время на определенном месте (убийство, телесное повреждение, кража, грабеж, разбой, поджог и др.), алиби подлежит доказыванию. Вывод о совершении преступления данным лицом будет необоснованным, если алиби подтверждается „ хотя бы не исключается.

    Проверка  алиби — тактическая операция, требующая психологического анализа  поведения человека.

    Стратегией  ложного алиби является фальсифицированное "смещение" виновным своего пребывания на месте преступления или пребывания на этом месте потерпевшего. Опираясь на свои, как правило, житейские представления, он предвосхищает возможные рассуждения следователя,

    проигрывает его возможные версии.

    Случаи  правдоподобных фальсификаций свидетельствуют  о необходимости крайне критического подхода следователя ко всем "очевидным" происшествиям. При распознании признаков фальсификации следует учитывать, что на допросе преступник "вязнет" в своей фальсификации, настойчиво стремится убедить следователя в истинности алиби. Следователь должен создавать предпосылки для активизации этого стремления — чем больше лжи, тем легче ее диагностика. 

Глава 3. Психологические  особенности допроса  несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых.

    В соответствии со ст. 424 УПК РФ, вызов  несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, к прокурору, следователю, дознавателю, а также в суд производится через его родителей или других законных представителей, а если несовершеннолетний содержится в специализированном учреждении для несовершеннолетних - через администрацию этого учреждения.

    Закон ограничивает время непрерывного допроса  несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого) – двумя часами, а  также в течение дня – четырьмя часами.

    В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 51 УПК РФ, участие защитника по уголовным делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними является обязательным. Поэтому в допросе несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого участвует защитник, который вправе задавать вопросы своему подзащитному, а по окончании допроса - знакомиться с протоколом и делать замечания о правильности и полноте записи показаний.

    При допросе несовершеннолетнего подозреваемого необходимо собрать хотя бы минимальную  информацию о подростке, допросив его  родителей, учителей (бригадира или  мастера), соседей. Запросить участкового инспектора по делам несовершеннолетних, нет ли у него нужных сведений.

    При выборе момента и тактики допроса  необходимо учитывать психологическое  состояние подростка. Обычно это  — эмоциональное возбуждение  в сочетании с угнетенностью от непривычной обстановки. К этому добавляется страх перед наказанием, перед родителями, перед разоблачением. В такой момент важно побудить подростка к осознанию серьезности его положения и важности допроса, целесообразности сотрудничества со следствием. Для этого необходимо постараться снять (хотя бы частично) его нервное напряжение, успокоить, принять меры к установлению психологического контакта.

    Первый  допрос очень важен. Нередко он остается основным и решающим, если в ходе допроса удалось получить объективные и полные показания. Начать следует с. беседы об условиях жизни, учебы (работы) и воспитания подростка, о круге его интересов, увлечений. Подросток может охотно рассказывать о себе и своих друзьях, полагая, что эти вопросы не имеют отношения к совершенному преступлению. После подробной беседы по биографическим данным ему необходимо очень подробно и доходчиво объяснить, в совершении какого преступления он подозревается.

    Очень важно правильно формулировать  вопросы. Они должны быть конкретны, не сложны и не содержать фактических данных, способных что-то подсказать подростку. Не следует забывать о такой его черте, как внушаемость.

    Если  подозреваемый признается в совершенном  преступлении и готов подробно рассказать об этом, необходимо, постоянно анализируя его показания, допросить по каждому из обстоятельств. При этом желательно максимально детализировать излагаемые им факты и по возможности дословно занести их в протокол. Полученные подобным образом сведения позволят в дальнейшем установить, насколько они правдоподобны, действительно ли подросток совершил преступление или почерпнул информацию из других источников. В случае достоверности показаний они помогут установить новые сведения, отыскать похищенное, орудия преступления, выявить сообщников.

    Немаловажным  при допросе будет демонстрация следователем своей осведомленности  об обстоятельствах совершенного преступления. Однако это должны быть подлинные  сведения, полученные из протокола  осмотра места происшествия, показаний  очевидцев и т. п. Использование элемента внезапности при предъявлении подозреваемому пусть не очень значительного, но убедительного доказательства способно склонить к необходимости говорить правду. Вместе с тем, предъявляя подростку те или иные доказательства, не следует забывать, что он в силу своего возраста и развития не всегда способен оценить их по достоинству. Поэтому целесообразно разъяснять ему истинное значение предъявляемых фактических данных.

    При ссылке на алиби следует учитывать, что подростки обычно заранее  его не подготавливают. Поэтому детализирующие вопросы и ответы на них подозреваемого о месте, времени, свидетелях, совместных действиях и т. п. сведения, зафиксированные в протоколе допроса, помогут в дальнейшем выявить несостоятельность его ссылок на алиби.

    При допросе подозреваемого (14—16 лет) может присутствовать педагог, однако решать этот вопрос всегда надлежит с учетом многих факторов: характер преступления, роль подозреваемого в его совершении, личностные качества подростка и многое другое. В отдельных случаях присутствие педагога, которого знает и уважает подросток, поможет снять напряжение, успокоить допрашиваемого. В других случаях, например при расследовании половых преступлений, участие педагога, знакомого подозреваемому, нецелесообразно. Лучше пригласить его из другой школы (училища). Что касается родителей, то на этой стадии их присутствие нежелательно. Как показывает практика, подозреваемый несовершеннолетний, допрашиваемый в присутствии родителей, испытывает повышенное чувство стыда, теряется, замыкается.

    К моменту предъявления обвинения  следователь должен иметь все  необходимые сведения о несовершеннолетнем (от родителей, учителей, наставников, лиц из окружения подростка, из запросов и характеристик). Таким образом, готовясь к допросу, следователь  располагает его нравственно-психологической и социально-демографической характеристикой. Добавим, что к этому моменту позиция подростка уже известна, поэтому, планируя допрос, следователь учитывает его отношение к обвинению. Перед допросом следователь может ознакомить педагога и защитника с психологической характеристикой подростка, чтобы они могли учитывать ее, участвуя в этом действии. Что касается допуска родителей, то так же, как в ситуации с подозреваемым, их участие на данной стадии нецелесообразно.

    Перед допросом следователь оглашает постановление о привлечении несовершеннолетнего в качестве обвиняемого. После этого подростку в доступной форме необходимо разъяснить сущность предъявленного обвинения, обоснованность квалификации, содержание процессуальных норм, упомянутых в постановлении, его права как обвиняемого, значение смягчающих и отягчающих вину обстоятельств.

    В соответствии с УПК следователь  в начале допроса выясняет, признает ли обвиняемый себя виновным в предъявленном  обвинении. Отрицательный ответ сразу фиксировать нецелесообразно, так как в ходе допроса подросток может изменить свою позицию под влиянием доказательств.