Концепция информационного общества

Согласно формулировкам японских ученых информационное общество предлагается определять таким, где процесс компьютеризации дает людям доступ к надежным источникам информации, избавляет их от рутинной работы, обеспечивает высокий уровень автоматизации производства. При этом, по мнению японских специалистов, меняется и сам процесс "производство — продукт": он становится более "информационно емким", что означает увеличение доли инноваций, дизайна и маркетинга в его стоимости. Здесь явно проступают и подчеркиваются связи информации и производства, конкретная роль информатизации относительно постиндустриального производства [22, с.11-12].

Американский социолог Д. Белл характеризует информационное общество как постиндустриальное, где информация используется в качестве стратегического ресурса [22, с.12]. Д. Белл одним из первых выделил характеристические признаки информационного общества [9, с. 38]: центральное место принадлежит теоретическому знанию, как основе инноваций; создаются новые интеллектуальные технологии; растет класс людей, обладающих знанием; наблюдаются изменения в характере труда, увеличивается роль женщин в сфере занятости; наука приобретает харизматический ореол; общество делится на ситусы (а не на классы или страты) как политические единицы, противоречия между ситусами становятся главными; различаются четыре функциональных ситуса — научный, технологический, административный и культурный, а также пять институциональных ситусов — экономические предприятия, государственные бюро, университеты и научные комплексы, социальные комплексы и военные; нехватку благ заменяет нехватка информации и времени; современная экономика характеризуется как экономика знаний и информации [9, с. 45]. Белл определяет сущность нового общества через изменения, происходящие в обществе настоящем, тем самым выделяя и подчеркивая именно те признаки, которыми будет отличать “послереволюционное” общество. “Революция в организации и обработке информации и знаний, в которой центральную роль играет компьютер, развертывается одновременно со становлением постиндустриального общества. Три аспекта постиндустриального общества особенно важны для понимания телекоммуникационной революции: переход от индустриального к сервисному обществу; решающее значение кодифицированного теоретического знания для осуществления технологических инноваций; превращение новой “интеллектуальной технологии” в ключевой инструмент системного анализа и теории принятия решений” [5, с.330; 6].

Концепция информационного общества, созданная французскими специалистами С. Нором и А. Минком, предусматривает совпадение "организации" с "добровольностью". По их определению, информационное общество — это, "совершенное рыночное общество, в котором образование и информация сделают каждого человека осознающим коллективные ограничения, и общество совершенного планирования, где центр получает от каждой единицы базиса верные сообщения о ее целях и предпочтениях и в соответствии с этим формирует собственную структуру и позицию. Информация и ее участие в управлении развиваются в едином процессе" [22, с.12].

Таким образом, смена формаций, вызванная появлением новых технологий, дала философам достаточно оснований для размышлений. В первую очередь спорным было название нового общества. Некоторые философы мыслили односторонне. Например, А. Турен ограничился в определении чисто экономическим аспектом, а Ж. Эллюль - социальными факторами. Многие названия включали приставку “пост-” (У. Дайзарда), что свидетельствует о предположении коренного переворота в технике и в сознании людей, который станет началом новой эры, основой нового общества. В этот период философов интересуют такие понятие как “информация” (Т. Стоуньер), “интеллект” (Г. Кан), которые составляют основу нового общества, наиболее исчерпывающее определение которому, на мой взгляд, дал О. Тоффлер. По мнению этого философа, “информационное общество” - это цивилизация, в основе развития и существования которой лежит особая нематериальная субстанция, условно именуемая “информацией”, обладающая свойством взаимодействия как с духовным, так и с материальным миром человека. Дополняет данную дефеницию один из основоположников концепции “информационного общества Д. Белл, который одним из первых выделил его характеристические признаки: переход от индустриального к сервисному обществу; решающее значение кодифицированного теоретического знания для осуществления технологических инноваций; превращение новой “интеллектуальной технологии” в ключевой инструмент системного анализа и теории принятия решений.

1.2 Исторические этапы становления и развития информационного общества

Существует множество концепций, пытающихся объяснить, развитие общества. Основными из них традиционно считаются “цивилизационная” (авторы - Тойнби, Данилевский), в основе которой социо-культурные типы, и “формационная” (К.Маркс), в основе - производственно-хозяйственные отношения.

Философы-авторы концепции “информационного (постиндустриального) общества” так и не пришли к единому мнению о том, что первично в их исторической концепции - духовная либо материальная сфера. Так, Тоффлер видит в качестве движущей силы истории научно-технический прогресс, которому послушно следует психология людей. Течению истории Тоффлер придает несколько механистический оттенок, представляя его в виде постоянной войны между последующей и текущей “волнами”. Тоффлер полагает моментом наступления новой “волны” изменившееся бытие человека и среду его обитания. “Сначала была “первая волна”, которую Тоффлер называет “сельскохозяйственной цивилизацией”. “Везде господствовало простое разделение труда и существовало несколько четко определенных каст и классов: знать, духовенство, воины, илоты, рабы или крепостные. Везде власть была жестко авторитарной. Везде социальное происхождение человека определяло его место в жизни. Везде экономика была децентрализованной, так что каждая община производила большую часть того, в чем испытывала нужду. Триста лет назад - плюс-минус полстолетия - произошел взрыв, ударные волны от которого обошли всю землю, разрушая древние общества и порождая совершенно новую цивилизацию. Таким взрывом была, конечно, промышленная революция. Высвобожденная ею гигантская сила, распространившаяся по миру, - “вторая волна” - пришла в соприкосновение с институтами прошлого и изменила образ жизни миллионов. ... К середине XX века силы “первой волны” были разбиты и на земле воцарилась “индустриальная цивилизация”. Однако всевластие ее было недолгим, ибо чуть ли не одновременно с ее победой на мир начала накатываться новая - третья по счету - “волна”, несущая с собой новые институты, отношения, ценности” [22, c. 85].

Соглашаясь с Тоффлером, Г.Кан выделяет “сельскохозяйственный” период в отдельный этап развития человечества. Но его периодизация новой и новейшей истории отличается от тоффлеровской. Кан руководствуется принципом опосредованности взаимодействия человека и природы (через технику – через технологию - через информацию) с целью производства продукта потребления из продукта природы. “Долгосрочный прогноз развития человечества, рассчитанный на основе данных прошлого и настоящего развития мировой экономики, охватывает два важнейших исторических этапа. Первый этап - это сельскохозяйственная революция, которая произошла около 10 тысяч лет назад и которая фактически создала современную цивилизацию... Она распространялась по миру в течение 8 тысяч лет. Она резко изменила условия жизни человека, но к стабильному росту экономики или к изобилию она не привела. Второй важнейший этап принято называть “Великий переход”, именно на этом этапе мы и находимся сегодня. Этот период, видимо, завершится в последующие 200 лет, когда вопреки “катастрофическому сочетанию неудач и неумелого руководства” человечество, по всей видимости, намного возрастет численно, станет богатым и в большей степени научится управлять силами природы. Этот период можно разделить на следующие три фазы: фаза индустриальной революции, далее - фаза супериндустриальной (технологической) мировой экономики, а затем и фаза постиндустриальной мировой экономики и мирового сообщества... Эта фаза развития общества называется нами “постиндустриальной”, так как в обществе снижается интерес к промышленной и сельскохозяйственной деятельности (но отнюдь не к товарам), поэтому эта фаза означает конечный момент эпохи Великого перехода, и, вероятно, она будет вызывать постоянные изменения в условиях жизни человека” [10, с. 169-170].

Ясперс, анализируя факты, приведшие к возникновению особой “техницистской” цивилизации современности, видит основную причину столь резкой смены цивилизаций в появлении машин как логического завершения техники, как посредствующего звена между человеком и природой, ибо именно они, по его мнению, смогли изменить психологию людей и приготовить их к новому витку истории. “Веками в мечтах людей формировалось техницистское, технократическое мировоззрение, для которого создавались научные предпосылки, в XIX веке была осуществлена их реализация, далеко оставившая за собой все самые пылкие мечты. ...Были открыты машины - машины, автоматически производящие продукты потребления. То, что раньше делал ремесленник, теперь делает машина. Так началось на Западе техническое и экономическое наступление предпринимателей XIX века, в ходе которого прежнее ремесло исчезло, за небольшим исключением совершенно необходимых его отраслей, и каждый, кто совершал бесполезные в техническом смысле поступки, безжалостно уничтожался. Таким образом, в возникновении современного технического мира неразрывно связаны между собой естественные науки, дух изобретательства и организация труда. Эти три фактора сообща обладают рациональностью. Ни один из них не мог бы самостоятельно создать современную технику” [30, с. 124-126].

Т.Стоуньер рассматривает сугубо экономический аспект развития человеческой цивилизации и характеризует каждую общественную формацию через сущность хозяйственной деятельности и лимитирующий фактор. Согласно Стоуньеру переход к новой общественной формации происходит при изменении основы хозяйствования или преодоления лимитирующего фактора. “Точно так же как во времена Смита центр тяжести экономики стал смещаться от сельского хозяйства к промышленности, так и сегодня он смещается от промышленности к информации. И подобно тому как в конце XVIII - начале XIX века сложилась постаграрная экономика, так сегодня технологически передовые секторы глобального общества переходят на стадию постиндустриальной экономики. В аграрной экономике хозяйственная деятельность была связана преимущественно с производством достаточного количества продуктов питания, а лимитирующим фактором обычно была доступность хорошей земли. В индустриальной экономике хозяйственная деятельность была по преимуществу производством товаров, а лимитирующим фактором - чаще всего капитал. В информационной экономике хозяйственная деятельность - это главным образом производство и применение информации с целью сделать все другие формы производства более эффективными и тем самым создать больше материального богатства. Лимитирующий фактор здесь - наличное знание” [21].

У.Дайзард констатирует факт перехода к информационному обществу в США. Он целиком соглашается с предложенной Тоффлером и Беллом трехстадиальной концепцией и сосредотачивает свое внимание на трансформациях именно последней, “информационной” стадии развития общества. “Технология предлагает нам намного более значительные информационные и коммуникационные ресурсы, чем когда-либо имело человечество. Эти ресурсы столь велики, что очевидно: мы вступаем в новую эру - информационный век… Налицо некая общая модель изменений – трехстадийное прогрессирующее движение: становление основных экономических отраслей по производству и распределению информации; расширение номенклатуры информационных услуг для других отраслей промышленности и для правительства; создание широкой сети информационных средств на потребительском уровне” [7, с.343].

В отличие от Тоффлера, Р.Айрис акцентрирует внимание исключительно на производственной сфере, полностью исключая из рассмотрения социальный и культурный аспекты обновления. “Третья промышленная революция в значительной мере основывается на успехах в телекоммуникациях и информационных процессах. Занятость в сфере промышленности и строительства остается многие годы более или менее неизменной в абсолютном измерении, тогда как в целом рабочая сила значительно возросла в 60-70-е годы. Долговременные тенденции показывают, что наиболее растущими в прошлом веке были сферы, связанные с информацией” [1, с. 325].

Таким образом, при всем многообразии воззрений на ход исторического развития можно проследить ряд общих характеристических черт у всех авторов:

 история подразделяется на три основных глобальных этапа, которые условно можно назвать “сельскохозяйственный”, “индустриальный” и “постиндустриальный”;

 разграничение между этапами проводится по признаку лежащих в основе рассматриваемой формации производственных отношений или взаимодействия человека с природой (соответственно - через орудия, через машину или технику и через информацию);

 переход к следующему этапу осуществляется путем научно-технической революции, в ходе которой изменяется среда обитания, что, в свою очередь, влечет трансформации в сознании людей;

 завершающим историческим этапом, который, по мнению одних философов, уже наступил, а, по мнению других, наступит в ближайшем будущем, является “информационное общество”.

По своей сути концепция развития истории у авторов “информационного общества” близка к “формационной”, поскольку у большинства авторов наблюдается примат материальной сферы бытия над духовной (за исключением Ясперса как философа техники). Различие этих концепций заключается в периодизации: у Маркса она основывается на сформировавшихся классах, а в “информационном обществе” основа - производственные отношения.

2 Бытие человека в информационном обществе

Представления авторов концепции “информационного общества” о жизни человека в новом социуме представляются немного неправдоподобными и утопичными. Они руководствуются идеей о том, что можно сделать человека счастливым, решив все его материальные проблемы, избавив от работы и обеспечив продолжительный досуг. Однако это не совсем верная точка зрения. Для доказательства этого целесообразно рассмотреть бытие человека в новом обществе, разложив его на отдельные элементы: семья, дом, быт; дети и образование; политическая, социальная и общественная жизнь.

Рассматривая в своей работе “Третья волна” наиболее важные, по мнению автора, сферы жизнедеятельности человека в новом обществе: семья, дом, быт, Тоффлер хотя и делает предположения, носящие черты эмпиричности и утопичности, но они основываются на строго научных исследованиях и статистических выкладках. “Электронный коттедж. Когда в один прекрасный день мы получим технику, позволяющую в каждом доме оборудовать недорогое “рабочее место”, оснащенное “умной” пишущей машинкой, а может быть, еще и копировальной машиной или компьютерным пультом и телекоммуникационным устройством, то возможности организации работы на дому резко возрастут… Наконец, создание электронного коттеджа привело бы и к определенным психологическим последствиям. Мир абстрактным символов, в который все больше погружается работник, наводит на мысль о том, что возникающая новая трудовая среда чужда нам и на определенном уровне даже более безлика, чем ныне существующая. Однако на другом уровне работа на дому предполагает углубление прямых эмоциональных отношений как со своими домашними, так и с соседями…” [22, с. 79-82].