Символика огня в мифологии тюркских народов

     В буддизме огонь также имеет «негативную» символическую нагрузку. Высшая цель – достижение нирваны – означает «гашение Тройственного Огня Желания, Враждебности и Иллюзии», который есть движущая сила вселенной. Будущий Будда, противостоя в испытаниях под деревом Бо своему противнику Кама-Мара (буквально «Желание-Враждебность» или «Любовь-Смерть»), который олицетворял тройственный огонь и был стражем последнего порога на пути к Нирване, подавляет в себе его тлеющие уголья. Не случайно «нирвана» на санскрите означает выдутый, угасший огонь (nirva – гаснуть, nir- прочь, наружу, vana - выдутый).

     В исламе огонь связан в основном с  грехом и силами Зла. Тех, кто пытается подсмотреть или подслушать жизнь  небожителей, преследует «зубчатомелькающий пламень» (15:18). Исламский дьявол Иблис («Отчаявшийся») оказался созданным  Аллахом из огня, для последователей которого всемилостивый Аллах в аду «приготовил цепи, ошейники, геенское пламя» (76:4), чтобы они «наслаждались мукою в пламени» (22:22). Коран признает три воплощения разума: ангелы, созданные из света, джинны – из чистого огня, и человек – из праха земли. Джинны могут делать себя видимыми, но не могут быть плотнее огня или дыма. Злые джинны действуют заодно с падшими ангелами, руководимыми Иблисом. Лишь у индийских мусульман общение с Богом представляется как «горение» и встречается ритуал хождения по раскаленным углям. 
«Позитивное» значение символа огня у мусульман связано только с отправлением зикра, в котором мистик должен последовательно видеть перед внутренним взором семь цветных огней и достигнуть в конце концов видения божественного света. Правда, здесь мы имеем дело, скорее, со священным светом, а не с пламенем. Священное пламя Зороастра считается угасшим в день рождения пророка Мухаммеда.

     Итак, мифология может относиться к  огню как к исключительно положительному явлению (метафоры славянской мифологии), исключительно карающему явлению (ислам) или же видеть в огне две ипостаси – священную и карающую (христианство, индуизм, буддизм).

     Культ Весты в Риме – один из наиболее древних, наиболее насыщенных социальным смыслом. Огонь, поддерживаемый весталками, считался олицетворением мощи Рима. Им причащали в случае приема в общину. Раз в год огонь гасили и зажигали вновь трением двух кусков дерева, чтобы потом от священного огня зажечь огни домашних очагов, где вход в дом назывался вестибул - в честь Весты. В дополнительном томе к «Золотой ветви» Фрэзер пишет об угандийских весталках – домашних женах бога огня. Связь огня с происхождением рода прослеживается у племен Берега Слоновой Кости и Судана, где было приняло хранить кусок обугленного дерева, которым основатель деревни или дома разжигал первый огонь .

     Помимо  священного символа общины, огонь  использовался в разного рода ритуалах также и для магического  управления погодой. В одних случаях  для вызывания дождя производится имитация молнии путем высекания искр из горящих головней (Прибалтика), в других дождь должен был прекращаться после заливания горящей ветки особого дерева водой (арабы) или подбрасывание горящей золы (Новая Британия). Считалось, что присутствие мертвеца, скончавшегося от ожогов, усиливает воздействие магии (Индия) . Аналогичные поверья имеются и в Европе - у французов 

     Наиболее  распространенная функция огня –  очистительная. Известен ритуал очищения иностранцев (или лишения их опасных  магических способностей). Например, тюркские шаманы, принимая римских послов, обносили вокруг них кадящие благовония. В Афганистане и Персии по случаю прибытия путника, прежде чем он войдет в селение или переступит границу, жгут огонь и воскуряют благовония. В Новой Британии известен ритуал изгнания злых духов, во время которого совершается обход домов со священным огнем и сохранение огня в жилище в течение трех суток, чтобы избавить селение от того или иного бедствия. Зулусы для достижения плодородия окуривают растения дымом костра, очищая их от болезней. 
Очистительные огни бедствия зажигались в Европе в период наступления эпидемии чумы или падежа скота. Перед зажжением таких огней все костры в округе тушились. Затем огонь добывался с помощью трения. В отличие от диких африканских племен, у которых добыча огня – дело рук одного человека, вращающего деревянную палочку, добыча огня у европейских народов происходила при помощи трения массивных кусков дерева, которые вращались группой людей, использующих веревку, которую наматывали на вращающийся деревянный вал. Золу из костров бедствия разбрасывали по полям, ею мазали лица и долго не смывали; посыпали ею больные места, смешивали с водой и пили; от углей разжигали очаги в своих домах, после чего подогревали воду и кропили ею больных людей и скот.

     Регулярные  очистительные ритуалы огня связаны, по всей видимости, с кельтскими традициями. У древних кельтов 1 ноября, скорее всего, считалось началом года. В  этот день от священного огня возжигались  остальные огни, совершалось гадание  с целью предсказать будущее, а души умерших возвращались в прежние жилища, чтобы погреться у огня. Одновременно с ними пространство заполняется ведьмами, феями и домовыми. Последних должны были отпугивать костры, разжигаемые во дворах и на вершинах холмов.

     Ритуальные  костры отчасти распространены и среди мусульман Северной Африки (особенно в Марокко и Алжире) . Мусульмане окуривают дымом сады, поля и дома. Празднование летнего солнцестояния у них во всем аналогично европейскому и, вероятно, заимствовано из общеарийской традиции. Между тем, все чисто мусульманские праздники связаны с лунным календарем.

     Целебные  или защитные свойства ритуалов огня объясняются либо солярным мифом (в  огне заключена сила солнца), либо надеждой уничтожить распространяющуюся по воздуху  заразу (очистительная теория). Очевидно, оба элемента присутствуют в этих ритуалах.

     Символика коренится в бессознательном, символы  не создаются, а лишь открываются  во внелогическом ассоциативном  откровении. Огонь – извечный символ бессознательных психических процессов, тот символ, который способен к преобразованию бессознательного и созданию новых качеств личности. Огонь приближает к богам.

     Магико-религиозная  сила в целом ряде религиозных  традиций рассматривается как «горение», присущее мистикам, магам и воинам. Шаман, демонстрирующий овладение огнем  демонстрирует причастность к сверхчеловеческому состоянию, превращающему человека в дух. 
Обрести священную силу огня можно и при помощи других способов, отличных от шаманских и мистических техник.

     Огненные  ритуалы, по всей видимости, отражают глубинную связь некоторых народов и культур и отъединенность их от других народов и культур. В этих ритуалах человек соединяется с огнем и образует сущность, близкую к божественной. В иных культурах обожествление не имеет столь тесной связи с огнем.

     Смешение  народов и культур в современную  эпоху приводит к тому, что в  любой среде можно встретить  человека, напрочь лишенного способности  видеть в физических явлениях мистические  символы. Одних огонь завораживает и побуждает к духовным переживаниям, другим он служит лишь как физическое явление, в котором нет никакого сакрального смысла. Вероятно, здесь наблюдается какое-то глубинное генетическое различие, хранящее память о древнейших катаклизмах, трансформирующих человеческую природу. Для одних соединение с огнем есть страсть обновления и преображения, для других – род психического недуга перед лицом электрической цивилизации. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     3. Отхан-Галахан –  хан Огня в тюркской  мифологии  

     Отхан-Галахан («хан огня Отхан»), Отгалахан («хан огня От»), Отхан-Галахан эхе («матушка Отхан-Галахан»), Эл-Галахан эхе («матушка хан огня Эл»), Гал-эхе («матушка-огонь»), От эхе, Од эхе, Ут эхе («матушка От»), Галтенгри («огонь-тенгри»), в мифологии тюркских народов божество огня, персонификация огня, очажного пламени. Предстаёт в мужском и в женском облике. Этимология имени Отхан (от тюркского от, «огонь», и хан, «государь») указывает на тюркский компонент в генезисе образа.

     Обнаруживается  некоторое соответствие и с аналогичным  персонажем тибетской мифологии, которого также называют «бог огня», «государь  богов огня». Образ Отхан-Галахан  складывался на основе представлений  о духах родового и семейного очага, выступавших в зависимости от различных племенных традиций в мужском или женском облике (отсюда то мужская, то женская ипостась божества).

     В обрядово-мифологических сюжетах синтезируются ранние представления о небесном происхождении огня (очевидно, от удара молнии, который иногда интерпретируется как зачатие при космическом браке) и более поздние — о его искусственном добывании (высекании, которое на монгольских языках передаётся тем же словом, что и вспышка молнии). Создание огня связывается с эпохой первотворения: когда гора (Алтай, Хангай, Бурхан-халдун, Сумеру) была холмом, дерево (вяз, ива) — побегом, горный козёл — козлёнком, ястреб и жаворонок — птенцами, царь-лев — детёнышем и т. д. В вариантах огонь возникает благодаря начальному космогоническому акту — отделению неба от земли. Участие космических начал в порождении Отхан-Галатхан многократно подчёркивается: огонь появился от 99 вечных тенгри, от Хормусты, от хана-тенгри и матери Этуген («возник из её стопы») и т. д. В качестве его творцов упоминаются также гора, море и дерево (высечен горой Бурхан-Халдун, возник от горы Сумеру и моря Сум, сотворён из вяза, из тутового дерева с вершины Хангай-хана и Бурхату-хана и т. п.). Семантика порождения сохраняется и при описании искусственного добывания огня, порождённого отцом-железом (сталью) и матерью-камнем (кремнем, галькой — образом, параллельным «матери-земле», а также горе).

     При складывании культа Чингисхана его родовой огонь осмысливается как владыка над всеми духами очагов и затем — как огонь вообще. Согласно различным версиям, первый огонь был высечен Чингисханом и раздут его женой, высечен его отцом Есу-хейбагатуром и раздут его матерью Оэлун, высечен его сыном Чагадаем и раздут супругой Чагадая Чанхулан и т. д.; мотив мифологического порождения отражён в распределении функций между мужским («высекание») и женским («раздувание») началом. Подвергшийся мифологизации Чагадай, хранитель родового очага императорской фамилии, после смерти был отождествлён с духом — хозяином очага, а затем — с божеством огня вообще (бурят. Сахядай-нойон).

     Позднее под влиянием буддизма происхождение Отхан-Галахан связывается с именами ламаистских божеств: Бурхан-бакши (Шакьямуни), Вайрочаны, Махешвары (Шивы) и др. В качестве мистического источника огня часто называется буква «ра» («рам», «арам»), одна из семи магических букв. по традиционной грамматической классификации относящаяся к стихии огня. Влияние тибетской традиции сказывается в версии о создании огня Падмасамбхавой (в тибетской мифологии именно он учреждает культ божества огня). Отхан-Галахан  проявляется в целом сонме обитающих в очаге духов, объединённых семейными связями и олицетворяющих — соответственно универсальной пространственной ориентации — центр очага и различные его стороны. В призываниях к Отхан-Галахан фигурирует его «очень старый» дед — Тала, отец («Победоносный огонь-господин»); Всевышняя матушка-лус (из разряда земных духов-хозяев, по модели космического порождения мать огня всегда связана с землёй); сыновья или братья (иногда числом 5), носящие общее имя Белое сердце огня; сёстры-врачевательницы — «огненные девы», олицетворяющие либо центр очага (Огненное центр-сердце), либо его стороны и являющиеся прямым отражением небесных дев; цвета тел «огненных дев» соответствуют цветам утреннего, полдневного, вечернего и ночного солнца: фея восточного огня — сияюще-белая, южного — красно-жёлтая, западного — тёмно-красная, северного — чёрная (это распределение цветов почти полностью соответствует буддийской космологической символике; ср. Тара).

     Отхан-Галахан  как божество огня имеет один глаз (реже три), всегда смотрящий вверх, в небо, ослепительно-белое лицо, густую белую бороду, медные брови, оскаленные раковинно-белые зубы. Наиболее частые его эпитеты — «красный», «масляный», «шёлковый». У него жемчужный топор, кувшин, чётки, барабан, крюк, сеть, жемчужные подвески, хрустальный пояс на бёдрах. Облик и атрибуты божества огня и его семейства сложились под прямым влиянием буддийской иконографии.

     Как персонификация огня Отхан-Галахан  связан с космическим центром (ср. центральное положение очага в юрте) и с мировой вертикалью: его блеск достигает неба, дым проникает сквозь 99 небесных слоёв (или покрывает их), жар пронизывает насквозь землю, согревает её 77 слоёв. Столь же несомненна связь с солнцем (огнём небесным). Очагу придавалась округлая форма (солнечный диск), а к новогоднему ритуалу приурочивались проводы Отхан-Галахан старого года и встреча Отхан-Галахан нового года. С этим же, очевидно, связан запрет выносить огонь из юрты в ночное время — после захода и до восхода солнца. Общей для образов Отхан-Галахан  и солнца является идея производительности. При новогоднем ритуале поклонения Отхан-Галахан  у него выспрашивают счастье, благую часть, жизненную силу. В обряде используется репейник, связанный с темой плодородия, а в качестве жертвенного животного — белая (или белая с жёлтой головой) овца, вообще символизирующая счастье и благополучие. Особую роль в культе Отхан-Галахан играет козёл — универсальное олицетворение плодородия: кастрированный козёл — ездовое животное Отхан-Галахан , горный козёл фигурирует при описании возникновения Отхан-Галахан. Новогодние жертвы огню приносят женщины, которые просят детей, исключено участие в ритуале беременных женщин (например, у ордосцев). На связь огня с потомством указывают: запрет у бурят выносить из юрты родовой огонь, если в доме есть дети возрастом до года, поклонение невесты родовому очагу жениха (хотя это, прежде всего, — испрашивание покровительства нового для неё родового духа, каковым выступает божество огня). Родовой огонь приравнивается к родственнику; по бурятским поверьям, его, как сына или сородича, нельзя отдать в чужой род, а погасить его — всё равно что убить родственника. При перекочёвке на новое место переносятся и непогашенные угли, сохраняющие родовой огонь, что рассматривается как гарантия продолжения рода. Одна из функций Отхан-Галахан — очистительная: огнём очищали юрту, в которой лежал покойник, и находящиеся там вещи; невесту очищали перед вступлением в род жениха, проводя её между двумя кострами (по сообщению Плано Карпини, такой же процедуре подвергались послы, прибывшие к хану). Пожар, а также некоторые (прежде всего кожные) болезни — следствие гнева Отхан-Галахан, вызванного дурным обращением с очажным пламенем, нарушением запретов (перешагивать через очаг, подталкивать ногой топливо, помешивать угли острым предметом, плевать в огонь, лить воду, бросать нечистоты, волосы, произносить перед очагом слово «волк» и т. д.). Существует у бурят поверье, что Отхан-Галахан окривел из-за помешивания углей в очаге острым предметом.