К.Г.Юнг жизнь и творчество

33

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ УКРАИНЫ

СГПУ

Реферат на тему: К.Г.Юнг жизнь и

творчество

Выполнил: студент группы 3 «В» ФУГИ Отд.«психология»

Прощай Михаила Александровича

Проверила: ст.преподаватель Резник Елена Анатольевна

Славянск 2005

КАРЛ ГУСТАВ ЮНГ
СОДЕРЖАНИЕ

Введение……………………………………………………………….4

Детские годы ………………………………………………………….7

Первые годы в психиатрии.  Проблема Юнга: «Я» и «Другие»…...9

Первые исследования и их влияние…………………………………15

Разрыв взаимоотношений с Фрейдом и его последствия………….16

Последние работы Юнга в общих чертах…………………………..22

Влияние творчества Юнга…………………………………………...23

Основные даты жизни и творчества К. Г. Юнга……………………25

Вывод

Литература

ВСТУПЛЕНИЕ

За последние столетия человеческий разум создал гранди­озную картину человека, мира и действительности. Все, что можно было измерить, сосчитать, взвесить, нашло в ней свое место. Однако ко всему, что находится ниже или выше счи­тающегося нормальным уровня сознания «современного» человека, относились с большим скептицизмом, предубеж­дением или даже с откровенной враждебностью.

При этом не было недостатка в предостережениях и ука­заниях, согласно которым в рамках выверенной наукой и техникой модели мира речь могла идти лишь о как бы «од­ноэтажном здании разума» и ничто не должно было распо­лагаться на более высоком или более низком этажах. Если Гёте, к примеру, умел за материальными явлениями видеть первоначальную сущность, если мистикам и романтикам всех времен открывалось «мировое внутреннее простран­ство», если мыслители и поэты, исследовавшие проблемы человеческого существования, вглядывались в бездны судь­бы и души, то не в последнюю очередь ощущалась нужда и во враче, который мог бы ставить диагнозы и искать пути исцеления.

В середине (по Мартину Хайдеггеру) «самого темного из всех предшествующих столетий» нового времени, в 1856 го­ду, родился Зигмунд Фрейд. Ему, врачевателю душ, пред­стояло интеллектуальными средствами своего времени проникнуть в глубины человеческой психики и начать ана­лизировать до той поры лишь смутно угадываемое «подсознательное». Первооткрывателю суждено было стать вели­ким обличителем, признательность современников пришла много позже.

В Карле Густаве Юнге Фрейд нашел ученика, сумевшего стать для него равноправным партнером, способным на твор­ческое сотрудничество и конструктивную критику, которой так недоставало современной психологии. Так кто же такой Юнг и чего он хочет?

Я—врач, который имеет дело с болезнями человека и его времени и изыскивает средства, соответствующие природе недуга. Психопатологические исследования побуди­ли меня воскресить исторические символы и образы из мо­гильного праха. Я видел, что недостаточно избавить моих пациентов от симптомов болезни...

Нам нужны не столько идеалы, сколько немного мудро­сти и интроспекции, нам нужен тщательный учет рели­гиозного опыта бессознательного. Я намеренно говорю «ре­лигиозного», потому что мне кажется, что этого опыта, который помогает сделать жизнь более здоровой или более прекрасной, более совершенной или более осмысленной для самого человека или для тех, кого он любит, достаточно, чтобы осознать: это была милость Господа.

Это признание престарелый Карл Густав Юнг сделал в связи с интервью с Георгом Герстером для «Вельтвохе». За­одно он дал им ответ на явный или подразумеваемый воп­рос, имеем ли мы в нем приверженца средневековой мисти­ки или восточного посвященного, религиозного реформато­ра или даже основателя религии нового времени. Этот вопрос напрашивается, потому что целитель душ не ограничивал­ся врачебной практикой, а занимался также изучением свидетельств спиритически-религиозного опыта, религиозных и духовных практик Азии, равно как и раннехристианского гнозиса или алхимии позднего средневековья.

Заслуживает внимания еще один момент, если мы не хо­тим видеть в исследователе архетипов человеческой психи­ки, то есть коллективного бессознательного, человека, кото­рый лишь описывает и затем анализирует опыт других, глав­ным образом предшествующих, стадий сознания. К. Г. Юнг черпал из самонаблюдений и собственных переживаний. Его позднее произведение Воспоминания, сновидения, размыш­ления, записанное и изданное Аниэлой Яффе, его ученицей и единомышленницей, красноречиво свидетельствует об этом. Этот собственный опыт внутреннего созерцания помо­гает правильно оценить многоплановый врачебный психоте­рапевтический труд жизни К. Г. Юнга. О том, что ему откры­лось в его снах и видениях, он говорит следующим образом: Они явились исходным материалом для моей научной рабо­ты. Они были огненной магмой, из которой выкристалли­зовался камень.2 И еще: Все мои работы, всё, что я создал, имеет своим началом инициально-воображаемое.

Итак, мистик ли это, который вступил на таинственный путь самопознания? В любом случае к этому замечанию надо прислушаться. И кто хочет понять исследования швейцар­ского психолога, тот должен себе уяснить, какого рода были инициация и видения, коих сподобился К. Г. Юнг, и, прежде всего — какой цели они послужили.                   

ДЕТСКИЕ ГОДЫ

Юнг родился в 1875 году в Швейцарии, в семье протестантского священника, которая вскоре после рожде­ния Карла переехала в сельскую местность в окрестнос­тях Базеля. Там Юнг вырос, в основном предоставлен­ный сам себе, дитя брака, который сам Юнг определил как трудный. Юнг описывал своего отца как догматич­ного, но надежного и достойного доверия человека. Что касается матери, Юнг считал, что она сочетает в себе две личности, одна из которых была несколько неустойчи­вой, мистической и ясновидящей, а вторая — практич­ной, более приземленной и целенаправленной. Юнг иден­тифицировал себя с мистической стороной личности своей матери, которую он называл ее личностью номер два. Позже он говорил то же самое и о собственной кон­ституции.

В те детские годы Юнг страдал от различных недомоганий, часть из которых имела, возможно, психосомати­ческую природу. Он плохо соответствовал требованиям школьной жизни, у него трудно складывались отношения с соучениками.

Мы хотим рассказать об одном эпизоде, который Юнг пережил в 12 лет и который, как считал сам Юнг, открыл ему путь к свободному существованию, без нервных симпто­мов. Он рассказывает, как однажды на него неожиданно набросился одноклассник, и он упал, ударившись головой, в полубессознательном состоянии. Затем Юнг продолжает: «Я только частично лишился сознания, но оставался лежать на земле на несколько минут дольше, чем мне действительно было нужно, чтобы прийти в себя. Я сделал это в основном для того, чтобы отомстить своему обидчику». Непосредственно вслед за этим Юнг использовал это происшествие как предлог уклониться от посещения школы. Он также научился падать в обмороки, из-за чего в течение нескольких месяцев ему разрешалось не ходить в школу.

Юнг осознал патологический оттенок собственного поведения, когда услышал, как в ответ на вопрос знакомого о состоянии здоровья Карла, его отец выразил сильную озабоченность по поводу того, что будущее сына представляется ему совершенно неясным. Далее Юнг говорит, как больно задели его в тот момент вопросы реальной жизни. Он понял, что тот путь, на который он встал по своей воле, является пораженческим. Он взглянул в лицо собственным страхам и усилием воли преодо­лел свои сильные невротические симптомы. С этого времени успехи Юнга в школе улучшились, и он стал одним  из первых учеников. В конце концов, он выбрал медици-1 ну в качестве своей будущей профессии. С этой целью весной 1895 года, меньше чем за год до смерти своего отца, Юнг поступил в Базельский университет. Спустя 5 лет он окончил университет.

В 1961 году, вспоминая свою успешную борьбу с собственными болезненными симптомами, Юнг рассказал о том, как по прошествии лет он осознал значимость того эпизода в своей жизни: «Шаг за шагом я вспоминал, как все это происходило, и ясно увидел, что я сам в ответе за всю эту постыдную ситуацию. Вот почему я никогда по-настоящему не был зол на одноклассника, который тогда сбил меня с ног. Я понимал, что он, так сказать, вынужден был сделать это и что весь этот эпизод являл­ся неким дьявольским замыслом с моей стороны. Я так­же понимал, что такое со мной никогда больше не повто­рится. Я испытывал чувство ярости к себе самому и од­новременно сам себя стыдился».

Из этого рассказа, как из клубка, можно вытянуть те ниточки, которые оказали влияние на жизнь Юнга. Во-первых, Юнг сумел преодолеть внешний стимул, влекущий за собой страдание, то есть необосно­ванно агрессивное поведение другого человека по отно­шению к Юнгу. После этого внимание Юнга сконцент­рировалось на решении внутренней проблемы. Во-вто­рых, он сумел идентифицировать аффекты, вызывающие страдание, и этими аффектами, пускай не в совсем под­ходящем контексте, были злость, ярость, стыд и униже­ние.

Именно такие эмоциональные реакции могут легко возникать у нас в ответ па агрессивные действия друго­го человека, но в данном случае они у Юнга не возник­ли. Эти эмоции становятся осознанными, только если они проистекают из внутриличностного конфликта.

В-третьих, вытесненный внешний конфликт затем надлежит преодолеть в противоборстве с самим собой, что ведет к противоядию от всех неприятностей — к ра­боте. Таковы эти нити, которые, как мы сможем убедить­ся, проявятся в жизни Юнга еще не раз.

ПЕРВЫЕ ГОДЫ В ПСИХИАТРИИ. ПРОБЛЕМА ЮНГА.

Когда в декабре 1900 года Юнг поступил на свою пер­вую должность ассистента клиники для душевнобольных Бургхольцли в Цюрихе, ему было 25 лет, он еще не имел почти никакого опыта в проведении исследований и со­всем недавно заинтересовался областью психиатрии. Хотя в качестве источника, пробудившего в нем этот новый интерес, Юнг называет статью Краффта-Эбинга, которую он прочитал в начале 1900 года в ходе подготов­ки к сдаче государственных экзаменов по медицине, мы знаем, что этот интерес возник у Юнга еще в 1898 году, когда после того, как ему пришлось стать свидетелем некоторых необъяснимых, почти оккультных событий в собственном доме, он приступил к двухлетнему наблю­дению за спиритическими сеансами, которые проводи­лись молодой родственницей Юнга, проявлявшей при­знаки раздвоения личности. Отчет об этих наблюдени­ях, представленный Юнгом в 1900 году в качестве док­торской диссертации, стал его первой печатной работой, вышедшей в 1902 году. Представляется вероятным, что после прочтения статьи Краффта-Эбинга Юнгу стало ясно, что психиатрия даст ему возможность исследовать тайны человеческого разума, к чему Юнга бессознатель­но влекло уже в течение многих лет.

Юнг посвятил 1901 год постижению основ своей но­вой профессии в том бешеном темпе, который типичен для студентов медицинских колледжей. Ему потребова­лось 6 месяцев на то, чтобы познакомиться с результа­тами 50-летних трудов, отраженными в «Общем, журна­ле по психиатрии» (Allgemeine Zeitschrift fur Psychiatrie);

Он хорошо усвоил эти уроки и к 1902 году уже опубли­ковал полную историю болезни одного из тюремных за­ключенных, страдавшего припадками истерии. Его анам­нез появился в «Журнале по психологии и неврологии» (Journal for Psychology and Neurology). Колоссальная ра­ботоспособность Юнга, его необычайно тонкая наблюда­тельность и талант легко облекать свои мысли в слова и доносить, их до читателей были теми чертами, которые отличали Юнга в течение всей его карьеры ученого. За 10 лет, последовавших за первой публикацией, Юнг на­писал и опубликовал более 90 работ, включая несколь­ко книг и монографий, десятки медицинских докладов, отчеты об основных циклах эмпирических исследований, а также многочисленные обзоры самых значительных публикаций в своей профессиональной сфере.

Однако вернемся к начинающему психиатру и пого­ворим о его первых исследованиях, об их содержании, о том, какие цели двигали Юнгом, о том влиянии, какое оказала работа Юнга в его время, и о том, какую возмож­ную ценность представляет наследие Юнга для последу­ющих поколений. Исследование ассоциаций, поощряе­мое Юджином Блюхером, главным врачом и руководи­телем Юнга в клинике Бургхольцли, было предпринято с реальной целью понять, природу dementia praecox, (то есть раннего слабоумия, как раньше называли шизофре­нию). Блюлера особенно волновала эта вечная проблема психиатрической диагностики, а более конкретно он интересовался этиологией, прогнозированием и возмож­ностью лечения dementia praecox. Избрав в качестве ин­струмента исследований ассоциативную методологию, Блюлер искал себе помощника, который осуществлял бы сбор информации, необходимой для оттачивания этой методики, с тем, чтобы с ее помощью получить ответы на насущные вопросы. Он нашел такого человека в Юнге. Независимо от того, как Блюлер и Юнг начинали свою совместную деятельность, вышло так, что все, что они сумели сделать в последующие 10 лет, носило отпечаток личной мысли Юнга.

Основания, определившие участие Юнга в данном ис­следовательском проекте, были раскрыты им во вступи­тельном параграфе своего первого из целого ряда докла­дов на тему «Ассоциации у здоровых индивидов» (The Associations of Normal Subjects). В этом вступлении Юнг делает особый упор на влияние Блюлера, описывая, в том числе ту задачу, которую Блюлер поставил перед Юнгом и его коллегой по работе, Риклином. Юнг ясно дает по­нять, что он «пустился в этот путь» с целью проведения исследовательской работы, необходимой для того, чтобы его руководитель получил возможность, опираясь на более точные данные, продолжить свое основное иссле­дование в области психозов. То, что это была только часть правды, ясное отражение постоянно присущего Юнгу стремления двигаться по собственному пути неза­висимо от того, чего требовала от него в конкретный момент преданность другим людям, позволяет предполо­жить заявление самого Блюлера в этом же вступлении. Указав, что исследования Юнга дали возможность отве­тить на многие вопросы в диагностике, Блюлер продол­жает: «Однако этим ценность полученных результатов не исчерпывается. С помощью оригинальных интерпрета­ций, правильность которых легко доказуема, Юнг и Риклин продемонстрировали, что благодаря этому методу.  Стало возможным более широкое исследование механизмов бессознательного, чем мы смели надеяться ранее». Этот аспект исследований брал начало не в области интересов Блюлера; он явился продолжением тех исследований, которые Юнг начал, работая над темой своей дис­сертации. Он все еще искал ключ к «другому миру, су­ществующему за пределами мира реального», который он наблюдал у своей молодой родственницы. Он думал, что сумел определить этот мир в своем анализе контро­лируемых ассоциаций как сконцентрированную сово­купность идей в области бессознательного, сопровожда­емую чрезмерными или несоответствующими аффекта­ми — то есть комплекс. То, что подобное прозрение при­влечет Юнга к теории Фрейда, ясно без лишних слов. Важно понять другое — то, что Юнг уже вступил на свой собственный путь. Этот путь он открыл сам, а не в про­цессе работы над заданием Блюлера и не во время чте­ния работ Фрейда.