Исследование по физиогномике и понятие «эталон красоты»

      Те  физические показатели, которые различались  у субъектов, по-разному оцененные  судьями с точки зрения трех первичных  компонентов, были оставлены, остальные - отвергнуты. В итоге была сохранена группа из семнадцати антропометрических показателей, каждый из которых представлял отношение диаметра той или иной части тела к росту индивида. Вскоре было обнаружено, что эти диаметры могут быть измерены по фотографии не менее точно, чем при работе с телом субъекта. Таким образом, технические показатели, полученные по стандартной фотографии, заменили показатели, полученные на основании непосредственного измерения тела. Все четыре тысячи субъектов были оценены судьями по тому, насколько в их внешнем облике присутствовал каждый из трех первичных компонентов. Кроме того, каждый субъект получил оценку от одного до семи баллов по каждому компоненту. Таким образом, для каждого рейтинга или оценки по каждой переменной существовал ряд конкретных иллюстраций в виде индивидов, оригинальных моделей, которым был приписан этот рейтинг. Кроме того, для каждого индивида существовал набор физических показателей, по которым, как было показано, различались индивиды с различным рейтингом по трем компонентам.

      Фенотип - это живое тело, как оно представлено чувственному восприятию в данный момент. У фенотипа, по определению, нет четвертого измерения, нет временной продолжительности. Но работать с генотипом невозможно, поскольку в данный момент он всего лишь концептуальная абстракция. Поэтому было необходимо ввести новое понятие - соматотип - который не является ни фенотипом, ни генотипом, но есть отражение непрерывности, которая явно существует между этими двумя аспектами органической жизни.

      Таким образом, соматотип - это компромисс между морфогенотипом и фенотипом. Это более чем индивидуальное телосложение в настоящее время, но явно менее, чем биологически детерминированная структура тела, независимая от влияний среды. Шелдон полагает, что если мы серьезно заинтересованы в лучшей оценке морфогенотипа, нам, в идеале следует не только иметь полную историю индивида, но и летопись его предков и потомков. Кроме того, соматотипические фотографии следует получать через регулярные промежутки времени на протяжении жизни индивида, в дополнение к возможно большему количеству биологических тестов. Обычный соматотип, разумеется, далек от этого идеала; но предположительно он движется к нему от простого статистического описания телосложения в настоящее время. С этим согласуется данное Шелдоном определение соматотипа: «По определению, соматотип есть предсказание будущих последовательностей фенотипов, которые явит живой индивид при условии, что питание останется постоянным или будет варьировать в нормальных пределах. Более формально мы определяем соматотип как траекторию или путь, по которому пойдет живущий организм при стандартных условиях питания и в отсутствии серьезной патологии» [12].

      В четырех тысячах первоначально  изученных Шелдоном случаев он смог выявить 76 отчетливых соматотипических стереотипов. Он допускал возможность  открытия дополнительных стереотипов, но не полагал, что их количество существенно приблизится к 343 теоретически возможным. Его проницательность в этом случае подтверждается тем, что после изучения телосложения более сорока тысяч мужчин он смог сообщить лишь о 88 различных соматотипах. Однако картина драматическим образом изменилась с появлением нового метода определения соматотипов, и он сообщил о 267 наблюдаемых соматотипах. Шелдон отчетливо сознает, насколько соматотип предполагает абстрагирование от огромной сложности любого конкретного телосложения. Первичные компоненты служат тому, чтобы поставить пределы классификации телосложений, но внутри каждой классификации соматотипов все же есть «комнатка» для отклонения. Это отклонение отсекается или приписывается ряду вторичных компонентов. Шелдон считает, что первичные компоненты дают возможность адекватной классификации, но остаются дополнительные измерения, которыми должен интересоваться исследователь, желающий более полно описывать телосложения. К этим дополнительным компонентам мы и обратимся.

      Один  из важнейших вторичных компонентов - дисплазия. Заимствуя этот термин у Кречмера, Шелдон использует его  для обозначения «любой рассогласованности или неодинакового смешения трех первичных компонентов в различных частях тела» [12].Так, показателем дисгармонии является, например, принадлежность головы и шеи к одному соматотипу, а ног - к другому. Показатель дисплазии мы получаем, сравнивая соматотипические оценки пяти областей тела и суммируя различия по каждому компоненту среди этих пяти регионов. Иными словами, он представляет меру противоречивости каждого компонента между пятью областями тела. Можно вывести показатели дисплазии как отдельно по каждому компоненту, так и общий показатель. Предварительные открытия показывают, что дисплазия больше связана с эктоморфным компонентом, чем с любым из двух других, кроме того, в женском телосложении дисплазия наблюдается в большей степени, чем в мужском. Шелдон (1940) сообщает также, что среди психотиков дисплазия больше распространена, чем среди студентов колледжа. Другой вторичный компонент - гинандоморфность. Он репрезентирует то, насколько телосложение обладает характеристиками, обычно связанными с противоположным полом, и обозначается как «г-индекс». Мужчина с высокими показателями по этому компоненту имеет мягкое тело, широкий таз и бедра, а также другие женские признаки, включая длинные ресницы и мелкие черты лица. Эта переменная варьирует от 1 (отсутствие характеристик противоположного пола) до 7, что означает гермафродитизм. В исследовании делинквентности Шелдон (1949) различает первичную и вторичную гинандоморфность. Первичный показатель представляет внешность так, «как она видится издали» или на соматотипической фотографии. Вторичный показатель выводится из физического изучения или прямого наблюдения человека, включая движения, голос, выражение лица. Возможно, самый важный из вторичных компонентов - и самый неуловимый - аспект текстуры.

      Шелдон  убежден в огромной важности этого  компонента и уподобляет человека с  высокими показателями в этом отношении  чистопородному животному. Он пишет: «Внутри каждого соматотипа есть четкая градация от очень грубой до очень утонченной физической текстуры... есть высокая корреляция между т-индексом и тонкостью волос на голове... грубость текстуры может коррелировать с толщиной покрова различных частей тела...» [12].

      В позднейшей публикации он полагает, что  это просто мера «эстетической приятности», и, пытаясь ответить на вопрос «приятности для кого», говорит: «Высокий 771-компонент - это структура, приятная для любого человека со средне развитым эстетическим восприятием или обычной оценкой красоты форм и пропорций. За пределами этого простого утверждения объективация дефиниции «т» трудна по той же, возможно, причине, по которой трудно определение делинквентности. В конечном итоге, именно вас расстраивает делинквентность... и именно вам высокое «т» должно доставлять удовольствие» [12]. Шелдон рассуждает о том, что «т» - компонент представляет оценку «эстетического успеха того биологического эксперимента, результатом которого является сам индивид» и полагает, что этот тип оценивания людей не должен игнорироваться обществом, которое стремится выжить, или общественной наукой, стремящейся иметь дело с важнейшими социальными проблемами.

      Есть  важное различие между первичным  и вторичным т-компонентом, соответствующее выше обозначенному различию между первичной и вторичной гинандоморфностью. Первичный показатель «т» выводится из фотографии соматотипа, вторичный - на основе тесного и прямого контакта с индивидом. Автор дает иллюстрации (1954) соматотипов, по убыванию показателей в каждой категории от 1 до 6 и для тестурального аспекта, и для гинандоморфности. Ни в одном наблюдавшемся случае сложение не заслужило высших оценок по этим переменным. Мы обозначили не все вторичные компоненты - лишь те, которые были описаны как наиболее важные. Этого будет достаточно, чтобы читатель получил представление о том, каким образом Шелдон может дополнить и обогатить описание телосложения, построенное на основе первичных компонентов.

     1.2 Понятие «эталона красоты»

     Красота – эстетическая (неутилитарная) категория, обозначающая совершенство, гармоничное сочетание аспектов объекта, при котором последний вызывает у наблюдателя эстетическое наслаждение. «Красота» является важнейшей категорией культуры. В своём эстетическом восприятии понятие красоты близко к понятию прекрасного, с той лишь разницей, что последнее является высшей (абсолютной) степенью красоты. Вместе с тем, красота является более общим и многогранным понятием, во многом эклектичным. Противоположностью красоты является безобразное [2].

     Красота часто относительна. То, что кажется  красивым человечеству, возможно, не является красотой во вселенском абсолюте. Так, например, у инопланетных разумных существ, если таковые, конечно, имеются, вполне может быть совершенно иной взгляд на красоту и эстетику. И то, что кажется человечеству безобразным, отвратительным и ужасным, им может представляться прекрасным. Также, безусловно, относителен взгляд человека на красоту тела противоположного пола, так как он во многом диктуется сексуальным инстинктом.

     По  словам советского ученого и писателя Ивана Ефремова, красота – высшая степень целесообразности в природе, гармоничного соответствия и сочетания элементов (в том числе и противоречивых) во всяком устройстве, во всякой вещи и во всяком организме [1].

     Со  времён античности понятие красоты  является одним из важнейших в  философии восприятия бытия. Древнегреческими философами красота воспринималась как явление объективное и онтологическое по своей сути, связанное с совершенством Универсума, с пониманием космоса как миропорядка, целесообразности, украшения.

     Со  времён Сократа красота начинает рассматриваться не только в онтологическом смысле, но и как категория разума, сознания. Для самого Сократа красота  являлась одной из важнейших категорий  мироздания.

     Аристотелем понятие красоты как олицетворения  блага, совершенства относилось к сугубо нравственной, нерассудочной категории.

     По  Платону, до рождения человек пребывает  в сфере красоты и чистой мысли. Восприятие красоты и блага (добра) как высшей идеи является основным мотивом его философского творчества.

     Восприятие  красоты античными философами было обобщено в работах Плотина, где, в частности, красота получала функцию  возводящей к божественному и  прекрасному.

     Изящная женщина всегда считалась идеалом  красоты, и Древний Египет в этом отношении не являлся исключением.

     Образ прекрасной дамы – Пресвятой Девы – стал эталоном красоты в средние века: тонкий прямой нос, удлиненный овал лица, высокий лоб, большие и светлые глаза, совсем крошечный рот.

     Эпоха Возрождения. В эпоху раннего  Возрождения особое значение придавалось  удлиненному овалу лица и длинной шее. Для удлинения овала лица дамы выбривали волосы спереди и выщипывали брови, а для того чтобы шея казалось как можно более длинной, брили затылки. Женщина считалась красивой, если имела длинные, густые волосы цвета меди или золота. Не модны были женщины крупного телосложения и худышки. У женщин должны были быть широкие плечи, на груди не должна была быть видна ни одна кость. В моду вошли женские ноги с маленькой ступней.

     Барокко и рококо. В этот период эталоном женской красоты считались маленькие  груди, маленькая стопа и маленький  нос, белая кожа и белые зубы, длинные  волосы и длинное тело, тонкие пальцы и тонкие губы. Бедра в те времена должны были быть округленными.

     Классицизм. Женщина должна быть цветущей, белокожей, естественной. Такой стандарт красоты господствовал в эту эпоху.

     Романтизм. В конце 60-х годов 19 века в женщине  начинают ценить здоровье, свежесть, живость, пышные формы и яркие краски. Мужчин сводили с ума обнаженные женские плечи. Особое значение придается женской утонченности и загадочному взгляду.

     В начале ХХ века. Эталон фигуры был очень  женственным: ценились большие бедра  и пышная грудь. Идеальный рост – 165 см.

     В 20-е годы. В это время полностью  изменяются традиционные представления  о женщине. Она больше напоминает юношу. Происходит сближение женского и мужского облика. Девушка должна быть спортивной, подвижной. В моде узкая талия и узкие бедра.

     В 30–40-х годах прошлого столетия. Идеал женской фигуры - узкие бедра, тонкая талия и небольшая грудь. С началом Второй Мировой войны стандартом считается хрупкая женская фигура с тонкой талией, широкими плечами и военно-спортивной выправкой.

     В 50-x - начале 60-х годов. Идеалом женской красоты становится Мэрилин Монро. Ее пухлые губки, изящная талия, соблазнительные бедра, стройные точеные ножки и роскошный бюст сводят с ума самого президента Америки.

     Середина 60-х - 1970-е годы. С середины 60-х идеалом красоты становятся Бриджит Бардо и Одри Хэпберн. В моде хрупкость, тонкие брови, длинные ноги и небольшой бюст.

     В 80-х и 90-х годах. В моде спортивная, эффектная женщина. Стандарт женской красоты определяют супермодели. Рост - не меньше 175 см. Объемы - 90-60-90.

     В настоящее время существует предположение, что наше восприятие красоты – инстинктивное, закрепившееся в памяти человека благодаря множеству предшествующих поколений живых существ с их бессознательным опытом, а также тысячам поколений людей с опытом осознаваемым [2].

     Эрос  и красота физическая. Мужчины и женщины красивы, когда они нравятся противоположному полу. Воспринимая женщину/мужчину как своего возможного партнера, мы никогда не ошибаемся, какому полу что нужно. Здесь действует «опыт предшествующих поколений» [2].