В финале IX книги «Государства» говорится, что «не так важно, как должно или как может быть» в идеальном  государстве, достаточно уже, если кто-то один живет по законам этого Города, то есть по закону Блага, Добра и  Справедливости. Ведь прежде, чем возникнуть в реальности внешне, то есть в истории, платоновский Город родится внутри человека.

    В государстве Платона необходимые  для общества в целом функции  и виды работы разделены между  специальными разрядами его граждан, но в целом образуют гармоническое  сочетание. За основу распределения  граждан Платон взял различие по аналогии с разделением хозяйственного труда. В разделении труда Платон видит  фундамент всего современного ему  общественного и государственного строя. Он исследует и происхождение  существующей в обществе специализации  и состав отраслей  получившегося  таким образом разделения труда.

    Основная  мысль Платона в утверждении, что потребности граждан, составляющих общество, разнообразны, но способности  каждого отдельного лица к удовлетворению этих потребностей ограничены: “Каждый  из нас сам для себя бывает недостаточен и имеет нужду во многих”. Отсюда необходимость возникновения общежития, или “города”, “когда один из нас привлекает других либо для той, либо для иной потребности; когда, имея нужду со многом, мы располагаем к сожитию многих сообщников и помощников: тогда это сожитие получает у нас название города”.

    Значение  разделения труда для общества Платон рассматривает не с точки зрения работника, производящего продукт, а исключительно с точки зрения  интересов потребителей. Каждая вещь, согласно Платону, производится легче  и лучше и в большем количестве, “когда один человек, делая лишь одно, делает сообразно со своей природой, в благоприятное время, оставив  все другие занятия”. Эта точка  зрения приводит Платона к тому, что в разделении труда основной принцип строения государства.

    Торговля, обмен товарами и продуктами необходимы государству не только для внешних  сношений, но и вследствие того же разделения труда между гражданами государства. Отсюда Платон выводит необходимость  рынка и чеканки монеты как  единицы обмена.

    При переходе от класса работников производительного  труда к классу воинов-стражей  бросается в глаза то, что Платон нарушает принцип деления. А именно: нравственные черты работников хозяйства  Платон ставит ниже нравственных достоинств воинов-стражей и в особенности  ниже  — правителей государства.

         2.3 Добродетели в государстве

         Впрочем, нравственная дискриминация  трудящихся несколько складывается у Платона оговоркой, согласно которой  все три разряда граждан государства  в равной мере необходимы государству  и, взятые все вместе, являют великое  и прекрасное.

         Другая оговорка Платона  состоит в признании, что между  происхождением из того или иного  разряда и нравственными свойствами нет необходимой связи: люди, наделенные высшими нравственными задатками, могут родиться в низшем общественном разряде, и наоборот:  рожденные  от граждан обоих высших разрядов могут родиться с низкими душами.

         Наисовершейнейшее по своему строю и оттого благое  государство обладает четырьмя главными доблестями: 1) мудростью, 2) мужеством, 3) сдерживающей мерой и 4) справедливостью.

         Под “мудростью” Платон понимает высшее знание или  способность  дать добрый совет о государстве  в целом, —  о способе направления  его внутренних дел  и руководстве  им в его внешних отношениях. “Мудрость” — доблесть, принадлежащая не множеству  ремесленников, а весьма немногим —  философам, — и есть, ближайшим  образом, не столько даже специальность  по руководству государством, сколько  созерцание занебесной области вечных и совершенных “идей” — доблесть, в основе своей нравственная.

         Только философы должны быть правителями, и только при правителях-философах  государство будет благоденствовать  и не будет знать существующего в настоящее время зла. “Пока в городах, — говорит Платон,— не будут либо царствовать философы, либо искренно и удовлетворительно философствовать нынешние цари и властители, пока государственная сила и философия не совпадут в одно… до тех пор ни для государств, ни даже, полагаю, для человеческого рода нет конца злу”.

         Вторая доблесть, которой  обладает наилучшее по своему устройству государство, — “мужество”. Оно, так же как и “мудрость”, свойственно небольшому кругу лиц, хотя в сравнении с мудрыми этих лиц больше. Платон разъясняет, что достаточно, чтобы в государстве существовала хотя бы некоторая часть граждан,  обладающих способностью постоянно хранить в себе правильное  и согласное с законом мнение о том, что страшно и что нет.

         В отличие от “мудрости” и от “мужества”, третья доблесть совершенного государства, или “сдерживающая  мера”, есть качество уже не особого  или отдельного класса, а доблесть,  принадлежащая всем членам  наилучшего государства. Там, где она налицо, все члены общества признают принятый в совершенном государстве  закон и существующее в нем правительство, сдерживающее дурные порывы. “Сдерживающая мера” приводит к гармоничному согласованию как лучшие, так и худшие стороны.

         Четвертая доблесть совершенного государства — “справедливость”.  Ее наличие в государстве подготовляется  “сдерживающей мерой”. Благодаря  справедливости каждый разряд в государстве  и всякий отдельный человек, одаренный  известной способностью, получает для  исполнения и осуществления свое особое дело.

         Для Платона государство  — как бы макромир,  которому соответствует  микро мир в каждом отдельном человеке, в частности в его душе.

         В государстве три разряда  его граждан — правители, воины  и работники производительного  труда — составляют гармоничное  целое под руководством наиболее разумного класса.

         3. Политические  воззрения Аристотеля

    Взгляды Аристотеля сформировались в том числе под влиянием Платона, лекции которого Аристотель так же усердно слушал, как изучал его сочинения, дух ученика развился так быстро и мощно, что он скоро занял самостоятельное положение относительно своего учителя.

    Если  же позднейшие писатели говорят об открытом раздоре между ними и  охотно распространяются о неблагодарности  ученика к учителю, то против этого  решительно говорит всегда почтительный тон, в котором Аристотель ведёт  свою полемику против Платонова учения об идеях. Уважение Аристотеля к учителю  засвидетельствовано, между прочим, отрывком элегии на смерть Эвдема, где Аристотель говорит о Платоне, что «дурной человек не имеет даже права хвалить его». Весьма естественно, что различие взглядов вело к спорам между двумя мыслителями, но Аристотель постоянно отзывается о Платоне с уважением, а иногда с большою важностью. «Если подобные отношения, — справедливо замечает один историк философии, — можно назвать неблагодарностью, то такую неблагодарность питают все ученики, которые не были рабскими последователями своих учителей».

    В 334 г., Аристотель переехал в Афины  и основал там свою школу в  лицее, единственной гимназии, которая  оставалась для него свободна, потому что академия была занята Ксенократом, а Киносарг — циниками. Школа его получила название перипатетической, оттого ли, что Аристотель имел привычку во время преподавания ходить взад и вперёд или от тенистых аллей, окружавших место, где он учил. Его чтения были двоякого рода: утро он посвящал строго-научным занятиям в тесном кружке ближайших учеников (эзотерические или акроаматические лекции), а после обеда читал общедоступные лекции для всех, кто желал его слушать (экзотерические лекции).

    Но  с этой тихой и мирной жизнью, отданной науке, он принуждён был  расстаться благодаря политическим страстям афинян, для которых Аристотель стал подозрителен по своим прежним  отношениям к Александру и вообще по своим македонским симпатиям. Партия греческой независимости  не могла не воспользоваться смертью  Александра, чтобы ещё раз поднять  знамя восстания против своих  повелителей, и она весьма естественно  видела опасность для свободы  в том уважении, которым Аристотель пользовался среди окружавшей его  молодёжи. Обвинение в безбожии, вечно повторяемое против людей  мысли их противниками, потому что  оно доступно невежественной массе  и всегда находит себе в нём  сочувствие, было предъявлено и против Аристотеля. Понимая, что дело идёт не о правом суде, а о партийной  ненависти, и что судьба его решена уже заранее, 62-летний Аристотель покинул  Афины, чтобы, как он говорил, явно намекая  на смерть Сократа, избавить афинян от нового преступления против философии. Он переселился в Халкис на Эвбее, куда за ним последовала толпа учеников и где через несколько месяцев он умер от болезни желудка (322 до н. э.), завещав Феофрасту Эрезийскому руководство школою и свою богатую библиотеку.

    При жизни Аристотель не был любим. Наружность его не отличалась привлекательностью. Он был малого роста, сухощав, близорук и картав; на губах его играла язвительная улыбка; он был холоден  и насмешлив. Противники страшились его речи, всегда ловкой и логичной, всегда остроумной, подчас саркастической, что, конечно, доставило ему немало врагов. Нерасположение греков к Аристотелю преследовало его память и после  его смерти, и его характер подвергся  злостным нападкам и извращениям, главным  поводом к которым послужили  его отношения к Платону. Но если от скудных и не всегда беспристрастных биографических сведений мы обратимся к сочинениям Аристотеля, то увидим человека с глубокой, искренней любовью к правде, ясным пониманием действительности со всеми её реальными отношениями, неутомимым рвением к собиранию фактических знаний и вместе с тем с изумительным даром систематизации и плодотворного распределения материала. По всему складу своего ума и способностей он является трезвым, спокойным мыслителем, чуждым фантастических увлечений Платона. В нём греческая философия совершила свой переход от идеальной восторженности юношеской эпохи к трезвой рассудительности зрелого возраста.

    Сведения  о жизни Аристотеля, переданные нам  древними, принадлежат, главным образом, Диогену Лаэрцию, жившему около 6 веков после Аристотеля, и нескольким псевдонимам и анонимам.

    Политические  взгляды Аристотеля изложены в “Политике”, примыкающей к его “Этике”. Обе  работы составляют единое целое. О политике  и политических устройствах Аристотель говорит уже в “Этике”. В “Политике” же он опять возвращается к вопросу  о добродетелях и рассматривает  нравственные задачи политики и государства.

         3.1 Цель политики

    Сущность  политики Аристотель раскрывает через  ее цель, а она, по мнению философа, самая  высокая — воспитательная и состоит  в том, чтобы придать гражданам  хорошие качества и сделать их людьми, поступающими прекрасно. Иначе  говоря, “цель политики — благо, притом справедливое, то есть общее  благо” Поэтому политик должен искать наилучшего, т.е. наиболее отвечающего  указанной цели, политического устройства.

         3.2 Метод политики как  науки

    Метод политики как науки у Аристотеля - метод анализа, ведь "каждое дело должно исследовать в его основных самомалейших частях", что применительно к политике означает анализ государства, выяснение, из каких элементов оно состоит. Необходимо также исследовать реально существующие формы политического устройства и созданные философами социальные проекты, интересуясь при этом не только абсолютно наилучшими формами государственного устройства, но и лучшими из возможных. Оправданием такого исследования является, как подчеркивает Аристотель, несовершенство существующих форм политического быта.

         3.3 Государство

    Аристотель  подчеркивает, что понятие государства  определяется разнообразно и что  существует  много форм государства  с различными политическими устройствами. “Политика” Аристотеля начинается словами: “Всякое государство представляет собою некоторую форму общежития”. Но общежитие — это род, государство  лишь один, хотя и главный вид  общежития; “государство есть форма  общежития граждан, пользующихся известным  политическим устройством”.

    “Политическое устройство есть тот порядок, который  лежит в основании распределения  государственных властей и определяет собою как верховную власть, так  и норму всякого в нем общежития”. Политическое устройство предполагает власть закона; ибо где не властвуют законы, там нет политического устройства. Аристотель определяет закон и порядок и “бесстрастный разум”: “Закону страсть не причастна”. Более развернутое определение закона таково: “Законы… суть те основания, по которым властвующие должны властвовать и защищать данную форму государственного быта против тех, которые ее нарушают”. При этом законы управляют всем вообще, каждое дело в отдельности обслуживается в соответствии с законом государственной властью. Аристотель подчеркивает, что следует стремиться к тому, чтобы законы не менялись, ибо “закон не имеет никакой другой силы, принуждающей к подчинению ему, кроме обычая, а обычай образуется не иначе как в продолжение известного времени”. Аристотель различает  в политическом устройстве три части: законодательную власть, административную и, наконец, судебную.