Роль практики в познании. Взаимосвязь чувственного и рационального в познании

Ключевой характеристикой истины, ее главным признаком является ее объективность. Объективная истина - это такое содержание наших знаний, которое не зависит ни от человека, ни от человечества. Иными словами, объективная истина представляет собой  такое знание, содержание которого таково, как оно "задано" объектом, т.е. отражает его таким, какое он есть. Так, утверждение, что земля  шарообразна, - объективная истина. Если наше знание - это субъективный образ объективного мира, то объективное  в этом образе и есть объективная истина. Признания объективности истины и познаваемости мира равнозначны. Но, как отмечал В.И. Ленин, вслед за решением вопроса об объективной истине следует второй вопрос: "...Могут ли человеческие представления, выражающие объективную истину, выражать ее сразу, целиком, безусловно, абсолютно, или же только приблизительно, относительно? Этот второй вопрос есть вопрос о соотношении истины абсолютной и относительной". Вместе с тем сам факт возможности для познания впадать в заблуждение в процессе поиска истины требует отыскания инстанции, которая могла бы помочь определить, истинен некоторый результат познания или ложен. Иными словами, что является критерием истины? Поиск такого надежного критерия идет в философии издавна. Рационалисты Декарт и Спиноза считали таким критерием ясность. Вообще говоря, ясность годится как критерий истины в простых случаях, но критерий этот субъективен, а потому и ненадежен - ясным может представляться и заблуждение, особенно потому, что это мое заблуждение. Другой критерий - истинно то, что признается таковым большинством. Этот подход кажется привлекательным. Разве не пытаемся мы решать многие вопросы по большинству голосов, прибегая к голосованию? Тем не менее этот критерий абсолютно ненадежен, ибо исходный пункт и в данном случае - субъективен. В науке вообще проблемы истины не могут решаться большинством голосов. К слову сказать, этот критерий был предложен субъективным идеалистом Беркли, а позднее поддержан Богдановым, утверждавшим, что истина есть социально организованная форма опыта, т.е. опыт, признаваемый большинством. Наконец, еще один, прагматический подход. Истинно то, что полезно. В принципе истина всегда полезна, даже тогда, когда она неприятна. Но обратное заключение: полезное всегда есть истина  несостоятельно. При подобном подходе любая ложь, если она полезна субъекту, так сказать, во спасение ему, может считаться истиной. Порок критерия истины, предлагаемого прагматизмом, также в его субъективной основе. Ведь в центре здесь стоит польза субъекта.Так каков же в действительности критерий истины? Ответ на этот вопрос дал К. Маркс в своих "Тезисах о Фейербахе": "...Обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, вовсе не вопрос теории, а практический вопрос. Спор о действительности или недействительности мышления, изолирующегося от практики, есть чисто схоластический вопрос".

Но почему практика может выступать  в роли критерия истины? Дело в том, что в практической деятельности мы соизмеряем, сопоставляем знание с  объектом, опредмечиваем его и тем самым устанавливаем, насколько оно соответствует объекту. Практика выше теории, поскольку она обладает достоинством не только всеобщности, но и непосредственной действительности, так как в практике воплощено знание, а вместе с тем она предметна.Конечно, далеко не все положения науки нуждаются в практическом подтверждении. Если эти положения выведены из достоверных исходных положений по законам логики, то они также достоверны, т.к. законы и правила логики тысячи раз проверялись на практике.Практика в результате практической деятельности, которая воплощается в конкретные материальные вещи, адекватные идеям как критерий истины и абсолютна и относительна. Абсолютна, так как иного критерия в нашем распоряжении нет. Эти идеи и есть истины. Но этот критерий и относителен в силу ограниченности практики в каждый исторический период. Так, практика на протяжении столетий не могла опровергнуть тезис о неделимости атома. Но с развитием практики и познания этот тезис был опровергнут. Противоречивость практики как критерия истины является своеобразным противоядием против догматизма и окостенения мысли.Практика, как критерий истины и относительна, и абсолютна. Абсолютна как критерий истины и относительна как критерий истины, т.к. она сама ограничена в своем развитии на определенном этапе развития (развивающая практика).

3.вопрос. Научное и вненаучное знание.

Наука играет важную роль в жизни  общества. Говоря о науке, следует  иметь ввиду три формы ее бытия  в обществе: 1) как особого способа  познавательной деятельности, 2) как  системы научных знаний и 3) как  особого социального института  в системе культуры, выполняющего важную роль в процессе духовного  производства. Научное познание как  особый способ духовно-практического  освоения мира имеет свои особенности. В самом общем смысле научное  познание понимается как процесс  получения объективно-истинного  знания. Исторически наука постепенно превращалась в важнейшую сферу  духовного производства, продуктом  этого производства является достоверное  знание, как особым образом организованная информация. Главными задачами науки  и по сей день являются описание, объяснение и предсказание процессов  и явлений действительности.

 Зарождение науки связывают  с формированием особого типа  рационального освоения действительности, позволявшего получать более  достоверные знания, по сравнению  с преднаучными формами познания мира. Карл Ясперс считает это время «осевым» в развитии культуры.

 В настоящее время широко  обсуждается проблема «демаркации»  научного знания, то есть определение  границы, отличающей науку от  ненауки. Первый шаг к разделению знания на научное и вненаучное состоит в отделении научного знания от обыденного. Обыденное знание, опирающееся в основном на здравый смысл, несомненно, может служить руководством к действию и играет важную роль в жизни человека и в истории общества. Однако оно всегда включает в себя элементы стихийности и не отвечает нормам целостности в системном построении знаний, на которые ориентируется наука, в нем отсутствует необходимая четкость в определении понятий и далеко не всегда соблюдается логическая правильность в построении рассуждений.

 В многообразии форм вненаучного знания выделяют донаучное, ненаучное, паранаучное, лженаучное, квазинаучное и антинаучное знание. Находясь по ту сторону от науки, вненаучное знание отличается аморфностью, при этом границы между различными его разновидностями чрезвычайно размыты. Отделение научного знания от многочисленных форм вненаучного – весьма непростая проблема, связанная с определением критериев научности. Общими критериями, выступающими нормами и идеалами научности знания, признаны: достоверность и объективность (соответствие действительности), определенность и точность, теоретическая и эмпирическая обоснованность, логическая доказательность и непротиворечивость, эмпирическая проверяемость (верифицируемость), концептуальная связанность (системность), принципиальная возможность фальсифицируемости (допущение в теории рискованных, предположений для их последующей экспериментальной проверке) предсказательная сила (плодотворность гипотез), практическая применимость и эффективность. Указанные требования выступают как определенная модель идеала научного знания. Однако проблема состоит в том, что данный «идеал научности» далеко не всегда и не в полной мере реализуем в действительном процессе научного познания различных сфер бытия. Означает ли это, что критерии научности знания «не работают» и не нужны? - Вовсе нет. Они не всегда и не полностью соблюдаются, но идеал научности ставит перед учеными цель, что позволяет двигаться в определенном направлении, и это дает им возможность достигать большего успеха в приближении к истине. Идеал, будучи совершенной целью деятельности, выступает как ее организующее начало и служит важнейшим регулятивным средством любой деятельности человека.

4. Специфика социального познания.

Проблема истины является одной  из древнейших в философии. Сама философия  является порождением интенции к  истине. Даже этимология термина "философия" в скрытой форме содержит интерес  к истине и истинности вещей и  знаний. Не вдаваясь в долгие споры, отметим, что категория "истина" изначальна была общефилософской, имеющей  отношение как к бытию, так  и к познанию. В идеалистической  ли форме или в материалистической понятие истинности употреблялась  и к вещам ("веритас рей"), и к гносеологическим образам ("веритас интеллектус"). Людей во все времена интересовала не только истинность знаний о предметах, но и то, чтобы эти предметы "соответствовали их понятиям". Сложившаяся в философии французских и английских материалистов Нового времени абсолютизация гносеологической истины была реакцией на средневековую теоцентричную трактовку онтологической истинности бытия как соответствия существования вещей их духовной божественной сущности. Материалисты оспаривали наличие в вещах духовной божественной сущности, но в полемике вместе с грязной водой выплеснули и "ребенка" – возможность материалистической интерпретации онтологической истинности вещей. В качестве методологической основы своего анализа мы берем признание общефилософского характера категорий "истина" и "истинность". Они будут употребляться как для характеристики знаний о социальных объектах, так и для самих социальных объектов, процессов, явлений, т.е. и в гносеологическом, и в онтологическом значениях. Вопрос о критериях истины был и остается центральным в учении об истине – "алетиологии" (или "веритономии"). На сегодня в философии существуют взгляды, что критерием гносеологической истины являются предметная практика, практика социальных преобразований, научный эксперимент, логические критерии, авторитет, вера, процедурные приемы (верификация и фальсификация), конвенция, очевидность, ясность и т.д. В качестве критерия онтологической истинности вещей в разные времена предлагалось соответствие "первокирпичику" мироздания, атомной основе, Благу, объективной своей идеи, метафизическим первопричинам, божественному замыслу, сущности (трактуемой по-разному), понятию, материальной природе и т.д. В любых вариантах несомненным осталось одно: истина (или истинность) определялась через соответствие: знания - со знанием (логическая истинность) или с предметом (корреспондентская гносеологическая истинность), вещи – со своей сущностью или божественным замыслом, или со своим объективным понятием (онтологическая истина). Этой схемой мы тоже будем пользоваться в дальнейшем исследовании. Изучение людьми общества и самих себя восходит корнями к формам первобытных верований: фетишизму, тотемизму, аниматизму, анимизму, магии. В мифологии постоянно присутствует проблема генезиса общества, антропоморфные мифы посвящены различным историям возникновения людей и их сообществ. В философии с первых ее шагов возникает интерес к этому вопросу. Рассмотрение человека как "микрокосма" – одна из величайших концепций о социальной жизни. Античная философия уже рассматривала и проблему истинности социального бытия, и истинности знаний о нем. Во многих концепциях античности истина одновременно и высшее благо, и высшая красота, и высшая добродетель. Быть истинным поэтому означало быть красивым, благим, добродетельным. Высшее благо человека – счастье. Чтобы человек был здоровым телесно и духовно, чтобы он был счастливым, нужно, считали, например, пифагорейцы, чтобы музыка индивидуальной души соответствовала космической музыке. Истинен тот "микрокосм", который соответствует макрокосмосу, человек – мирозданию. Это пример определения онтологической истинности человека. У Августина истинность человека определяется через соответствие божественной благости. У гуманистов Возрождения – космической гармонии. У мыслителей Нового времени – естественному состоянию. Просветители видели онтологическую истинность человека в соответствии его жизни разумным началам мироустройства. Кант – в наличии в человека высшего нравственного закона ("категорического императива"). В.Соловьев предполагал найти истинность, а тем самым и высшее счастье человека в богочеловечестве. Большевики - в соответствии светлым идеалам коммунизма. Фашисты – в служении национальной идее или принадлежности высшей расе. Истинность же социальных знаний определялась или соответствием действительности, или – догмам священного писания, или официальной идеологии, или высказываниям авторитетов (вождей, правителей, генсеков, фюреров и пр.), или полезностью, или аргументированностью (верифицируемостью), или отсутствием альтернатив (фальсифицируемостью). Меняются века, и меняются методы, формы, способы определения и описания истинности социальных явлений и знаний. Но неизменной остается найденная античными мыслителями идея о неразрывной связи социальных истин (онтологических и гносеологических) с проблемой человеческого счастью и развитием социальной материи в рамках бытия всего мироздания. Можно по-разному определять и описывать истинность социального бытия человека, но в основе разных подходов лежит потаенная надежда найти тайну абсолютного человеческого счастья. Нас будет интересовать проблема критерия истинности социальной материи на рубеже третьего тысячелетия, в особенности, применительно к нашей отечественной действительности. Российская действительность имела и имеет свою особенность, которую можно назвать одним словом "еврозейство". Мы находимся на границе между Европой (Западом) и Азией (Востоком). Поэтому мы специально будем рассматривать проблему онтологической и гносеологической истины в социальном бытие и мышлении на Западе и на Востоке. Общие представления об истинности социального бытия и познания мы попытаемся конкретизировать на примере одной специальной области социального познания – политологии. Если предельно упростить понимание предмета нашего исследования, то оно - в поиске предельного критерия истины в социальной материи во всех аспектах его осуществления. Начнем с выяснения мозаики способов определения и описания истины и истинности социального бытия и мышления в современном (постиндустриальном) обществе.

§ 1. Динамика социальной реальности и особенности ее познания.

Любая работа требует определения  основных понятий, с помощью которых  будет раскрываться содержание предмета исследования. Эти основные понятия, как правило, выносятся в название. Для нас такими основными категориями  будут "дефиниция" (определение), "дескрипция" (описание), "истинность", "социальное", "познание", "критерий". Они требуют, хотя бы краткого предварительного уточнения их основных значений.

Дефиниция (definiti o - определение) – это логическая операция, раскрывающая содержание понятия. Наше исследование не посвящено формальной логике и не преследует цель изучить процедуры определения ( Df ) понятий как специальных форм мыслей. Нас интересует специфика соотношения дефиниций и дескрипций в социальном познании. Поэтому интерес к дефиниции и дескрипции в формально-логическом плане носит инструментальный характер.

Дефиниендум ( Dfd ) – понятие, содержание которого требуется раскрыть; дефиниенс ( Dfn ) – понятие, с помощью которого раскрывается содержание определяемого понятия.

Дефиниции бывают номинальные и  реальные, явные и неявные. В интересующем нас плане номинальные определения  означают введение нового термина вместо описания какого-либо события или  объекта Например, "термин "социальный" означает относящийся к обществу, социуму, коллективу людей". Реальные определения раскрывают признаки события  или объекта. Например, "социум –  определенным образом организованная совокупность людей". Отличие между  этими определениями ясно: в первом случае объясняется значение термина, во втором – раскрываются признаки предмета.

Явное определение раскрывает существенные признаки предмета через родовое  и видовое отличие или выяснение  его происхождения (генезиса). К неявным  Df относятся определения через отношение предмета к своей противоположности или по контексту, или остенсивное (от латинского слова ostendo – "показываю").

Дефиниции не должны быть слишком  широкими или слишком узкими, не должны заключать в себе круги (такие  определения называются "тавтологиями"), они должны быть ясными и не должны быть отрицательными.

Дескрипция (от лат. descriptio - описание) состоит в том, чтобы максимально корректно и всесторонне указать признаки события или предмета. В формальной логике многие авторы относят описание ( Dsp ) к приемам, заменяющим определение наряду с характеристикой и сравнением [5]. Такая трактовка не лишена оснований, но необходимо оговорить целый ряд обстоятельств, которым в нашей работе в дальнейшем будет уделено самое пристальное внимание.

Термин "истинный" мы будем применять  как характеристику материальных и  духовных объектов. Понятие "истина" для нас является общефилософской  категорией [6], применяемой как к  вещам (онтологическая истина), так  и знаниям (гносеологическая истина) [7]. Истинность означает соответствие реального идеальному, производного своему основанию: вещи – своей природе (сущности), понятия – предмету [8].

"Социальное" в нашем тексте  будет означать приобщенность к каким-либо аспектам жизни людей или разных групп людей.

И, наконец, "познание" мы трактуем как духовное освоение мира через  практическую деятельность.

Таковы самые общие характеристики понятий, вынесенных в название работы, специфику роли которых в социальном познании нам и предстоит выяснить.

Прежде чем перейти непосредственно  к теме, рассмотрим возможность "чисто  научного" социального познания и практики.

Вопрос о социальном познании, способном  адекватно объяснять процессы, происходящие в обществе, и, что самое главное, способном прогнозировать тенденции  развития, сегодня чрезвычайно актуален. Современная действительность болезненно демонстрирует следствия безграмотного  реформирования общественной жизни: нужные законы вовремя не принимаются, принятые – не выполняются, решения не соответствуют  насущным потребностям, желаемое не соответствует  возможностям. Необходимость строгих  социальных знаний определяется еще  и чрезвычайной быстротой происходящих изменений. Ускоряющееся развитие затрудняет получение компетентных экспертных оценок ситуаций и предвидение их последствий.

В связи с этим возникает огромный массив мировоззренческих, теоретико-методологических, аксеологических и других вопросов, некоторые из которых вынесены в название работы и стали предметом данного исследования. Проблема истинности определений и описаний в социальном познании непосредственно связана с проблемой возможности научного обеспечения социальной жизни и процессов реформирования всех его сторон.

Для того, чтобы понять частные  тенденции развития отдельного общества, необходим общепланетарный культурный фон, для выяснения которого нам  придется совершить краткий экскурс  в историю нескольких последних  столетий.

Новое время вместе с наукой, техникой, индустриально-промышленной культурой  привнесло в жизнь и свою парадигму  места человека в этом мире. Декарт одним из первых расколол мир на субъекта и объекта, противостоящих друг другу и противоборствующих. Рассмотрение природы как мастерской, где человек-мастер изготовляет  предметы удовлетворения своих растущих потребностей, дало массу позитивных результатов. Ум человека, опирающийся  на накапливаемые знания, доказал  истинность слов Ф.Бэкона, что "знания – сила". Однако абсолютизация рационального начала в человеке не оправдало надежд ни просветителей, ни других адептов науки. Построить "по уму" безупречное во всех человеческих отношениях общество не удалось до сих пор. Более того, сциентистский, технократический подход поставил человечество на грань трагический катастрофы. Термоядерный, экологический и другие тупики стали осязаемыми реальностями. Преувеличенные надежды на науку вообще и на науку об обществе, можно сказать, не оправдались. Сциентизм (от лат. scientia – знание, наука), который можно рассматривать как особый вид утопизма, рационалистического утопизма, выражается в непомерных притязаниях все понимать и переустраивать на основе научного подхода и научных знаний. Такая абсолютизация научного подхода и научных знаний, какими бы они не были полезными и эффективными, является абстрактной и однобокой. За скобками общественной практики и познания оказываются целый ряд до- и вненаучных форм освоения мира, например, обыденный опыт, интуиция, формы художественного познания и преобразования мира, здравый смысл, религиозное миропонимание и мироощущение и многое другое. Применительно к социальному познанию это означает, что субъект социальной практики принимает решения исключительно рационально: на основе достоверной и исчерпывающей по объему информации, касающейся как предпосылок этого решения, так и его последствий. Отметим, что такое невозможно реально, ибо человек не есть думающая машина, его мысли неразрывно связаны с чувствами, эмоциями, разными формами оценок (не всегда рациональных: среди них могут быть, скажем, эстетические, которые до конца никогда не рационализируются). Принимая любое продуманное решение, человек всегда подкрепляет это решение еще и чувством уверенности, правоты, веры, надежды и т.д.