Проблемы политического развития Северного Кавказа

Одним из любимых терминов президента Д.А. Медведева является фраза «фасадная демократия», что означает наличие внешней видимости демократии при отсутствии реальной демократии внутри системы. Так вот, лояльность, достигаемая в рамках существующего договора элит, как раз и есть фасадная лояльность, которая в коротком и средне-коротком периоде способна казаться реальной, но которая неминуемо подтачивает систему изнутри и отталкивает северокавказские республики от России.

В настоящее время  почти во всех северокавказских республиках (почти!) связка региональных и московских чиновничьих элит оперирует на уровне экономических отношений и экономических требований, но логика её развития однозначно говорит о том, что на экономических требованиях она не остановится и неминуемо перейдет к требованиям политическим. Переход в политическую стадию в нынешних условиях — это лишь вопрос времени.

В основе этого лежит  банальная и извечная разность интересов  — интересов России как государства  многих народностей, где проживают 140 млн. людей и интересов кланов, которые стремятся к единоличной эксплуатации активов, принадлежащих всем россиянам. Если в какой-то период нынешняя федеральная власть предлагает кланам деньги в обмен на лояльность, это совсем не значит, что они действительно становятся лояльными России — это фасадная лояльность. При показной, внешней лояльности системы внутри нее идут совершенно иные процессы, отличающиеся противоположным знаком. В условиях политики невмешательства со стороны Москвы этот период используется кланами для собственного усиления, для наращивания собственной экономической, политической, социальной базы, для создания альтернативных, зачастую враждебных России идеологии и истории, для фантастической индоктринации значительной массы людей. Все это уже много лет шло на Кавказе и полным ходом идет сейчас, не встречая ровно никакого сопротивления со стороны федеральных властей. Практика показывает, что как только кланы начинают чувствовать себя сильными и когда внешняя обстановка этому способствует, они тут же обособляются от России, выдвигают ей политические условия, начинают стремиться к сепаратизму, либо угрожать России сепаратистскими и военными акциями, требуя увеличить выплаты себе из федерального бюджета, либо ослабить контроль за его использованием. Это закон, и по-другому быть не может даже теоретически.

В этом отношении можно  привести пример абхазов, которые долгие годы жили, мечтая войти в Россию, а сейчас, после признания со стороны  России, на российские деньги и под  российской защитой усиленно строят собственное государство и на всех парах стремятся отойти от России. Примерно такая же ситуация складывается с узкой прослойкой южноосетинской элиты, допущенной к управлению республикой и к дележке сладкого пирога федеральных дотаций — в то время, когда весь народ хочет воссоединиться с Россией и с Северной Осетией в частности, эта прослойка, допущенная к «закромам», мечтает строить независимое государство. Похожие процессы происходят и с черкесами. Если еще 10 лет назад от них было невозможно услышать политические требования, то сейчас они активно требуют от России признать так называемый геноцид черкесов, который якобы имел место во время Кавказской войны, возвратить на Кавказ потомков адыгов, переселившихся в результате той войны в Турцию, а тем, кто не захочет приезжать, раздать российские паспорта. Причем, что интересно, в это же время представители черкесской диаспоры (той самой, которую требуют переселить в Россию) заявляют о том, что истинной целью адыгов является создание независимого государства на российском Кавказе. (Определенным исключением из этого правила являются требования КГНК (Комитета Горских Народов Кавказа), когда в начале 1990-х годов во время полураспада России и полного паралича государственной власти некоторые горячие головы на Кавказе говорили о необходимости создания кавказского государства от Черного до Каспийского моря.

Сепаратистские настроения на Кавказе в настоящий момент распределены в разной степени. Где-то их больше, как в Ингушетии и  Дагестане, где-то их совсем мало, как  в Адыгее, но надо отдавать себе отчет, что они существуют, элиты исподволь разжигают их и постепенно нагнетают политическую ситуацию, что, в конце концов, в существующей системе координат им просто выгодно — чем более напряженным будет представляться положение, тем больше московская элита будет платить им для того, чтобы они, якобы, удерживали ситуацию в нормальном русле.

Ни здесь, ни далее  в ряду примеров я намеренно почти  не приводил и постараюсь не приводить  Чечню, т. к. эта республика составляет особый случай. Чечню мы уже, скорее всего, проиграли. Распространение вышеописанной административно-чиновничьей системы на Чечню, вкупе с предоставлением чеченскому царю невероятных властных полномочий и невероятно больших финансовых дотаций привело к своему логическому концу — к тому, что Чечня уже фактически вышла из российского поля, является независимым государством, а Россия платит ей дань в виде огромных дотаций, самых больших в РФ на душу населения.

В Чеченскую республику из Москвы направляется столько средств, а уровень полномочий Рамзана Кадырова настолько велик, что это вызывает ревность и зависть даже у руководителей других кавказских республик, тоже совершенно не обделенных полномочиями и дотациями. В их среде даже появился специальный термин — «вайнахизация». В государстве, которое сложилось при «вайнахизации», главенствует шариат, а не российская конституция (что недавно признал сам Р. Кадыров), там работают шариатские суды, официально действует принцип кровной мести, существует многоженство и т.д. Там сложилось мононациональное общество, где на не-чеченца, идущего по улице, люди показывают пальцами как на диковинку, где женщин, идущих по улицам с непокрытой головой, расстреливают из пейнтбольных ружей. Это — не Россия.

За внешним фасадом  победных реляций и грозных фраз мы не заметили, как произошел Хасавьюрт  № 2. То, что сейчас имеет Рамзан Кадыров, намного больше того, что хотели Дудаев, Масхадов и Басаев. Нынешняя ситуация, когда, по словам лондонского сидельца Ахмеда Закаева, «Москва лежит под Чечней», не могла им даже присниться!

Существующая «фасадная  лояльность» Чечни может прекратиться в любую секунду — как только изменится система, снизится бешеный  поток дотаций или произойдет попытка уменьшения полномочий чеченского правящего клана. В этой ситуации я не очень понимаю, зачем нам продолжать обманывать себя и считать, что Чечня все еще является частью России. В условиях того, что в Чечне уже нет русских, зачем нам вообще удерживать ее, оплачивать чеченское строительное чудо, платить зарплаты шариатским судьям, официально стоящим на должностях заместителей руководителей районов по идеологии или оплачивать военные лагеря 13-14-летних чеченских детей из наших налогов, которые мы можем потратить на лекарства пенсионерам или на решение квартирного вопроса беженцам из Чечни — людям, которых из этой республики выгнали те, дома которым за счет российского бюджета мы уже построили?

ИДЕОЛОГИЯ

Существует еще  одна очень серьезная причина, почему Россия теряет Северный Кавказ. Это идеология.

Все новейшее время  российские власти предлагали кавказцам  либо войну, либо заваливали их деньгами. Почему-то у них складывалось впечатление, что кавказцев можно либо убивать, либо покупать. Причем, если 6-7 лет назад они считали, что их лучше убивать, то теперь они склоняются к покупке, для чего, по большому счету, на Кавказ и послан Хлопонин. Это непростительная ошибка. В данной формуле — пушки или деньги — существует огромный пробел, который при любых обстоятельствах не позволит ей быть успешной. Имя этому пробелу будет РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННИЧЕСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ.

С идеологией на Кавказе  все обстоит крайне плохо, возможно, еще хуже, чем с имеющей тяжелые  последствия национально-клановой чиновничьей вертикалью власти. Идеологически в начале 1990-х годов Россия ушла с Кавказа. Это было то время, когда у нас стало как-то неприлично отстаивать государственную точку зрения, убеждать людей в своих ценностях, пропагандировать интересы России.

Существует такая пословица — «Если ты уходишь с границы, то граница идет за тобой». Идеологически мы ушли с Кавказа и граница пошла за нами — освободившееся информационное пространство мигом заполнилось различного рода националистическими, религиозными и иными идейными платформами и теориями, которые получившая власть новая кавказская элита, нередко стоящая на социально архаичных и по сути антироссийских позициях, стала усиленно пропагандировать собственному народу.

Началась агрессивная  пропаганда этнической и религиозной исключительности, исконных прав на землю и теории пришлости соседних народов. В невероятной, поражающей воображение степени национальными историками была переписана история Северного Кавказа. На какой-то непонятной, недоказуемой и зачастую сфальсифицированной фактологической основе в этой истории титульные народы оказались, с одной стороны, представлены чрезвычайно великими и имеющими просто коренное значение для всей многотысячелетней истории человечества, с другой же, во всех их исторических поражениях и современных проблемах виновными были объявлены другие народы, которые теперь, по мнению современных этноидеологов, должны раскаяться перед потомками коренных этносов и постоянно им платить.

В течении 20 лет научные  заведения Северного Кавказа, содержащиеся на российские деньги и находящиеся в российском государственном поле, вырабатывали «научную» платформу, обвиняющую Россию в проблемах кавказских этносов, а заведения науки и культуры усиленно продвигали подобные теории в массы. Вот мнение учительницы истории из одной северокавказской республики: «Преподают историю Кавказской войны и «геноцида» адыгов с 5 класса, после чего дети начинают смотреть друг на друга волками. Среди адыгских детей существует убежденность, и они её постоянно высказывают, что «Россия нас истребляла и теперь должна за все платить». Процесс зашел очень далеко. Аналогичные процессы наблюдаются практически во всех кавказских республиках. Ярким примером может служить Абхазия, народ которой за 17 лет смогли убедить, что Россия ОБЯЗАНА содержать и защищать государственность абхазов, что это искупление её исторической вины перед абхазами и что для огромной России маленькая, паразитирующая на её теле, Абхазия намного важнее, чем Россия для нее самой.

Параллельно с этим, практически во всех северокавказских республиках шел активный процесс административного выдавливания из общественной жизни всего дискуссионного и идеологически оппозиционного «единственно верной точки зрения» правящих этнических кланов. Все, что не соответствовало «национально правильной» позиции, объявлялось ложным и оскорбляющим национальные чувства целых народов. Такова ситуация, например, с тем же якобы существовавшим геноцидом адыгов во время Кавказской войны. Так, литература о геноциде находится в списке материалов для внеклассного чтения средней школы, а книги о том, что геноцида не было, местные власти в этот список включать не разрешают. Несколько месяцев назад вообще произошел вопиющий случай, когда, по утверждению израильского политолога-кавказоведа А. Шмулевича, президент Адыгеи А. К. Тхакушинов лично выгнал из аспирантуры молодого майкопского ученого С. Остапенко за доклад, в котором тот посмел не согласиться с теорией геноцида.

Как же Россия отвечала все это время на идеологическое наступление на ее интересы? Никак. Как отвечает сейчас? Точно так же. Причем, в этом отношении ситуация одинакова как в отношении Северного Кавказа, так и Закавказья. Одним из главных уроков Пятидневного военного конфликта с Грузией было то, что в информационном плане мы эту войну проиграли и нам необходимо возрождать информационное и пропагандистское влияние на Кавказе. С тех пор информационное и идеологическое давление на интересы России на Кавказе в огромной степени усилилось, а у нас все осталось по-старому — мы ничему не можем научиться. Видимо, действительно нужно, чтобы сначала грянул гром — и только потом мы начнем креститься.

Несмотря на огромное количество кавказских вызовов, в России не существует научного заведения, которое, по примеру Института США и  Канады, Института Дальнего Востока и т.д., целенаправленно, профессионально и в интересах государства занималось бы анализом происходящего в этом регионе. Экспертов, которые не поверхностно и ангажированно, а действительно высокопрофессионально и с государственнических позиций анализировали бы кавказскую проблематику можно пересчитать по пальцам, в системе принятия решения их знания не востребованы и при нынешней вертикали не будут востребованы никогда. Единой информационной кавказской политики не существует, равно как не существует государственных общекавказских СМИ, которые бы доносили российскую позицию, защищали российские интересы и нейтрализовали информационные угрозы нашей стране.

Исходя из действий и высказываний наших руководителей, видно, что у них либо не существует понимания того, что происходит в этом регионе, либо картинка этого значительным образом искажена. Так, недавно полпред в СКФО А. Хлопонин приписал раскручивание маятника черкесского «геноцида» проискам неких зарубежных антироссийских сил — «Сейчас уже заговорили о черкесском геноциде. И там сидят целые научные институты, которые работают над разными стратегиями по разным республикам». Александр Геннадьевич не понимает, что вопрос «геноцида» был поднят не зарубежными подрывными элементами, а своими, родными кавказскими этническими элитами — теми самыми, на которые Москва в свое время сделала ставку и продолжает её делать сейчас. Те люди, которые 10-15 лет назад поднимали вопрос никогда не существовавшего в истории геноцида, сейчас сидят в президентских креслах, являются лидерами общественных объединений, крупными чиновниками, депутатами и т.д. Это кавалеры высоких государственных наград России, лауреаты государственных премий северокавказских республик, полученных в том числе за книги, в которых они объявляли Россию «палачом» кавказских народов, а людей, сотрудничавших с нею, «предателями». Это представители тех самых кавказских кланов, которые составляют основу современной российской власти в этом регионе, тех самых, с которыми грозится нещадно бороться президент Д. Медведев и тех самых, с кем работает и ежедневно встречается сам Александр Хлопонин.

Понимания этого не видно. Причина такой ситуации, возможно, лежит в том, что подобное положение  полностью соответствует условиям неформального контракта между  федеральной чиновничьей элитой и кавказскими региональными лидерами, в рамках которого региональные власти получают свободу действий на местах. Это отвечает интересам чиновничьих кланов, но резко, самым кардинальным образом противоречит интересам России.

При нынешнем положении вещей ситуация будет ухудшаться, и будет ухудшаться довольно резко. Не надо забывать, что сейчас в большую жизнь вышло первое поколение северокавказцев, которое выросло в условиях безраздельного господства этой идеологии и отсутствия идеологии государственнической. Оно уже не воспринимает Россию как некий бесспорный объединительный центр и, наоборот, ставит «исторические интересы» своего народа превыше общероссийских государственных интересов. Если сейчас это поколение воспринимается просто в качестве радикальной молодежи, во многом без царя в голове, то еще через 10 лет именно оно будет определять политику республик Северного Кавказа.

Без идеологической составляющей формула «война, либо деньги» обречена на провал ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ. Поставленная Хлопонину задача завалить Кавказ деньгами при условии контроля над их использованием важна, но без идеологического наполнения мертва и неисполнима. Кавказ нельзя ни убить, ни купить. Пушки не могут уничтожить идеи — и точно так же деньги не могут эти идеи купить. Ваххабит, взрывающийся в метро или группа кавказских призывников, устанавливающих в части свои порядки, делают это не за деньги. Вне зависимости от того, сколько воинских частей будет стоять на Северном Кавказе и сколько заводов или туристических комплексов там сейчас будет построено, люди, в головы которых собственная элита вбила идеи превосходства одной нации над другой и исторической вины перед ними России не смогут обеспечить мир и экономическое процветание своего региона.

На Северном Кавказе существует острая необходимость в общегосударственной объединительной идеологии, в активных усилиях по её пропаганде и по нейтрализации уже прочно укоренившихся теорий этнического превосходства. В условиях доминирования нынешнего договора федеральных элит с кавказскими это невозможно в принципе, т. к. идеологические вопросы в нем безоговорочно отдаются на откуп местным кланам, интересы которых по определению будут всегда противоречить государственным интересам России. Существующая сейчас вертикаль власти в идеологическом смысле будет неминуемо отрывать Кавказ от России и по живому рвать отношения внутри самих кавказских народов, пропагандируя псевдовеличие одних этносов наряду с бесправием и исторической виной других.